Агент таурель-класса (страница 59)
Ларк моргнул разноцветными глазами, всё-таки убрал ладонь, а я… расстроилась. Всё-таки у него ладони такие большие, тёплые и шершавые… Приятно было, да и вообще, меня давно никто не трогал. Олежка, вон, сказал, что начнёт со мной встречаться только после того, как я похудею…
– Сижу. – Я горестно вздохнула. – Но это не отменяет того, что когда встану, у меня всё равно будет мягкий живот.
Словно попытавшись это показать, я нащупала ствол дерева позади и, опираясь, начала подниматься. Кажется, сеанс бесплатного массажа закончен, а сейчас начнётся сеанс унижений.
– А должен быть твёрдым? – последовал очередной дурацкий вопрос от этого приставучего ларка. Блин, я обиделась на него, что он пристал-то ко мне? Да, я толстая, отстань уже!
– Что?
– Ваши женщины считаются красивыми, когда живот твёрдый? Или это надо, чтобы прощупывались органы?
Я даже зависла над этим вопросом. «Прощупывались органы». Сразу представилась рука в хирургической перчатке, которая прощупывает кишечник, селезёнку… Ой, фу, бе-е-е!
– Нет. – Я замотала головой. – Просто мне хотелось бы немного сбросить вес, вот и всё.
– Ты хотела бы быть такой же твёрдой, как я?
Терекх, до сих пор с интересом наблюдавший, как я медленно взбираюсь по дереву, стараясь лишний раз не шевелить правой ногой, вдруг решительно взял мою ладонь и положил себе на… о-о-о… на низ живота он положил. Низ. Живота.
Но мне хватило.
Чтобы ноги вновь подкосились.
Ларк, словно почувствовав, что вот сейчас, в эту самую секунду, я упаду, вдруг ловко извернулся, подхватил, и – я оказалась у него на руках. Сердце осталось где-то в пятках. Ничего себе!
– У тебя всё ещё нога болит. – Этот силач неодобрительно поджал губы. – Ты не против, если я отнесу тебя в лагерь на руках?
– Я… я… тяжёлая… – только и смогла проблеять.
– Глупости. – Терекх отрицательно покачал головой. – Ты вообще пушинка. Наши женщины гораздо крупнее и тяжелее.
«Их женщины…».
Ну да, в принципе логично, жир ведь легче мышц… Я обвила руками крепкую шею ларка и прижалась к обнажённой груди. Когда ещё доведётся попутешествовать на руках такого потрясающе сильного мужчины? Никогда, наверное… надо брать от жизни всё. Словно не заметив поползновений в свой адрес, Терех невозмутимо двинулся по дорожке обратно в лагерь.
– Ларчанки любят и ценят независимость, а свобода в некотором смысле равносильна силе. Многие из деревенских самок тренируются наравне с защитниками, но мне всегда казалось это странным. Я считаю, что женщина должна быть мягкой.
Ой, это он мне комплимент пытается сделать и поддержать? Я растроганно шмыгнула носом и пробормотала в ответ:
– У меня с собой в рюкзаке банка ореховой пасты есть. Я с собой взяла в качестве стратегического запаса. Ты меня когда донесешь до спальника, оставайся, попробуй. Очень вкусно.
Бонус №3. Фабрис Робер
Даниэлла (Даня Медведь)
Я смотрела на мужчину в чёрных одеждах с внушительными обсидиановыми рогами, на его резкие, но скупые движения, на чётко очерченные скулы, длинные, как у пианиста, пальцы и понимала, что попала. Никогда не верила в любовь с первого взгляда, ерунда это полная, но этот мужчина… точнее, цварг, зацепил. Я просто не могла выпустить его из поля зрения. Смотрела и смотрела, как загипнотизированная профессиональным иллюзионистом.
– Дорогая, осторожнее, ты в нём дыру прожжёшь. – Подруга вернулась с двумя рожками мороженого и протянула один мне. – Вот твой.
Жесты, аура, глубокие вибрации голоса цварга – всё в нём было идеально.
– Ты знаешь, кто он? – протянула я, так и не взяв мороженое из рук подруги.
– Кто? А, о-о-о-он. – Ульянка сделала вид, что не поняла, о ком я, но потом всё же шумно вздохнула. – Это эмиссар высшего звена Фабрис Робер, Служба Безопасности Цварга. Неприлично богат, красив и… глубоко женат. Забудь, дорогая. Говорят, он даже не смотрит на женщин.
– Улавливаю логическое противоречие между словосочетанием «глубоко женат» и «даже не смотрит на женщин», – ответила машинально, пожирая взглядом мужчину.
Чёрные рога переливались матовым блеском в лучах местной звезды и как будто бы поглощали солнце. Интересно, какие они на ощупь? Гладкие или шершавые? Тёплые или костяные? Вселенная, а какой шип на хвосте… Мурашки пробежали по коже, когда мне подумалось, что одним таким взмахом мужчина может, в общем-то, даже переломать хребет.
Словно услышав мои мысли, Вселенная решила продемонстрировать возможности конкретно взятого цварга. Стройка шла вовсю, один из рабочих-пикси споткнулся на пустом месте, и пентапластмассовые доски посыпались из его рук. Оказывается, даже шесть верхних конечностей – не панацея. Пикси попытался схватить всё выпавшее, но стройматериалов было слишком много. Одна из досок отъехала в сторону, край свесился за недоделанный балкон без стеновых панелей, неуклюжий рабочий толкнул ботинком доску, вместо того чтобы наступить на край… Я даже вскрикнуть не успела. Длиннющая пентапластмассовая балка сорвалась с пятого этажа здания точнехонько в девочку, которая шла к палатке с мороженым, так неудачно расположенной рядом со строительным забором. Эмиссар, стоявший по другую сторону забора, каким-то чудом почувствовал опасность, задрал голову, а в следующий миг уже перемахнул через забор и вместе с девочкой откатился в сторону. Два куска пластиковой доски валялись поодаль. Лишь годами натренированное зрение и внимательность дали мне уловить момент, когда он рассёк хвостом балку. Фабрис встал с асфальта, помог подняться девочке, а затем обернулся к рабочим. Он не повышал голоса, – я бы отсюда услышала, – но те мгновенно побледнели от страха.
Я выдохнула, чувствуя, что за каких-то пять секунд успела безумно испугаться и испытать облегчение, что всё хорошо закончилось.
Ульянка же рассмеялась, она всё это время стояла спиной к стройке.
– Дань, ты как всегда. Я имела в виду, что видела фотографии его жены. Очень красивая, высокая, утончённая чистокровная цваргиня с роскошными чёрными волосами – ну просто вах! И, думаю, с высшим образованием. А ты видела, как цваргини ведут себя? Как королевы! Поверь, тебе ничего с Фабрисом Робером не светит.
От длинной хвалебной оды в адрес незнакомой цваргини, да ещё и от моей подруги, я почувствовала раздражение. Вот теперь я перевела возмущённый взгляд на Ульяну.
– А я что, некрасивая, что ли?!
Она не менее красноречиво посмотрела в ответ.
– Очки? Драные джинсы? Кеды? Мужское имя? Дань, ты серьёзно?
– Уль, ты ничего не понимаешь, это же образ у меня такой! Как мне, по-твоему, выходить на соревнования по взлому сейфов?! – тут же вспылила я.
Подруга покачала головой.
– Ага, веснушки и рост тоже образ? И нарисованный диплом?
Я поморщилась… Ну да, невысокая. В сравнении с цваргами, вот прямо совсем «не», но кто мешает каблуки надеть? Веснушки замазываются тональником нормально, если захочу. А про диплом – ну сколько можно напоминать? Я же смогла его внести в базу данных института так, что никто ничего не заметил, а значит, можно считать, что диплом заработан честно!
– Дань. – Уля положила руку мне на плечо и погладила в успокаивающем жесте. – Пойми ты, этот цварг хорош даже по их цваргским меркам. Посмотри, какой он. И какая ты. Ну? А ещё, я повторяю для тормознутых: он женат. На цваргине. Поговаривают, что он любит её так сильно, что даже купил целый остров, чтобы только жену никто не тревожил. Пробей информацию, у него наверняка даже ребёнок есть. А ты всего-навсего человек. Понимаешь?
Я автоматически кивнула, чувствуя, как внутри всё сопротивляется этому жесту. Бескрайний космос, разве можно влюбиться в мужчину за десять секунд?
– Дань, ты же отходчивая, я знаю! Да вы же даже не знакомы! Всё, держи уже мороженое, а то оно тает, у меня все руки уже теперь липкие. Уверена, завтра ты об этом Фабрисе даже не вспомнишь.
Я вновь согласно кивнула, чувствуя, что на этот раз подруга ошиблась. Если бы кто-либо когда-либо меня спросил, как должен выглядеть идеал мужчины, то я совершенно точно ткнула бы пальцем вот в этот фантастический экземпляр.
– Слушай, Уль, а можешь ещё за содовой сходить, а то жарко что-то? – пробормотала я, понимая, что не насмотрелась на идеального мужчину, а подруга будет жужжать над ухом.
Ульянка всплеснула руками, эмоционально пробормотала: «Шварх, ну сразу сказать нельзя было?» – но развернулась и ушла, а я… позорно уставилась на цварга, делая вид, что ем лакомство.
«Женат. Даня, он женат. Прекрати пялиться!» – строго одёрнула совесть.
– Ещё минуточку… – пробормотала, отдавая себе твёрдый отчёт, что интерес к цваргу носит совершенно не здоровый характер. – Да и смотреть-то никто не запрещает… пялиться на женатого мужчину – не преступление…
Отчитав рабочих, эмиссар снял пальто и перекинул через правый локоть. Затем присел на корточки рядом с упавшей балкой, от чего тонкая ткань деловых штанов тесно облепила мускулистые ягодицы и бёдра. Я шумно сглотнула слюну, убеждая себя, что это просто слишком сладкое мороженое. В следующую секунду Фабрис взял в руку кусок доски, поднёс к лицу и внимательно его рассмотрел, а затем… достал левой рукой из кармана платок и протёр доску. Платком. На стройке.
– Он стёр отпечатки пальцев, – пробормотала шокированно, чувствуя, как внутри всё стягивает в тугой узел, а волоски по телу поднимаются дыбом.
Шва-а-а-арх, никогда не видела ничего более сексуального…
Высокий, красивый, богатый, с идеальной реакцией, левша и стирает отпечатки. Бинго. Полный набор. Только женатый.
«Даня, поздравляю, ты долбаная извращенка», – с осуждением добавил внутренний голос.
Бонус №4 Квота
Моник
– Женщина, ну вы бы ещё пришли, когда пора рожать уже было бы! – прицыкнула языком сотрудница клиники «Танорг Медикум», оглядывая меня с головы до ног. – Какая неделя? Двадцать шестая или уже ближе к тридцатой?
– Пятнадцатая.
Брюнетка в белом халате фыркнула, поворачиваясь к компьютеру.
– Ага, конечно. Это мы сейчас по УЗИ проверим.
Моник не поверили, и, с точки зрения беременной, это оказалось ожидаемо.
– А кто отец?
– Запишите ребёнка полностью на меня. Квота целиком моя, отец не таноржец.
– Женщина, вы все так говорите, а что в итоге? – Сотрудница вздохнула. – Мы же всё равно узнаем. У нашей клиники есть доступ в общую базу данных людей, проживающих на Танорге, с их ДНК. Когда вы родите, сразу станет известно, кто отец, налоги и штрафы всё равно платить, только из-за сокрытия информации штраф будет с прогрессирующим коэффициентом. Оно вам надо? Давайте притворимся, что я не слышала предыдущего ответа. Ещё раз спрашиваю: кто отец?
– Ларк.
Сотрудница медцентра закатила глаза.
– Ага, красивый чистокровный ларк, защитник по меркам их расы. Отхватили случайно на крыше соседнего здания, когда любовались цветочками. А я балерина в пачке. Повторяю свой вопрос в третий и последний раз: кто отец?
– Ларк, говорю же. – Моник развела руками. Неужели не очевидно? – А не приходила раньше на учёт исключительно потому, что была занята научной работой. Я биолог.
Брюнетка в белом халате задумчиво посмотрела на пациентку, которая напоминала скорее воздушный шарик. И почему она не хочет сказать правду про отца и срок беременности? Ну глупо же. Внезапно ей пришла в голову идея, как вывести пациентку на чистую воду.
– У вас красивая грудь, – сказала она внезапно. – Где делали? На Миттарии или тут?
– Спасибо. Здесь, на Танорге.
– Ну вот, что и требовалось доказать! Не может быть отцом ребёнка ларк. Я как-то познакомилась с одним на Тур-Рине, хотела приятно провести время… А он мне отказал. Знаете почему?
Доктор биологических наук во все глаза смотрела на медицинского работника и думала о том, что обещала Джереми зайти сегодня вечером в гости, а если весь стандартный осмотр будет проходить с такой же улиточной скоростью, с какой данная фифа заполняет личную карточку, то она рискует попасть не на ужин, а на завтрак.