День города (страница 12)
– Вызывали. Не на официальный допрос, пока только пообщаться, но это Хмурый с Городецким скрывают и от меня тоже. Так вот, по его словам выходит, что все интересующие следствие эпизоды придумал и организовал ты.
– Я?! Какие эпизоды? Да я же тогда служил еще, я же потом только…
– Организовал ты, – нетерпеливо перебил друга Денис. Сейчас, когда было сказано главное, он уже не запинался, не подыскивал слова, а спешил выложить все до конца. – Типа, еще когда в армии был, бизнесом заняться решил, сначала нашел честных инвесторов, договорился с ними, а потом стал поляну для проекта своего зачищать. Добропорядочные инвесторы про твои проделки, понятно, ни сном ни духом, они только деньги вложили. Хмурый все грамотно замкнет на тебя и следаков это тоже устроит, от них требуют обвинительного заключения, им все равно, кого прессануть. В общем, Вадим, как только ты вытащишь из бизнеса все бабки, какие сможешь, тебя сразу закроют.
Демидов потрясенно молчал, пытаясь переварить услышанное, привычно разложить в голове полученную информацию, привычно проанализировать, задать уточняющие вопросы и, оценив ситуацию, определиться с дальнейшими действиями. Но на этот раз с анализом получалось как-то не очень, – слишком сильным оказался удар. Вадим молчал, и Денис, стремясь развеять повисшую над столом тягостную тишину и не особо заботясь о том, слушает ли его собеседник, нудно рассказывал уже никому не интересные подробности:
– У Хмурого, ты же знаешь, этот бизнес не единственный и далеко не самый крупный. Он, как я понял, вообще сейчас все дела сворачивает, бабки ото всюду вынимает. Городецкому еще проще, он лет десять назад гражданством израильским обзавелся, с тех пор только и разговор у него – как бы момент удачный выбрать, чтобы, значит, здесь не лохануться, все возможности использовать, но и с отбытием своим не запоздать трагически. Бабки-то все у них давно…
– Я, Дениска, в общем, все понял, – внезапно прервал приятеля Вадим. – Только один маленький вопросик уточнить осталось. Сам-то ты как будешь теперь? Если на меня все вешать начнут, а компаньоны наши уже далече будут, ты у нас вроде как главным свидетелем окажешься. Вот и интересуюсь: что говорить будешь, когда тебя попросят рассказать, как гражданин Демидов бизнесы отнимал и людей заказывал?
В кармане запиликал мобильник.
Досадливо поморщившись, Вадим достал аппарат, взглянул на экран. Первым желанием было отклонить вызов, но, после секундного раздумья, он все-таки коснулся зеленой иконки.
– Надя, я сейчас очень занят, у меня серьезный разговор. Могу перезвонить, когда освобожусь.
– Конечно, занят. Я не сомневаюсь. Освободишься? Сам-то в это веришь? – судя по голосу, жена была на грани истерики и, кроме того, Вадим с удивлением подумал, что она, кажется, здорово приняла на грудь. – Ты будешь занят до тех пор, пока у тебя вообще не останется семьи, да и тогда, я думаю, вряд ли найдешь возможность «освободиться», чтобы хотя бы выяснить, куда делась твоя дочь. Что бы ни случилось – ты будешь занят. Ты будешь проводить свои суперважные переговоры, пока я…
Вадим почувствовал, как тугая волна боли, зародившаяся в районе левого виска, плавно перетекает к затылку, пульсирующими толчками сдавливает голову изнутри, словно стремясь вырваться из тесной ловушки черепа.
Денис сосредоточенно прихлебывал чай, деликатно разглядывая цветную подсветку живой изгороди.
– Надя, у меня сейчас действительно очень важная встреча, – Вадим изо всех сил пытался говорить рассудительным, успокаивающим тоном. – Если ты хочешь что-то обсудить, обещаю, что…