«Кто же тебя держит? Я или твои собственные страхи? Самообман – худший из всех видов лжи».

Эта странная фраза раз за разом раздавалась в голове.

Невольно событие у трухлявого пня вызвало в памяти воспоминания на парковке у Серебряного Дома и заставило волноваться ещё больше. А остановился бы Аарон, если бы под действием его внушения я ответила согласием? Если бы разрешила к себе притронуться? Если бы он снял с меня рубашку? К чему бы всё привело тогда?

Непонятные, не до конца оформившиеся сомнения блуждали и роились в голове, не позволяя ни на чём сосредоточиться. Тридцать девять лет я провела на Цварге, училась на аналитика, а затем пошла в таурель-агенты СБЦ. Все эти годы я прожила, считая, что цварги – самая развитая и интеллигентная раса в Федерации Объединённых Миров. Порой я даже ловила себя на том, что горжусь нашим устройством общества, ведь все занимаются тем, чем хотят. Ну, а то, что супруга приходится искать среди одобренных планетарной медицинской лабораторией кандидатов, то это, в общем-то, неприятно, но не смертельно. Во-первых, мнение цваргини всегда учитывается, а во-вторых, что плохого в том, чтобы заранее знать, какова вероятность завести детей с будущим мужем?

Все тридцать девять лет я мыслила и поступала рационально, взвешивая каждое решение. Моя жизнь походила на атомные часы – абсолютно правильные и идеально точные. Именно за эти качества меня в своё время взяли в Службу Безопасности Цварга. Но иррациональный поступок Арх-хана выбил из колеи, а собственные чувства и отклик тела казались и вовсе ненормальными. Я до спазма желудка боялась признаться даже самой себе, что мне было жаль, что Арх-хан отпустил меня…

«Самообман – худший из всех видов лжи».

Как какие-то полчаса наедине с дикарём смогли настолько сильно выбить почву из-под ног? Как так вышло, что ларк умудрился посеять за такой короткий промежуток времени так много зёрен сомнения? Как вообще так получилось, что я сравниваю дикаря с образованным успешным цваргом и сравнение не в пользу последнего?!

Насколько ларки были внимательны и насторожены, настолько же люди не заметили вообще ничего. Некоторое время я не связывалась с Аароном, потому что чувствовала себя предательницей по отношению к Цваргу, а когда наконец созвонилась, просто не смогла рассказать, что произошло. Слава Вселенной, мужчины моей расы улавливают бета-колебания лишь тогда, когда находятся в непосредственной близости! Иначе я просто не знаю, как соврала бы страхующему агенту. Аарон явно был недоволен тем, что я провожу время на Ларке, но ввиду того, что после Диких Земель ларки могли отвести людей в цитадель, ему приходилось терпеть.

После очередного выматывающего диалога с Аароном я нажала крупную красную кнопку на коммуникаторе, разорвала соединение и повернулась обратно к лагерю, но мурашки мгновенно покрыли шею и руки. Слух уловил треск веток в каких-то паре десятков метров… а потом ближе и ближе. Кто-то пыхтел и невнятно бормотал ругательства.

«Ларки всё поняли?!» – мелькнуло заполошной мыслью, сердце от страха стукнулось о рёбра, но неизвестный наконец вышел из-за толстых стволов деревьев.

– Лейла, вот ты где! Я тебя всё ищу и ищу… – заговорил Логан, пытаясь скинуть с себя ветку сломанного куста и паутину одновременно. – Ты так внезапно исчезла из лагеря, я уловил лишь направление… А ты что, кстати, делаешь так далеко в лесу?

Таноржец спрашивал непринуждённо, сосредоточившись на борьбе с растительностью, но я всей кожей чувствовала, что у меня проблемы…

«Вот так, Лейла, уходить в самокопание и слишком много думать о ларках…»

– Да вот, на зов природы пошла, хотела подальше от лагеря отойти.

– Ничего себе «подальше»! Я тут минут двадцать брожу, пытаясь тебя найти…

Таноржец наконец смог отцепить от себя ветку кустарника, через который пробирался, и вопросительно уставился прямо на меня. Я развела руками, не зная, что ответить, и попыталась улыбнуться, мол, «рассеянная я». Логан нахмурился. Вновь огляделся, уже внимательнее.

– Ты действительно далеко забралась. Это же даже в противоположную от озера сторону. Мне пришлось бурелом преодолеть… Ты с кем-то говорила? – Он бросил взгляд на мигнувший на запястье коммуникатор.

Ладони вспотели.

– Да, я просто хотела поговорить с женихом наедине… В лагере много посторонних, а местное население имеет острый слух. Мне хотелось, чтобы нас никто не услышал.

Морщинка между бровей таноржца разгладилась, напряжённые плечи чуть опустились.

– Жених – это святое. – Он покивал. – Как здорово, что ты его так любишь, что находишь время в течение дня и ищешь уединение для общения. Получается, до этого ты тоже пропадала пару раз, чтобы с ним поговорить?..

Мы двинулись обратно, Логан болтал и при этом даже не подозревал, что от его слов у меня сердце вот-вот выпрыгнет из груди. За всеми увлечениями таноржцев местной флорой и фауной я не обращала внимания на то, что молодой человек Моник как раз наименее всех занят исследованиями. К счастью, от меня больше не требовалось ответов. Логан сам прекрасно справлялся с тем, чтобы поддерживать разговор.

– И всё-таки лучше бы ты не выходила из лагеря в одиночку. Здесь водятся опасные… животные.

– Животные? – эхом откликнулась я, не сразу поняв, о чём речь. – Ты поэтому меня искал?

– Разумеется. – Логан на секунду остановился, поджал тонкие губы и посмотрел весьма многозначительно. – Ларки – это животные. Не стоит обманываться…

Он шагнул вперёд, что-то говоря дальше, но я не расслышала из-за оглушительного треска. Прямо на моих глазах за долю секунды Логан провалился буквально по пояс, его лицо стремительно побледнело, и он заорал от боли.

Я отпрыгнула от края охотничьей ямы. Взгляд выхватил тонкие, уложенные рядком прутья, которые закрывали ловушку до сих пор. Если бы таноржец был внимательнее, то мог бы её заметить…

– Больно! А-а-а, как же больно… – подвывал Логан, ничего не стесняясь и щедро вставляя в свои крики ругательства. – Проклятые тупорылые безмозглые ларки, чтоб их сожрали чёрные дыры…

Я попыталась его вытащить из ямы, но судя по перекосившемуся от страданий лицу мужчины – сделала только хуже. В итоге пришлось бежать за подмогой. Крики Логана стояли в ушах, когда я увидела первого попавшегося ларка на границе лагеря и объяснила ему, в чём дело. Джереми и Януш выглянули из шатра и, услышав о несчастном случае, тут же собрались. Несколько ларков наскоро соорудили носилки и вместе с людьми отправились доставать Левандовского.

– Лейла, что с тобой? Ты бледная как мел. – Моник обратилась ко мне, когда я наконец села на спальный мешок в общем шатре. – Ты так переживаешь за Логана? Да не стоит, будет впредь меньше болтать и больше смотреть под ноги. У меня в аптечке есть всё необходимое, даже если он сломал себе ногу в нескольких местах.

От волнения сердце колотилось в груди с невероятной силой, и мне было стыдно признаться, что я переживала не из-за Логана. Что, если ларки начнут интересоваться, почему мы так далеко отошли от лагеря? А если кто-то из них обратит внимание, что я исчезала уже не один раз? Это таноржец за неприязнью к коренному населению подумал, что мне требуется полное уединение для общения с женихом… Но это ведь ненормально, что я действительно подалась в бурелом…

– Я просто испугалась, что Логан там мог быть один, – быстро соврала и облизала губы. – Представляешь, он бы провалился, или я вместе с ним, и нам бы никто не помог?

Блондинка сочувствующе похлопала меня по плечу.

– Чувствуется, что ты не бывала в походах. Ну, подумаешь, ерунда какая… Левандовский как-то на Танорге поставил палатку на ночь на муравейнике…

Рассказ Моник прервался болезненными мужскими криками и бранью. Очевидно, неудачливого таноржца вытащили из ямы и уже принесли в лагерь.

– Аккуратнее, мне же больно! Ай! Я знаю, вы специально всё это устроили, чтобы выкурить с планеты нас как можно быстрее…

За стенкой палатки раздалось смачное «бумс», как если бы кто-то резко опустил тяжёлую ношу на землю, и сдавленный стон Логана, который перекрыл низкий рык:

– Мы донесли, а дальше что с ним делать – ваша забота.

Через несколько секунд полог шатра откинули, Джереми втащил страдающего Левандовского за подмышки, а Януш ему помогал как мог. Доктор биологических наук засуетилась, в шатер занырнула Танита, которая тоже, оказывается, ходила с мужчинами в лес.

– Я сломал ногу! Наверное, в трёх местах, не меньше! Мне срочно нужен рентген и нормальное лечение! Надо убираться с этой шварховой планетки, полной вшивых тупиц! Моник, а я ведь тебе говорил, что нечего здесь делать!

– Это всего лишь вывих лодыжки, я уже посмотрела, – прошептала лаборантка тихо, кидая взгляд на аптечку. Она обращалась к Моник, но Логан её расслышал.

– Всего лишь? Всего лишь?!! Я чуть не умер от боли! Эти звериные морды специально выкопали ловушку, чтобы один из нас туда попался! Дикари!

Щёки Левандовского покраснели от того, с каким жаром он доказывал, что нам надо убраться с Ларка. Он даже не заметил, как Танита закатала ему штанину, обработала кожу спреем-анестетиком, а затем вколола моментальное обезболивающее последнего поколения. Он лишь резко замолчал, а затем громко заскулил, когда одним ловким движением Януш вправил ему сустав.

– У-у-у-у! – заверещал таноржец, хотя даже мне было очевидно, что он уже ничего не чувствует. – Это всё из-за этих уродов! Вначале они отобрали у нас оружие, потом попытались отравить…

– Логан, о чём ты? Ты же ведь проверял всё пищевым анализатором. – Танита всплеснула руками.

– Именно потому, что я проверял, вас и не отравили! А сейчас, зная, какие мы беззащитные…

– Человек Логан Левандовский, я вызываю тебя на поединок! – раздался за тонкой тканью шатра взбешённый рык ларка.

Мне даже не надо было прислушиваться, чтобы понять, кому он принадлежит. Шонхорну, разумеется. За доли секунды всё переменилось. Таноржцы выползли из своего укрытия, девушки потрясённо молчали. Джереми попытался извиниться за поведение Логана, но во взгляде ларка было столько непримиримой ярости и ненависти, что даже мне стало как-то не по себе. Огромное мускулистое тело замерло напротив входа в наш шатёр, мышцы Шонхорна напряглись и чётко обрисовались под кожей. Злость и презрение буквально разливались в воздухе и хлестали по нервам. Остальные воины напряжённо замерли полукругом в десятке метров.

– Ну и что, Левандовский, будешь как последняя трусливая самка прятаться за чужими спинами?! – проревел Шонхорн, бросив мимолётом на меня такой взгляд, от которого ноги и руки парализовало.

– Нет, не буду. В отличие от вас, я не пользуюсь подлыми и грязными методами, и, если у меня есть что сказать, я говорю это в лицо как цивилизованный человек, а не вшивый дикарь!

Логан медленно вышел из шатра, нарочито прихрамывая. Стоит отдать ему должное, я не испытывала и десятой доли той идиотской храбрости и безрассудства, которые он демонстрировал.

– Повтори, что ты сказал! – взбеленился ларк.

«Он что, с ума сошёл? У него точно вывих лодыжки, а не помутнение рассудка?» — мысленно ахнула я, понимая, что с каждой секундой обстановка лишь накаляется, и обратного пути уже нет. Шонхорн, возможно, и не вождь клана, но его правая рука как минимум. И ларки такого не простят.

«Чего он добивается?»

– Что слышал. – Логан остановился у входа шатра и неожиданно самоуверенно сложил руки на груди.

Их с Шонхорном разделяли каких-то пять или шесть шагов.