Глава 17. Деревня

Арх-хан Шаррше Варкхарий Вакхаш. Планета Ларк. На границе с Сухими Песками

Злость кипела и плавила внутренности так же, как солнце безжалостно переплавляет металлы в глубинах Сухих Песков.

Мало того, что женщины обманули воинов и сунулись на территорию хтэрров, так ещё и оставшиеся люди пошли за ними! Воины, посчитавшие, что охранять людей после выходки одного из них больше не обязательно, даже не сразу доложили о ситуации! Я успел в последний момент. А если бы не успел?! Глупые люди. Глупые человеческие самки. Глупый я, раз допустил такое.

Благословение Духов Предков, что хтэрр сожрал лишь одного человека и слегка задел другого! От мысли, что Лейла могла пострадать, внутри взметнулось багровое пламя ярости. Бросив воинам, чтобы ждали, я отправился по следу её запаха. Опять куда-то делась, никого не предупредив! Гнев бурлил в жилах, не находя выхода, а голос вождя клана требовал наказать самку, что так бездумно, безрассудно и бессмысленно рисковала собой, вышла на мёртвый песок и привлекла хтэрра! Блондинка – с ней всё понятно, но Лейла! Сладкоголосая сирена с цветочным запахом, образы которой не покидали с того самого дня, как я увидел её в водопаде.

У ларков есть поверье, что если встречаешь девушку или мужчину в проточной воде, то значит, сами Духи Предков благоволят этой встрече, ведь вода очищает тело и обнажает душу. Вода – это зеркало природы, которое не способно солгать.

«Да какая там душа… Она просто мылась после перехода». – Я раздраженно фыркнул про себя и остановился как вкопанный.

Человеческая девушка в одежде, больше смахивающей на лохмотья, сидела с опущенной головой и сведёнными бровями. Иссиня-чёрные пряди волос выбились из тугого пучка, оплетали длинную лебединую шею и завитками ложились на лопатки. Она шевелила губами, будто спорила сама с собой, и судорожно пыталась промыть ладони в ручье…

Сожрите меня песчаные хтэрры!

Заветы предков предписывают оберегать наших самок, а не чужих…

Заветы предков полетели в швархов атомный реактор в ту самую секунду, как пронзительно синие, как ночное небо над Ларком, глаза остановили затуманено-испуганный взгляд на мне. Со всего размаха я рухнул в эту кобальтовую пропасть. Как же Лейла, должно быть, испугалась и как великолепно держится, не каждая ларчанка так смогла бы! В поле зрения попали характерные ожоги, которые оставляет слюна хтэрров, и рык застрял в горле. Хтэрры – это яд. В пустынях всё ядовито: песок, валуны, а иногда мне кажется, что даже воздух, ведь в полдень, когда солнце нещадно печёт, над дюнами появляется полупрозрачная дымка – токсичные испарения.

Сам не понял, как лизнул хрупкую ладошку. А затем ещё и ещё. Не собирался же ведь! А Лейла даже не осознала, что поцелуи Сухих Песков способны вылечить лишь ларки. Ещё одна причина из бездны тех, почему мы не пускаем чужаков на наши земли. Они беспомощны перед тайной Ларка и умирают слишком быстро.

Кожа Лейлы на вкус оказалась свежа, как только что выпавший снег. Почему-то я думал, что она будет напоминать холодный фарфор или пластмассу, которую так любят люди, но нет. Это был именно снег. Много лет назад, когда на Ларке ещё не разрослись мёртвые пустыни, в горных районах выпадали хрустящие белые хлопья. С тех пор климат сильно изменился, но я помнил вкус снега.

Снежная девочка, не привыкшая к сухому климату Ларка.

Храбрая девочка. Почувствовала опасность, побежала, придумала, как спрятаться, залезла на камень, помогла подруге. Во всех смыслах храбрая…

Я так увлёкся, обрабатывая раны Лейлы, что не понял, в какой момент её запах изменился. Как бутоны ракхаши, которые могут спать месяцами, она расцвела внезапно. И вновь внутри всё скрутилось, зазвенело от напряжения, но уже другого характера. Я одурел от её запаха. Кровь вскипела. Неистовое желание соединиться натянуло мышцы в паху и запульсировало острой, сводящей зубной болью.

Будь я проклят Духами Предков! Ещё ни одно цветение ракхаши не действовало на меня так, как действовала Лейла. Перед глазами мелькнул калейдоскоп обжигающих сознание картинок – сочных и ярких, будто мы соединялись с ней уже не раз. Аромат её возбуждения наполнил ноздри, и я с силой рванул ткань штанов… А дальше всё вышло из-под контроля.

Лейла оттолкнула. Это взбесило. Я её спас. Я зализал её раны. Она пахла так возбуждающе вкусно, что мысли путались в голове. Даже если она не знала и не понимала наших традиций, её тело кричало «да»! По всем законам Ларка, я имел право взять её в любую секунду. Какого шварха она так одуряюще пахнет, призывая самца, но при этом отказывает?! Да и кому?! Мне! К общей клокочущей злости добавилось разъедающее чувство неудовлетворённого желания. Одна Вселенная знает, чего мне стоило взять себя под контроль, когда она отпрянула. Адреналин выплеснулся в вены и требовал сцапать жертву.

Какого хтэрра люди такие противоречивые?! Почему они лгут и считают, что делают приятно? Почему они прививают несъедобным вещам запахи продуктов, а потом прячут от детей куски мыла и прочие химикаты? Почему их женщины могут хотеть мужчину, но при этом уверенно говорить «нет» в лицо?!

«Решено! Вернёмся в деревню – найду себе ларчанку с понятной логикой, – думал, сжимая кулаки и челюсти. – Да любая только обрадуется моему предложению…»

Когда я беззвучно вышел на край Вечного Леса, воины уже заканчивали разделывать тушу хтэрра. Все были заняты делом, никто не заметил моего появления, кроме Шонхорна. Друг детства и бывший советник чувствовал меня слишком хорошо. Порой даже лучше, чем родной младший брат.

Бывший советник поджал губы и бросил полный укоризны взгляд.

«Ты хочешь её не только покрыть, но и защитить».

Каким-то шестым чувством он понял, что я не просто проверил человеческую девушку, но и зализывал её раны. Я тряхнул головой, не желая признавать этого.

«Не твоё дело».

Шонхорн продолжал буравить меня взглядом

«Подумай, Арх-хан, она – человек! Эта планета убьёт её, как бы ты ни пытался позаботиться. Сколько людей у нас уже было, и как часто всё заканчивалось крайне печально. Ты не сможешь всегда её защищать! А человеческая девушка не станет подчиняться как ларчанка…»

За годы дружбы с Шонхорном порой мы читали мысли друг друга. Я хорошо понимал то, что пытался донести бывший советник, хотя бы потому, что его голос совпадал с голосом моей совести. Вот только наш зрительный диалог прервали.

– Мой вождь, чешуя срезана. Куда девать всё остальное?

Чувствуя подступающее раздражение, я перевёл взгляд на Харца, приложившего кулак к груди. Воин честно приступил к исполнению обязанностей, которые раньше лежали на Терекхе.

– Хвостовую кость вынуть, пускай кто-нибудь сделает себе ещё один дентайр. Вы все достойно сражались и имеете на это право. Мясо закопать в песок.

Ларк нахмурился и допустил ошибку юнца в стае.

– Мой вождь, но это же неразумно… Мяса много, и оно съедобно, а у нас целый отряд…

На фоне злости на побег женщин, нападения хтэрра и отказа Лейлы это «неразумно» стало последней каплей. Ярость стегнула по и без того натянутым нервам. Шонхорну и Терекху я разрешал многое, но рядовому воину точно не стану. Не будь я вождём, вызвал бы его на бой и показал, что нельзя перечить старшим в стае. Видимо, Харц осознал, что сказал, так как тут же отступил на шаг и склонил голову:

– Я прошу прощения, мой вождь, я не это имел в виду… этого не повторится.

– Закопать. Всё, что порождено Сухими Песками, здесь и останется, – прорычал, изо всех сил стараясь успокоиться. Злость хороша в бою, но не с подчинёнными. – Как только разделаетесь, двинемся в путь в сторону деревни.

«Если хтэрры подбираются так близко к границе с Вечным Лесом, то надо проверить, что в деревне всё в порядке. Возможно, имеет смысл постепенно готовить стаю к переселению в Шарршеорон. Ларчанки не любят переездов, но так безопаснее…»

– А люди?..

– Что люди?

– Они… готовились повернуть обратно. Вызвали корабль на ту поляну, куда приземлились.

На этот раз Харц не рискнул поднимать голову и смотрел в песок.

– Значит, их корабль прилетит на другое место, – ответил раздражённо. – И да, проследи за тем, чтобы они вспомнили, что подписывали перед посадкой на Ларк. Пускай Терекх им подробно разжуёт, что люди не имеют права рассказывать о хтэррах. Экономика Танорга напрямую зависит от экспорта электроники, которую мы закупаем в огромных масштабах. Смерть их коллеги – несчастный случай, и точка.

Воин склонил голову ещё ниже, принимая указания, и отошёл.

Я глубоко вдохнул раскалённый воздух и бросил взгляд в сторону горизонта. Надо уходить, чует моё сердце, и как можно скорее. Какого шварха я бросился за Лейлой, чтобы зализать её раны? Я хмуро оглядел людей, которые ютились в тени ракхаши, и крикнул воинам, чтобы поторапливались.

***

Лейла Виланта. Планета Ларк. На границе с Сухими Песками

– …Надеюсь, ты понимаешь, что возвращение теперь даже не обсуждается? – хмуро спросил Аарон, после того как я рассказала о нападении песчаной клыкастой твари.

– Да, разумеется, понимаю.

А что тут ещё было сказать? После выходки Логана люди и так собирались на Танорг. Событие с песчаным червём должно лишь увеличить их желание покинуть планету. Вот только я не чувствовала себя от этой мысли счастливой, скорее, обманутой своими же.

– Аарон, – позвала, вглядываясь в светло-голубую голограмму мужчины с глубокой складкой между бровей. – Служба Безопасности Цварга явно знала о хтэррах. Я готова спорить на всё что угодно, что информация, которую мне требовалось скопировать с компьютера вождя в рамках данной операции, касается этой проблемы.

– Возможно, – нехотя отозвался страхующий агент после нескольких секунд размышлений. – Думаю, руководство не было уверено, просто пыталось понять, что происходит на Ларке.

Я покачала головой, не веря ни единому слову Аарона. Интуиция буквально пищала, что мне не сообщают какой-то детали… чего-то важного… настолько важного, что это лежит на поверхности – только протяни руку и пощупай. Внутри закипала густая тёмная горечь обиды. Видеоканал со своей стороны я не включила, а потому Аарон, не видя и не чувствуя меня, продолжил:

– Послушай, Лейла, в какой-то степени это даже логично, что выбрали именно тебя. Если бы всё пошло по плану с самого начала, то ты бы оказалась в цитадели Шарршеорон, а она находится на приличном расстоянии от пустынь…

«Только если бы требовался исключительно профессиональный шпионаж, то ведущим агентом поставили бы тебя, Аарон. И ведь, в отличие от меня, ты прекрасно понимаешь цель операции, но ты её, разумеется, не скажешь…»

Цварг продолжал нести какую-то чушь, я даже не вслушивалась. Неожиданно стало наплевать на то, какие задачи преследовал Оберан Мёрфи и что спешно пытался придумать и втереть мне Аарон. После встречи с хтэрром резко надоело чувствовать себя пешкой в чужих руках, которой не дают достаточно информации, чтобы собрать все ниточки воедино. Это их шахматная партия, а не моя. Одних ларков с их тайнами позарез хватило…