Мир Аматорио. Доверие (страница 17)
Если бы я услышала подобное от Десмонда всего полтора месяца назад, я бы стала самой счастливой девушкой на планете. Но я знаю, что все сказанное им сейчас – часть его плана. Десмонд хочет нанести мне удар побольнее. В мое самое уязвленное место. В сердце.
Но я не позволю этому засранцу играть на моих чувствах. Я вскидываю подбородок, стараясь, чтобы выражение моего лица выглядело скучающим.
– Неплохая идея, – я равнодушно пожимаю плечами. – Как думаешь, Кэш не будет против, если я возьму вашу фамилию?
Сказав это, я сразу же жалею о своих словах. Что я несу, черт возьми? Мне нужно заткнуться. Я не должна сеять зерно раздора между братьями.
Я жду, что Десмонд что-нибудь съязвит в ответ, но он не произносит ни единого слова. Он приближается ко мне вплотную, и я пячусь назад, пока не утыкаюсь спиной в стену. Выставив руки по обеим сторонам от моей головы, Десмонд наклоняется. Его лицо оказывается напротив моего, а губы рядом с моими. Его горячее дыхание обволакивает мою кожу, и у меня сдавливает грудь от волнения.
– Ты будешь носить нашу фамилию, – низким охрипшим голосом произносит Десмонд. – Но только от меня.
Он внимательно на меня смотрит. Не пожирает голодным, похотливым взглядом, а впивается своими пронзительными глазами в мои. И от этого меня тянет к нему. Мне хочется закрыть глаза и прижаться к его твердой груди. Но вместо этого я вижу, как в его глазах из-под полуопущенных век расширяются зрачки. Черная точка постепенно расползается и поглощает голубую радужку.
Я делаю глубокий вдох, чувствуя, как мучительный тягостный жар зарождается в груди и медленно опускается в низ живота. Каждый дюйм на моей коже распаляется от близости Десмонда.
– Я неудачно пошутила насчет твоего брата, и мне не нужна ваша фамилия, – с трудом выдавливаю я. – Я лучше оближу искрящийся провод, чем стану Аматорио.
– Тогда мне придется вырубить к чертовой матери электричество во всем мире, чтобы ты стала Аматорио, – твердо заявляет Десмонд. – Ты будешь носить мою фамилию, Кристиана. Наши дети будут носить мою фамилию. И ты сама этого захочешь.
Он до сих пор не отводит своих глаз от моих. Не знаю, сколько проходит времени, но мне кажется секунды оборачиваются часами, а минуты годами. На миг я теряю самоконтроль и опускаю взгляд с его глаз на губы. И тотчас воспоминания, как мне было хорошо с Десмондом, вихрем кружатся в голове.
Его горячие поцелуи… Обжигающие прикосновения рук… Десмонд внутри меня, и раз за разом я выдыхаю его имя…
Черт, Кристи! Держи себя в руках!
Я знаю, что для моего блага будет лучшим оттолкнуть его и убежать. Но этой мой номер, и Десмонд должен уйти сам.
– Единственное, что я хочу – чтобы ты оставил меня в покое, – мне хочется кричать, но я способна лишь на шепот.
– Ты действительно хочешь, чтобы я оставил тебя в покое? – спрашивает Десмонд.
– Да, черт возьми, действительно хочу.
Большинство людей после такого ответа сразу бы ушли, но только не Десмонд. Он, наоборот, остается на месте и еще ниже склоняет голову.
– Хорошо, я уйду. Но у меня накопились вопросы. И мне нужны ответы.
С этими словами Десмонд выпрямляется в полный рост, и только сейчас я могу нормально вздохнуть. Он поднимает руку и снимает с крючка еще одно полотенце. После чего проводит им сначала по одной моей влажной щеке, затем по другой. Дальше вытирает подбородок и медленно спускается к шее.
Не зная, как реагировать, я замираю и наблюдаю, как Десмонд вытирает мою кожу, покрытую капельками воды. Десмонд проводит полотенцем по плечам, а потом переходит к рукам и делает это так нежно, трепетно и осторожно, что у меня на глазах наворачиваются слезы. Я зажмуриваюсь, чтобы не показать своей слабости.
Мои веки опущены, и я чувствую, как Десмонд проводит полотенцем по линиям ключицы и скользит по ложбинке между грудей. Я пытаюсь справиться с учащенным дыханием, пока тело трепещет в ожидании дальнейших прикосновений.
С частыми вздохами парфюм Десмонда и его собственный запах заполняют меня, отключают голову. Я совершенно не помню, зачем и по какой причине здесь находится Десмонд.
Главное, что он со мной.
Раскрыв глаза, я вижу, как Десмонд опускается передо мной на колени. Его мокрые после дождя волосы небрежно спадают на лоб и виски. Кончики моих пальцев горят от желания запутаться в его черных прядях.
Не догадываясь о моих мыслях, Десмонд проводит полотенцем по лодыжке и поднимается выше. Выше. Еще выше, и мне становится труднее дышать. Я борюсь с внутренней дрожью, отчетливо ощущая, как соски напрягаются, а между ног нарастает давление.
Боже, еще одно его прикосновение, и я могу сорваться. Мне отчаянно хочется ощутить его настойчивые губы на своих. Его крепкое твердое тело на моем. Его сильные руки, ласкающие все и сразу…
Жар целиком охватывает меня, когда Десмонд вытирает мою нижнюю часть бедра и останавливается у края полотенца. Он поднимает на меня взгляд, и наши глаза встречаются. Я не разрываю наш зрительный контакт, и в этот момент у меня появляется чувство, что Десмонд смотрит на меня так, будто ищет подсказки и пытается узнать ответы.
Черт!
Десмонд собирался уйти, но перед этим хотел получить ответы. Как я могла такое забыть?
– Ты говорил, что у тебя есть вопросы, – я стараюсь, чтобы мой голос не выдавал эмоций. – Ты задашь их?
Не отрывая от меня взгляда, Десмонд вытирает мою другую ногу. После этого бросает полотенце себе на плечо и выпрямляется в полный рост. Его массивная фигура снова нависает надо мной. И снова его дурманящий аромат окружает меня.
– Почему ты не рассказала мне, что тебя обидел Джеймс? – охрипшим голосом спрашивает Десмонд. – Что он тебе сделал? И почему ты не обратилась в полицию?
– Я не рассказывала тебе, потому что ты обманывал меня. Я была зла на тебя и не могла доверять.
Мой ответ ранит Десмонда, я замечаю это по его глазам. Но постепенно его боль переходит в привычно уверенный и твердый взгляд.
– Ты врешь, Кристиана. Дело не только во мне. Почему ты не обратилась в полицию? Этот ублюдок угрожал тебе?
Тяжелый влажный воздух, наполненный клубами пара, еще больше сгущается. Мне мерещится, что стены, покрытые кафелем, давят со всех сторон и сокращают пространство.
Я с трудом проглатываю надсадный ком.
Нет. Я не могу сказать всего Десмонду. Не могу ему объяснить. Не могу допустить того, чтобы он узнал.
– Крис, ты должна мне довериться, – мягко говорит Десмонд. – Вспомни свое обещание. Если бы ты рассказала мне все с самого начала, мы бы не пережили столько дерьма.
В эту секунду больше всего на свете мне хочется открыться ему. И вместе с тем понимаю, что для меня это непозволительная роскошь. Всего пару дней назад Десмонд собирался уничтожить все, что связывало нас.
Не зная, что делать, я опускаю взгляд.
Десмонд поднимает руку, заправляя мою влажную прядь за ухо. От соприкосновения его пальцев с моей щекой по коже пробегают электрические разряды.
– Хочешь знать, чем мы занимались, если бы ты сдержала свое обещание? – спрашивает Десмонд, но я молчу. – Мы бы вместе подали документы на поступление в «Браун». Мы бы планировали, как проведем зимние каникулы и Рождество. Куршевель или Аспен? Или дом у озера Луиз в Банфе? Не важно. Важно, чтобы я заставлял тебя смеяться при любой возможности. Важно, чтобы я трахал тебя при любой возможности. Важно, что мы были счастливы, а не на грани полного краха.
Тяжело дыша, я смотрю на его прекрасное лицо, и мои глаза наполняются слезами.
Пожалуйста, уйди. Пожалуйста, не мучай меня. Пожалуйста, не испытывай. Мое сердце и так больно бьется о ребра и кровоточит.
Мне требуется несколько секунд или возможно минут, чтобы вернуть самообладание.
– И ты бы дальше продолжал меня обманывать и скрывать о том, что сделал твой отец? – спрашиваю я.
– Нет. Ты бы узнала об этом в свое восемнадцатилетие.
– Почему именно на мой день рождения?
Десмонд не торопится отвечать. Он снимает с соседнего крючка халат и укрывает им меня.
– Мое условие остается в силе. Возвращайся в Бостон, и ты все узнаешь.
Он разворачивается и уходит, и несмотря на теплый халат, я чувствую, как воздух охлаждается за считаные секунды.
– Я буду в соседнем номере, – Десмонд замирает около двери и удостаивает меня короткого взгляда. – И зря ты не рассказала про Джеймса. Я все равно все узнаю.
Глава 12
Десмонд
Меня будит дневной свет, пробивающийся в щель между шторами окна отеля. Этой ночью я практически не спал и сомкнул глаза только ближе к рассвету. Мне все время мерещилось, что в коридоре захлопывается дверь соседнего номера.
Кристиана, мать ее, Лазарро.
Нет смысла скрывать, что я боялся, что она опять убежит от меня. Эта девчонка постоянно, черт возьми, убегает. И я не могу дождаться того дня, когда избавлю ее от этой дурацкой привычки. Но пока у меня не особо выходит.
Крис все еще не доверяет мне и не впускает в свой собственный мир. И от этого я ощущаю внутри себя пустоту. Почему Крис ничего не рассказала мне про Джеймса? Почему не обратилась в полицию? И самое главное, почему не обратилась ко мне?
Я бы выслушал ее. Я бы понял ее. Я бы добился того, что Джеймс ответил за все, что причинил ей.
Внезапно меня осеняет. Крис не стала просить у меня помощи, потому что этого не велел Джеймс. Он давил на нее, угрожал или шантажировал.
Ублюдок.
Точнее, будущий мертвый ублюдок.
Я сжимаю челюсти. Мне хочется раз за разом впечатывать в Джеймса кулак до тех пор, пока не сотрется его кожа и не покажется его гребаное мясо. Но я займусь им позже, когда вернусь в Бостон. Вместе с Крис.
Она – моя главная цель. Я верну ее домой. Нет. Я верну ее. И точка.
Я хочу этого больше всего на свете. Больше самых крутых навороченных тачек. Больше места в команде «Даймлер». Даже больше победы в Гран-при. Когда я верну мою девочку, это и станет моей долгожданной победой.
Однако у Крис свои мысли на этот счет. Она остается непреклонной. И единственное, в чем Крис не может мне отказать – она по-прежнему хотела меня. Если быть точным, ее тело хотело меня. Но сама Крис боролась со своим желанием.
Прежний «я» проявил бы чуть больше настойчивости и добился от нее поцелуя. Прежний «я» избавил ее от полотенца и ласкал каждый дюйм ее прекрасного тела.
Но в этот раз будет все по-другому. Крис должна перестать отталкивать меня и сама захотеть нашей близости.
Вчера она сердито смотрела на меня своими карими глазами. Ее грудь часто вздымалась и опадала, дыхание было неровным и глубоким, а во взгляде читались боль и отчаяние. Крис в самом деле хотела, чтобы я оставил ее в покое. И мне пришлось уйти, несмотря на то что внутри все отчаянно кричало и жаждало рвануть к ней обратно.