Агент таурель-класса (страница 50)
– От меня так сильно фонит? – разочарованно протянула, уже вкладывая ладонь в мужскую руку. – А я-то думала, что у меня получается держать себя в руках…
– Получается, – Фабрис серьёзно кивнул, – очень хорошо получается. Я чувствую твоё волнение только при физическом контакте, хотя у меня развитые резонаторы. Просто мне кажется, что ты на самом деле нервничаешь куда сильнее и прикладываешь все силы, чтобы эмоции не просочились вовне. Так я могу слегка на тебя воздействовать? Это будет как медицинское вмешательство. Обычно это не больно, и я до сих пор думал, что цваргини его не ощущают, но на практике столкнулся со случаем, когда одна женщина ощущала даже малейшие колебания в свой адрес крайне остро12.
При слове «медицинское» я вздрогнула, но всё же неохотно кивнула. Спокойствие мне сейчас не повредит. Совсем не повредит. Стоило согласиться, как мягкая тёплая волна коснулась сознания. Собственный пульс перестал так бить по барабанным перепонкам, да и железные тиски, сковывающие всё это время грудную клетку, как будто бы ослабли. Я глубоко вздохнула и откинулась на сиденье. Ещё какое-то время Фабрис держал меня за руку с выражением сосредоточенности, а затем отпустил, щёлкнул тумблерами зажигания и поднял флаер в воздух.
Я набрала полные лёгкие воздуха, чтобы наконец начать объясняться, но Фабрис будто прочитал моим мысли и жестом остановил:
– Не здесь.
«Почему? Это же его машина. Неужели он подозревает здесь наличие жучков?» – удивилась я мысленно, а заем вспомнила, как подслушала разговор Лоуталье и Мёрфи. А ведь Аарон тоже находился в своём личном кабинете и был уверен, что связывается по защищённому каналу с начальником… Я вновь посмотрела на профиль мужчины за рулём, но уже с глубоким уважением. «А вот его прослушать по невидимому каналу точно не получилось бы, Фабрис предусмотрел бы и это», – подумала невольно.
Всю дорогу в итоге я провела с закрытыми глазами, пытаясь продлить чувство умиротворения, которым со мной щедро поделился цварг, а распахнула ресницы лишь тогда, когда флаер начал снижаться на крышу самого обыкновенного, ничем не примечательного здания в спальном районе Цварга. Обычная парковка, обычный лифт. Какая-то часть меня ожидала, что Фабрис будет жить в роскошной стеклянной высотке бизнес-класса, но нет. Пожалуй, единственное, что было необычным – это кодовый замок на двери квартиры. Цварг вначале приложил ладонь к биосканеру, потом наклонился и дал лучу считать сетчатку глаза, а после ещё и ввёл буквенно-цифровой код. Я нервно дёрнула плечом, глядя на эту трёхфакторную аутентификацию личности.
– Ты точно квартиру открываешь, а не сейф с муассанитами? – пошутила неловко, когда замок на входной двери всё же щёлкнул.
– Я люблю безопасность. – Мужчина пожал плечами и жестом предложил войти первой. – Не вижу в этом ничего плохого.
Я смущённо кивнула и прошла. Не знаю, что подсознательно ожидала увидеть, но совершенно точно не крошечную холостяцкую берлогу без единого намёка на то, что её хозяин баснословно богат.
«Может, это запасная квартира для каких-нибудь временных любовниц с Тур-Рина? У него же даже флаер дороже, чем эта жилплощадь», – подумала я, оглядывая небольшую гостиную и единственную дверь из неё – надо полагать, в спальню. Я совершенно точно помнила про домик на экваторе и оценку финансового состояния Планетарной Лабораторией моего знакомого. Да апартаменты Арх-хана по сравнению с этой квартирой – просто дворец! Но Фабрис меня и тут огорошил:
– Добро пожаловать, Лейла, в мой дом. Я здесь живу. Прости, здесь немного тесновато, но я обычно не вожу сюда гостей. И… дворецкого или личного уборщика у меня тоже нет.
Теперь уже я под внимательным тёмным взглядом пожала плечами. Ну нет и нет. В конце концов, каждый сам решает, как ему жить и на что тратить деньги. У меня проблемы куда как серьёзнее.
– Не волнуйся, всё отлично. Я пару недель спала в спальнике на жёсткой земле, а ела из котелка, так что меня мало чем можно удивить. – И на изумлённо взметнувшиеся на лоб брови мужчины добавила: – Где у тебя руки помыть можно?
– Там, дверь слева. Проходи, а я чайник пока поставлю и что-нибудь соображу покушать. Ты же голодная, да? Заодно, пока будешь есть, всё мне и расскажешь.
Глава 28. Фабрис Робер
Я закончила свой рассказ, который, к слову, оказался длиннее, чем я предполагала, и уставилась на кусок заветренного сыра поверх одинокой печеньки. Не то чтобы я рассчитывала на плотный и вкусный ужин, но отсутствие еды в квартире Робера слегка удивило. Впрочем, это было несущественно. У меня остались считанные часы, чтобы определиться, что же делать дальше.
Цварг молча сидел и смотрел в окно, помешивая длинными, тонкими, как у пианиста, пальцами ложкой чай.
– Фабрис, – позвала я мужчину, немного опасаясь реакции, и попыталась разрядить атмосферу: – Ты даже сахар не клал, зачем тебе ложка?
– А? – Он перевёл рассеянный взгляд на руки. – На самом деле я даже чай не люблю, это просто привычка размешивать сахар, когда думаю. Итого, резюмируя историю: ты беременна от ларка, об этом знает начальник департамента теневой и полевой агентурной сети, и он хочет сделать тебе экспериментальный укол, меняющий гены ребёнка. Спрятаться на планете от Оберана Мёрфи практически нереально.
Я кивнула, испытывая лёгкое замешательство. Фабрис чётко обрисовал ситуацию, но в его устах она не выглядела той катастрофой, которой представлялась мне…
– Я люблю отца ребёнка и не хочу что-либо менять в принципе. Ко всему, это же какие-то нелегальные эксперименты…
Сама не знаю, как уловила тень на лице Фабриса при слове «нелегальные», и вдруг с пугающей ясностью осознала, что Робер не выглядит потрясённым. У него в принципе мимика небогатая, но если бы эта информация была для него хоть сколько-то в новинку, то наверняка последовали бы уточняющие вопросы… Неужели он тоже имеет отношение к опытам? Неужели я попала из одной ловушки в другую?
– Погоди, а ты знал про сыворотку, подавляющую гены другой расы? Про ларчанок?! Фабрис, почему ты так легко воспринял всё это?!
Мужчина едва заметно поморщился, прикрыл глаза, а затем чётко посмотрел на меня блестящими тёмными глазами.
– Да, я знал. Не обо всём, о чём ты рассказала, но о многом. Собственно, все грязные дела департамента и стали причиной, по которой я уволился с должности агента алеф-класса. Мёрфи извалял моё резюме в сточных канавах как мог, когда я заявил, что ухожу, но нарисовать ничего хуже, чем раскрытие личности, он не смог.
– Так ты обо всём… знал? – повторила я напряжённо.
В Серебряном Доме мне казалось, что если я найду честного цварга и всё расскажу как есть, то он обязательно мне поможет в силу своих возможностей. Хотя бы просто потому, что такие эксперименты с насильственным изменением генов – это негуманно! В случае с эксплуатацией религии ларков это вообще выливается в масштабное паразитирование на расе! Но если Фабрис и раньше обо всём знал…
Мужчина отложил чайную ложку и потёр ладонями лицо.
– Лейла, повторяю, я знал лишь о частичных экспериментах с этой сывороткой… ну и догадывался, что они не закончились, так как периодически СБЦ требует сделать документы на новорождённых чистокровных цваргов. Понятное дело, что кто-то же их рожает. Тур-Рин – планета со смешанными расами, у них свои законы, и, если женщины соглашаются вынашивать детей от наших мужчин за деньги – меня это не касается. Какое-то время я даже был уверен, что в качестве суррогатных матерей находят захухрей или таноржек, потому что человеческий геном почти всегда автоматически подавляется цваргским естественным путём. Но когда узнал о ночных бабочках и исследованиях сыворотки… ушёл из департамента. О ситуации с хайдой слышу впервые, но если те тесты прошли успешно, то оно и логично. Лейла, пойми, на Цварге всё очень плохо с рождаемостью. Ты даже представить себе не можешь, до какой степени. – Он посмотрел на меня с лёгким укором. – Ты, между прочим, аналитик, а многие числа лежат в инфосети в открытом доступе, могла бы и свести кое-какие вещи. Раса действительно на грани вымирания.
– И что? – Я резко напряглась, не ожидая таких слов от Фабриса. – Ты хочешь сказать, что если уж те женщины подписали договор, что отдадут ребёнка, и готовы были обколоть себя какой-то дрянью, то и я должна? Ради сохранения расы?!
– Нет, Лейла, ты снова меня неправильно поняла, – мягко возразил он и, видимо, интуитивно потянулся к моей ладони, чтобы успокоить.
Я моментально убрала руки под стол. Мужчина замер, осознав, что на этот раз я не хочу воздействий, сжал губы и осуждающе покачал головой.
– Тебе вредно сейчас волноваться, а я чувствую твой эмоциональный фон. Выпей хотя бы чай, он на травах. Я уже дал тебе слово, что помогу.
Я нервно отпила не самый вкусный чай, поставила кружку на стол и вопросительно посмотрела на мужчину. Фабрис сдался:
– Я лишь пытаюсь донести до тебя, что беременная чистокровная цваргиня от ларка – это беспрецедентный случай, Лейла. Аппарат Управления Планетой знал про сыворотку, но делал вид, что это их не касается. Формально всё это происходит даже не на Цварге, а на Тур-Рине, то есть эта ситуация полностью в ведомстве СБЦ. Если вдруг поступит какая-то жалоба или Тур-Рин поднимет шумиху, то члены правления АУЦ сделают круглые глаза и скажут, что ни о чём не знали. Опять же, помножить ситуацию на секретность всего предприятия, и я допускаю, что большинство сенаторов действительно не в курсе экспериментов Мёрфи. Но ты, Лейла, станешь вызовом, когда родишь полукровку, это раз. Два – ты чистокровная цваргиня, и если сыворотка сейчас пройдёт официальную регистрацию, то тебя могут принудить сделать укол, так как ты гражданка Цварга. А ещё, пока у тебя крошечный срок и пол плода окончательно не сформировался, сыворотка многократно повышает вероятность рождения девочки. Понимаешь?
Я понимала, что у меня голова лопается от обрушившихся проблем. И то, что я ни при каких условиях не разрешу ставить геномодифицрующие эксперименты на собственном сыне или дочери.
– Препарат разрабатывался не для цваргинь, а для ларчанок, – проговорила я медленно. – Что будет, если он подействует неправильно?
Фабрис Робер промолчал, но молчание это было красноречивее любых слов.
«Всё что угодно, вплоть до летального исхода, но в последнем случае СБЦ точно ещё всё и обставит так, что ты сама, Лейла, виновата во всём… не сознаваться же им в своём преступлении».
– Бескрайний космос… что же делать… – пробормотала я в сотый раз за день, в отчаянии прикусив нижнюю губу. – А как же то, что цваргини – высшая ценность расы? Что ничего и никогда не сделают против воли женщины на Цварге? Как же все эти правила и законы, где в первую очередь всё решает цваргиня?!
Последний вопрос у меня получилось выкрикнуть почти истерично, на что Фабрис всё-таки накрыл мою ладонь своей и успокаивающе погладил пальцы.
– Я не отказываюсь тебе помочь, Лейла, и не забираю свои слова обратно. Обещаю, мы всё решим. Касательно высшей ценности, ты и сама должна понимать… потенциальная выгода перевешивает риск. Если выяснится, что сыворотка идеально тебе подойдёт, то Цварг вообще может начать выпускать женщин на другие планеты просто под роспись о том, что они сделают этот укол в случае беременности. А если медицина шагнёт ещё дальше, то уколы будут ставить до возможного зачатия. С точки зрения Цварга, это колоссальные возможности пополнения населения.
– Цель оправдывает средства, – пробормотала я машинально и обхватила себя за плечи. – Но я не хочу становиться подопытным кроликом.
В душе взметнулась волна протеста, стоило даже подумать о том, что хотят со мной сделать. Становилось мерзко от одной только мысли, что Оберан Мёрфи пытался вновь меня использовать. Но если первый раз я полетела на Ларк сама, наивно веря, что он ценит мои способности аналитика, то сейчас не собиралась сдаваться без боя.