Агент таурель-класса (страница 23)
«Как он так спокойно стоит и не покрывается гусиной кожей? Все ли ларки имеют температуру тела выше, чем у людей и цваргов?..»
Мужчина чуть повернулся, луч солнца заскользил по его лицу и груди, и я узнала «незнакомца». Жар опалил щёки, когда я поняла, что передо мной не просто воин из отряда, а их вождь, на коленях которого я сидела не так давно. Тело резко подбросило воспоминания о прикосновениях сухих губ и наглого упругого языка к изгибу шеи. Мелкие мурашки предательски побежали по телу. Всё то, о чём я старалась не думать последние дни, внезапно накрыло горячим цунами.
…Крупные шершавые ладони обвивают мою талию. Рваное влажное дыхание щекочет мочку уха. Пальцы касаются груди, и меня простреливает удовольствием от одного лишь касания…
Арх-хан, а это совершенно точно был он, стоял вполоборота и подставлял лицо воде, явно наслаждаясь тем, с какой силой бьют в него струи, а затем схватил с ближайшего камня кусок люфы и принялся энергично растираться. После каждого соприкосновения с люфой на коже оставались отчётливые красноватые следы. Он тёр и тёр своё тело, а я чувствовала, как внутренности медленно завязываются в тугой узел. Во рту пересохло.
Надо было отвернуться.
Надо было уйти.
Надо было…
В висках застучало, сердце сбилось в бешеный ритм, дыхание стало рваным. Взгляд сам собою прикипел к крепким мужским бёдрам и к тем самым ямочкам на пояснице, которые обычно виднелись над краем кожаной юбки.
Сознание раздвоилось. Приличная цваргиня внутри меня сообщила, что я просто любуюсь эстетически прекрасным, как любуются экспонатами в музее. Аналитик добавил, что собирает информацию о расе. Оказывается, ягодицы мужчины имеют тот же золотистый оттенок, что и всё тело, линии загара нет, а значит, это родной цвет кожи. Кто-то третий отметил, что ни шварховой матери приличные цваргини себя так не ведут, а информация об оттенке кожи ларка для Службы Безопасности Цварга явно ненужная…
Вода стекала по рельефному мужскому телу, и зрелище приобрело магнетический характер. Арх-хан мылся, и… это волновало.
Я видела множество алеф- и бета-агентов без рубашек в спортивном зале, особенно когда собирала показатели силы и ловкости с тренажёров, но ни один из них не вызывал у меня такой реакции, как Арх-хан. Это было вопиюще неприлично и абсолютно неправильно – смотреть на моющегося мужчину, но отвести взгляд казалось физически невозможным.
Я зачарованно наблюдала медленное путешествие люфы по телу.
В какой-то момент крупные, перевитые венами мужские руки спустились ниже, скользнули по расчерченному на идеальные прямоугольники животу. Мужчина выкинул люфу, переступил с ноги на ногу и… Я сглотнула повторно, рассматривая внушительную эрекцию вождя ларков. Тем временем мужская ладонь погладила налившееся кровью навершие и принялась томительно-медленно и неспешно двигаться вверх-вниз.
Мужские бедра начали плавно покачиваться в завораживающем танце одновременно с ленивым движением кистью вверх-вниз. Мускулы – сгибатели пальцев, бицепсы, трицепсы, – всё перекатывалось под бронзовой кожей. Запястье скользит вверх, пальцы сжимают тугую головку и медленно двигаются вниз, а мышцы волнами перекатываются до самых плеч.
И снова. Вверх. Вниз.
Стало жарко. Ужасно жарко. Умом я понимала, что надо бы уйти, оставить ларка наедине с его… мытьём, но ноги приросли к треклятому берегу. На меня напал столбняк. Я не смогла бы пошевелиться, даже если от этого зависела бы жизнь. Атомный реактор, я не могла вдохнуть или выдохнуть! Этот танец, эта лениво-изысканная грация, эти безупречные движения…
Солнце ярко освещало озеро, цветные блики плыли по глади, шумел водопад… но картинка фокусировалась на мощной фигуре, от которой исходила такая звериная энергия, что подгибались ноги и дрожали коленки.
«Я должна отвернуться. Должна. Любая порядочная цваргиня на моём месте ушла бы…»
Ещё одно движение вверх-вниз, соблазнительно-танцующее покачивание бёдер. Арх-хан откинул голову назад, отчего его кадык выделился особенно чётко, и небрежно опёрся одной рукой на влажные камни. При этом бёдра продолжали двигаться вперед и назад, заставляя невольно фантазировать о том, как он в таком же мучительно-медленном, провоцирующем ритме занимается с кем-то любовью. В голову почему-то пришло именно слово «любовь» – слишком плавно, мягко и гипнотически красиво двигался ларк…
Внезапно ларк открыл глаза и чётко повернул голову в мою сторону. Одна из бровей насмешливо выгнулась, самодовольная ухмылка мелькнула на жёстких мужских губах. Меня как кипятком ошпарило от осознания, что Арх-хан прекрасно слышал, как я пробиралась через папоротник, и всё это шоу было спланировано заранее!
– Ты передумала, правильная девочка Лейла?
Нахальный взгляд серо-зелёных глаз, обжигая, пропутешествовал по моему телу вниз, физически лаская и вырывая сознание из состояния транса. Если взглядом можно было бы лишить девственности, то в этот самый миг я бы её точно лишилась. Щёки запылали, в груди заныло, внизу живота потяжелело. Меня окунули в лаву, а затем телепортировали в сектор Вечной Мерзлоты. Термоядерный реактор! Определённо где-то должен существовать закон, запрещающий так смотреть на женщин!
– Всё-таки хочешь попробовать то, что хочешь ты, а не все вокруг?
«Да он думает, что я специально за ним пришла!»
Я вспомнила, что расстегнула рубашку, собираясь купаться. Кровь оглушающими толчками хлынула в голову, ударила в виски и застучала звенящими молоточками. Трясущимися от волнения руками я резко стянула полы ткани, развернулась и на шестой космической рванула в сторону лагеря. К сожалению, на сетчатке глаза отпечатались непристойные движения вверх-вниз и мокрое обнажённое тело ларка.
Весь вечер я провела в шатре, не показывая носа на улицу, а когда пришли Моник и Танита и поинтересовались, что случилось, вяло отбрыкалась, что просто устала. В голове царила вязкая туманная каша из неясных эмоций. Пульс всё никак не мог прийти в норму, а стоило прикрыть веки, как перед мысленным взором вновь и вновь материализовались покачивающие гипнотически прекрасные движения мускулистых бёдер. Полночи я ворочалась в синтетическом спальнике, умоляя собственный мозг забыть эту в высшей степени непристойную картинку… Цваргини не фантазируют о мужчинах! Тем более о дикарях, ведь только дикарь мог так открыто демонстрировать столь низменные желания. Джентльмен никогда бы не позволил себе даже того взгляда, которым меня одарил Арх-хан, стоя в струях водопада.
Глава 15. Тайна Сухих Песков
Лейла Виланта. Планета Ларк. Дикие Земли
– Лейла, Лейла, проснись!
Кто-то теребил меня за плечи и шёпотом ругался.
– М-м-м? – Я с трудом разлепила глаза. – Что случилось?
Одетая в джинсы и рубашку Моник нависала над моим спальным мешком. Светлые волосы были стянуты в низкий хвостик, за правым плечом висела торба. Стоило мне подать голос, как она обрадованно зашептала:
– Вставай давай! Ты же одетая спишь, да? Ну и отлично. Пойдём.
– Что? Куда? Сколько времени?
Я заозиралась, пытаясь прикинуть: неужели я вновь проспала до двух часов дня? Нет, вроде. Судя по мирно спящим таноржцам и отсутствию птичьих трелей, ещё очень рано.
– До рассвета ещё полчаса, – ответила Моник, бодро поднимаясь с колен. – У меня зов природы, мне очень надо. Пойдём, составишь мне компанию.
– Что? Я-то тебе зачем? – не поняла, но машинально расстегнула мешок и кое-как причесала растрёпанные волосы.
Блондинка со вздохом закатила глаза.
– Ну а кого мне ещё просить? Танита вчера спать легла поздно, а даже по таноржским правилам походов, если отправляешься куда-то из палатки, да ещё и в тёмное время суток, ходить надо парами. А тут Ларк! Вот провалюсь в очередную охотничью яму, и кто мне помощь приведёт? – неловко пошутила она.
Я вяло кивнула, натянула кроссовки и, оглушительно зевая, выползла из шатра. Все спали. Разве что два воина на охране лагеря бросили хмурый взгляд и спросили «куда?», когда мы приблизились. Моник прощебетала, что ей «очень надо, и срочно», ослепительно улыбнулась, и мы пошли дальше. Стоило отойти на небольшое расстояние, как таноржка проворчала что-то вроде «пойдём вон туда, а то у ларков слишком хороший нюх». Ещё метров через двести она заявила, что здесь растёт слишком много иглицы, а ещё через триста я даже спрашивать не стала, что не так. Я молча шла, потирая глаза и стараясь не наступить на корни, чтобы не споткнуться. В какой-то момент Моник ускорилась, её светлый хвостик стал покачиваться чаще, как и пустая торба за плечом.
– Мы же идём не по твоему зову природы, да? – спросила я в узкую спину энергичной блондинки.
– Что? А, да, ну разумеется, – легко ответила Моник. – Это была отмазка для ларков, вдруг нас кто-то слышал.
К этому моменту я уже окончательно проснулась. Резко рассвело, в спину подул жаркий ветер, а кора на ракхаши вокруг заметно посветлела. Если в том месте, где проводили инициацию мальчиков, деревья имели тёмно-коричневый, почти чёрный оттенок, то здесь исполины были терракотовыми и с более растрескавшейся корой.
– А куда мы идём? – пробормотала я, озираясь по сторонам.
Бурелома, как если бы мы заходили вглубь, не наблюдалось, да и в принципе ничто не предвещало беды, но почему-то начало терзать смутное беспокойство. Желудок свернулся в клубок.
– Ох, Лейла, ну я же говорила, что на семена мы не успеваем… – сказала таноржка, притормаживая и оглядывая ракхаши вокруг. – Я очень рассчитывала незаметно взять несколько и увезти на Танорг, но эти деревья не то что завязь ещё не образовали – не зацвели даже! Посмотри…
Я машинально запрокинула голову. Крупные каплевидные перламутрово-розовые бутоны украшали тонкие ветки и робким застывшим пламенем свечи тянулись к небу. Основание набухло и чуть потемнело, зато кончики нежных лепестков почти что светились. Красивые…
– …Они как будто заснули, хотя по всем правилам природы должны были зацвести, – тем временем говорила Моник, снимая торбу с плеча. – Я хочу попробовать сделать несколько черенков и размножить ракхаши на родине…
– Ты хочешь сломать ветки деревьев?! – До меня вдруг дошло, что намеревалась сделать таноржка.
– Не сломать. Я же не браконьер какой-нибудь. – Она поморщилась. – Так, взять несколько черенков, спрятать незаметно, – хлопок по торбе, – пронести на корабль. Делов-то…
– Ты оскорбишь ларков! Они верят, что в стволах исполинов живут Духи Предков. Для них они священны. Неужели ты не понимаешь?
– Да у них тут целый лес этих ракхаши! Подумаешь, веточкой больше, веточкой меньше, они даже ничего не заметят. Я специально от лагеря вон как далеко отошла.
Моник принялась искать взглядом наиболее удачные для черенкования ветки, на её взгляд, продолжая рассказывать, что всё это на благо природы, а я отвернулась и отошла подальше. Внутри что-то сопротивлялось решению таноржки. И вроде бы всё логично, возразить сложно, а всё равно ощущение будто соучастник преступления. Неприятные чувства так поглотили, что я не сразу обратила внимание на внезапное молчание Моник.
– Что случилось? – спросила я достаточно громко, видя, что блондинка замерла и не двигается.
Доктор биологических наук, не глядя, замахала руками и медленно стала пятиться, хотя уже по тому, как задрожали её пальцы, стало очевидно, что что-то не так. Там, за кустом, около которого она стояла, очень медленно и лениво потягивался крупный зверь. Тёмная лоснящаяся шкура, длинный хвост, нервно хлещущий себя по бокам, огромные белоснежные клыки, маленькие круглые уши, острые когти… Не надо было быть специалистом по флоре и фауне Ларка, чтобы понять, что перед нами опасный хищник.
В голове сама собой всплыла нарисованная веткой на земле картинка Терекха. Бахрун! Моник продолжала пятиться в мою сторону, а зверь, зевая и демонстрируя идеальный набор зубов, следовал за ней.