Катрин быстро перебирала ногами, едва поспевая за мужчинами, украдкой бросая за спиной Андрея взгляды на недовольное лицо Максима. «Божечки! Он же хотел мне что-то сказать. – Сердце в груди до сих пор трепыхалось, как птичка. – А может, даже и поцеловать. – В горле вдруг пересохло. – Пожалуй, мне бы сейчас не помешало немного остыть!» Приложила ладонь к пылающей щеке.

– Всё потом, зайчики, – довольно проворковал Андрей, затаскивая их в зал. – Сначала развлекаться.

– Иногда мне хочется его прибить, – очень тихо произнёс Максим, беря под локоть Катрин и подводя к столу с угощениями. – Шампанского?

– Да, пожалуйста. – Она чувствовала, как горит её лицо. Нет, оно просто пылало! – Только я бы сначала хотела, – она напрочь забыла, как деликатно сказать, что ей нужно в туалет, где есть много холодной воды. – Мне надо… – и снова смущённо замолчала.

– Тебе плохо? – обеспокоенно поинтересовался Максим.

«Да, мне плохо, когда ты на меня так смотришь!» – в отчаянии подумала Катрин, но вслух произнесла:

– Нет, мне просто нужно выйти.

– Понял. – Максим взял её за руку и повёл из зала, но на этот раз куда-то вглубь особняка. – По коридору до конца и направо, – прошептал он ей на ухо. – Я буду тебя ждать в зале.

Катрин кивнула и, не оглядываясь, зашагала по коридору. Она чувствовала, что он провожает её взглядом. Свернула за угол и со всех ног помчалась к заветной двери. Хорошо, что туалетная комната оказалась никем не занята. Она прошла к раковине и пустила холодную воду, ополоснула лицо, стараясь не задевать глаза. Подняла сердитый взгляд на зеркало и серьёзным тоном спросила у красной морды, которая на неё оттуда пялилась:

– Да что с тобой такое?

В дверь осторожно постучали. Катрин промокнула бумажным полотенцем лицо и впустила в туалетную комнату двух девушек, а сама медленно пошла по коридору, с любопытством заглядывая в открытые помещения, которые она даже не заметила, когда бежала освежиться. В одной мужчины играли в бильярд, там стояло сразу несколько столов, в другой – в глубине, возле открытой веранды – курили сигары и пили коньяк. Получалось, что в этом огромном доме каждый гость мог найти себе занятие по душе. Она дошла до главного зала и поискала глазами Максима. Тот стоял в окружении гостей и о чём-то увлечённо беседовал. И тут Катрин заметила распахнутое окно в уютной нише. Не раздумывая, она направилась в ту сторону, ей просто необходим был сейчас свежий воздух. И тут взгляд её упал на одиноко стоящий в углу мольберт. С любопытством уставилась на полотно, на котором был нарисован кусок полупрозрачной ткани и больше ничего.

– Подскажите, а что это? – поинтересовалась она у проходящего мимо мужчины.

– Будущая картина, – со смехом ответил тот, останавливаясь и заинтересованно разглядывая незнакомку.

– А что изображено на этой картине? – Катрин пыталась понять чужой замысел.

– В том-то и есть фишка, что никто этого не знает, – мужчина загадочно улыбнулся. – Но в конечном итоге обязательно должна получиться логически законченная композиция, в которую плавно впишется то, что вы сейчас видите на полотне.

– А кто будет рисовать?

– Шутите? Да он давно тут стоит. Периодически, конечно, на ней что-то другое появляется – то кружочек, то квадратик, то ещё какая-нибудь непонятная закорючка. Но, как правило, его обходят стороной. Кому в голову придёт заниматься такой ерундой? – поинтересовался он со смехом. – Что-нибудь ещё подсказать? Могу провести вас по дому, я здесь частый гость.

– Спасибо большое. Я здесь с мсьё Бигаром, – задумчиво проговорила Катрин, не отводя заинтересованного взгляда от холста.

– Понял. – Мужчина грустно вздохнул и отправился дальше по своим делам.

– Что же это такое? – Катрин прошла в одну сторону, потом в другую, отошла на некоторое расстояние и долго изучала нарисованный элемент. – Вот же задача!

Как многие талантливые люди, она быстро увлекалась, если на её пути встречалось нечто необычное. К тому же обстановка располагала: казалось, все гости были заняты приятными им делами, либо общались тесным кругом, не обращая внимания на происходящее вокруг.

И Катрин решилась.

Тут же рядом, на небольшом столике, лежали инструменты для рисования: карандаши в деревянной, пластиковой или металлической оправе, графитовые стержни, графитовый порошок в банке, сухие кисти разных размеров, ластики и аккуратно нарезанная хлопковая ткань для растушёвывания.

Катрин взяла в руки несколько карандашей и внимательно их рассмотрела, решила всё же остановиться на привычном для неё, выбрала мягкий, с широким стержнем в деревянной оправе.

«Главное – сделать первый штрих», – она уже знала, что нарисует рядом с этой тканью.

На холсте сначала появилось окно, из которого ветерок парусом раздувал тот самый, первый элемент – теперь он превратился в полупрозрачный занавес. А за ним постепенно вырисовывался силуэт.

Катрин так увлеклась, что сбросила с ног туфли, даже не заметив, куда они отправились. Она босиком ходила возле холста, рассматривая его то справа, то слева, потом отходила и долго стояла, склонив голову набок. Перед внутренним взором стоял тот день, когда они попали под сильный ливень и прятались под навесом.

«Да, именно так!»

Рука уверенно рисовала знакомый любимый образ. И вот перед ней уже стоит Максим. Он смотрит на неё, а в его взгляде читается страсть и вызов. На нём надета рубашка. Она расстёгнута, ветром её сдувает в том же направлении, что и занавес. Катрин открыла коробку с толчёным графитом, вооружилась большой кистью и начала наносить тени. Она словно выпала из реальности: в этом мире сейчас существовала только она и Максим, такой, каким она видела его в своих фантазиях.

В зале стихла музыка. Прекратились разговоры. Заинтересованные гости понемногу подтягивались к холсту, на котором незнакомая девушка увлечённо рисовала портрет Максима Бигара.

– Так, дорогие мои, подходите ближе, чтобы лучше всё рассмотреть. – Голос Андрея прозвучал как гром среди ясного неба. Катрин вздрогнула, но повернуться и посмотреть, что происходит за её спиной, не решилась. – Взгляните на этот пресс! Какие восхитительные кубики, ну просто сплошные квадратики шоколада! Начальная цена пятьсот евро, дамы, покупайте, не стесняйтесь! – Довольно улыбаясь, заглянул в растерянное лицо спутницы Максима. – Я, конечно, считаю, что художница слегка приукрасила оригинал, но сей портрет будет очень миленько смотреться на стене вашего салона! Итак, кто даст пятьсот евро? – снова обратился он к залу. – Не забываем, это благотворительная акция. Не скупимся! Платим, забираем сей шедевр в собственное пользование и наслаждаемся, сколько душе угодно, преувеличенными кубиками нашего всеми горячо любимого мсьё Бигара.

Максим видел, чем занялась Катрин, и было понятно, что это её увлекло, поэтому он решил не мешать ей. Но взглянув в очередной раз в ту сторону, не увидел девушку, скрытую плотным кольцом гостей. Он извинился перед друзьями и быстрым шагом направился на выручку к своей спутнице.

– А мы не только кубиками наслаждаемся, – послышался чей-то женский голос.

Максим как раз пытался пройти к холсту, возле которого стоял Андрей, когда услышал это, обернулся, рыская взглядом по женским лицам. Он был почти уверен, что узнал голос одной из бывших подруг.

Катрин медленно обернулась к гостям. Она стояла сама не своя и не знала, куда деваться от смущения.

– Эй, выше нос! Мы сейчас продадим Макса за огромные бабки, – шепнул ей Андрей на ухо.

– Макса не надо, – испуганно возразила она. – Картину!

– Шестьсот! – решилась наконец молодая красивая женщина, в которой угадывалась бизнес-леди.

– Восемьсот! – произнесла дама в красном вечернем платье в пол, с вырезом на спине до самой попы. Катрин видела её в зале раньше. – Плачу наличными.

– Фи! – недовольно подбоченилась мадам в возрасте. – Тысяча евро. И тоже наличные.

– О, да! – Андре радостно потёр руки. – Дамы! Повышаем ставки. Это же сам Максим, – величественным жестом он развёл руки в стороны.

– Всё, прекращай этот балаган, я плачу пять тысяч евро, и мы уходим. – Максим посмотрел на холст и обомлел, перевёл изумлённый взгляд на девушку, словно говоря: «Так вот каким ты меня видишь!» Сердце от радости готово было выпрыгнуть из груди. А Катрин стояла, опустив голову, и смущённо улыбалась.

– А как же портрет? – невинным голосом поинтересовался Андрей, при этом в его взгляде прыгали бесята. – А торт?

– Спасибо большое, но я на диете! – отрезал Максим, беря под руку свою спутницу. – Отправишь и то и другое мне с посыльным.

Катрин настойчиво дёрнула его за рукав и зашептала:

– Нет, надо его забрать! – И тут она наконец почувствовала, что стоит босиком.

– Кого его, портрет или торт? – поинтересовался Максим.

– Портрет, – коротко ответила Катрин, отцепила его руку от своего локтя и вернулась к холсту, быстро надела правую туфлю; её испуганный взгляд обшаривал пол в поисках пары.

Максим обернулся, только хотел поинтересоваться, в чём задержка, как его внимание привлекла её босая стопа. Он тут же нашёл пропажу. Прошёл к самому окну, поднял туфельку и без какого-либо смущения, на виду у сотни нескромных глаз, опустился перед девушкой на одно колено. В зале снова наступила тишина. Все женщины замерли в ожидании.

Катрин, почти не дыша, всунула ногу в туфлю и тихо прошептала: «Спасибо».

Максим выпрямился, встретился с ней взглядом.

– Бери портрет, – его голос звучал холодно. – Мы уходим!

Катрин мысленно ойкнула: «Мамочки! Он же сердится! – И сама же себе ответила: – Ещё бы ему не сердиться. Я же его выставила перед всеми голым. Ну, почти голым. – Внутренний голос тут же напомнил ещё одно замечательное событие: – Его продавали с аукциона, точнее, его портрет. Какая же я дура!»

Она терпеливо ожидала, пока прислуга упакует для неё картину. Андрей проводил взглядом своего друга, который вылетел из зала, будто за ним гнались собаки. Подошёл к его спутнице и взял за руку:

– Катрин, мне было очень приятно познакомиться с вами. Надо как-нибудь обязательно встретиться в городе, пообедать вчетвером – вы с Максом и я с Натали.

– Хорошо, – без энтузиазма произнесла Катрин, беря портрет и торопливо покидая зал.

Глава 48. Останься…

Катрин в обнимку с портретом остановилась перед лестницей, нашла глазами Максима. Он стоял на нижней ступеньке и терпеливо дожидался, пока подгонят его машину: прямая спина, плечи напряжены, смотрит перед собой и не оглядывается, чтобы посмотреть, идёт она за ним или нет.

«Что же я наделала? – Катрин испуганно смотрела на своего шефа. – Он, наверное, взбешён, что я его нарисовала, а потом Андрей ещё устроил этот дурацкий аукцион».

Машина объехала небольшой фонтан и остановилась возле входа. Максим кивком головы поблагодарил парковщика и только после этого обернулся и посмотрел на девушку, открыл заднюю дверцу, ожидая её.

Катрин опасливо зашагала вниз. Портрет был слишком большим для её роста, и ей каждый раз приходилось останавливаться, немного отводить его в сторону и только после этого делать шаг на следующую ступеньку.

– Ставь его к пакетам, – безразличным тоном произнёс Максим.

– А вдруг упадёт? – смущённо поинтересовалась Катрин, невольно поводя плечами от холодных ноток в его голосе.

– Не упадёт, – заверил её Максим, глядя прямо в лицо.

«Нужно срочно что-то придумать и объяснить, почему я его таким нарисовала»,– подумала Катрин, усаживаясь на переднее сиденье и опуская глаза на сложенные на коленях руки.

Она слышала, как он сел рядом, но голову не повернула, смалодушничала, потому что чувствовала: он смотрит на неё.

Машина медленно тронулась с места.