– У меня было девятнадцать лет, чтобы смириться со своей участью и уяснить, какую роль я играю в жизни отца.

– А мама?

– Она умерла.

О последнем своём вопросе я жалела даже больше, чем о тех бесцеремонных, которыми забросал Бриана Эшвар. Парень закрылся в себе и дальше уже мы шли молча. До самой лестницы, на вершине которой нас поджидали Ронан, Нейл и Лоунард.

– Я никому ничего не скажу, – шепнула Торнвилу за мгновение до того, как поравнялись с парнями.

Те, видимо, решили сдержать данное обещание и эскортировали меня в столовую, а потом на занятие по левитации. Да и до конца дня старались находиться поблизости. С ними мне было спокойнее, и я не переставала задаваться вопросом: почему всё-таки сбежал Рифер? С такой дружеской поддержкой даже я продержалась бы в академии.

Следующие два дня пролетели незаметно. Теперь, когда можно было сбрасывать иллюзию, находясь в своей комнате, я меньше уставала, меньше волновалась, меньше боялась. Я научилась экономнее расходовать энергию и к концу дня чувствовала себя не трупом, а просто немного при смерти. Но за ночь силы восстанавливались, и утром я снова бодрой походкой шла на занятия.

Ректор всё-таки наказал меня, хоть наказание прозвучало немного странно. Дополнительные занятия по магии стихий с Дермонтом? Ну ладно. Они должны были начаться со следующей недели, поэтому я особо не переживала.

Вернее, переживала, конечно. За то, что через каких-то два дня все будут презирать нашу семью из-за малодушия Рифера. Но остаться в академии вместо брата я не могла. А что ещё сделать, чтобы спасти честь семьи, не представляла.

К концу недели я уже неплохо ориентировалась в замке и даже успела посетить некоторые прилегающие к нему строения вроде конюшен, залов для стрельбы и тех, что были отведены для тренировок по боевым искусствам. Хотя пока было ещё не так холодно, тренировались на свежем воздухе.

Я также узнала, что не все универсалы были одинаково хороши в основополагающих видах магии. Например, Лоунарду совсем не давались стихии, поэтому он не посещал занятия Дермонта. Зато его телекинетические способности просто поражали. Он с такой лёгкостью перемещал даже тяжёлые предметы, что я втайне ему завидовала.

Я эту магическую науку совсем не понимала, что не могло не расстраивать.

– Что с тобой такое, Рифер? – восклицал профессор Монтелла, пожилой военный из покорённого Эргандаром Вьертома. Он так часто хмурился, что меж бровей залегла не просто морщина, эту борозду на лице можно было сравнить с Хиронским каньоном. – У тебя же получалось!

Получалось не у меня, а у брата.

– Знаете, я о таком читал, – подал голос Бриан, перетягивая на себя внимание бравого вояки. – Бывает, у универсала одна сила начинает доминировать над другой. У Рифера на днях открылись выдающиеся способности к огненной магии. Может, в этом всё дело?

Профессор нахмурился ещё больше, отчего Хиронский каньон у него на лице стал бесконечно глубоким.

– Мне всё равно, что там и когда у него открылось. Ты, Ноэро, должен уделять моему предмету не меньше времени, чем всем остальным. Ты совсем не концентрируешься! Больше медитируй. Я поговорю с профессором Танлей. Возможно, потребуются дополнительные занятия.

Со следующей недели – пожалуйста.

Профессор Танлей, как и его медитации, мне нравились. Чаровик явно не был военным. Во-первых, потому что не носил форму, во-вторых, не вёл себя с нами как с грязью на подошвах сапог или роботами, вроде того, что тайно презентовали академической кухарке.

На медитации я отдыхала и душой, и телом. Даже жаль, что занятия с Танлей всего два раза в неделю. Хотя мне-то какое дело? Я ведь всё равно вечером попрощаюсь с академией.

Надо не забывать об этом.

Пятница пролетела ещё быстрее, чем остальные дни, что вызвало во мне, как ни странно, не радость, а какую-то непонятную грусть. Из класса по медитации, своего последнего занятия, я выходила как в воду опущенная. Даже оглянулась на душку-профессора и грустно ему улыбнулась, получив в ответ улыбку весёлую и слова напутствия:

– Хороших тебе выходных, Рифер. Только не теряй голову. Это всех касается.

Кадеты нестройным хором согласились с преподавателем, хоть больше чем уверена, почти все уже были мыслями в столичных кабаках и борделях.

– Куда ты сегодня? Есть планы на вечер? – спросил Лоунард, выйдя в коридор следом за мной.

– Наконец увижусь с сестрой. Проведу с ней вечер и, наверное, все выходные.

– Правильно, – кивнул Нейл. – Она так за тебя переживала.

– Ну ничего, теперь будет радоваться, – оптимистично добавил Ронан.

В глазах предательски защипало. Это что же получается, в понедельник они опять будут ждать Рифера, волноваться, переживать? А потом всё равно выяснится, что брат дезертировал.

Выходит, моё появление здесь было напрасным. Только отсрочила неизбежное.

Уйдя в печальные мысли, я не сразу обратила внимание ещё на одну неизбежность: на меня неизбежно, мрачно и неумолимо надвигался… генерал Эскорн.

Глава 17

Вейнанд Эскорн

– И что это вы надумали, генерал? Вам нельзя подниматься! – всплеснула руками молоденькая медсестра, всё это время заботливо за ним ухаживавшая.

Вейнанд не помнил, как его доставили в Гротвер, и первые пару дней, одурманенный зельями животворцев, почти не приходил в себя, снова и снова срываясь в мир мрачных кошмаров.

Неожиданная засада, соблазнительница-креорка, исказивший реальность временной разлом, жгучая боль в груди и… Лайра. Даже во сне, в лихорадочном забытье образ девушки продолжал заполнять его сознание.

– Мне нужно ехать.

Вейнанд сел на постели, невольно поморщившись. Рана давала о себе знать, и, по-хорошему, ему следовало отлежаться ещё как минимум день-два. Но там в столице его ждала девушка, которую он фактически бросил на произвол судьбы. Выдернул из привычного ей мира, заставил явиться в Леонсию и пропал.

Сволочь он, а не генерал.

– Ехать куда? – ахнула медсестра. – В седле вы точно не удержитесь, да и в карете от постоянной тряски вам наверняка станет плохо. Вдруг рана откроется?

– Не откроется. – Вейнанд подарил девушке слабую улыбку. – Спасибо, Эммара. За заботу и внимание. – Глядя в нахмуренное личико, черты которого не смягчились даже после его слов, попросил: – А сейчас принеси мне одежду. И прикажи оседлать лошадь.

– Лошадь?! – Сестра милосердия побледнела ещё больше. – Но как же? Вы не в том состоянии, чтобы…

– Не спорь, – добавив в голос металла, прервал её Эскорн. Некогда ему выслушивать пустые предостережения по второму разу.

Всё равно сделает так, как считает правильным.

– Ну вот! – Стрельнув в него негодующим взглядом, Эммара подхватила юбки и выскочила из комнатушки, в которой ему пришлось провести несколько не самых приятных дней.

Приблизившись к окну, размерами едва ли уступавшему бойнице, коими пестрели стены старых замков, мужчина скользнул взглядом по высоким башням крепости и простиравшемуся за её пределами беспроглядному лесу.

Именно там на них напали… И он так бездарно потерял пленницу. Не сумел справиться с одной несчастной ведьмой.

Джарова чаровичка! И наделила же тьма её силой!

Мужчина раздражённо ударил кулаком о стену, но даже не почувствовал, как начали саднить оцарапанные о камень костяшки. Единственное, что он сейчас испытывал, – это досада на себя и беспокойство за Ноэро.

Ту, которая мятежница.

Если поспешит, уже завтра утром прибудет в Леонсию. Первым делом к ней, а потом уже в академию. Император тоже наверняка захочет его увидеть, но сам Вейнанд рваться к нему не будет. Когда Адальгеру приспичит – вызовет.

К сожалению, всё сложилось не так, как он рассчитывал. Не успел добраться до столицы и привести себя в порядок, как за ним прямо к дверям его дома явилась стража, в который раз подтверждая, что Великий всегда держит руку на пульсе происходящего.

Пришлось садиться в присланный за ним экипаж и ехать во дворец, а не к баронессе. Снова. От этого досада в сердце оборотника схлёстывалась с раздражением и злостью.

На императора, на себя.

– Я получил отчёт и очень тобой недоволен. Ты не перестаёшь разочаровывать. Вот что мне с тобой делать, Эскорн? Понизить тебя, лишить герцогского титула? А может, сразу жизни? Чтобы в будущем с тобой не возникало проблем.

Это были первые слова, которые он услышал от его величества, не успев переступить порог кабинета. Было видно, правитель гневается, хоть и пытается скрыть чувства за маской холодной любезности.

Ни один мускул не дрогнул на лице Вейнанда. Как стоял с заложенными за спину руками, широко расправив плечи и устремив на правителя спокойный взгляд, так и остался стоять.

Только равнодушно сказал:

– Поступайте как считаете нужным, ваше величество. Я действительно ошибся, позволил ей сбежать. То, что на нападавших не действовали чары, меня никак не оправдывает.

Император негромко хмыкнул и стал перебирать на столе бумаги, не торопясь озвучивать судьбоносное для Вейнанда решение. Намеренно тянул время, а может, размышлял, как его наказать. Затем, вскинув цепкий, по-орлиному хищный взгляд, какое-то время всматривался в лицо генерала, словно пытался прочесть его мысли, но так и не преуспев в этом занятии, проговорил, немного смягчившись:

– Ладно… Я тоже хорош! Нужно было сразу убить эту тварь, но я надеялся её перевоспитать. Выдрессировать для себя. Жаль… – Обойдя стол, Адальгер опустился на его край и, скрестив на груди руки, вкрадчиво продолжил: – Мне нужен хроновик, Вейнанд. Молодой и сильный. Хотя бы один. Что там с тем мальчишкой? Ноэро. Его уже проверили?

– Проверили, – кивнул Эскорн. – Он точно не хроновик. Да и иллюзорная магия в нём не проявилась. Рифер неплохой универсал и…

– Неплохой! – раздражённо перебил его Адальгер и скривился. Пальцы мужчины, скользнув по тёмного дерева столешнице, с силой сжали один из листков, сминая его в жалкий комок. – У меня этих неплохих как собак нерезаных, а мне нужны уникальные! Понимаешь? Сильные, бесстрашные чаровики, обладающие редкими дарами. Вроде нас с тобой. Чтобы империя процветала. Чтобы всем нам было хорошо.

Вейнанд не стал делиться своими соображениями о том, что нескончаемые войны едва ли способствуют процветанию Эргандара. У них было немало заморских колоний, за счёт которых империя обогащалась. Но война отнимала куда больше. Оружие, боевые артефакты, обмундирование – такую армию, какая была у Регенштейна, не могло себе позволить ни одно королевство.

Да и они скоро не смогут…

– Можешь идти, – махнул рукой Адальгер, явно утомлённый этим коротким разговором.

Больше всего на свете император не любил получать плохие известия и каждое поражение воспринимал как своё личное, будто это он, а не Вейнанд упустил ведьму.

– Ваше величество. – Генерал почтительно поклонился, стараясь не показывать, что от этого поклона начинает пульсировать рана и грудь словно обжигает пламенем.

– Куда это ты такой нарядный? Никак на свидание к графине собрался, – прежде чем Вейнанд успел выйти, послал ему вдогонку Великий. – В сюртуке, при галстуке. Уж не влюбился ли ваша светлость?

Эскорн мысленно выругался, досадуя, что приходится отвечать на вопросы о его личной жизни. Хотя Лайру Ноэро едва ли можно было отнести к его личной жизни. Он просто о ней заботится – ничего больше.

– К Катрине я испытываю самые тёплые чувства, но собирался я не к ней, а к дочери графа Ноэро.

– А-а, – мигом потеряв интерес, протянул император. – Ещё одна из этого проблемного семейства. Фельдмаршалу удалось заслужить моё уважение. Посмотрим, сумеет ли сделать то же самое его наследник.