Рассветник сделал неопределенный жест в нашу сторону, мол, проверяйте. И все стражи достали из карманов небольшие бронзовые приборы, чем-то напоминающие компасы. Оставалось надеяться, что они реагировали не на учащенный пульс, потому что мое сердце готово было выпрыгнуть из груди!

Маги должны регистрироваться? Их нельзя укрывать? Только сумеречников или это обязанность каждого, кто обладает неким даром? И чем все это может обернуться для меня?

Некоторое время ничего не происходило. Затем сразу у трех стражников стрелки «компасов» вспыхнули ярко-синим пламенем. Один из стражников как раз стоял возле меня. Два других – возле Одетты и Татии.

– Эта, эта и вон та, – кивнул их главный.

Меня аккуратно, но настойчиво, потянули из саней. Я взглянула на рассветника, но тот со скучающим видом рассматривал поводья. Кажется, это было здесь нормальным делом. Татия и Одетта не сопротивлялись.

– Вы их уже проверяли, – возразил наш второй сопровождающий. – Двоих точно.

– Приказ князя Фаренгейта, – коротко ответил стражник. – Проверить всех, на кого сработал индикатор магии. С него и спрашивайте. К вечеру ваш руководитель может узнать результаты проверки. Продолжайте путь. Всего доброго.

Открыв рот, я смотрела, как удаляются сани, и как девушки возбужденно и слегка опасливо перешептываются, глядя на нас. Мне хотелось спросить у Татии, что это за проверка, как она проходит и где мы пробудем до вечера, но нас уже повели в другой транспорт: нечто, похожее на карету, только наглухо закрытое, выкрашенное в сине-золотистых цветах с эмблемой в виде сплетенных рук и лозы.

«Стража рассвета», – прочла я.

Внутри пахло смесью пряного парфюма, кофе и новой кожи – салон так и сверкал чистотой и роскошью. Не успела я подумать, что здешняя полиция явно хорошо живет, как Татия и Одетта уселись напротив, а вскоре к ним присоединились и стражи.

– Ну и зачем было брать ЭТУ? – скривилась рыжая стерва, кивнув на меня.

Татия со вздохом покачала головой.

– Как вы собираетесь выкручиваться?

Один из стражей скинул капюшон, и под ним оказался вполне симпатичный блондинистый парень лет двадцати с интересной прической: выбритым виском с одной стороны и длинной косой, которой позавидовала бы любая девчонка.

– Папа разрулит, – хмыкнул второй, и голос показался знакомым.

Догадка подтвердилась буквально в ту же секунду: под плащом оказался…

– Лазарь?! – ахнула я. – Что происходит?!

– Просто узнали, что птичек выпустили из клетки, и придумали, как вас поймать. Да не бойтесь, погуляем немного, да вернем вас мамочке. Кстати, не напомнишь, как тебя зовут, раз мы знакомы?

– То есть еще с неделю назад ты был готов испепелить меня на месте и читал лекции о морали, а теперь собираешься «погулять немного»?! А как же идеологическая ненависть к идеальным?

– А если я скажу, что с тех пор повзрослел и многое переосмыслил? Ты согласишься поплавать со мной в облачном бассейне?

Я почувствовала, что поймала тот самый когнитивный диссонанс, о котором все говорят. Лазарь улыбался, и в его взгляде я не видела и толики той злобы, которая в прошлую нашу встречу разожгла во мне ответное пламя. У него что, биполярное расстройство? Или короткая память?

– О, Арлуна, она ужасна! – Одетта закатила глаза, скинула мантию воспитанницы академии, оставшись в купальном платье, и облизнула яркие полные губы.

А потом полезла на колени стражника, который сидел рядом со мной, и не спешил снимать капюшон.

– Давайте выбросим ее где-нибудь по пути. Меня хватит на двоих. Это должно быть интересно, да?

– Не слушай ее, Грейс, – Татия закатила глаза, – это я предложила взять тебя. Во-первых, потому что тебе должно понравиться. А во-вторых потому что ты… м-м-м… делала странные вещи и в том, что тебя забрали на проверку документов, нет ничего страшного. А нас с Одеттой уже забирали, так что Эржбет просто прибежит к страже и устроит разнос. А князь Фаренгейт нас отмажет.

– А вы в этом уверены? – хмыкнула я.

– Не может же он сдать родного сыночка, – расплылся в довольной улыбке Лазарь.

Да, пожалуй.

Второй раз это у него не прокатит.

– Это мой брат, Морган. – Парень, что сидел рядом с Татией, подмигнул мне. – С Лазарем ты, оказывается, знакома. А это князь.

Она кивнула на парня в капюшоне. Тот помахал рукой в перчатке.

– Кто? – не поняла я.

– Друг. Считай, что инкогнито. Мы зовем его князем, потому что всем, кто рангом ниже, нет резона прятать лицо.

– Может, оно у меня просто страшное? – хмыкнул «князь».

– Страшнее, чем у Одетты? – Татия скорчила рожу, а Одетта злобно зашипела.

– В общем, ребята, у нас несколько часов времени, – сказал Лазарь. – Потом надо рвать когти в контору к отцу, чтобы к моменту, когда прибежит эта ваша сумасшедшая баба, сделать вид, будто нас там и не было. Поэтому предлагаю перекус и поплавать. Кто за?

Татия, Морган и Одетта дружно подняли руки, а таинственный князь делал вид, будто не принимает участия во всеобщем веселье.

– Грейс! – воскликнула соседка по комнате. – Хватит пугаться! Никто не собирается тебя насиловать и убивать, мы просто хотим погулять. Через пару недель нас продадут каким-нибудь лордам с толстым кошельком и старой задницей. Надо взять от жизни хоть немного!

Я все еще колебалась, и тогда Татия просто взмолилась:

– Пожалуйста! Грейс, пожалуйста, поедем с нами! Не выдавай нас, а? Я дышать не могу в этом месте! Мне надо хотя бы пару часов передышки.

– Тебе, кажется, тоже, – хмыкнул Лазарь. – Соглашайся. Тебе понравится облачный бассейн.

Со вздохом я махнула рукой. Не выбегать же на площадь, на потеху прохожим, и не просить отвезти обратно в академию. Будут смотреть, как на не слишком элитную шлюху, попадет от Эржбет и Бренн Фаренгейт вряд ли придет в восторг, если я сдам его сыночка. Это ведь его прерогатива.

– Прикоснешься ко мне – убью! – мрачно предупредила Лазаря.

Тот со слегка испуганным видом пожал плечами, но уже через секунду снова довольно усмехнулся.

– Едем плавать в облаках!

Татия от души рассмеялась, запрокинув голову, а Морган как-то странно на нее посмотрел. Слишком радостно и слишком… влюбленно?

Больше всего меня занимали два вопроса: с чего вдруг Лазарь проникся ко мне такими теплыми чувствами и личность князя в плаще. От него исходила странная уверенность. Несмотря на то, что большую часть он молчал, мне показалось, что именно князь – лидер компании.

Жаль, но внутри саней не было окон, и мне не удалось увидеть дорогу до бассейна, а когда мы остановились, и Морган первый вышел наружу, глаза заслезились от яркого дневного света. Я ахнула, потому что мы оказались на невероятной красоты отвесной скале в уединенной части облачного бассейна. Внизу клубились облака: солнечный свет придавал им кремовый оттенок. При взгляде вниз слегка кружилась голова. Казалось, будто стоишь на вершине горы, а внизу, далеко-далеко, земля, которая одновременно и манит, и пугает.

– Ты никогда не плавала? – спросила Татия.

Она уже сняла мантию, оставшись в купальном платье. Забавно, дома я частенько работала в коротких джинсовых шортах и верхе от купальника, ничуть не смущаясь голых плеч и открытого декольте, а здесь вдруг, в совершенно закрытом темном купальном платье, чувствовала себя неуютно в незнакомой компании.

Зато Одетта в принципе не была способна чувствовать что-то, кроме огромного себялюбия: она сбросила сначала мантию, а следом полетел и купальник. Татия закатила глаза, Морган тактично отвернулся, а вот Лазарь и князь без стеснения ее рассматривали, даже не скрывая недвусмысленных намерений. И Одетте, кажется, льстило такое внимание. Мне подумалось, она сбегает с ними не в первый раз и вряд ли ограничивается пикником.

Если все перерастет в оргию, я нырну в облака и доплыву до канадской границы.

О том же думала и Татия:

– Давайте только без ваших групповушек. Я хочу отдохнуть и расслабиться, а не наблюдать за чужими сношениями.

– Ты, как всегда, тактична и мила, Татия, – улыбнулся Лазарь.

– Я предусмотрительна. За тобой, Фаренгейт, глаз да глаз.

– Давайте что-нибудь съедим, – сказал Морган.

Мне было интересно, снимет ли князь свой плащ, но он так и не отступил от анонимности. А вот Морган – тот самый поставщик всех вкусностей в академию – извлек несколько корзин с вкусностями, и… я пропала.

Ну правда, когда тебя держат на низкоуглеводной диете из овощей и травяного чая, запах свежей сдобы с корицей способен убить. Мы с Татией одинаково жадно вгрызлись в слойки, пока Одетта бродила по самому краю скалы.

– Бедные девчонки, – покачал головой князь. – Это преступление – кормить вас так, что на солнце просвечиваете.

– Вот купи себе бабу и прикажи раскормить до размера коровы, – посоветовала Одетта откуда-то сзади.

– Да ты задолбала портить мне настроение! – взвилась Татия.

К моему удивлению, она молнией подскочила к Одетте и… толкнула ее вниз, от души выругавшись – я даже не все слова поняла, хотя уже давно считала свое знание языка неплохим.

Никто, кроме меня, не ахнул и не подорвался спасать Одетту, только Лазарь правильно расценил размер моих глаз и поспешил пояснить:

– Одетта отлично плавает.

– И отлично умеет привлекать внимание, – буркнула Татия. – А вы ей позволяете. Она совсем потеряла берега!

– А что я-то? Одетте ничего не нужно позволять, она сама берет все, что хочет.

– Да, и ты явно в восторге.

– Ребят, хватит. – Морган порылся в корзинке в поисках бутылки. – Грейс, Тати рассказывала, ты умеешь делать интересные напитки? Я захватил персики и вино, сможешь повторить?

Сначала я не поняла, о чем он говорит и откуда знает, что иногда я работала на баре, а потом вспомнила про «Беллини» и едва не рассмеялась. Будет забавно, если я внедрю в магический мир земные коктейли. Странно, что еще никто этого не сделал, если у них так много попаданцев.

Жаль, у меня не было возможности изучить местные ликеры. На них наверняка бы получились бомбические коктейли. Но и «Беллини» – тоже отлично для теплого дня и фэнтезийных декораций. Я даже забыла про Одетту, которая плавала где-то внизу, и так увлеклась смешиванием персикового сиропа и вина, что не сразу поняла, что именно в поведении Моргана и Татии меня смущает.

Потом, когда они вдруг начали целоваться, я подавилась кусочком персика и едва не выронила бутылку.

– Я многого не знаю о вашем мире, и уже не уверена, что хочу знать.

– Да, я бы тоже не хотела. – Татия отстранилась от Моргана и слегка покраснела. – Мы не родные, если что.

– Это не мое дело.

– Но смотришь ты осуждающе.

– Это непроизвольно. Прости.

– Наши родители сошлись, когда нам было по пятнадцать. Во многом это политический брак: мама вышла за князя, – пояснил Морган. – Мы с Тати считаемся братом и сестрой, но они никогда не позволят нам сойтись даже втайне.

– Тогда я решила уйти в академию. У папы нет влияния на Эржбет. А Морган просто купит меня на балу.

– А если Эржбет заломит за тебя цену?

– Я унаследовал небольшое княжество отца. У меня достаточно денег, чтобы оплатить любую идеальную.

– А если Татию выберет кто-то до тебя? – спросила я.

Князь, до этого хранивший молчание, вдруг сказал:

– Вряд ли. По правилам сначала идеальную выбирают члены королевской семьи, если таковые присутствуют. Маловероятно, что сразу всем мужчинам королевской крови вдруг понадобится идеальная. А если принцев и королей нет, то следующими выбирают князья – и здесь Моргану главное успеть первым надеть на Татию браслет. Думаю, с этим не будет проблем.

Да, принц на празднике уже выбрал идеальную, а его брат и король, хочется верить, подобными развлечениями не интересуется.

Потягивая «Беллини», я думала о том, что на первый взгляд все идеальные в особняке Эржбет показались мне рафинированными, одинаковыми, абсолютно безликими. А теперь у каждой из девушек, которых я знала, вырисовывались свои истории и драмы.