– Я понимаю, что это прозвучит немного кощунственно, но нам довелось увидеть живое ископаемое своими глазами. Посуди сама, Лейла, кто может похвастаться тем, что встретил настоящего песчаного червя, населявшего планету десятки тысячелетий назад? Вселенная, это же какой бесценный материал… Вот бы выпросить у них кусок чешуи и костей. Я не рискнул взять кровь червя в пробирку, так как по одному взгляду на лица ларков стало понятно, что они не дадут…

Джереми бормотал что-то ещё, а я почувствовала, как в груди ощутимо кольнуло ледяной иглой. Это оно. Это точно оно! Интуиция агента таурель-класса взвыла сигнальной сиреной.

«Десятки тысячелетий назад?»

– Джереми, а ты… м-м-м… уверен? – Я облизала пересохшие губы и постаралась не выдать внезапно охватившего волнения. – Может, это какой-то современный гибрид пресмыкающихся?

– Лейла, конечно же, я уверен! – Палеонтолог бросил в ответ возмущённо-оскорблённый взгляд. – Посмотри на костяной гребень на голове и рудиментарное утолщение на хвосте.

Таноржец кивком головы указал на скальп хтэрра, который нёс молодой ларк с хвостом чуть ниже лопаток.

– У современных пресмыкающихся на любой из планет Федерации, где они водятся, хвосты к концу сужаются, чтобы было удобнее ползать и не застревать в почве. То же касается и выпирающего гребня. Это результат эволюции. Отсутствие зрачков – атавизм. Также столь крупные рептилии, способные заглотить жертву целиком, не имеют ядовитых желёз. Пока ларки разделывали хтэрра, я успел внимательно рассмотреть пасть животного. Ох, как же я хотел бы получить кровь этого животного! Жаль, что не получилось, они всё закопали в песок…

– Да, жаль, – откликнулась я на автомате, вновь обдумывая мысль про то ископаемое.

– Ну, что было, то уже позади. Я сомневаюсь, что на Ларке найдётся второе такое древнее животное. Скорее всего, оно чудом сохранилось до наших дней, впав в спячку несколько тысячелетий назад. Прискорбно, конечно, что такого червя не получилось исследовать живым… С другой стороны, ещё неизвестно, как его пришлось бы транспортировать на Танорг.

Я покосилась на Джереми и вдруг поняла то, чего не понял никто из людей: хтэрров много! Наручи ларков, сделанные из чешуи песчаных червей, отличались оттенками. Дентайры, выполненные из того самого рудиментарного навершия… Вселенная! Да только если пересчитать количество клинков в сопровождающем нас отряде, можно понять, что хтэрров на планете десятки сотен, если не тысяч…

Я открыла рот, чтобы возразить Джереми, и закрыла.

«Таноржцы не должны ничего знать. Это действительно не их проблемы».

Когда ноги начали гудеть, а небо меркнуть, массивные чёрно-коричневые стволы ракхаши расступились, сменяясь буйной разнообразной растительностью. Вечный Лес здесь заканчивался, зато начинались пушистые плодовые деревья с продолговатыми раздваивающимися листьями вперемешку с приземистыми кустарниками, а дальше – бесконечные луга с высокой травой, иссиня-фиолетовыми васильками, мелкими ромашками и крупными головками алого мака. В нос ударила смесь всё тех же пёстрых луговых цветов.

С небольшого холма, на котором мы остановились, были видны дома. Необычные, сложенные из толстых брёвен, с покатыми, блестящими, как нефть, крышами двух- и трёхэтажные здания и простенькие одноэтажные постройки. Прямо на моих глазах из одной такой ларк вывел невысокое лохматое копытное. Этот мужчина, в отличие от тех воинов, что сопровождали нас, не носил наручей и поножей – лишь кожаную юбку да такую же необычную причёску из множества кос и дредов. Достаточно широкие плечи, но никаких бугрящихся жгутов мышц под кожей, татуировок и шрамов. Только сейчас, сравнивая фигуру и внешность жителя местной деревни, я вдруг осознала, что для встречи таноржцев Арх-хан отобрал настоящих воинов, лучших из лучших.

Дорожки между домами были уложены мелкими плоскими камнями, а по ним прогуливались ларчанки. У меня отлегло от сердца, когда я их увидела. До сих пор было дико взаимодействовать лишь с представителями мужского пола этой расы. Красивые, очень похожие на людей, но шире в бёдрах, крупнее и, что называется, фигуристее. Причём, если человеческие девушки практически все без исключения прибегали к помощи миттарской хирургии, то по местным женщинам можно было сходу сказать, что у них абсолютно всё натуральное. Пышная грудь, у тех, кто постарше, уже слегка опустившаяся. Лицо с мелкими мимическими морщинками и россыпью тонких лучиков у глаз. Густые волосы самых разных оттенков, от светло-русого до морковно-рыжего. Женщины, в противовес мужчинам, были преимущественно одеты в длинные разноцветные сарафаны до пят. Их оказалось не очень много, и почти все возились с детишками.

Лица ларчанок озарили совершенно искренние и широкие улыбки, когда они увидели отряд. Тут же заголосили, подняли шум, запричитали… Нас выбежала встречать почти вся деревня. С лёгким любопытством они рассматривали нас, людей, но больше подходили к воинам, что-то им говорили на ухо, брали за руку и уводили. Отряд постепенно редел, а я, всё это время переводившая дух, только сейчас поняла, что ларки не собираются нам дальше помогать. Довели до деревни, хтэрры не сожрали – скажите спасибо.

Я видела краем зрения, как несколько шумных ларчанок обступили Арх-хана и восторженно заверещали, а меня иррационально кольнула острая игла обиды. Кажется, вождю на нас плевать.

– …Лейла?

– А? – Я перевела взгляд на взмокших от перехода таноржцев.

Джереми устало потёр высокий лоб:

– У нас палатки одно- и двухместные, шатёр от ларков был бы удобнее. Можно одолжить у них на пару ночей, но, боюсь, я в одиночку не справлюсь с установкой, а Януш не сможет помочь. Девушки, вы поможете?

Он бросил взгляд на измученного дорогой астрофизика, осевшего на голую землю и с закрытыми глазами баюкавшего травмированную руку. Моник стояла рядом, всем видом больше напоминая робота, чем человека. Она обхватила себя руками и мерно раскачивалась из стороны в сторону.

Джереми не стал акцентировать внимание на том, что после увиденного в пустыне вряд кто-то сможет заснуть на земле. Общий шатёр не защитит от хтэрров, но хотя бы вся компания таноржцев будет в одном пространстве. Люди – существа социальные, они любят быть вместе, это цварги легко переносят одиночество…

«Да, разумеется», – хотела ответить я, но осеклась, заметив, как Танита опустила взгляд на траву и слегка порозовела. В этот момент ларчанка с двумя медными косами приблизилась к нашей группе.

– Вождь сказал, что разрешает выделить вам крайний дом в нашей деревне на две ночи. Идите…

Слово «вождь» заставило меня резко повернуть голову. Арх-хан стоял в отдалении, но в упор смотрел на меня. На него вешались сразу две красивые светловолосые девушки, одна что-то мурчала на ушко и водила рукой по напряжённому мужскому животу, а вторая мило щебетала, активно жестикулируя. Но этот пронзительный серо-зелёный взгляд… буквально пригвоздил меня к месту.

«Ничего себе… Даже после того как Логан кидался оскорбительными высказываниями и угрозами, Моник попыталась сломать ветви священных деревьев и из-за нас ему пришлось сразиться с хтэрром, он всё ещё готов дать нам крышу над головой? Да ни один цварг бы не стал после такого протягивать руку помощи…»

– Лейла, что скажешь?

– А? – Я перевела растерянный взгляд на хмурящегося Джереми. – Да-да, это было бы просто замечательно, это огромная удача, что… что ларки такие гостеприимные.

– Да, это само собой. Но я не об этом, а о том, кто будет спать в доме, а кто останется в палатке. Януш очень плох, ему бы в тепло на ночь нужнее. А вас, девушек, трое…

Я вопросительно уставилась на Джереми, а тот в ответ лишь тяжело вздохнул.

– Ты так устала, что всё прослушала, да?

«Нет, меня так сверлит взглядом один наглый ларк, что я забываю, как дышать, не то, что слушать…»

– В доме всего три спальных места. Двое – видимо, я и кто-то из вас с Танитой – останутся на улице. Януш сейчас нуждается в тепле и покое, Моник не в себе. Тому, кто останется в доме, придётся о них позаботиться.

Вот теперь лаборантка нервно потеребила поясок на высоких джинсах.

– Я вообще-то хотела сказать, что меня можете не считать… После нападения червя Терекх сказал, что если я захочу, то могу у него остановиться. В этой деревне ему как защитнику обязаны выделить собственный дом. Он готов взять меня под крышу. Вы простите, но после всего произошедшего я не смогу даже лежать на земле. Я шла всё это время и вздрагивала… Как представлю ту огромную пасть, которая скалилась и чуть меня не проглотила! – Она нервно сглотнула слюну и всхлипнула. – Не осуждайте, ребят, но я просто не могу. И всё тут!

И, не дожидаясь ответа, Танита подхватила рюкзак и пошагала прочь от нас. Аптечку она, разумеется, оставила.

Мы с Джереми синхронно переглянулись и шумно выдохнули.

– Ну… ввиду произошедшего… полагаю, очевидно, что на улице останусь спать я. Что ж, есть в этом всём и положительная сторона: шатёр нам больше не нужен, обойдусь палаткой. А бояться, в общем-то, и нечего, вряд ли тут второй такой водится, – попытался пошутить палеонтолог и неловко улыбнулся. Чувствовалось, что меньше всего на свете он хочет остаться на ночь в одиночестве в палатке, но всё же озвучил это предложение, будучи джентльменом. – Лейла, обрати внимание, повязку Янушу желательно сменить перед сном, и там ещё спрей-антисептик в сумке. Я в этом не разбираюсь, но думаю, что дополнительно обработать лишним не будет…

Я вновь перевела взгляд на Арх-хана. Он смотрел… просто смотрел, а у меня дрожь по телу пошла такая же, как у ручья. Мир сузился до этого серо-зелёного взгляда с вертикальными зрачками. До широких скул и нахмуренных бровей. До крепких рук, переплетённых на мощной груди. До воспоминаний о его шершавом языке и жёстких ладонях с выпирающими костяшками пальцев.

– …А вот это попробуй всё-таки дать Моник.

– Джереми, не надо.

– Что не надо? – переспросил таноржец, так и не поняв, что я его даже не слушала.

– Не надо мне ничего объяснять. Сам поухаживаешь за Моник и Янушем. Останешься в доме с ними.

– А… – Он растерянно посмотрел на меня, словно не понимая. – А как же ты?

– За меня не волнуйся. Постарайся выспаться как следует, тебе ещё «Спейс-Икс» удалённо перепрограммировать.

Глава 18. Общий дом

Арх-хан Шаррше Варкхарий Вакхаш. Планета Ларк. Деревня

Я смотрел на эту черноволосую сирену, а внутри бесновался дикий зверь. Думал, что как только дойдём до деревни, выберу себе ларчанку на ночь, и всё пройдёт, но они пахли не так.

Их голоса звучали не так.

Вообще всё было не так!

Внутри ломало, скручивало и корёжило от мысли, что по всем законам Ларка эта сладкоголосая сирена должна быть моей. Духи Предков свели нас уже дважды у проточной воды, хотя если считать случай у водопада, когда я мылся, то даже трижды. Немыслимо! Если ещё два можно было бы посчитать за совпадение (хотя Духи никогда не врут и не играют с такими вещами), то три – это знак. Они совершенно точно указывали, что она должна быть моей, а Лейла с такой же искренностью и чёткостью оказывала сопротивление.

Если бы мне ещё кто-то месяц назад сказал, что женщина будет отказываться от моей защиты, я бы посчитал, что воина слишком крепко приложил лось на охоте. Если бы мне кто-то месяц назад сказал, что на Терекха будут смотреть с обожанием, я бы порадовался, но особенно не поверил. Если бы кто-то сказал, что я испытаю дикую зависть, потому что женщина младшего брата открыто примет предложение покровительства, а меня будут раз за разом отвергать – я посчитал бы ларка сумасшедшим.

И вот сумасшествие наступило. Правда, у меня.

Шонхорн после ночи инициации больше ни с кем не разговаривал, но его взгляд был красноречивее любых слов. «А я же говорил». Да плевать я хотел, что он говорил! Да, помешался. На этом запахе, на мягком певучем голосе, на глазах цвета ночного неба, на снежном вкусе её кожи…