Глава 11

Сиридия – земли, захваченные королем Бенезетом Фортиа еще в 1317 году. Мортиберг – столица и самая укрепленная крепость Гладисланда. Ее называют «Каменной гибелью». Единственный человек, сумевший захватить замок Мортиберг, король Бенезет, потерял под его стенами половину своей армии. Здесь полегло больше визардийских воинов, чем при покорении всех остальных сиридских земель вместе взятых. Сейчас здесь царил мир и такое спокойствие, как будто замок был необитаем.

В тишине просторного каменного зала раздавался лишь легкий свист и глухой звук удара. Выстрел! Стрела рассекла воздух и воткнулась в медвежью шкуру на дальней стене. Голова медведя застывшим взглядом черных блестящих глаз смотрела в потолок. Медведь никуда не собирался убегать, ему было все равно на происходящее. Охотнику тоже. Поэтому в сторону стены полетела еще одна стрела. Там их скопилось уже штук двадцать за несколько дней. По другую сторону зала за столом сидел человек с арбалетом в руках. Он откинулся на спинку своего стула, а ноги водрузил на стол и, прикрыв один глаз, вновь целился в неподвижную мишень. Еще один выстрел и снова попадание. Охотник опустил руку с арбалетом и со скучающим видом уставился в потолок. Он был совершенно один в холодном каменном зале, не считая медведя. Вокруг – пусто. Кроме пыльного деревянного стола с несколькими стульями, черных металлических канделябров и камина, который не топился, здесь более ничего не было. Свет едва проникал сюда сквозь узенькие окошки, поэтому в зале было еще и темно. Но глаза охотника, привыкшие к полумраку, не обращали на это внимания. Он приготовил арбалет, чтобы вновь целиться. Как раз в этот момент в зал вошел низенький человек в одежде слуги. На нем была коричневая куртка из грубой шерсти с кожаным поясом и черным капюшоном на спине. Русые волосы его были растрепаны, но лицо казалось добродушным и снисходительным.

– Милорд, стоит ли зря переводить стрелы? – сказал он человеку с арбалетом. – Пошли бы лучше поохотились.

Мужчина за столом выпустил еще одну стрелу в сторону медведя прежде чем ответить.

– Отстань, Осмунд. Я никуда отсюда не выйду.

Голос его звучал угрюмо и равнодушно. Он скрестил ноги, лежащие на столе и нацелил арбалет в сторону круглой деревянной люстры. На прежней мишени уже не было места. Слуга тяжело вздохнул, глядя на это печальное зрелище. Вот уже несколько месяцев он свидетель того, как великий воин, рыцарь и командующий – лорд Верхард Гладин превращается в одно огромное пятно из угрюмости и разочарования. С момента своего возвращения с войны против соседнего Никсланда, он сам не свой. Не выходит на улицу. Ничего не делает. И ничего не хочет. С лордом Никсланда они договорились и поделили-таки злосчастный пролив между их землями. После того как пожгли и разграбили с десяток деревень. Однако лорд Гладин не выглядел довольным этим исходом дела. Он вообще не выглядел довольным ни разу за эти долгие месяцы.

В зал вошел посыльный в военной форме и свитком в руках.

– Милорд, очередное послание из Фортистерры. Столица требует три тысячи воинов для похода против Калерии. Мы должны в срочном порядке дать ответ. Ведь аналогичная просьба уже поступала раннее.

Лорд Верхард разочарованно опустил арбалет.

– Пусть Хартвилль воюет, если ему так надо. Я-то тут при чем?

– Но, милорд. Королева требует…

Лицо арбалетчика вопросительно взглянуло на говорившего, будто тот сказал нечто необычное.

– Нами правит королева?

– Вот уже пятнадцатый год, милорд…

– Когда я уходил на войну с фианийцами, в Фортистерре славили короля Джерода. С тех пор я и не интересовался, что там происходит. Что ж, тогда тем более, обойдутся своими силами. Буду я слушать приказы женщины. Как ее вообще занесло на престол…

Он вновь прикрыл один глаз, продолжая целиться в люстру. Слуга и военный застыли у входа, ощущая неудобство. После чего мужчина в доспехах предпринял еще одну попытку объяснения:

– Но, милорд. Если Хартвилль требует помощи в войне, мы ведь обязаны ее оказать. Иначе они подумают, что мы не верны присяге. И придут сюда с армией.

– С той, что отправилась воевать в Калерию? – уточнил лорд.

– Но мы ведь не хотим начать конфликт. В любом случае, отказ будет воспринят как враждебность по отношению к центру. Мы рискуем настроить против себя другие земли. И нарушить спокойствие, что только недавно установилось у наших границ…

Верхард даже не посмотрел в их сторону, голос его звучал отстраненно:

– Сделайте, как они хотят. Три тысячи, так три тысячи. Только оставьте меня в покое. Пошли все вон.

Он угрожающе развернул арбалет, будто бы намереваясь выстрелить в сторону выхода. Слуга и посыльный поспешили исчезнуть, притворив за собой дверь.

– Здесь явно замешаны злые духи, Селвин. – заметил перепуганный Осмунд. – Не может хозяин так долго не проявлять интереса ни к чему, что происходит вокруг. Ведь он никогда не был таким угрюмым и раздражительным. По крайней мере, не сидел неделями взаперти и не портил вещи в собственном доме. А ведь эта медвежья шкура ему всегда так нравилась. Он даже с ней разговаривал, когда был ребенком.

Военный со свитком не менее обеспокоенно смотрел на дверь зала, а затем перевел взгляд на слугу.

– Все из-за той войны. Милорд воевал с самой юности, редко бывал дома. Теперь не может найти себе места в мирной жизни. Такое бывает. Да еще и леди Эдит…

– Это правда. – вздохнул Осмунд. – Замужество леди Эдит совсем вывело его из себя. Хоть бы он поскорее позабыл об этом неприятном обстоятельстве.

Военный нахмурился.

– Будь я на его месте, я бы как можно скорее нашел себе другую невесту. Нет такой женщины, которую нельзя заменить другой. Особенно если дело касается подлой предательницы.

Осмунд не ответил. К ним на встречу по коридору вышла служанка с серебряным подносом в руках. На подносе стояли тарелки с фруктами и картофелем и дымилось блюдо с жареным мясом. Она подошла к говорившим и остановилась рядом с ними у закрытой двери зала. Женщина с круглым приветливым лицом вопросительно посмотрела на Осмунда и Селвина.

– Я принесла обед для лорда. Что за собрание здесь? Не случилось ли чего?

– Лучше не ходи туда сейчас, Идгит. – посоветовал Осмунд. – Милорд в ужасном настроении. И обедать точно не станет. А вот поднос этот может полететь в ближайшую стену. Пожалей старания повара.

– Глупости. – нахмурилась женщина. – Сроду милорд не бросался посудой. Пропустите.

Мужчины открыли перед ней тяжелую дверь и впустили внутрь. Через минуту послышался грохот и Идгит вышла с пустым подносом.

– Да, определенно дела плохи. – заключила она.

Верхард продолжал сидеть, сложив ноги на столе, и пялиться на неподвижную шкуру медведя, отвечающую ему столь же безразличным взглядом как и его собственный.

– Ты только подумай, Осбеорн. Я три года воевал, защищая мою землю от Никсов и их мечей. Мы договорились с ее отцом, что как только я вернусь, он отдаст ее за меня. И что я получаю? Я дома. А она… она вышла за какого-то там лорда Кловиса из Либертерры. И ладно бы она выбрала сирида. Но предать меня ради визардийца… Это больше чем оскорбление. Она наплевала мне в душу, Осбеорн. Ты ведь понимаешь, что значит, когда тебе плюют в душу? – медвежья голова неподвижно смотрела на него. – Конечно, понимаешь. Висишь тут вот уже сколько лет и вынужден выслушивать всякое. А деться тебе некуда. Вот и мне теперь некуда. Хоть бы снова началась война. Только не в Фортистерре и не с Калерией. Лично я не собираюсь воевать за их визардийскую королеву. Достаточно крови моих предков было пролито по вине Фортиа. Теперь пускай отвечают за содеянное.

Верхард продолжал смотреть на немого собеседника на стене, чувствуя, как ненависть и раздражение ко всему остальному миру переполняют его изнутри. Определенно он больше никогда не выйдет из этого замка. И никого больше не захочет видеть. Сейчас он способен вытерпеть только лица своих преданных слуг и то не чаще раза в сутки.

Вечером лорд уже собирался отправиться спать как обычно в полной тоске и разочаровании, когда уединение его вновь было нарушено. В комнату вошел военный, нобилис Селвин, и осмелился заговорить с ним. Верхард хотел прогнать его в ту же минуту, но проявил чудеса терпения и все же дослушал подчиненного до конца. И не зря. Как оказалось, всего около получаса назад в лесу близ замка случилось неприятное происшествие. Повозка путников сбилась с дороги, наткнулась на местные шайки разбойников, и, пытаясь укрыться от них, потеряла колесо на одной из дорожных кочек. Путники едва смогли добраться до замка. Они изрядно устали, перепугались и выглядят едва живыми после всех своих злоключений. Их всего только трое: молодая девушка, судя по всему леди, ее служанка и слуга-извозчик.

– Должно быть, у них произошло несчастье, если леди путешествует в таком маленьком составе прислуги совсем без охраны. – предположил Селвин. – Не иначе как что-то случилось. Возможно, на их кортеж из господ, слуг и стражи напали по дороге, а этим удалось сбежать. В любом случае, мы не могли отказать им в помощи, когда они появились у стен замка.

– Где они? – с недовольством спросил Верхард.

Он уже заранее ненавидел этих людей, нарушивших его уединение.

– Я приказал привести их в нижний зал и разжечь огонь. Девушка очень плоха. Ей бы лекаря…

– Я сам буду решать, что и кому нужно. Может, это шпионы из Хартвилля или соседней Либертерры. А ты впускаешь их в замок.

– Помилуйте, милорд. Это совершенно безобидные путешественники. Вы только взгляните на них. Девушка определенно сиридка. И леди. А с ней пара перепуганных до смерти слуг.

– Ну что ты будешь делать…

Верхард понял, что ему не суждено на сегодня остаться в одиночестве и нехотя поплелся в след за Селвином по направлению нижнего зала, что находился на первом этаже почти у самого входа. По пути он просунул руки в свой камзол, отделанный мехом, но не стал застегивать его, оставив открытой широкую рубашку, и теперь выглядел так как будто его разбудили посреди ночи и куда-то потащили против воли. Даже недовольное лицо его производило такое впечатление. Наконец они с Селвином спустись вниз, прошлись по коридору, освещая его догорающим факелом, и вошли в полутемный зал. Внутри горел камин, а около него на стуле расположилась девушка в длинном темно-зеленом платье. Подол его раскинулся по полу в то время как она сидела у огня, повернув голову и глядя на пламя. Рядом с ней стояла служанка и смотрела на госпожу. Верхард подошел и остановился на таком расстоянии, чтобы можно было получше рассмотреть незнакомцев. Он и Селвин стояли в пределах оранжевого круга, что оставлял на полу свет огня в камине. Гости, услышав шаги, обернулись на них.

– А где третий? – спросил Верхард, обращаясь к военному.

– Кучер еще не вернулся из конюшни, милорд. Он скоро будет.

Тем временем служанка поклонилась ему, а девушка встала со стула и сделала реверанс. Верхард придирчиво взглянул на двух незнакомок, что были перед ним. Определенно, молодая леди была сиридкой. Об этом говорила ее светлая кожа, цвет глаз и светлые рыжеватые волосы. Ее худенькая служанка в белом чепце тоже не вызывала ни малейших вопросов. Обе уставились на Верхарда с любопытством и некоторым беспокойством.