Когда Рэн проходил в трактир мимо стойки с ключами от номеров, его тревога приобрела реальные очертания. Она воплотилась в женщине, снимавшей номер. У стойки стояла смуглая брюнетка. Она была в кожаных брюках, плотно обтягивающих ноги, коротком платье, тоже кожаном, и меховом плаще, блестящем, словно шерсть пантеры. На поясе у незнакомки Рэн заметил кинжал с рукоятью из темного металла. На полу возле нее лежала котомка, по очертаниям которой невозможно было судить о ее содержимом. Длинные волосы стройной красавицы были собраны в хвост. Желтые глаза смотрели с прищуром. Во взгляде было что-то гипнотизирующее, как у хищницы, наблюдавшей за Рэном при его возвращении в Авалонус.

– Как Вас вписать в регистрационную книгу? – поинтересовался у новой постоялицы Пиэр.

– Занга Пантерус, – представилась дама. Чуть низковатый голос ее звучал эротично, будто она не представлялась хозяину постоялого двора, а соблазняла его.

И внешность, и голос Занги не были похожи на внешность и голос Евжени, но Рэну почему-то показалось, что на этот раз Бессмертные послали за ним ее. Если мужчина был влюблен в женщину глубоко и страстно, он узнает ее в любом обличии.

«Хитрый ход, – подумал Рэн. – Как сбежишь от той, к которой тебя тянет, словно магнитом?»

А его к новой постоялице потянуло, стоило только услышать ее голос и встретиться с ней взглядом: представляясь, женщина посмотрела не на Пиэра, а на Рэна – и едва заметно усмехнулась.

Рэн прошел мимо, сделав вид, что не придал значения ни пристальному взгляду незнакомки, ни ее загадочной усмешке. Он знал, что на его лице не видно ни напряжения, ни тревоги – как будто и не произошло ничего чрезвычайного. Но оно, тем не менее, произошло, и Рэну предстояло принять непростое решение: слинять из этого мира, уйдя от слежки, а после выстраивать свою жизнь заново, или же дождаться, когда Занга выйдет с ним на контакт, и попытаться с ней договориться. Все-таки они были знакомы когда-то и расстались как минимум не врагами.

Завтракая, Рэн вспоминал свое знакомство с Евжени. Это произошло на балу. Невысокая девушка привлекла его внимание именно благодаря своему росту и телосложению. Она была слишком хрупка по сравнению с другими жительницами Златограда. Так же на их фоне выглядела и пропавшая при загадочных обстоятельствах мать Рэна. И даже украшения у Евжени были странные, из какого-то редкого метала, и они были похожи на те, что носила мама Рэна – Элизабет.

Знакомясь с Евжени, недавно поселившейся в Златограде, ближе, Рэн надеялся через нее узнать о судьбе матери. Он полагал, что они могут оказаться родственниками, хоть это и казалось почти невозможным.

Однако реальность оказалась еще более фантастической, чем догадки и предположения Рэна. Выяснилось, что и Элизабет, и Евжени были посланцами Бессмертных в родном мире Рэна (а он то думал, что его мир – единственный). Элизабет была здесь Наблюдателем, и была вынуждена исчезнуть, когда влюбленный в нее ученый Винч Зейкрафт чуть не рассекретил ее, застав за сеансом связи. Евжени же с друзьями была послана в этот мир не наблюдать, а убивать: с целью сохранения равновесия они должны были уничтожить Зейкрафта, проникшего в тайны, которые должны были быть для него закрыты, и даже изобретшего нечто такое, что могло сделать возможным путешествие между мирами для простых смертных.

Для выполнения своей миссии Евжени вынуждена была открыться перед Рэном, и это чуть не стоило ему жизни. Евжени было велено устранить того, кто по ее же вине узнал то, что знать ему не положено – влюбленного в нее юношу Рэна Факара. Но мать Рэна уговорила девушку пощадить молодого человека. Она выкрала для него самых главный артефакт, не имеющий названия (его называли Это или же просто Артефакт). Это передала Рэну сама Евжени.

Став обладателем Артефакта, он получил возможность проникать сквозь границы миров, находить нужных ему людей и затерянные предметы, а постепенно открыл и другие способности магического амулета. Это было и компасом, и пропуском, и талисманом на удачу, и оберегом от врагов, и оружием, делающим владельца более сильным, выносливым, ловким и проницательным, обостряющим интуицию, внимание и память.

Получив Артефакт, Рэн сбежал из своего мира и превратился в Призрака – в человека, у которого нет дома, семьи и друзей, в вечного странника, изгоя, адреналинозависимого искателя приключений – охотника за артефактами.

Глава 2. Охотник за артефактами

Днем возле трактиров и постоянных дворов почти всегда дежурили пацаны, готовые к выполнению мелких поручений: сбегать в лавку за какой-нибудь мелочью, найти извозчика, передать кому-нибудь записку, постоять на стреме. Через такого посыльного Рэн и передал записку Ментавру: гостю из неизвестного мира, поручение которого он выполнял. Поручение касалось поиска крупного медальона с изображением чудища, похожего на быка, и девушки, обнимающей его за шею. Украшение имело особую примету: печать Мастера на обратной стороне. Мастер был особым художником, способным наделять свои произведения магическими способностями. Что «умел» раздобытый для Ментавра медальон, Рэн не знал, да и не хотел знать: чтобы не возникло соблазна оставить артефакт себе, когда Ментавр платил за него бешеные бабки.

Даже обладая волшебным компасом (которым служило Это), Рэн потратил на поиски заказанного Ментавром медальона почти полгода. Но вещицу мало было обнаружить – ее нужно было заполучить. Между тем, владелец артефакта обеспечил ему превосходную охрану. Из замка царя, владеющего особым украшением, украсть ценную безделицу было вообще нереально. Пришлось дожидаться дня, когда тот выставил медальон на неделю в государственном музее. Несмотря на то что в музее было что украсть, охраняли его лишь двое бездельников. Днем они резались в карты, ночью дрыхли, а в течение суток, не разбирая дня и ночи, пили. Когда Рэн срезал решетку и забрался в музейное окно, оба стража спали: один ровно храпел, другой посапывал и посвистывал в такт первому. Сигнализации не было, так что скорого прибытия полиции Рэн не ожидал. Прежде чем забрать медальон, он обошел музей, отмечая в голове, что здесь есть еще интересного.

Внимание привлекло небольшое декоративное изделие из хрусталя: дивный цветок окруженный двенадцатью девами, у каждой из которых вместо глаз были мелкие кристаллы-самоцветы. Рэн даже открыл витрину, чтобы повертеть в руке поделку и рассмотреть каждую деву. Хрустальное изделие, как понял Рэн, перевернув, представляло собой миниатюрный фонтан, но не подключенный к источнику водоснабжения и, вероятно, вообще сломанный. Вернув его на место, мужчина забрал медальон, за которым, собственно говоря, и явился, после чего, даже не выходя наружу, активировал Артефакт, настроив его на Санктуарию в Авалонусе.

Приключение с артефактом его не удовлетворило: было все слишком просто. Адреналина не хватило. Зато его в избытке оказалось здесь, в Вестполсе, где жизнь обычно текла довольно мирно, если не считать стычек между охотниками за артефактами и другими отчаянными парнями. Но подобные разборки редко затрагивали мирных вестполцев, и к ним местные жители привыкли, не считая чем-то чрезвычайным. Просто старались не покидать дома после заката, чтобы не стать случайными участниками чужого конфликта.

Рэн в Весполсе никого не боялся и ни от кого не прятался. И заказчики, и коллеги, если можно так выразиться, знали, что за ним числится номер в «Бродячем псе», и если периодически наведываться в трактир при этом заведении, то там можно встретить Призрака. Здесь его обычно и отыскивали заказчики. Здесь к нему за столик полгода назад присел и Ментавр: высокий плечистый мужчина с длинными нечесаными волосами и глазами цвета шоколада, мерцающими таинственным светом. Ментавр сутулился, будто стеснялся своего роста, и носил, не снимая, плащ с капюшоном. Рэн сразу догадался, что под ним Ментавр прячет рога – ему приходилось встречать людей с похожей внешностью. Догадка, можно сказать, подтвердилась, когда заказанный Сутулым медальон был найден: изображенный на нем человекобык внешне был сильно похож на Ментавра.

Однако на этот раз Рэн не решился встречаться с заказчиком в «Бродячем псе»: не хотелось, чтобы Занга кого-то с ним видела. Поэтому стрелку Ментавру Призрак забил в трактире «Полнолуние» на другом конце Вестполса. Ожидать там заказчика Рэн обещал в обеденное время. Кухня в «Полнолунии» была так себе, цены заоблачные, так что обедать вестполцы предпочитали где-нибудь в другом месте. Днем посетителей было мало, так что слежку Рэн заметил бы сразу, да и подслушать его беседу с Ментавром в пустующем зале было некому. Публика в «Полнолунии» собиралась лишь по вечерам – на выступление рок-группы с одноименным названием. Плата за ужин и выпивку заменяла плату за билет, так что все были довольны.

Ментавр пришел лишь к четырем часам, когда Рэн успел пообедать, вылакать две кружки пшеничного эля и заказать третью.

Поприветствовав Рэна поднятием руки, Менетавр подозрительно поинтересовался:

– У нас проблемы? Почему мы встречаемся здесь, а не в «Бродячем псе»?

– В «Бродячем псе» мне сегодня понравились не все постояльцы, – не стал лукавить Рэн. – Решил, что безопаснее будет вести переговоры не на их глазах.

– За тобой могли проследить? – напрягся Ментавр, не спеша присаживаться к столику Рэна.

– Исключено, – заверил Рэн. – Хвоста за мной не было – я бы заметил.

– Пожалуй, охотники твоего уровня такие вещи чуют спиной, – кивнул Ментавр, все же присаживаясь напротив Рэна. – Кружку имбирного эля! – крикнул он официанту.

– Заказ выполнен, – сообщил Рэн, положив на стол платяной мешочек.

Ментавр придвинул его к себе и, расслабив тесемки, заглянул внутрь.

– Он самый, – кивнул довольно человекобык, пряча мешочек в карман.

– Вот обещанный гонорар, – положил Ментавр на стол кошелек, набитый золотом, когда официант, поставив на стол кружку с элем, исчез за барной стойкой.

Рэн забрал кошелек.

– Что, даже не пересчитаешь? – спросил человекобык.

– У меня предчувствие, что нам еще не единожды предстоит работать вместе, – пожал плечами Рэн. – Не в твоих интересах обсчитывать лучшего в округе охотника за артефактами. Да и не той ты породы.

– Это точно, порода у меня другая, – расхохотался Ментавр. – Кстати, ты даже не поинтересовался, для чего мне эта безделица. Или уже догадался сам? – поинтересовался, отсмеявшись.

– Мне это было неинтересно – к выполнению заказа назначение артефакта не имело отношения, – улыбка чуть тронула губы Рэна.

– Мне нравятся охотники, которые не задают лишних вопросов, – улыбнулся Ментавр. – Но для выполнения следующего заказа тебе необходимо знать, что за вещицу ты для меня раздобыл. Если возьмешься за работу, скажу тебе, что это за артефакт.

– Я берусь почти за любую работу, связанную с поиском артефактов, – заметил Рэн. – Но все же не готов соглашаться на нее вслепую. Скажи, что нужно сделать, и я сообщу, готов ли я помочь.

– Хорошо, – согласился, немного подумав, Ментавр. – Придется сказать сразу. Но ты должен будешь молчать о том, что узнал, даже если откажешься от выполнения заказа.

– Лады, – согласился Рэн. – Я не болтлив.

– Медальон – ключ, – перегнувшись через стол к Рэну прошептал Менатавр. – Мне нужна дверь. За ней лабиринт, где держат мою невесту.

– Девушку с медальона? – догадался Рэн.

– Точно, – кивнул Ментавр. – Ну, как, могу я рассчитывать на твою помощь.

– Можешь, – кивнул Рэн. – Поиск дверей – одно из любимых направлений моей работы. Вознаграждение стандартное?

– Да, но если отыщешь дверь раньше чем через полгода, удвою гонорар, – пообещал Ментавр.

– По рукам, – взялся за работу Рэн.