– Ну что, готов? – В проёме приоткрытой двери показалась золотокудрая голова кадета.

– Пойдём.

Я бегло осмотрела себя в зеркале – иллюзия была на месте, хоть, признаться, я бы с удовольствием её уже сбросила. Всё-таки это очень выматывает – носить чужую личину. Не будь мы с Рифом близнецами, одной плотью и кровью, я бы точно не справилась.

Очередной забег по Кальдероку закончился возле створчатых дверей, из-за которых доносился приятный баритон, явно принадлежавший преподавателю по стихийной магии.

– Джары, опоздали. Дермонт будет недоволен, – прошипел Бриан и, постучав, первый шагнул в классную комнату. – Разрешите войти, шейр!

Пожелав себе удачи, я последовала за кадетом и почувствовала на себе пристальный взгляд молодого темноволосого мужчины.

– Разрешаю, – неожиданно спокойно ответил тот, продолжая меня оглядывать.

Духи, неужели что-то не так с моей маскировкой?!

Наверное, прошла вечность, прежде чем он перевёл взгляд с меня на Бриана.

– Только больше не опаздывайте, Торнвил. Вас, Ноэро, это тоже касается. Я не люблю наказывать, но когда кадеты сами напрашиваются, приходится учить вас уму-разуму.

– Не будем! – в один голос заверили мы и, отдав военному честь, заняли места за последним столом.

А этот Дермонт, кажется, неплохой. Удивительно, что такой молодой, точно не больше тридцати, а уже преподаёт в Кальдероке.

– Ну что ж, продолжим, – когда мы расселись, проговорил шейр. – Сначала повторим теорию, а после перерыва пойдём на полигон пытаться призывать огонь. – Он немного помедлил, после чего с усмешкой добавил: – Уверен, будет весело.

Призывать огонь… Я возбуждённо сглотнула и стала с жадностью ловить каждое слово военного.

То, что для отряда было пройденным материалом, для меня звучало впервые. Дермонт бегло объяснял азы, выводя на доске магические формулы. В теории всё звучало просто: концентрация, точно произнесённые слова призыва и верно выведенный чаровой узор равнялись сгустку пламени, который должен был появиться меж сведённых воедино рук стихийника.

Всё это профессор продемонстрировал нам наглядно, и, если честно, я не заметила, чтобы он сильно напрягался. Пальцы военного плавно скользили по воздуху, голос звучал уверенно и спокойно, и в целом он выглядел таким расслабленным, словно просто жестикулировал, а не призывал пламя – самую опасную и сокрушительную стихию. Я даже моргнуть не успела, как меж ладоней военного ярко полыхнул огонь.

Духи, это…

Это потрясающее!

Я с восторгом наблюдала за действиями молодого профессора и не сразу сообразила, что машинально повторяю за ним, нашёптывая заветные слова и пытаясь вывести в воздухе нужный узор. Спасибо, Бриан остановил.

– Ты что? Не здесь! Хочешь сжечь к джарам классную комнату?

– Извини, – опомнилась я и поспешила спрятать руки под стол.

– Опытные огневики призывают стихию в считанные мгновения, – разводя руки и позволяя сфере набухнуть, сказал Дермонт. – В бою важна не только сила, но и скорость. Чем ты быстрее и ловчее, тем больше у тебя шансов встретить новый день. – Хлопок, и огонь погас, оставив после себя лишь дымный завиток.

– Боюсь, это не про меня, – шепнул Торнвил и с тоскливым вздохом посмотрел на свои руки. – Сейчас на полигоне буду позориться.

«Сначала я», – усмехнулась про себя.

Бриан хотя бы знал теорию – на это у него было почти два месяца, а я за какой-то несчастный час ничего толком не запомнила. И вот профессор уже стирает с доски формулы, приказывая:

– Через десять минут жду вас внизу. Не опаздывайте. Не портьте ни мне, ни себе настроение напрасным промедлением.

– Пойдём, – совсем скиснув, пробормотал Бриан.

Было видно, парень волнуется перед практическим занятием, а я… Я ног под собой от страха не чувствовала!

Стихийной магией обладали все универсалы. В той или иной мере. Кто-то лучше ладил с огнём, кому-то было проще подчинить воздух, подружиться с землёй или укротить воду. В чём я была сильна? Сложно сказать. За свою недолгую жизнь я неплохо развила иллюзорный дар, в остальном же мало что понимала. Не хватало знаний, не было наставников. И сейчас я со смешанным чувством страха и предвкушения спускалась в подземелье. Полумрак, сырость и прохлада, заточённый под закопченным стеклом светильников огонь – всё это создавало обстановку более чем зловещую, добавляя волнения и вызывая дрожь в теле.

– А помнишь Вирда со второго курса? – спросил Бриан, почему-то шёпотом.

Я неуверенно кивнула, потому что ни с каким Вирдом знакома не была, а кадет с готовностью продолжил:

– Им уже третий день занимаются животворцы. Кто-то из старшекурсников, тренируясь метать сферы, сделал его живой мишенью. Говорят, полностью ожоги залечить не удастся – останутся шрамы.

Я даже запнулась от такой сплетни и только благодаря Торнвилу, в рукав которого успела вцепиться, не покатилась с лестницы.

Это вообще нормально? Что у них здесь за варварские порядки?!

– Надеюсь, живодёров наказали?

Кадет чуть слышно фыркнул:

– Как бы не так! Вирд молчит, будто ему язык отрезали. Боится. Я совсем не удивлюсь, если над ним поиздевались те же уроды, что и…

Окончание фразы потонуло в нетерпеливом окрике Дермонта:

– Шевелите ногами! Ведёте себя как шейлы на прогулке в парке!

Замечание относилось ко всему отряду. Ещё в классе я заметила среди первокурсников Нейла и Ронана, а вот Лоунарда на занятии не было. Не пришёл он и на полигон. Спрашивать, куда подевался, поостереглась. Лишние вопросы – лишний риск быть раскрытой.

Прежде чем мы вошли в зал, нас провели в тесную комнатушку, где каждому кадету выдали из тонкой кожи, явно чем-то пропитанной, перчатки и огнеупорную маску, полностью скрывавшую лицо. Мундиры велели повесить на крюки, мрачно торчащие из щербатых стен и один за другим выходить на полигон.

Чувствуя, как леденеют ладони, от страха и холода, я одной из последних зашла в зал и почувствовала, что дрожь усиливается.

Полигон впечатлял. Просторный, если не сказать огромный зал под высокими каменными сводами. Пламя над древками факелов здесь светило неестественно ярко, отчего каждый кадет был как на ладони. Хорошо, на мне была маска, иначе бы все увидели, как сильно мне страшно. Глядя на обожжённые пламенем мишени, массивное оружие на стенах и странные, совершенно непонятные приспособления, я успела сто раз пожалеть, что всё это затеяла.

И вот надо было Эскорну именно сейчас, когда он так нужен, уехать из Леонсии!

Втянул нас с Рифом в неприятности и смылся.

Мысленно отругав генерала, пристроилась позади кадетов и стала с волнением ждать приказов Дермонта.

– Вызывать буду по двое, – удостоверившись, что весь отряд готов к подвигам (или к позорному фиаско – не буду показывать на себя пальцем), сказал военный. – Концентрируемся, призываем стихию, после чего отпускаем её, заставляя огонь погаснуть. Всё как я учил. Ничего сложного. Не разочаруйте меня.

Зря он это сказал.

После его слов стало совсем тоскливо. Вот сейчас как разочарую Дермонта, как опозорю Рифа. Вряд ли брат скажет мне спасибо, когда вернётся.

А он ведь вернётся?

Должен!

Запретив себе думать о Рифере, иначе совсем раскисну, сосредоточилась на происходящем в зале.

– Бэрк и Киернан – вы первые!

От отряда отделились двое парней. Первый заметно нервничал и старательно избегал встречаться с военным взглядом – глаза в прорезях маски так и бегали. Второй, Нейл, двигался спокойно, расслабленно и явно был уверен в том, что со всем справится. Его я узнала по мелко вьющимся волосам и слишком смуглой для здешних краёв коже.

Заняв места, отмеченные на полу рунами древнего адарийского языка, кадеты расправили плечи и замерли в ожидании следующих распоряжений. Дермонт что-то прошептал, и руны, замерцав, накрыли парней мерцающими куполами.

– В дальнейшем обойдёмся без подстраховки, но на первых порах она необходима, – объяснил военный, после чего кивнул кадетам, предлагая не терять время, а действовать.

Я больше не чувствовала холода. Наоборот, успела вся взмокнуть от напряжения и искренне желала одногруппникам брата справиться. Даже Нейлу, который поддержал Ронана и выставил меня из комнаты. Пусть всё у всех получится! И у меня, в идеале, тоже.

Нейл действительно не разочаровал, успешно создал пусть и небольшой, но аккуратный огненный сгусток, очень похожий на пламенные сферы, что в мгновение ока создавали бывалые стихийники. А вот у другого парня долго не получалось. Даже под перчатками было видно, как сильно дрожат его пальцы, а лицо под маской наверняка всё покрылось испариной.

Сочувствую и понимаю.

Наконец ему удалось изобрести бесформенное нечто очень, очень скромных размеров. Огонь меж ладоней кадета погас почти мгновенно, и по залу разнёсся голос профессора:

– Киернан молодец! Бэрк, есть над чем поработать.

Защитные купола над кадетами стали меркнуть, пока окончательно не исчезли, и места первой двойки заняла вторая. Ноэро пока не вызывали, чему я была несказанно рада. Может, пронесёт? Во сколько заканчивается урок? Я смутно представляла, сколько времени уже прошло. Если судить по собственным ощущениям, так целая вечность!

Когда преподаватель вызвал Бриана, я даже дыхание затаила. И, кажется, не дышала всё то время, что парень пытался подружиться со своенравной стихией. Замерцавший было огонёк тут же погас, не оставив после себя даже струйки дыма.

– Плохо, Торнвил. Пока что плохо, – хмуро проговорил Дермонт, и парень вернулся к отряду с поникшей головой и понуро опущенными плечами.

Проклятье!

– Сандер, Ноэро, давайте выходите, иначе мы и к ночи тут не закончим. Покажите, на что способны.

Может, не стоит?

На негнущихся ногах я проследовала за Ронаном к центру полигона. Дрожь вернулась, а с ней и стойкое ощущение, что ничего не получится. Вот совсем ничего! Пока стояла, в мыслях повторяла заветные слова и следила за движениями рук кадетов, а оказавшись за мерцающим пологом, вдруг разом всё забыла.

Джары, Лайра, соберись же!

– Ноэро, тебе нужно особое приглашение? – донёсся до меня, словно из другого мира, нетерпеливый окрик военного. – Бери пример с Ронана – вот из кого получится достойный офицер. Ну а ты у нас…

Дермонт выразительно замолчал. Кадеты, успешно отстрелявшиеся, разбавили повисшее молчание тихими, но такими раздражающими смешками. Ронан ухмыльнулся и в одну секунду заставил схлопнуться почти идеальную сферу. Пусть и небольших размеров, но такую красивую, что мне бы на его месте было жалко с ней расстаться.

– Ноэро, мы всё ещё ждём…

Встряхнув руками и переступив с ноги на ногу, постаралась абстрагироваться от внешнего мира. И внешних противно ухмыляющихся раздражителей.

Отец был бесстрашным воином и сильным чаровиком. Дедушка тоже. И многие поколения до него тоже. А я что, получается, хуже? Слабее? Нет! Они же как-то справлялись, вот и я справлюсь!

Потому что Ноэро.

Глубоко вдохнув, зашевелила губами. Слова были тихими, но звучали ровно и чётко, а пальцы уже сплетали только что выученный чаровой узор. Я чуть с ума не сошла от радости, когда в воздухе робко блеснула крошечная искра, после чего, словно осмелев, стала маленьким огненным сгустком. Бесформенным и некрасивым, но в тот момент самым для меня любимым.

Мой первый призыв огненной стихии.

Непередаваемое чувство!