А ведь мама будет спрашивать. Нет, конечно, она поймет мою влюбленность, но я хочу, чтобы она мне не посочувствовала, а порадовалась. Тан – он… особенный. Не такой, каким был с ней все это время. Не такой, каким был со мной раньше. Он… другой. Совершенно. Назвать его идеальным мне сложно, но он… старается. Я вижу, как он меняется рядом со мной, как на его лице появляется улыбка, когда он просто на меня смотрит. Я чувствую, что он тоже… тоже влюблен. Вижу это по его глазам. Разве такое можно не видеть?

Но как сказать об этом маме – понятия не имею. Думаю об этом постоянно. Даже стоя под струями душа, представляю, что ей скажу. Она ведь наверняка скоро отдохнет и придет ко мне, вспомнив, что я бы хотела поговорить.

Когда в дверь спальни стучат, я подпрыгиваю на кресле и иду открывать с несущимся галопом биением сердца. Меня захлестывает волнение. Я ведь так и не придумала, что скажу!

Открываю, конечно, но разговор начинать не хочу. Планирую его перенести, только вот, кажется, это и так произойдет, потому что за дверью хоть и стоит мама, но не одна.

– Сонечка, к тебе тут девочка пришла, – сообщает мама. – Я ее впустила, она сказала, что твоя подружка.

– Подружка, конечно. Привет, Сонь, – Злата пользуется моим замешательством и проталкивается в комнату.

Мама же решает совершить глупость – закрывает дверь и оставляет нас одних.

– Не помню, чтобы мы с тобой стали подругами. Или те пощечины в туалете были дружеским жестом?

Я не обижена. Я ее… ненавижу.

Даже не за то, что она сделала, а за то, как ведет себя. Снисходительно улыбается, дает понять, что я до нее не дотягиваю. Возможно, так и есть. Я другая. Никогда не гонялась за модными брендами, за одеждой, которая стоит больше месячной зарплаты мамы. Даже сейчас. Я знаю, что у Богдана Петровича есть деньги, вижу, как теперь одевается мама, но все равно не покупаю дорогую одежду. Злата же выглядит иначе. Одевается стильно и дорого, видно, что у нее это уже в крови.

– Я тебя и пальцем не трогала, – пожимает плечами.

То, что по ее указке мне отвесили пощечину и порвали блузку, она предпочитает не видеть? Как удобно!

– И все же подружками нас не назовешь. Или ты спальней ошиблась? Комната Тана немного правее.

– Я не ошиблась. Я пришла к тебе, а не к нему.

– И зачем же?

Я хочу выставить ее за дверь. А лучше позвать Тана, чтобы он выпроводил ее из дома, только вот несколько минут назад он написал мне сообщение, в котором сказал, что едет с Кимом в зал. Спрашивал, поеду ли я, но я отказалась. А теперь вот возникает желание попросить его вернуться за мной. Вдруг он недалеко уехал?

– Поговорить с тобой хочу. Вы же с Таном… пара.

Она не спрашивает. Утверждает. Я лишь таращу глаза, не понимая, откуда ей это известно. Мы с Таном договорились не афишировать наши отношения в университете, поэтому вторую неделю подряд мастерски игнорируем друг друга, хотя домой я, конечно, еду с ним.

– Не понимаю, о чем ты… мы брат и сестра, так что…

– Это расскажешь всему университету, – отмахивается. – Я знаю, что вы встречаетесь.

Искусно врать я не умею, поэтому просто молчу. Жду, что она скажет дальше, хоть и говорить Злата не спешит. По-хозяйски заходит в комнату, осматривается, а затем садится на кровать и просит меня принести ей воды.

– У вас очень жарко, – поясняет.

– Ты можешь сказать, что тебе нужно, и спуститься вниз выпить воды. Уверена, наш разговор не затянется надолго.

– Ты ведь не знаешь, что я скажу.

– Хорошо, – соглашаюсь, чтобы быстрее ее выпроводить.

Оставлять ее в комнате одну не хочется, но из ценного у меня только ноутбук. Сомневаюсь, что она украдет его, а телефон я забираю, прежде чем выйти. На экране светится новое сообщение от Тана:

“Приеду через несколько часов, отвезу тебя кое-куда”.

У меня от его слов внизу живота порхают бабочки. “Кое-куда” звучит очень заманчиво, и я решаю, что поговорю с мамой позже. Завтра или… послезавтра. Необязательно ведь сегодня. Сомневаюсь, что ее реакция позволит мне после со спокойной душой уехать с Таном.

Возвращаюсь в комнату со стаканом воды. Протягиваю его Злате. Она делает всего несколько глотков и отставляет стакан в сторону.

– Так о чем разговор?

– Я хотела сказать, чтобы ты была аккуратнее. Тан – он… не настроен на серьезные отношения. Ни с кем, и ты не являешься исключением.

От ее наглости я теряю дар речи. Мне бы и в голову не пришло прийти к другой девушке, чтобы рассказать ей, что она ничего не значит для парня. Для Златы же, кажется, это вполне нормально. Она еще и улыбается, сидит, ждет моей реакции.

– А ты его… адвокат? – спрашиваю, нахмурившись.

– Я просто хочу тебе помочь. Ты в отношениях неопытная, видно же. Тебе бы Ким подошел, если уж так сильно тянет в их компанию.

– Позволь мне самой решать.

– Конечно-конечно, я не против, – она поднимает руки так, словно и правда собирается позволить мне решать самой и прямо сейчас уйти. Только вот… никуда она не уходит, хоть и с кровати встает. – Я хочу тебе рассказать о споре, который они устраивают ежегодно. Они выбирают девчонку и делают вид, что влюблены, а потом сливают видео интимной близости всему универу.

Я сглатываю. О таком я не слышала даже от Стефании, а она учится на год дольше меня.

– И зачем ты мне это рассказываешь?

– Уберечь тебя хочу. Ты же дружишь со Стефанией. Она единственная, кто после спора остался в университете.

– После спора?

– Ну да… Самвел в прошлом году ее донимал. Вместе с Филом. Она в итоге на Само внимание обратила, и он ее дожимал.

Я закусываю внутреннюю сторону щеки. Хочется спросить, что было дальше, но я напоминаю себе, что передо мной Злата. Она – последний человек в университете, кто стал бы за меня переживать.

– Все ждали новое видео, но оно так и не появилось. Стефания и Само просто перестали общаться, а потом он объявил спор закрытым из-за отсутствия результата. Твоя подруга оказалась крепким орешком.

Я не верю в то, что Стефа не рассказала бы мне об этом, зная, что ко мне проявляет внимание Ким. Впрочем, в то, что он стал бы участвовать, верится с трудом.

– Ты о Киме думаешь, верно? Нет, он не участвовал в споре, я уверена. Скорее всего, Тан втянул его случайно. Весь универ знает, что если и будет видео с тобой, то главным героем будет точно не Ким.

– Я не понимаю. Чего ты от меня хочешь?

– Чтобы ты была умной, Соня. Не допускай ошибок подруги и не давай этим парням издеваться над собой.

– И откуда такая забота?

– Мне просто неприятно смотреть, как они считают, что могут все, – Злата пожимает плечами, а затем резко собирается уходить.

Хватает с кровати свою сумку и, перебросив ее через плечо, идет к двери.

– Если продолжишь с ним встречаться, не удивляйся, если прославишься на весь университет, хотя у тебя неплохая фигура.

Я не нахожусь с ответом, а потому она уходит, так и не дождавшись от меня слов. Я закрываю за ней дверь и прижимаюсь спиной к полотну. Не верю я ей совершенно, но подругу набираю и прошу встретиться. Пульс ускоряется, руки дрожат, когда я набираю номер Стефы. Она отвечает веселым голосом, говорит, что соскучилась, и я сообщаю, что приеду через полчаса. Я должна знать, был ли спор в прошлом году.

Глава 50

Соня

Поездка к Стефании не дает ничего. На мой вопрос о споре она лишь пожимает плечами и говорит, что если он и был, она о нем ничего не знает. Они с Само прекратили общаться по другой причине, и она ее, конечно же, не станет разглашать. Молчит, словно партизан, как я ни пытаюсь вытащить из нее хоть какую-то информацию. Мне нужно знать, но Стефания лишь пожимает плечами и непонимающе на меня смотрит.

– Зачем тебе? Переживаешь, что Ким на тебя с кем-то поспорил? Я сомневаюсь. Он вообще не такой. Вот если бы Тан или Фил…

У меня в груди все переворачивается, когда слышу эти слова.

– А что они?

– Известно что, – пожимает плечами. – Бабники, разгильдяи, мажорики. За такими станется на пару тыщ баксов поспорить на девушку.

– А Самвел другой?

Эта тема Стефании явно неприятна, потому что она морщится и лишь пожимает плечами. Молчит как-то слишком долго, а потом все же выдает:

– Он такой же. Мне однажды показалось, что нет, но я ошиблась.

Больше она ничего о нем не говорит, а я не хочу спрашивать. Вижу, что ей неприятно, и решаю не настаивать.

– В общем, расслабься. Споры водились за их компашкой. Подробностей я не знаю, мне было неинтересно, но девчонки трепались, что-то точно было, но Ким в них никогда не участвовал. Его вообще идеализируют, если прислушаться. Добрый, внимательный, вроде бы не бедный, сейчас еще и подкачался, вообще загляденье. И тебе достался. Многие будут завидовать.

Я молчу. Врать подруге неприятно. Я хочу с ней поделиться, но решаю, что сделаю это после того, как узнают наши родители. Ну и с Таном нужно все обсудить. Мы обоюдно договорились пока держать отношения в секрете, но долго наша тайна не продержится, если Злата уже догадалась.

– Ты хоть расскажи, как у вас? Какой он? Мне ведь интересно!

Я пожимаю плечами. Ким мне друг, и ничего плохого о нем я, конечно же, не скажу. Он замечательный, как и говорит Стефания, но изначально он был мне только другом. Сомневаюсь, что это изменится.

– Не хочешь делиться? Ну и ладно…

Стефа делает вид, что обижается, но очень быстро отходит и задает новые вопросы:

– Что ты будешь делать на Новый год, уже думала? Говорят, в университете будет большая туса за несколько дней до. Ты пойдешь?

– Да, наверное.

– И я. Девчонки вроде бы тоже будут. А потом? Вы с Кимом еще не планировали? Или будешь с родителями и братцем?

– Пока не знаю, еще есть время подумать.

– Это да. Надо еще и сессию сдать.

Я издаю мучительный стон, стоит вспомнить Льва Арнольдовича. Сомневаюсь, что он позволит мне все сдать с первого раза. Уверена, пристанет и отправит на пересдачу.

– Поговори с мамой, я уверена, что Богдан Петрович решит эту проблему.

– Я не хочу, чтобы он что-то решал, я хочу сама, тем более что предмет я не хуже остальных знаю.

– Лучше меня, я бы сказала. Просто ты ему почему-то не нравишься.

От разговоров о планах на Новый год и обсуждения преподавателей меня отвлекает новое смс-сообщение. Пишет Тан в мессенджере:

SkiTan: Я скоро буду, уже освободился.

Sonya_Rom: Я у подруги, но уже собираюсь домой.

SkiTan: Я за тобой заеду.

Несколько мгновений я просто смотрю на экран смартфона, а затем блокирую его и думаю, как объяснить Стефе, что за мной приедет Тан. Почему вообще мы вдруг нормально общаемся.

– Кто там? – с интересом спрашивает она.

– Мама. Говорит, что пора возвращаться домой. А еще сказала, что попросила Тана заехать за мной.

– Ничего себе, – Стефания присвистывает. – А что, Танский теперь прислуживает твоей матери?

– Не знаю, как он согласился, – пожимаю плечами. – Они не особо ладят.

– Да отец заставил, – смеется Стефа. – Вот он и едет. Небось, пригрозили ему, что без бабок оставят.

Я отмалчиваюсь. Переубеждать подругу не начинаю, просто пожимаю плечами и прошу ее не трепаться о том, что она узнала от меня, при подругах, иначе мне не поздоровится.

– Конечно, о чем речь, что я, Танского не знаю? И так счастье, что от тебя отстал, даже в университет возит и забирает.

– Угу. И молчит всю дорогу.

– Удивительно!

Прибытие Тана мы замечаем сразу: окна Стефании выходят на проезжую часть, так что мы замечаем свет фар подъехавшего автомобиля.

– Идем, провожу тебя, – выдает Стефа. – Мало ли в каком настроении твой братец приедет.

Я не сопротивляюсь. Мы выходим из дома и направляемся в сторону автомобиля. Даже издалека видно, что у машины стоят двое. Из-за врожденной близорукости я различаю лишь силуэты, зато подруга резко толкает меня в бок и выдает шепотом: