– Считается, что в нашем мире только два типа магии: сумеречная и рассветная. Но есть еще одна способность. Приказы некоторых магов исполняются вне зависимости от желаний того, кому приказывают. Сам Гелиос наделяет такой властью. Только члены королевской семьи нашего мира отмечены подобным даром. Король принимает Сердце Магии – единственный ныне существующий сосуд, в котором одновременно заключены и сумрак и рассвет. И с этим сосудом получает дар. А вместе с королем и его супруга, и дети.

– Что это значит? Я могу быть родственницей короля?

– Ты уверена, что твой отец – это твой отец? Говорят, Его величество не прочь сходить налево. Теоретически…

– Уверена! – отрезала я. – Он мой отец.

– Значит, твоя мать могла быть королевской крови. Как вариант. Хотя я не слышал, чтобы дар передавался так далеко. Обычно им владеет королевская чета и прямые наследники.

Он вдруг расхохотался, хотя я, шокированная открывшейся информацией, совсем не понимала, что смешного.

– И ты боишься гнева Эржбет? Грейс! Да она и пальцем тебя не тронет! Ты же можешь делать все! Тебе и прятаться-то не нужно!

– Что, я могу явиться во дворец и приказать пропустить меня к порталу домой?

– Ну… – Лазарь слегка стушевался. – Полагаю, на большое количество людей твоя сила не рассчитана… хотя я точно не знаю. Двор держит в тайне информацию об этом даре. Но он – основа их власти. Странно, что ты до сих пор жива. Эржбет, вероятно, не доложила о тебе Его величеству.

– Вот успокоил так успокоил, – вздохнула я.

Только этого еще не хватало! Весть о том, что я – маг и могу быть родом из этого мира, свалилась как снег на голову. А теперь еще и это! Можно я просто уйду домой, разносить свои коктейли, и никакого дара, никакой уникальной силы мне не нужно?

– Так, надо привести тебя в порядок. Вот это, – Лазарь придвинулся ближе, так, что я почувствовала аромат его парфюма, – лишнее.

С треском, но без малейшего усилия, он оторвал белоснежный воротник от моего форменного платья и выбросил куда-то в кусты.

– Вот это надень.

Он протянул небольшой значок, больше напоминающий бейджик с незнакомыми именем и фамилией: Амелия Линст.

– Моя однокурсница одолжила. Она болеет и не ходит. А тебя в нем вообще никто не заподозрит.

Мне очень хотелось сказать, что все это – плохая идея. Но желание увидеть изнутри академию сумрака победило здравый смысл. Который, впрочем, даже не боролся.

***

Академия Сумрака поразила масштабом и атмосферой. Банально, но так и есть. После мрачной и относительно небольшой академии идеальных, место учебы сумеречных магов всех мастей показалось мне другим миром. Здесь царил совершенно другой порядок: студенты не ходили, уставившись в пол, придерживаясь строгих правил. Они смеялись, бегали, перекусывали прямо на газоне перед зданием, колдовали и вообще вели себя как самые обычные студенты.

Какие-то два парня сцепились в магической дуэли. Они то и дело исчезали, превращаясь в тени, а затем возникали в самых разных точках площадки, пытаясь поймать удачный момент для удара. Неподалеку стайка девчонок хихикала, жадно наблюдая за боем.

Я старалась делать вид, что происходящее мне совсем не в новинку, но все равно крутила головой и жадно ловила все проявления магии. Сейчас, именно в этот момент, я бы многое отдала, чтобы учиться!

– Ну как? – спросил Лазарь, когда мы поднимались по ступенькам к главной башне. – Нравится?

– Как будто другая реальность. Таким ваш мир показал мне Дилан. А потом уничтожил его.

– Да, у вас там царит уныние, – согласился Лазарь. – Ладно, я знаю, что тебе понравится. Сделай невозмутимое лицо, и пойдем.

Едва мы очутились в длинном коридоре, я не сдержалась и ахнула: в стенах, на потолке и колоннах сияли звезды. Огромные камни, вмонтированные прямо в камень, сверкали, искрились, складывались в созвездия и даже негромко позвякивали. Мы словно очутились в зале, полном хрусталя.

На облицовке арки, изящными буквами было выведено:

«Да воцарится Сумрак вновь».

– Ага, – Лазарь заметил, как я с трудом читаю витиеватые выцветшие буквы, – рассветники давно пытаются запретить эту фразу. Но пока ректор держится. Их всех страшно бесит даже мысль о том, что рассветников на троне могут сменить сумеречники.

– Прекрасные люди. Очень толерантные.

Я думала, мы пройдемся по академии, и даже почти набралась наглости попроситься в столовую, потому что ужасно хотелось есть. Но Лазарь вдруг остановился у одной из аудиторий и распахнул дверь.

– Прошу, – шутливо поклонился он.

Я рассмотрела внутри большой поточный двухэтажный класс, где уже собирались студенты.

– Ты с ума сошел?! Мы не можем сидеть на лекции, как будто я здесь учусь! А если будет перекличка?! А если кто-то поймет, что я не местная?!

– Грейс, здесь не так, как у вас. Здесь есть лекции прославленных магов-профессоров, на которые приходят все желающие. Есть обязательные лекции курса, который выбрал сумеречник, но если ему интересно – он может хоть все подряд слушать и сдавать. Здесь никто друг друга не знает. А лекция интересная. Я очень советую.

Оглушительно – мы стояли прямо рядом с колоколом – прозвенел звонок. Пришлось быстро юркнуть в аудиторию и найти свободные места. Я хоть и согласилась с безумной авантюрой, все же предпочла сесть в укромном уголке, подальше от любопытных глаз. Лазарь только посмеивался. Он-то чувствовал себя здесь как рыба в воде.

– Итак, господа сумеречные адепты, – невысокий седеющий профессор поднялся из-за преподавательского стола и с предвкушением потер руки, – сегодня мы разбираем символизм и аллюзии в «Легендариуме». Как мы с вами выяснили ранее, произведения древних времен следует рассматривать в качестве символов и аллюзий. На знаковые события, на надежды и мечты общества того времени. Не имея возможности облечь желания перемен в прямые требования, люди мечтали так, как вообще свойственно мечтать только человеку: искусством.

Народ заскрипел карандашами, но профессор, казалось, вообще не обращает внимания на аудиторию. Тем не менее, болтающих не было.

– Итак, начнем с простого. Арлуна – монстр, живущий на дне океана – олицетворяет сумрак. Она – символ власти сумеречных магов, некий образ. Сначала, еще когда наше общество только начинало свой путь развития, Арлуна была способом постичь непостижимое. Для магов того времени банально было проще для себя прежде всего объявить жуткое монстроподобное существо истоком и хранителем их магии. Мы привыкли считать, что Арлуна и Гелиос появились в источниках одновременно, но это не так. Упоминания Арлуны можно найти еще в эпоху Кровавого Заката, в то время как Гелиос стал появляться на фресках и в легендах уже в эпоху Светлой Ночи. Кстати, кто назовет мне все эпохи по порядку?

Лазарь, к моему ужасу, вскинул руку!

– Адепт Фаренгейт, какое похвальное рвение. Не ожидал от вас. Прошу.

– Эпоха Полудня, Эпоха…

– Нет-нет, мальчик мой, пожалуйста, пару слов про каждую. К слову, тогда я смогу исправить вашу прошлую оценку «неудовлетворительно»…

– Эпоха Полудня – начало развития магии, появление первых государств, единой письменности и открытие порталов в иные миры. Эпоха Кровавого Заката – время войн и борьбы за территории. Эпоха Звездной ночи – единственная в своем роде эпоха баланса двух магий. Затем Сумеречная эпоха – время власти сумеречных королей. И Рассветная эпоха, это та, что длится сейчас. Соответственно, время власти рассветных королей.

– Надо же, – хмыкнул профессор. – Вы смогли меня удивить. Вам определенно идет на пользу соседство с прекрасной спутницей.

Народ дружно засмеялся, а я почувствовала, как краснею и едва-едва удерживаюсь от того, чтобы не сползти под парту. Зачем он привлекает внимание?! А если сейчас спросят меня?!

К счастью, профессор продолжил:

– Что ж, Гелиос и Арлуна – самые простые символы. Отчасти это трансформировавшийся в понятные образы страх перед природой магии. Отчасти – немного наивное и детское желание, чтобы пришел кто-то большой и сильный, и показал врагам их место. С другими легендами все непросто, и сегодня мы обсудим одну, на мой взгляд, самую интересную. А вот домашнее задание к следующему семинару будет такое: берете в библиотеке расширенное издание «Легендариума», выбираете одну из легенд – и разбираете ее символизм. Всем ясно?

Раздался нестройный хор голосов. Всем было ясно, а мне – обидно. Я бы с удовольствием выполнила задание.

– Легенда рассказывает о Королеве Магии, и, в сущности, довольно короткая. Разделенный надвое мир не может жить в мире и согласии. Рассвет не встречается с сумраком так же, как день не встречается с ночью. Маги, способные колдовать с приходом дня беспомощны после наступления ночи, и наоборот. Это все непреложные истины, однако, в каждом правиле есть исключения, и «Легендариум» это исключение описывает.

Мы притихли. Кажется, профессор тоже обладал своеобразным даром, иного объяснения такому умению увлечь аудиторию, я не находила. Поймав себя на том, что едва дышу, боясь пропустить продолжение, нахмурилась. Нельзя влюбляться в это место! Нельзя надеяться на то, что однажды получится сесть за парту не в качестве зайца, пользуясь чужим бейджем!

– Мы знаем лишь один артефакт, где сумеречная и рассветная магии способны существовать вместе – Сердце Магии. Это некий сосуд, хранителем которого является король. В обмен на клятву хранить сосуд, король получает особый дар. Не нужно объяснять вам, какой. Однако легенда о Королеве гласит, что этот артефакт – не единственный способ увидеть две древние магии в единстве.

Профессор взял со стола большую книгу с серебряными вензелями на обложке, откашлялся и зачитал:

– «И воцарится Сумрак вновь. Рассвет отступит, дав дорогу брату. Две силы, две магии станут одной, если придет Королева.

С иного пути, с иными мотивами, женщина с кровью рассвета примет сумрак, отдастся ему. Взойдя на трон во имя Арлуны и Гелиоса. И Ковен Солнца по ее приказу завершит свой рассветный путь, а Культ Луны растворится в океане Арлуны. Две магии в Королеве объединятся вновь.

Мужчина закрыл книгу.

– Но пока она просто принцесса». Это вольный перевод одного из лучших культурологов Магии, сумеречника, предыдущего ректора академии, князя Горарда Хеллза. Пожалуй, именно профессора Хеллза можно назвать ведущим символистом Рассветной Эпохи. Я чрезвычайно благодарен судьбе за возможность работать под началом этого ученого. И обучать его анализу вас. Давайте попробуем разобрать легенду. Кто-нибудь хочет выступить? Ну же, не бойтесь, я не ставлю оценки отсутствию опыта. Но определенно уважаю смелость.

Но никто не торопился выступать: напряженную работу мысли в аудитории можно было почувствовать. Казалось, я даже слышала, как скрипели мозги студентов.

– Знаете, я бы послушал вашу очаровательную соседку, адепт Фаренгейт, – вдруг улыбнулся преподаватель, а у меня желудок свернулся в узел! – Как ваше имя, леди?

– Я…эм…

Прости, щедрая, но незнакомая подруга, пожертвовавшая бейдж. Сейчас я тебя опозорю…

Но Лазарь предупреждающе пихнул меня в бок.

– Не говори ее имя! Некоторые могут ее узнать! – шепнул он.

– Грейс, – облизав пересохшие губы с трудом ответила я, – Грейс Голд.

– Ну же, Грейс, попробуйте.

– Ну… я полагаю, люди устали от вражды. Они ждут, когда две магии объединятся, перестанут соперничать. Когда обладать сумеречным даром станет так же престижно, как и рассветным. И наоборот. Поэтому они придумали себе героиню, которая однажды явится – и станет знаком, что пора менять этот мир. Они верили, что из сложившейся ситуации нет выхода, потому что высшие силы не позволяют из нее выйти. Но однажды, когда сойдутся звезды, придет кто-то могущественный, одновременно и не принимающий ничью сторону и принявший обе. Тогда все будет хорошо.