Все мысли сами собой устремились к Арх-хану. Тело всё ещё мелко лихорадило, но уже не от пережитого стресса, а от воспоминаний, каким голодным и полным похоти взглядом резанул меня вождь ларков. На меня в жизни никто так не смотрел.

– Лейла, ты в порядке? – Вопрос выдернул из задумчивости.

– Да-да, всё в порядке.

Интонации в голосе Аарона изменились, стали мягче и бархатистее.

– Ты сказала, что обожгла ладони. Сильно болит?

– Нет, не сильно… Я же цваргиня, у меня отличная регенерация, – ответила, умалчивая о том, что волдыри стремительно рассасывались не только благодаря генам расы. – Всё быстро заживает.

– Насколько глубокие ожоги? Родной цвет возвращается?

– Нет, всё в порядке, цвет телесный, как у людей, нанопластины работают, – пробормотала я, сжимая пальцы в кулак и разжимая. Раны действительно зарастали буквально на глазах.

– Ты точно не хочешь включить видеоканал? – мягко уточнил цварг.

– Не хочу.

Я даже аргументировать не стала. Аарон тяжело вздохнул.

– Лейла, я, конечно, цварг и привык доверять бета-колебаниям, но мне хватает наблюдательности, чтобы понять, что ты злишься на меня, безо всяких резонаторов. Прости меня, малышка. Всё это задание, что ты на Ларке, я сам не свой и очень за тебя переживаю. Когда ты набрала меня часом ранее и прокричала, что требуется срочная эвакуация, я чуть не поседел от страха, что с тобой что-либо может случиться, а я не успею.

Я сидела на берегу ручья и всматривалась в изображение мужчины. Смена настроения цварга настолько выбила меня из колеи, что я не знала, как отреагировать. Но самое главное, вот сейчас, когда Аарон сказал всё это, я не заметила ни единого признака лжи на его лице. Я даже слово «малышка» пропустила мимо ушей, настолько была потрясена услышанным.

– Мы последнее время много ссорились. Я очень надеюсь, что когда ты вернёшься на Цварг, то пересмотришь свои взгляды на нашу свадьбу. Возможно, я на тебя слишком сильно давил… но это исключительно от нервов. Я купил билеты в оперу на следующий месяц.

– Оперу?

– Да, на «Космический атлас». Ты как-то упоминала в столовой «Бункера», что тебе нравится это произведение и ведущий тенор.

«Действительно упоминала…», – растерянно подумала я. Сейчас прежняя жизнь на Цварге и типичные развлечения аристократии казались бесконечно далёкими.

– Я очень соскучился по тебе, Лейла. А ты?

Он склонил голову к плечу, явно прислушиваясь к моему голосу. Ему важен был ответ. А что я могла сказать?.. Пребывание на Ларке подходило к концу, и касательно дальнейшей жизни на Цварге я до сих пор старалась трусливо не думать. Один зеленоглазый ларк со своей кривой, но железобетонной логикой и вовсе выбил из колеи привычного мировосприятия… Как я теперь вообще вернусь на Цварг?

– Да, я тоже соскучилась. Тут плохо ловит, и мне действительно уже пора.

И, не дожидаясь ответа, я стремительно нажала кнопку выключения связи. Затем подставила под ручей ладони и побрызгала прохладной водой в лицо.

Почему всё так сложно? Почему, когда, казалось бы, надо радоваться, что моя нелепая и бессмысленная миссия на этой планете заканчивается, внутри так маетно и хочется остаться, чтобы во всём наконец разобраться? Зачем соврала Аарону? Почему не сказала правду о том, что Арх-хан зализывал мне раны на руках?

«Чтобы он не волновался. Ничего особенно не произошло, а, следовательно, рассказывать не о чем», – сердито ответила въедливо-дотошному внутреннему голосу.

Я нащупала в подушечке мизинца уплотнение и сжала его. Отражение в ручье изменилось, и теперь на меня смотрела всё та же девушка, но с фиолетовым цветом лица. Я вновь сжала кончик пальца – человек.

«Нанопластины работают, пульт управления не повреждён», – подвела мысленный итог и решительно поднялась с колен.

Когда я вернулась к границе Вечного Леса, никто не обратил внимания на всклокоченный вид и рваные штаны – все выглядели не ахти. Моник всё так же всхлипывала и стеклянным взглядом смотрела куда-то вперёд. Танита аккуратно подталкивала её, задавая направление. Януш выглядел бледным, хотя плечо ему перевязали и кровь остановили. Он морщился от каждого неловкого шага или движения корпусом, мне было действительно жаль астрофизика.

Я рассеянно оглядела белоснежную пустыню и обратила внимание, что ларки уже полностью избавились от туши хтэрра и стремительно собираются.

– И что теперь? – устало спросила я не у кого-то конкретно, а просто в пустоту.

Солнце едва-едва перешло в зенит небосвода, а день уже казался бесконечно длинным. Колоссальная усталость, как физическая, так и психологическая, навалилась тяжеленной гравиплатформой. Страшно хотелось просто лечь и поспать…

– Мы вызвали «Спейс-Икс», – тихо отозвалась Танита. – К сожалению, здесь приземляться нельзя, песок может засыпать турбины…

«Или привлечь своим шумом и вибрацией при посадке ещё несколько песчаных червей», – звенящей нотой повисло невысказанное в воздухе.

– Получается, на ту поляну? Но до неё несколько дней пути…

– Нет, ларки отказываются нас туда вести, – вклинился в диалог Джереми, поджав губы.

Я перевела вопросительный взгляд на Таниту.

– Они говорят, что до их ближайшей деревни всего полдня пути. К вечеру мы туда уже дойдём, а корабль можно будет посадить рядом. Ларкам так удобнее, да и нам… – таноржка бросила сочувствующий взгляд на Януша, – … ближе.

«Полдня – это их шагом или нашим, с раненым человеком?..» – хмуро подумала, но озвучила другое:

– А когда прилетит «Спейс-Икс»?

Джереми поморщился.

– Завтра… но не туда, куда надо. Януш внёс в настройки автопилота поляну, на которой мы высаживались. Вначале «Спейс-Икс» приземлится туда, а потом надо будет с ним удалённо соединиться и перенаправить в деревню. Вероятно, это займёт ещё один день. Надеюсь, у меня всё получится.

– Я могу помочь с перепрограммированием корабля. – Астрофизик встрепенулся и побледнел от резкого движения.

– Да сиди уж, – откликнулся палеонтолог, бросая сочувствующий взгляд на коллегу. – Разберусь, чай таноржец. Электроника у нас в крови.

Я помассировала гудящие виски, вникая в сказанное. Значит, сейчас в деревню ларков, там проводим двое суток, и на Танорг… Над головами раздался протяжный свист – так воины давали знать, что пора двигаться.

Вначале нас отвели в лагерь, чтобы собрать все вещи, но на последнее дали не больше получаса, а дальше мы продолжили путь. Ларки, как всегда, двигались бесшумно, скупо и чуть пружинисто. Теперь, глядя на их полуобнажённые тела, больше похожие на фигуры богов из древнезахранских легенд, я невольно думала о том, что другие мужчины на этой планете бы и не выжили.

Несмотря на быстрый темп, люди на этот раз не отставали. Даже Януш, выпросив ещё одну дозу обезболивающего, двигался в ногу со всеми. Моник же шла и вовсе как под гипнозом, состояние шока не покидало. Этих двоих мы пустили вперёд, а сами – я, Танита и Джереми – пошли чуть позади.

– Хоть бы нам хватило антидепрессантов и обезболивающего, – пробормотала лаборантка, глядя в спины коллег.

– Антидепрессанты необязательны. Я верю, что Моник оправится уже на борту «Спейс-Икса», она сильнее, чем кажется, я знаю её уже много лет. А вот обезболивающее и кровоостанавливающее для Януша в достаточном количестве только на борту. Я сделал всё, что в моих силах. – Джереми вздохнул и взъерошил короткие тёмные волосы. Он часто так делал ещё на «Спейсе», но тогда получалось мило-очаровательно, а сейчас скорее нервно. – Я так понимаю, что ему ещё антибиотики, по-хорошему, нужны, да?

Лаборантка отрывисто кивнула и неожиданно обратилась ко мне:

– Ох, Лейла, я совсем забыла про тебя, а ты ведь тоже в нашей команде. Ты как? Ты планировала попасть на Тур-Рин и весело провести время в казино и спа-центрах, а в итоге пришлось пережить такое, что в страшном сне не приснится. У меня есть несколько блистеров успокоительного. Надо?

«На цваргиню не подействует, даже если я выпью всю упаковку за раз…»

– Спасибо, не стоит. Я в порядке.

Пока мы шли, я предпочла погрузиться в размышления и задействовать все уголки сознания, чтобы проанализировать ситуацию на Ларке. Сейчас, когда первая волна шока прошла, можно было спокойно подумать. «Последний раз, когда местные разрешали сфотографировать Ларк из космоса, территории пустынь были крайне малы». То есть они всё-таки были, но потом начали расширяться. Как давно это произошло? Лет пятьдесят назад? Или все сто пятьдесят? Нормальная скорость распространения пустынь на обитаемых планетах – до шести-восьми километров в год.

Я механически переставляла ноги, тщательно прокручивая в голове события недавнего прошлого и собственные ощущения. Что меня так напрягло при первом же взгляде на белоснежный песок? Я ведь совершенно точно не хотела идти к одинокому валуну, но просто вариантов не оставалось. Почему интуиция сразу забила в набат?

На Цварге не было пустынь, и я себе плохо представляла, как они должны выглядеть вживую, но мне неоднократно попадались картинки похожей местности в инфосети. Может, меня напряг цвет песка? Обычно он жёлтый, от светло-ванильного до тёмно-горчичного. Возможно, дело в том, что он был молочно-белым?

«Нет, – возразил внутренний голос. – Песок бывает чёрным вулканическим, ярко-жёлтым канареечным и даже розовым, на берегах тропических островов. На Миттарии известны пляжи с синим и фиолетовым песками, которые образуются из-за большого содержания перемолотых фосфоресцирующих кораллов. Дело точно в другом».

Я мотнула головой, пытаясь вспомнить всё, что знала о пустынях. На М-14⁷, к примеру, где проводились самые известные на всю галактику аэрогонки, на записях с голокамер были видны скалы, покрытые юккой, алоэ и песчаной акацией. Когда участники вылетали с трасс, то их искорёженные гоночные флаеры часто попадали в густые заросли верблюжьих колючек. От такого столкновения всё мгновенно вспыхивало, и участники могли запросто погибнуть, так и не успев выбраться из железной коробки… Если бы растительности на М-14 было меньше, а песка больше, то трассы были бы куда более безопасными. На человеческом Захране на территории пустынь и вовсе росли высокие кактусы, спели арбузы, а время от времени голоканал «Экзотические Миры Федерации» показывал рослых горбатых животных, с громким чавканьем жующих эти растения.

Выходит, здесь, на Ларке, подсознание сразу отметило абсолютную безжизненность песков, и именно эта странность заставила так сильно напрячься. И как показало нападение хтэрра – не зря. Очевидно, эти твари поедают всё, что видят, будь то растения или животные, оставляя после себя лишь безжизненные крупные валуны, да и те песчаные черви явно пытались облизать и проглотить. Иначе с чего последним быть такими ядовитыми?

Кожа на ладонях стремительно затягивалась от полученных волдырей, но я прекрасно отдавала себе отчёт, что мне повезло: и с врождённой регенерацией, и с тем, что Арх-хан захотел помочь.

– Как же нам всё-таки повезло.

Я сбилась с шага, обнаружив рядом с собой Джереми. Оказывается, я так глубоко погрузилась в размышления, что не замечала ничего вокруг.

Впереди, метрах в двадцати, шли трое ларков, которые через плечо перекинули куски срезанной с хтэрра шкуры. Чешуя фантастически переливалась, когда на неё попадали редкие солнечные лучи, пробиравшиеся через плотный лиственный занавес. Мурашки пробежали от шеи до самого копчика, стоило посмотреть на неё и вспомнить габариты песчаного червя.

– Да, нам очень повезло остаться в живых, – пробормотала я машинально.

Палеонтолог поморщился, обернулся по сторонам, словно проверяя, слышит ли нас кто-либо, и понизил голос: