Лия ушла, оставив Кайрена стоять. Сердце кровоточило, но она улыбалась. Пусть он и не сказал, что любит, не сказал, что хочет быть с ней, она знала, что теперь сможет добиться своего.

И лишь подойдя к дверям своей комнаты, она осознала, что сегодня была на волосок от смерти, от кошмара, чуть не ставшего явью. И тот, кто был этим ужасом – на свободе, совсем рядом. Ближе, чем она могла бы себе представить.

А она снова осталась одна.

Глава 8

Она могла гордиться собой. Этот народ, придуманный, созданный ею, оказался великолепен. Он напоминал ей о детстве, о единственных людях, что любили её, пусть и недолго. Но в этом народе она стремилась воплотить то, чего ей так не хватало.

Раньше.

Пускай, называют, как хотят, но она была Богиней. Она стремилась стать той, кто необходим. Быть нужной. И даже если сейчас у неё осталось мало возможностей для совершенствования этого мира, есть и то, что она может сделать. Народы, которых никогда не было. Люди, способные на подвиги. Идеальные и не очень. Добрые и жестокие. Настоящие.

Она наделила их теми чертами, что так ценила сама. Честность. Ответственность. Доброта. Сила. Они стали её лучшим творением. Нет, другие тоже были неплохими, но в белых волках царствовала её душа, как напоминание о прошлой жизни. Глупо, но эта сентиментальность помогла соединить вместе многое из того, что раньше не смогла бы. Она смогла. В одиночку, абсолютно не полагаясь на его помощь. И это был ещё один повод для гордости. Нет, она не пыталась стать самостоятельной, независимой. Просто за эти годы, что они провели, всё делая вместе, не расставаясь больше, чем на несколько часов, она не создавала ничего сама. И это творение грозило стать любимым – целый народ, который в скорости признает её богиней.

– Кто это?

Он всегда передвигался бесшумно. Может быть, из-за того, что не признавал обувь и ходил только босиком?

– Я создала их! – радостно улыбнулась она. – Они прекрасны, не правда ли?

– Светловолосые? – он прижался к ней, вдыхая цветочный аромат, который никогда не покидал её волос, оставался на коже. Ее чудесный, неповторимый аромат…

– Как ты, – вдруг смутилась она.

Он улыбался, но чувство, что поступает неправильно, не покидало. Уже сто лет, как он скрывает от неё слишком многое. Так нельзя… Но как сказать ей?

– Как я, – повторил он задумчиво. – А ты не против, если я создам их противоположность? Кто они?

– Белые волки.

– Волки… Я создам чёрных, сильных, смелых, для которых не будет слова «нет» ни в любви, ни на поле битвы!

– Зачем? – испуганно прошептала она.

– Чтобы они действительно были похожи на меня…

Она вздохнула. Сколько бы лет не прошло, какая сильная любовь не связывался бы их, иногда ей просто становилось страшно оттого, кем мог быть этот мужчина. Она помнила то прошлое, что связывало их, и понимала, что чёрные волки и для него станут напоминанием. Тем, что он не может забыть. Или не хочет.

* * *

Лия сидела на широком подоконнике, закутавшись в мягкое пуховое одеяло. Солнце только начало подниматься над горизонтом, золотя гладь озера. Цветы, что на ночь закрывали свои белоснежные бутоны, сейчас казались ненастоящими. Они яркими бликами мерцали в предрассветной тьме, словно светлячки, мании спуститься вниз и отправиться с ними. Но куда? Куда мог завести её этот лабиринт из чувств и эмоций, страхов, напряжения, отчаяния и боли? Ночь уходила, уступая солнечному свету, но впервые девушка боялась того, что может принести новый день. Вирхард был монстром, и знал, что она не сможет его забыть. Пусть и не произошло ничего непоправимого, но этот страх остался.

Больше. Он стал больше. Предрассветные тени рождали причудливых созданий, и для Лии это становилось кошмаром в яви.

А ещё, теперь она видела сны. Засыпая, просыпаясь от дико колотящегося сердца, она их помнила. Но не могла понять, осознать, для чего они, почему приходят именно к ней. Так не бывает. Поэтому, проснувшись в очередной раз, она не стала вновь укладываться в постель. Нет, Лия забрала одеяло и устроилась на окне, откуда могла наблюдать за последней битвой ночи.

Позвать слуг, чтобы принесли завтрак? Нет, сейчас и кусок бы не залез в горло. Её потряхивало, нервы были на пределе.

И очень хотелось увидеть Кайрена, поговорить с ним нормально. Он не прав, ему нужно объяснить всё. Пусть Лия и принцесса, на ней лежит долг перед огромным государством, но как она может отринуть то чувство, что возникло в ней вопреки её воле. Да, вчера она узнала его чуть лучше, но чем ей это поможет? Он не хочет быть с ней, потому что потерял мать, да и отцу похоже был не нужен. И по этой старой истории судит о том, что может произойти с ними. Как же Рэн не понимает, что Лия уже взрослая, и ей известно, чем может закончиться жизнь, если они оба потеряют свою любовь.

Король Ааронд не смог спасти жену, погибшую много лет назад. Но он до сих пор больше похож на свой призрак, чем на живого человека. Любовь к ней губит его, память не даёт идти дальше. Но у них же были годы счастья, годы, что сейчас помогают ему жить дальше! Как знать, может именно память даёт силу. Так почему же Лия должна отрекаться от себя?

Лучи солнца упали на ее ладони, что Лучи солнца осветили сложенные на пледе ладони, окрашивая их в розоватый рассветный цвет. Она вздохнула.

Утро пришло.

В дверь постучали. Тихо, словно неуверенно.

– Войдите!

В приоткрывшуюся створку заглянула горничная. Она осмотрелась и, не увидев принцессы, немного испуганно качнулась вперёд, словно собираясь упасть в обморок или опустится на колени, чтобы заглянуть под кровать. Лия невольно улыбнулась. Горничная была совсем юной, лет двенадцать, может, тринадцать на вид. Даже удивительно, как её допустили до службы в столь раннем возрасте. Но всякое бывает.

Лия отодвинула плотную штору, которая скрывала её от посторонних взглядов. Комната осветилась солнечными лучами, а девочка шарахнулась обратно к дверям.

– Не бойся, – улыбнулась Лия.

Она сбросила плед на пол и осторожно встала на него голыми ступнями. Странно, но в предрассветные часы в комнатах бывало очень холодно.

– Я не боюсь, ваше высочество, – горничная попыталась неуклюже поклониться.

Было заметно, что ей непривычно и страшно, поэтому Лия ободряюще ей улыбнулась.

– Как тебя зовут?

– Кияра, ваше высочество.

Голос девочки дрогнул, чуть не сорвавшись.

– Какое красивое имя, Кияра. Откуда ты?

– Из Больших Елей. Деревня такая на юге… У меня там… папа остался, – все тише и тише говорила Кияра.

– Ты, наверное, скучаешь по нему?

Подойдя к шкафу, Лия самостоятельно достала свежее платье, простое, которое не требовало помощи в надевании. Ей нравились такие вещи, которые не возвышали её над остальными. Обычные.

– Не очень, – все так же тихо произнесла девочка.

Лия удивлённо посмотрела на неё. Как-то необычно, что Кияра не скучает по дому. Но, может быть, здесь ей нравится больше, как знать?

– Ты теперь будешь мне помогать? – сказала девушка весело.

– Да. Госпожа Альрана послала меня вам в помощь. Она очень беспокоится о вас, ваше высочество. Тем более после того, что произошло… И она считает, что все эти балы… не нужны.

– Не думала даже, что кто-то во дворце меня поддерживает, – удивилась Лия.

– О, ваше высочество! – неожиданно оживленно воскликнула девочка. – Люди любят вас, вы очень хорошая! Они говорят о вас только самое хорошее! Честно!

– Верю, – рассмеялась девушка, видя с какой прямо-таки яростной убежденностью говорит Кияра. – Но помощь мне не нужна. Нет-нет, – поспешила добавить она, когда девочка опустила голову. – Ты можешь приходить, чтобы составить мне компанию. И не вздумай убираться! – шутливо погрозила пальцем.

Кияра улыбнулась.

Как-то незаметно отступили прочь сомнения, которые не давали ей уснуть, заставив встречать рассвет, глядя в сумерки за окном. Всё это ещё пугало, казалось нереальным, но словно поменялось, стало чуть иным, освещенное солнечным светом. Мысли уже не будоражили, заставляя думать – правда или нет. Напротив, и разговор с Кайреном, его откровения, и страх, что остался после встречи с Вирхардом, все так и осталось важным. Каждое слово имело значение. Каждый жест и взгляд отпечатались в памяти.

Пока Лия задумчиво смотрела в зеркало, застегивая пуговицы на платье, Кияра все же успела аккуратно заправить почти не тронутую постель и бочком прокрасться к двери, словно опасаясь, что принцесса её остановит.

– Я вам больше не нужна? – застенчиво спросила девочка, уже ухватившись за дверную ручку.

– Можешь идти, – ответила Лия, решив не пугать её больше.

Пусть привыкнет для начала, вряд ли она раньше допускалась до такой работы, не знает, как правильно себя вести.

Кияра юркнула в приоткрытую совсем немного дверь, что было и не удивительно, она же худенькая. А вот Лия снова погрузилась в раздумья, решив, что нужно идти к отцу и рассказать, что произошло ночью. Какое-то сомнение грызло душу. Конечно, Вирхард не дурак, и скорее всего уже сбежал из дворца. По-хорошему отцу она должна была все сказать сразу, чтобы он посадил его в темницу и казнил, но на душе была такая неразбериха, что тогда Лия об этом и не подумала. А теперь казалось глупым идти, но в то же время было страшно, а что, если драук решит отомстить? Он столько лет лелеял ненависть к королю, скрывая её под маской преданности, что неудивительно будет, реши он и девушку отправить к богам. Нет, отцу нужно сказать! И как можно быстрее!

На ходу заплетая косу, Лия быстро шла по коридору. Как только она оказалась там, чувства вновь выбрались на поверхность. Страх выпустил спрятанные до этого коготки, вытащив наружу то, что за ночь стало чуть ли не призраком прошлого. Каждая тень, что скользила по стене, каждый шорох, пугали ее. Она вздрагивала, когда кто-то появлялся перед ней, проходил мимо. Натянуто улыбалась, пытаясь не выдавать нервозность.

В итоге, к концу пути Лия уже с трудом сдерживала себя, чтобы не сорваться на бег. Или не расплакаться.

У кабинета короля стояли двое стражников из его личной охраны. Лия на миг замерла, недоумевая, откуда они здесь взялись. Отец никогда не боялся и считал это глупостью, излишней предосторожностью. Ну, кто мог угрожать одному из самых сильных магов Тёмных земель? Вся эта охрана была только для соблюдения статуса, не более.

– Ваше высочество?

Один из стражников почтительно склонился перед девушкой и поспешил открыть ей дверь.

Король сидел за столом, но Лию потрясло, с каким безучастным видом он смотрел на бумаги, разбросанные по всей поверхности столешницы. А ведь она была немаленькой! Словно он был очень далеко отсюда и не хотел замечать ничего вокруг. Был здесь, но в то же время его душа спала, покинув надоевшее ей тело.

– Пап, – девушка помялась немного, но привлекла его внимание.

Сначала ничего не изменилось, лишь дернулась голова, да на девушку уставились два провала в бездонную пропасть. Жутко.

Постепенно из взгляда Ааронда уходили тоска и… обреченность. Он оживал, на лице появилась улыбка, пусть и кривая, но живая, настоящая. Он становился собой, очень медленно, но это, хоть и немного, но успокаивало Лию.

– Цветочек, что произошло? – он бросил быстрый взгляд за окно. – Солнце только встало.

– Я очень плохо спала… Пап, мне тебе нужно кое-что рассказать…

– Конечно. Я весь во внимании, – отец откинулся на спинку кресла.

Вот он уже собран и больше похож на того, кем она всегда восхищалась.

Лия глубоко вздохнула, собираясь с силами, подумала, решительно направилась к точно такому же кресло, только предназначенному для посетителей, села, судорожно сцепив пальцы в замок, и открыла рот. Но так и не произнесла ни слова. Не смогла. Ей вдруг стало страшно, так же, как было ночью, когда она ничего не могла сделать. Беспомощность вспомнилась, вернулась кошмаром.