Вокруг никого не было, кто мог бы ей помочь, и Алель стало… страшно. Она почувствовала, как становится трудно дышать и сдавливает грудь, как холодеют руки и ноги. В голове у девочки мелькнуло, что еще немного – и Страх вернется и начнет вращать свою воронку. Алель изо всех сил зажмурила глаза и вся сжалась, слушая становящиеся громовыми удары сердца.

Внезапно до ее ушей донесся собачий лай, разрывая сковавшую ее ватную пелену. Алель распахнула глаза. Над ней со снежком в руке склонился один из противников. И тогда Алель, несмотря на продолжающее колотиться сердце, дернула его шапку вниз, лишив обзора, быстро поднялась на ноги и толкнула напавшего на снег.

К ней подлетел второй мальчишка и уже приготовился сменить приятеля в борьбе, как кто-то громко и угрожающе крикнул:

– А ну отстаньте от нее!

Все обернулись.

Всего в паре шагов стоял тот самый парнишка, которого Алель видела на горке. «Странный» и «с того берега». И пацаны вдруг стушевались, крича что-то обидное, они ретировались, бросив и Алель, и ее санки.

Мальчик подошел к ней и помог отряхнуться от снега.

– Спасибо, – сказала Алель.

Она подняла на него глаза и больше ничего не смогла произнести.

Мальчик был выше ее на полголовы. Одет в какую-то светлую одежду. А его глаза были того самого голубого цвета, каким бывает лед в солнечный день.

– А ты храбрая, – ответил он и улыбнулся.

И Алель улыбнулась ему в ответ.

Алина Е. «Сказка об Акулине молодце и царевиче прекрасном»

Давным-давно жили-были царь с царицей, и было у них три сына. Старший был силен и крепок, словно бык, средний брат хитер и смекалист, младший дурень – писаный красавец. Государство их было обширным, сотни рек находили здесь свои устья, огромные зеленые леса тянули свои ветви к небу, а поля с плодородной почвой были сплошь золотые от колосьев пшеницы.

Дворец их в столице стоял весь нарядный. Резные окна и двери, цветные ковры да постели. И множество яств на столе каждый день, которые включали в себя ароматные щи, пельмени, холодцы и особенно любимые тонкие блины с кучей разных начинок – от красной икры до осетрины.

И много людей дворовых цари держали при себе. Одной из них была Акулина, которая вместе со своими старшими братьями, коих было шестеро, прилежно исполняла обязанности, что господа поручали день ото дня. А вечером, уставшие от работы они кушали остывшие щи и говаривали обо всем. О мечтах да желаньях, о царице с царем и, конечно, о царевичах тоже.

– Ах, как хорош Федо, – говорила обыкновенно Акулина. – Если б я и вышла за кого, то только за него.

Она еще в детстве решила, что непременно станет царевной, а когда в первый раз увидала младшего царевича, то сразу же в него влюбилась и грезила о нем с тех пор.

Ее братья как обычно рассмеялись в ответ.

Самый старший из них заявил напрямик:

– Ты у нас простая дворовая, ходишь все время босая, а вокруг него дворянки вьются.

– Ну и что за разница, корень-то у нас один, – ответила она ему лукаво.

– Ишь ты, умная моя. Но они-то все разодетые да наряженные, жемчуга у них и на шеях, и в косах, а уста их красны, как розы.

– Все-то твой взгляд не упускает.

– И не только мой. Твой царевич с них тоже глаз не сводит, а тебя, хоть ты у нас и красива, он не замечает. Не судьба, дорогая сестрица, – подытожил он.

На что Акулина, откинув за спину свою длинную златую косу, с вызовом ответила:

– Ты считай так, братец. Но он моя судьба, и быть мне царевной.

Так и жили денно и нощно. Ничего не менялось. Пока однажды, по осени, царевичи не решили отправиться на охоту. Прошел слух, будто бы глубоко в лесу появился серебристый олень, а рога его были такие ветвистые, что целое дерево. Охотники собрались еще до восхода солнца. Братья Акулины запрягли лошадей, а старший из них отправился вместе с царевичами. Он сопровождал их во время охоты и вернулся только за полночь.

Дома его ожидали за столом, предвкушая интересный рассказ, но вместо этого до их ушей дошла дурная весть. Младший царевич пропал.

– И что же мы будем делать? – со слезами на глазах спросила Акулина.

На что ее братья пожали плечами. Старший же, задувая лучину, сказал:

– А мы что? Ложись спать, дорогая. Утро вечера мудренее.

Всю ночь были слышны ее тихие рыдания. А наутро, узнав, что конь царевича вернулся один, она так и осталась лежать на печи.

Царь с царицей послали своих людей. Весь лес прочесали они подчистую и наконец кое-что нашли. То был кафтан, любимый младшим царевичем, окровавлен, изорван как после неравного боя.

Мать с отцом от горя сначала слегли, а после почили в мир иной. Тогда их сыновья, оставшись в столице, начали каждый день пировать да огромное государство потихоньку разбазаривать. То одному заморскому королю север оставят, то другом земли юга и вовсе подарят.

Минула осень, а потом и зима. В народе слух пошел недобрый. Кругом весна цветет и зелень под ногами, а лес, где все произошло, как оставался гол, так и стоял весь черный. Недобрый знак, ведь леший просто так такого не допустит. Из уст в уста передавали весть, будто царевич младший был Горынычем тогда похищен, а его братья, сидя во дворце, вполне довольны этим, ведь власть теперь вся в их руках. Да только леса дух все помнит и не дает забыть им подлый грех.

Тогда царь с братом распорядились дать указ, чтоб все богатыри, что жили подле них, отправились спасать Федо от лап коварных Змея. Ушел один, потом второй. И третий богатырь пошел за ними. В лесу пропали без следа. План брата среднего сработал, никто на смерть идти желанья больше не имел. И царь расслабился, стал снова пировать, давать приемы, гостей заморских с теплотой встречать.

Шли дни, недели, наконец, с печи послышалось движенье. Потом прыжок и на полу стояла вся взъерошенная Акулина. Она от горя и долгого лежанья вся исхудала. Все пропало: и щечки розовые, и плечи. Она теперь вся стала походить на брата младшего – Ивана.

Остановив его в дверях, она на ухо ему план свой рассказала.

На что Иван, подумав, с ухмылкой ей ответил:

– Ну будь по-твоему, сестрица. Видно, сама судьба зовет тебя. Да только если выйдет все, ты не забудь потом и про меня.

Она же, время не теряя, взяла одежду у него. Рубаху длинную умело подпоясала, под шапку спрятала косу да личико хорошее свое измазала печною сажей, что стало вовсе не узнать ее, и на ковер к царю скорей явилася такой.

Царь, старший брат Федо, сидел лениво перед ней на троне, а рядом с ним маячил средний брат его. Одно шепнет тому на ухо, другое скажет прямо, как и в словах его, во взгляде много яда.

– Ну кто же это предо мной? – надменно глядя, спросил царь.

Но Акулина ни на миг не растерялась. Она ответила ему, при этом поклоняясь:

– Меня Иван звать, я у вас в конюшенных служу.

– Не твой ли старший брат был на охоте в тот раз с нами, когда трагедия стряслась? – царевич едко испросил.

– Он самый. И с тех пор брат сам не свой, все голову понурив ходит.

– Оно понятно почему. А ты что? Думаешь, ты сможешь? Спасешь Федо от лап Горыныча? Ведь до тебя ходили крепкие ребята, они все были хоть куда. И где ж они теперь?

– Пропали, – сказал царь равнодушно.

А брат его продолжил, щуря глаза в насмешливой ухмылке:

– А ты, Иван, уж лучше шел бы и умылся, да за работу принялся.

– Я так от лешего свой дух уберегу. Да разве вам не все равно? Вдруг вправду я царевича найду? – лукаво Акулина ответила ему.

Тогда два брата пошептались, переглянулись раза три, затем настала тишина.

– Ну что ж, иди, – хитро взглянули оба на нее.

Царь распорядился выдать меч, а также лук и стрелы да проводить ее до леса. В воротах у дворца ей повстречался старший брат.

– Иван! Куда собрался?

На что его сестра стремглав промчалась прочь. Да так стремительно и быстро, что провожатые царя остались позади нее. Дорогу зная с детства, она до леса вмиг дошла, предстали перед ней высокие деревья с ветвями голыми, как в ноябре. Глядит за спину – всюду зелень, в лесу же сыро и темно. Но делать нечего, вперед ступила на тропинку Акулина, на поиски царевича к горе опасного Змея Горыныча.

Она все шла мимо стволов деревьев, как вдруг из одного к ней выскочил разбойник с кинжалом острым заодно. Накинулся злодей на Акулину, но подлому не повезло. Схватил огромный волк его за шею и утащил подальше с глаз ее. Очнувшись, Акулина встала, стряхнула грязь с себя, кругом с опаской озираясь. Заметив вдалеке движенье, достала лук она и стрелы. К ней подходил тот самый волк – огромный, словно сам медведь. Но что за чудо – он с четырех лап сначала встал на две, а после случилось превращение. И вот уже пред ней стоял седой мужик с длинной косой и бородой, а на плечах его лежала шкура волка. Вид грозный, в общем, имел он.

Но Акулина сразу лешего узнала, убрав оружие свое, она сказала:

– Здравствуй, дядя дорогой. Спасибо тебе за спасенье.

На что ей леший улыбнулся:

– Да не за что, дитя. Давно я ждал тебя, всю зиму. Пришлось мне знаки подавать да лес без летней зелени держать. Глупцы на царском троне должны ответить мне за все, а ты поможешь. Вот, держи мое веретено и брось его на землю. Но перед тем подумай хорошенько и представь, куда ты держишь путь.

– Но у меня нет для тебя платы.

– И не надо. Душа того разбойника мне очень подошла.

Услышав это, Акулина взяла веретено.

– А, и напоследок. Будь осторожна. В лесу еще преследуют души две за тобой.

Он скрылся средь стволов деревьев и в них же будто растворился. Кругом стояла тишина. И даже птицы молча все сидели не шурша.

Глаза свои закрыла Акулина и о царевиче подумала она, из рук ее упало мигом волшебное веретено. Как заскакало, заплясало, нить оставляя за собой, путь к ее любимому показало, все глубже в лес звало.

У самой речки, посреди моста, закончилась нить веретена. Там же разбойник подлый поджидал, похожий внешне на другого. Он со спины хотел напасть, да с ним случилась незадача. В тот миг, когда поднять веретено решила Акулина, злодей, ножом махнувши, упал в воду, лишь плеск воды остался от него.

Затем вместо разбойника наверх всплыл водяной – пузатый пучеглазый, с улыбкой до ушей. Увидев это чудо, вскочила резко Акулина.

– Что тебе нужно? – спросила у него она.

Тот весело ответил:

– Уж ничего. Такого вкусного обеда давно не едал я. Хотя твои волосы! – глядел он с жадностью на выпавшую косу Акулины.

– Чего? – опешила она.

Но водяной все продолжал:

– А я тебе живой водицы взамен дам.

Он вдруг уплыл под воду. А после так же появился вновь, в руке его блистал хрустальный весь флакон. Лукавый взгляд его косицу Акулины пожирал.

– Зачем же мне она нужна? – спросила с вызовом она.

На что ей водяной ответил:

– У Змей Горыныча царевича душа. Его свобода здесь, в этом флаконе. Ну что? Я убедил тебя?

Тут девушка задумалась немного, взяла нож в руку, а в другую – свою косу златую, что некогда была ее красою, отрезала одним движением без всяких сожалений.

– Держи, – сказала Акулина, протягивая тому свое богатство. – Но если не секрет, зачем она тебе?

Вручая ей живой воды флакон, проказник мигом косу ухватил. Пред тем как скрыться под водой, он ей ответил:

– Я из нее сплету особенную сеть. Буду ловить ей солнца яркие лучи, чтобы сверкала речка ночью в темноте.

– Так вот зачем! Ты хочешь души, что заблудились здесь, в лесу, к себе в обитель заманить?

Тот покачал немного своею круглой головою, глазами покрутил и повертел.

– Ну что ж. Ты разгадала мой секрет. Но ты не бойся, я тебя не трону. Ты знаешь свою цель, и ты совсем мне не подходишь. Царевич там, в Белой горе, иди вдоль речки поскорей. Прощай! Еще увидимся!

И след его простыл.

– Надеюсь, больше нет, – пробормотала Акулина в полной тишине.