Прошло около двух недель. Дни летели друг за дружкой, но я перестала ощущать время, оно превратилось в странную вязкую субстанцию. Я чувствовала себя мухой, которая попала в кисель и всё никак не может оттуда выбраться. Стоило подумать, что я живу с Фабрисом, как меня начинала съедать совесть, но она почти сразу же отступала перед воспоминаниями об Арх-хане, которые и вовсе могли довести до слёз. В итоге с утра до вечера я изучала инфосеть: пустыни, черви, причины изменения климата на планетах.

Неожиданно на дне принесённого Фабрисом рюкзака оказался диктофон Моник. Он выпал у неё из кармана, когда на нас напал хтэрр, а я так и не вернула ей гаджет, потому что элементарно забыла. Электронный малыш таноржского производства оказался крайне живучим. Несколько дней я смотрела на него, думая, что надо бы попросить Фабриса отправить вещь хозяйке, а затем почему-то решила нажать на единственную круглую кнопку. Не то чтобы я ожидала узнать для себя что-то новое, просто вдруг захотелось услышать весёлый голос таноржки.

«…Одновременное появление бутонов на стволах ракхаши – косвенный признак того, что Вечный Лес является уникальным единым организмом. Ни на одной планете Федерации Объединённых Миров такого феномена до сих пор не встречалось. Диаметр стволов колеблется от ста шестидесяти до ста восьмидесяти сантиметров, что говорит о том, что каждому из деревьев приблизительно от трёхсот до пятисот лет, однако отдельным стволам я дала бы более пяти тысяч. Установить возраст Вечного Леса более точно, к сожалению, не представляется возможным. Я почти уверена, что ларки воспримут бурение ствола любого из деревьев как надругательство над их религией, так как они примитивно отождествляют каждый из исполинов с душами умерших вождей. При ближайшем рассмотрении ракхаши мне удалось заметить, что у некоторых кора с южной стороны заметно светлее и более сморщенная. Совсем светлые стволы находятся на границе с Сухими Песками. Предполагаю, что растениям не хватает минеральных веществ, что неудивительно при такой плотности высадки. Скорее всего, если вырубить часть стволов и сделать лес более разреженным, это принесёт всеобщую пользу. Цветение ракхаши крайне непредсказуемо, и сложно сказать, удастся ли на него попасть, но если все исполины зацветут одновременно, это уже станет неопровержим доказательством…»

Я остановила запись и вновь её переслушала. Слова о том, что Вечный Лес – уникальный единый организм, звучали из уст от Моник ещё на Ларке, но тогда я не обратила на них внимания. Эта деталь за собой потянула другую – замечание Аарона, над которым я в своё время ещё внутренне посмеялась: «И постарайся не углубляться в лес, местные деревья излучают помехи». Почти сразу же отчётливо вспомнилось, как я включила детектор электромагнитных волн, разыскивая электронные устройства у ларков, но зафиксировала помеху лишь от дерева.

А что, если Вечный Лес – это не просто древнее растение? Что, если я до сих пор я искала проблему в пустынях, но она гораздо шире и больше? Что, если религия ларков имеет под собой более плотные корни во всех смыслах этого словосочетания?

Доктор биологических наук отметила, что многие деревья, на её взгляд, испытывают недостаток полезных веществ. Перед глазами вспыхнула картинка, как мы убегали от бахруна. А ведь ракхаши светлели, чем ближе мы подходили к границе Вечного Леса и Сухих Песков.

А что, если Моник ошиблась и кора на деревьях светлее совсем по другой причине? Не от нехватки минеральных веществ, а от того, что Вечный Лес с чем-то борется и как единый организм пытается противостоять болезни, вытягивая ресурсы из соседних стволов? В этом случае, чем плотнее лес, тем больше шансов противостоять песчаным червям и сохранить почву. В голове всплыла картинка с абсолютно безжизненными Сухими Песками. Ни колючки, ни жалкого кактуса, ни мелкой песчаной мышки. Ничего. Лишь чёткая граница между лесом и песками, и бахрун, который так и не вышел из леса.

Догадка пока ещё только начинала брезжить в сознании, как разгорается тусклая примитивная лампочка, но я вдруг почувствовала, что нахожусь на правильном пути. Надо только всё вспомнить… чётко вспомнить последовательность событий.

Терекх говорил, что бахруны умные и просто так не атакуют. Очевидно, что дикое животное напало на нас лишь тогда, когда Моник собралась сломать несколько веток ракхаши. Оно расценило это как попытку навредить Вечному Лесу.

«Бахрун защищал свою территорию», – эхом прозвучали слова вождя ларков в голове.

Вселенная, да ведь он мне практически открытым текстом объяснил, что любой не только ларк, но и зверь будет защищать ракхаши!

Я вскочила с кресла и заметалась по небольшой гостиной Фабриса. Догадка казалась немыслимой. Фантастической. Невероятной. Но чем больше я крутила в голове гипотезу, тем больше находила ей подтверждений… Бескрайний космос, как можно было не заметить столько знаков?!

Я обхватила себя за плечи и погрузилась в воспоминания, пытаясь воссоздать каждый день на Ларке, каждый взгляд коренных жителей и каждый жест, который мог бы окончательно раскрыть загадку Ларка. Именно в таком виде – раскачивающуюся из стороны в сторону, в пижаме, которую так и не переодела с утра, и с лихорадочно блестящими глазами – меня нашёл Фабрис.

– Лейла, ты в порядке? – Мужчина потормошил меня за плечо, а я осознала, что так глубоко провалилась в анализ ситуации на Ларке и перебор вариантов, что даже не услышала, как он вошёл в квартиру.

– Я поняла! Фабрис, я всё поняла!

– Что поняла? – тихо переспросил он и присел на корточки. – Лейла, прошло уже две недели, Оберан, судя по всему…

– Фабрис, помнишь, я рассказывала тебе о хтэррах?! – перебила мужчину, отказываясь слушать, что он говорит.

Мысль билась в голове так оглушительно, что ею обязательно надо было с кем-то поделиться. Непременно. Вот прямо сейчас! А Фабрис – идеальный кандидат, он всё поймёт.

– Лейла, мне кажется, что ты последнее время слишком много сидела взаперти и свежий воздух тебе не помешает. Может, погуляем где-нибудь в парке? А потом ты мне расскажешь, что тебя так взволновало.

– Нет. – Я затрясла головой, так меня распирало от догадки. – Фабрис, ты не понял. Я смогла всё проанализировать и составить единую картинку! Я поняла, почему пустыни на Ларке расширяются! Я точно знаю!

Цварг нахмурил брови.

– Ну и почему же?

– Любая религия не появляется на пустом месте, как и её традиции. Это вещь, которая возникает исторически, объединяет гуманоидов в общину и помогает выживать. Например, в некоторой древней цивилизации на Захране, согласно вере, нельзя было есть мясо, так как у людей не было холодильников, и оно быстро протухало. Те, кто ел мясо, быстро умирали из-за размножившихся вредных бактерий. В дальнем секторе Г-56 за границей Федерации религия предписывает поклонение единому божеству. Расы очень рано стали выходить в космос, они воевали друг с другом, и общая религия их смогла примирить…

– Я понял-понял. – Фабрис поднял ладони вверх. – Лейла, ты пытаешься сказать, что религия часто имеет под собой логическую основу. Я не спорю с этим фактом. Продолжай свою мысль дальше.

Я посмотрела на цварга, которому не пришлось разжёвывать первый этап моих размышлений, и кивнула.

– На Ларке коренные жители отождествляют деревья-исполины с Духами Предков. Ларки поклоняются деревьям и оберегают Вечный Лес. Вначале я думала, что это ерунда, но если посмотреть с точки зрения того, что вера помогала ларкам выживать тысячелетиями, всё приобретает совершенно другой оттенок. У меня есть причины полагать, что Вечный Лес – это на самом деле архидревний организм, который жил с предками ларков в симбиотической связи…

– Лейла, помедленнее, я не успеваю за твоими мыслями. Это ты тут целыми днями научно-фантастическую литературу штудировала. – Фабрис попытался пошутить, но его глаза при этом остались совершенно серьёзными.

– Все обряды ларков шли во благо ракхаши и наоборот… – Я закусила губу, подбирая максимально доступные слова. – Вот, например, они прикладываются вспотевшими спинами к коре после обряда инициации. Я видела, как Терекх разрезал ладонь, когда прощался с Вечным Лесом. Вполне вероятно, что для ракхаши в поте и крови ларков содержится что-то важное. Моник обратила внимание, что деревья очень долго стояли с бутонами, но не зацветали. Бутоны распустились лишь после того, как ларки закопали рядом с Вечным Лесом огромную тушу мёртвого хтэрра. Весьма вероятно, что предки ларков так поступали и раньше, принося подношения Духам Предков. А эффект получился, как если бы растение очень хорошо удобрили.

– Лейла, ты действительно считаешь, что Вечный Лес разумен?

Фабрис чуть улыбнулся, но мне было не до улыбок. Я вспомнила татуировки на спинах ларков и то, что в какой-то момент они для меня стали складывать в чёткие рисунки… конечно, оставался шанс, что всё это придумало моё больное воображение, и я очень сильно хотела обмануться. Но я всё же кивнула.

– Да, я думаю, это разумное существо. Просто оно спит… или умирает.

– А какая же с него польза ларкам? Ты говорила о взаимовыгодном симбиозе.

– О! – Я осознала, что так долго думала над загадкой Вечного Леса, что не сказала самого главного. – Хтэрры – определённо очень древние животные. У нас в группе был палеонтолог, и он это подтвердил. В последнее время на Ларке хтэрры значительно размножились и увеличились в габаритах… Я считаю, что предки ларков знали и понимали, что единая корневая система Вечного Леса борется с хтэррами. А разрастающиеся мёртвые пустыни – это уже следствие жизнедеятельности песчаных червей…

– Вселенная, Лейла! – Фабрис встал с корточек и принялся ходить по комнате. – Правильно ли я понял, что ты считаешь, что пустыни на Ларке стремительно развиваются из-за хтэрров, которые, в свою очередь, расплодились потому, что Вечный Лес не справляется с их сдерживанием?

Я кивнула.

– Звучит невероятно, да? – пробормотала, чувствуя, что в устах Фабриса Робера моя теория хотя и выглядела правдоподобной, всё равно звучала как бред сбежавшего из заведения для душевнобольных.

Цварг неопределённо пожал плечами.

– А проблемы у Вечного Леса из-за чего, на твой взгляд?

– Ракхаши раньше нейтрализовали яд в почве, но перестали с этим справляться. Очевидно, кто-то или что-то задело их корневую систему. Я изучила открытые данные по экспорту древесины с Ларка и обнаружила, что её объёмы в последние годы были увеличены! Да, это вырубка обычных деревьев, но она задела корни исполинов и общую экосистему. Одно потянуло за собой другое. Ты знаешь, что грибы обеспечивают растения водой, а те в ответ отдают грибам органические соединения? Я думаю, что Вечный Лес – это как гигантская грибница, покрывающая сетью всю планету и взаимодействующая с другими растениями.

Теперь уже я встала с дивана и закружила по гостиной, проговаривая то, о чём думала весь день. Я старалась не смотреть на собеседника, потому что мне очень сильно не хотелось увидеть разочарование в его глазах. Фабрис – умный мужчина, и мы неоднократно с ним пересекались по работе, когда мне требовалось делать для него сводки и анализы. Если он посчитает, что после Ларка у меня травмированная психика и я не могу здраво рассуждать, то это будет как минимум обидно.