На фоне весьма сдержанного платья ярко выделялось её колье, собранное из золотистых чешуек. Как характерно! Заметив его, я пригляделась к глазам: она и правда саркан! Женщин-драконов рождалось гораздо меньше, чем мужчин, и не у всех проявлялась вторая сущность – это считалось нормальным. Но она выглядела так, будто и правда носила в себе драконью душу. Странно, что тётушка, когда рассказывала мне о ней, умолчала об этом.

– Дорогие друзья! – начала миссис Верлид. Её удивительно молодой голос звонко разнёсся по залу. – Я и Комитет матерей Кальна рады приветствовать вас здесь сегодня. Перед нами стоит важная задача – оказать помощь тем, кто не может постоять за себя сам. Все средства от продажи товаров пойдут на нужды сиротского приюта Фоггиджа. Именно там находится так много детей, которые остались без родителей после бушевавшей в Кальне два года назад болезни. Мы будем рады любым вложениям!

Она по-матерински раскинула руки в стороны, словно хотела обнять всех без исключения. Показалось, сейчас за её спиной развернутся крылья. Господа принялись аплодировать, а когда всё стихло, она спустилась с помоста и влилась в компанию своих приятельниц.

В это же время распахнулись двери соседнего зала, где усилиями тётушки Аделлы был устроен богатый фуршет для всех. Оттуда вышел Фелан и, на ходу здороваясь со всеми подряд, остановился рядом со мной.

– Всё же несправедливо, – заметила я, наблюдая, как гости вполне охотно переходят из одной комнаты в другую, чтобы подкрепить ещё не растраченные на покупки силы. – Тётушка предоставила зал для ярмарки и организовала фуршет, но её даже словом не упомянули в благодарность!

– Более того, – заметил Фелан, – её даже не приняли в Комитет матерей, когда она пыталась туда попасть. Объяснили это тем, что у неё лишь взрослый сын, которого уже сложно отнести к детям. Но на самом деле гораздо проще: она попросту не подходит им по происхождению. Ты бы видела некоторых участниц этого Комитета! Там порой настолько дряхлые старухи, что их дети давно уже сами нянчат внуков.

– Как бы меня не постигла та же участь. Только вежливые улыбки – и ничего более.

– Нет, что ты. Будет гораздо больше! – язвительно добавил кузен. – Например, сплетни за спиной. Так что, может, в твоём знакомстве с Брорнаредом и правда есть резон. В конце концов, пусть он сам и ничтожен, но его имя пока играет ему на пользу. А значит, сыграет и тебе.

Я подхватила его под руку, и вместе мы прошлись по залу. С одной стороны продавали изящные корзинки, куда можно было бы складывать заготовки для шляпок. С другой – шёлковые ленты с самыми разнообразными узорами. Дольше всего я остановилась у прилавка мастера Карнаги, нарочно привлекая к нему больше внимания.

– Как у вас идут дела? – спросила между делом.

– Пока никак. – Тот тревожно огляделся. – Они как будто не замечают меня!

Я решила понаблюдать тоже. Оказалось, что Зинаут пожаловался не зря. Со всех прилавков покупали понемногу. А его как будто нарочно обходили стороной. Может, ещё не время? Ярмарка только началась, но поведение гостей уже казалось мне подозрительным. Неужели это козни высокородных торговок и их протеже?

Надо бы преломить ситуацию!

Я снова вернулась к прилавку Зинаута и начала подбирать себе вещи для покупки. И пока рассматривала одну за другой, как бы невзначай демонстрируя их окружающим, гости пришли в лёгкое возбуждение.

– Он-то что здесь делает? – буркнула торгующая с соседнего прилавка девица.

Судя по скучающему виду и слишком дорогому платью, в этом деле она смыслила очень мало и топталась тут лишь для проформы. Я обернулась: в зал неспешно и даже слегка вальяжно вошёл Лестер Этелхард. За ним, едва помещаясь в дверной проём, ввалились близнецы-огриты. Под руки с ними шли две девушки, тоже очень похожие между собой.

– Выбирайте, что понравится! – довольно громко заявил один из зеленокожих кавалеров.

Я хоть и успела узнать их имена, но ещё пока мало различала.

Девушки смущённо потупились и заулыбались. Близнецы повели их вдоль прилавков, а Лестер пока встал в стороне, оглядывая гостей, которые в смятении решали, как отнестись к его появлению. Довольно скандальному, надо сказать. Потому что репутация спутниц огритов явно оставляла желать лучшего.

Группка “Комитета матерей” под предводительством жены мэра зашипела, словно змеиный клубок. Того и гляди позовут охрану, чтобы нежелательных посетителей вывели на улицу.

Впрочем, такие сами кого угодно выведут.

Лестер как будто нарочно делал вид, что не замечает поведения своих друзей и меня заодно. Каждый раз его взгляд проскальзывал мимо. А я затаилась, стараясь не привлекать к себе его внимание. Пусть он и помог мне недавно, а явная неловкость между нами так и осталась.

Наконец, оценив обстановку и отвесив несколько приветственных кивков знакомым, он уверенно пошёл через зал. Остановился напротив миссис Верлид и почтительно ей поклонился.

– Добрый день! Я смотрю, ваши ярмарки с каждым годом становятся всё обширнее! – проговорил он отчётливо.

Люди притихли.

– Лестер! – с лёгким напряжением в голосе ответила Глорианна. – Не ожидала тебя тут увидеть. Я думала, ты перестал ходить на ярмарки, как только вырос.

– Будем считать, что мне снова стало любопытно.

– Боюсь, здесь ты вряд ли найдёшь что-то интересное для себя. – Женщина скривила губы и посмотрела на Лестера, как на шкодливого мальчишку, который сотворил какую-то глупость.

– Ну почему же… Я постараюсь. – Он невозмутимо огляделся. – Вот, например! Просто прекрасно, вы не находите?

Развернулся и быстрым шагом направился прямо к прилавку мастера Карнаги. От неожиданности я едва не выронила из рук выбранный для покупки кошелёк! А уж у Зинаута и вовсе челюсть отвисла. Однако он нашёл в себе силы вежливо поприветствовать возможного покупателя.

– Что вы делаете? – прошипела я, на полшага приблизившись к нему.

Отсюда мне было прекрасно видно, как в зал входит тётушка Аделла вместе с Морвенной и как её глаза становятся круглыми от ужаса. Зато Фелан с азартным выражением лица взял бокал с подноса проходящего мимо гарсона и что-то ему сказал, махнув в нашу с Лестером сторону рукой. Он что там, пари заключает?

– А что ещё можно делать на ярмарке? – с искренним удивлением в голосе ответил саркан. – Покупать, конечно!

Уголки его губ иронично дрогнули.

Так, я обещала себе, что буду держаться от него подальше… Надо просто улыбнуться и сделать шаг назад. Пусть делает, что хочет! Но сейчас я не могла заставить себя просто развернуться и уйти.

– Перестаньте! – Моя душа просто не выдержала нарочито важного вида Лестера Этелхарда. Он как будто издевается! – Да разве я поверю…

– Я беру всё! – перебил меня саркан. – Всё. Сколько я вам должен, уважаемый мастер… – Он взглянул на вывеску. – Карнаги? То, что прелестная мисс успела выбрать для себя, я оплачу тоже.

Он достал из-за пазухи скреплённую зажимом пачку купюр и отсчитал, похоже, гораздо больше необходимого. Вряд ли он вообще считал. Позёр!

– М-мистер, – Зинаут даже начал заикаться, когда взглянул на врученную ему сумму, – но тут…

– Всё на благие цели. – Лестер ободряюще похлопал его по плечу и добавил чуть громче: – Ведь мы все за этим тут собрались, верно? А ваши товары, мастер, и правда отличные!

– Ты ничего не оставил нам! – возмутился из другого конца зала один из близнецов.

– У вас ещё есть шанс взглянуть, пока всё не упаковали! – великодушно разрешил гадкий сарканище и демонстративно развернулся уходить, оставив мастера Карнаги ошарашенно таращиться на собственный прилавок, гостей – поражённо перешёптываться, а меня – закипать от негодования.

Да он же всё испортил!

Я бросила на стол несчастный кошелёк и, мило улыбаясь всем, кто попадался на пути, отправилась за ним.

Стремительно бледнеющая Аделла только рот открыла, чтобы остановить меня, но так ничего и не сказала.

– Мне нужно уладить кое-что, – пояснила я ей на ходу. – Не волнуйтесь.

Лестер уходил быстро, я успела перехватить его почти у самого выхода. Благо в холле отеля почти никого не было, только хостес возились с какими-то бумагами за стойкой.

– Что вы устроили?! – процедила я сквозь зубы вслед саркану. – Что это за представление было? Вы собираетесь всегда появляться там, где я?!

Он плавно развернулся ко мне.

– Во-первых, с чего вы взяли, что это связано с вами? А во-вторых, если бы я иногда не появлялся, у вас было бы гораздо больше неприятностей.

Ну надо же! Это самомнение так задирает ему нос, что тот едва не упирается в потолок?

– Скорее меньше!

– Ну, как знаете. Мне просто понравились изделия этого мастера. Они гораздо лучше скучных носовых платков, пересохших корзин и колючих шерстяных чулок. Тем более чулки я не ношу.

– А перчатки на пять размеров меньше, чем ваши лапищи, значит, носите? Зачем вам это? Все же понимают, что это просто фарс! – Я сложила руки на груди. – Вы топчетесь по моей репутации! И по репутации мистера Карнаги!

– Зачем мне это? – Саркан задумался. – Пожалуй, раздарю знакомым женщинам. Как раз хватит. Или могу вернуть в магазин мастера. Он продаст всё это ещё раз!

– Продаст? – Я фыркнула. – Да он больше ничего не продаст после того, как все решат, что теперь эти вещи будут носить ваши… ваши…

– Ну? – Лестер наклонился ко мне. – Говорите! Или воспитание не позволяет?

– Вы сами поняли!

– Я-то понял, а вот вы зря так говорите о моих знакомых. Среди них весьма много знатных дам. Но по понятным причинам я не буду называть их имена. Это, знаете ли, не мои секреты.

Только когда мы оба замолчали, стало понятно, как вокруг тихо. Даже в зале, откуда мы ушли, как будто пытались прислушаться, о чём мы говорим. Представляю, в каком полуобморочном состоянии сейчас Аделла и сколько нравоучений от неё мне придётся выслушать за ужином. Но что я могу поделать, если этот саркан настолько невыносимый, что я просто не могу промолчать?

Наверное, с возрастом стану сдержаннее, а сейчас… Сейчас уже поздно: я уже вспылила.

– Вам скучно, да? – проговорила чуть спокойнее. – Вам становится скучно, и вот вы появляетесь где-нибудь и устраиваете фейерверк. Чтобы о вас не забыли. Чтобы потешить своё самолюбие.

Поза Лестера стала расслабленнее, словно он понял, что опасность быть разорванным мной на кусочки миновала.

– Не беспокойтесь, обо мне и так не забудут. Скоро начнутся первые отборочные бои младшей лиги. Все самые уважаемы господа, которые предпочитают воротить носы от тех, кто выступает на ринге и тратит свою магию для их развлечения, придут на Арену. Именно потому, что в их жизни не хватает острых ощущений. В их жизни, а не моей.

– Вы могли бы просто купить эти товары. Или прислать кого-то… А не заявляться с такой помпой.

– Если бы кто-то тихонько купил эти товары, разве эти снобы обратили бы на них такое внимание? – голос Лестера тоже стал мягче. Как будто и я, и он наконец выпустили пар и что-то осознали. – Зато теперь ждите: к мистеру Карнаги повалят покупательницы. А если нет… Я побреюсь налысо.

Я не удержалась – прыснула. Лестер тихо рассмеялся тоже.

– Не побреетесь: вам наверняка слишком жаль своих роскошных волос.

– Роскошных? – Он прищурился.

И почему я снова ляпнула не подумав?

– Ну вы же наверняка считаете их такими!

– Вовсе нет. – Выражение лица Лестера стало и вовсе хулиганским. Однако через мгновение он посерьёзнел. – А если честно… Я волновался за вас. Но после того, как ваша тётушка почти открыто прогнала меня из своего дома, единственным способом узнать, как вы и не охотится ли за вами ещё кто-то, было прийти на эту ярмарку. Хоть тут мне и не рады.

– Но почему?

– Это долгая история. Я наломал много дров в своё время. Но не я один. – Саркан помолчал. – Так как вы себя чувствуете? Как ваша рука?