Андрей волоком подтащил Екатерину к машине, втянул внутрь. Ключ был в замке зажигания, двигатель приглушенно урчал. С момента, когда началась стрельба, прошло секунд пять-шесть, не больше. Навстречу, вдоль обочины, бежали какие-то люди. Один из них приостановился, вскинул руку с оружием.

Помощник депутата сделал всё, как учили. Volkswagen Golf рванул с места, будто гоночный болид. Стрелок шарахнулся от него, как ошпаренный, другой человек замешкался. Андрей услышал и ощутил удар в правое крыло автомобиля.

– Эх-х, Маша! – выкрикнул он почему-то, не сбавляя скорости.

Пальба сзади продолжалась.

Литвиненко, не расстававшийся с рацией, услыхал в эфире выстрелы, когда его внедорожник ракетой просвистел мимо Дома книги.

– Витя, что у вас?!

– Саша, огневой контакт! Есть двухсотые или трехсотые! Б…

Звук удара оборвал Воронкова на полуслове.

К месту боя из-под Новоарбатского моста, одна за другой, выкатились три машины ФСО. Предупреждающе взвыла сирена.

– Прекратить огонь! Оружие на землю! Федеральная служба охраны! – загрохотал усиленный динамиками голос.

Оставив позади высотку мэрии и поворачивая к мосту, подполковник разглядел на другом берегу реки, напротив «Украины», синеватое мигание проблесковых маячков. Его рация молчала, группы не отвечали на позывные. Заскрипев зубами, Литвиненко приказал водителю:

– Гони обратно на базу.

Реакцию Березовского он даже примерно не мог себе представить.

Андрей гнал прямо по набережной Тараса Шевченко, так как других вариантов у него попросту не было Он не обращал внимания на мокроту от растаявшего снега на джинсах и куртке и слышал только свое надрывное дыхание. Екатерина сжалась в комок на сиденье возле него. Девушку трясло.

– Метро… ближайшее метро где? – незнакомым ей голосом спрашивал он, не отрывая глаз от зеркал.

Пока никто не гнался за ними.

– Дальше «Кутузовская», – выдохнула она. – У Третьего кольца поверни налево.

За поворотом дорога перешла в менее оживленную Киевскую улицу. Главный поток машин устремлялся правее, по бетонной эстакаде Третьего транспортного кольца столицы. Слева потянулся восьми- или девятиэтажный желтоватый дом сороковых или пятидесятых годов постройки, с массивными карнизами, плохо видной снизу лепниной и высокими скругленными арками.

Екатерина тронула Андрея за плечо.

– За ним сразу станция.

Андрей, едва не забыв опять включить подфарник, свернул в дальнюю арку, чуть не доезжая большого перекрестка. Ворота, к счастью для беглецов, не были заперты. Во дворе, на первом же свободном месте под деревом, Баринов резко затормозил.

– Всё, приехали. Конечная!

– Ты что? А машина?

Екатерина пыталась спорить с ним как-то по инерции. Общая тряска у нее прошла, но губы по-прежнему дрожали.

– Машину по всей Москве искать будут. Поставь на сигналку и брось тут.

– Бли-и-н, вмятина какая, – в голос простонала журналистка, ощупывая пострадавшее крыло.

– Вмятина? Ну-ну, – Андрей покачал головой. – Пол убит.

– Как?! – она ахнула. – Ты уверен?

– Там без вариантов, похоже. После поговорим, скорее за мной!

Внедорожник с Литвиненко и водителем подъехал к Дому приемов «ЛогоВАЗа» через Пятый Монетчиковский переулок. Огибая пробки, он долго петлял по старым кварталам города. И, надо же, как раз в эту минуту два козла на «меринах», видно, из «новых русских», раскорячились поперек трамвайных путей, наглухо перекрыв проезд к воротам особняка. Оба вылезли наружу вместе с пассажирами такой же внешности, громко выясняя пьяными голосами, кто был прав, а кто нет.

Литвиненко спрыгнул на проезжую часть, даже не захлопнув за собой дверцу.

– Эй, освобождаем дорогу! – взмахнул он удостоверением. – ФСБ!

– ФСО. Садимся в машину и без фокусов, – ему в бок технично уперся ствол.

На подполковника смотрели абсолютно трезвые глаза президентских охранников. С ними точно шутки были плохи.

С водителем внедорожника проделали ту же процедуру.

Дорога обратно на улицу Менжинского прошла для Екатерины как в тумане. Всю инициативу взял на себя Андрей. В метро они спустились ненадолго, вышли всего через две станции, на «Смоленской». Очутившись на Садовом кольце, сели в троллейбус, и тот без приключений доставил их на проспект Мира. Потом, кажется, еще с одной пересадкой, на автобусе, они тащились до «Бабушкинской».

Народа везде было хоть отбавляй. Москва завершала трудовой день. Одной рукой схватившись за поручень, другой Андрей прижимал к себе Екатерину. Даже сквозь плотную зимнюю одежду она чувствовала, как бьется его сердце.

«Со мной та же история, наверное», – подумала она. В голове стоял какой-то звон, и вряд ли от выстрелов. «Убит. Убит», – мысленно повторяла журналистка. Бедный Пол… Вдруг Андрей всё-таки ошибся в суматохе?

Уже на подходе к дому Баринов завел ее в гастроном.

– Нормальная есть, не осетинская? – спросил он без предисловий в винно-водочном отделе.

– Вся нормальная, – мрачно ответила продавщица. – Вон, «Ферейн»⁴⁹ возьмите.

В дополнение к бутылке он купил сыра и вареной колбасы.

«Я выпивать не буду», – сказала себе Екатерина.

Лариса вернулась из редакции незадолго до них. Она строгала какой-то салат на кухне.

– Привет! – обрадовалась им обозревательница светской жизни.

Но, увидев выражение их лиц и следы грязи на одежде, она сообразила, что дела ее постояльцев не вполне хороши.

Разувшись и даже не расстегнув куртку, Андрей в носках протопал к телевизору, нашел выпуск новостей. Судя по всему, это было не первое прямое включение с места события. Корреспондент на фоне «Белого дома», выдыхая облачка пара, говорил в камеру:

– …ГУВД Москвы в эти минуты сообщает, что около гостиницы «Украина» произошел конфликт между сотрудниками частных охранных предприятий – возможно, на бытовой почве. Кто из них первым открыл огонь, пока неясно. Ведется следствие, возбуждено уголовное дело. У нас есть неофициальные сведения о том, что на месте происшествия появились сотрудники Федеральной службы охраны, которые отвечают за безопасность первых лиц государства…

– Извините, Артём, – перебила его ведущая в студии. – Мы только что получили важную новость.

Она зашуршала бумажкой, которую передал ей ассистент. Набрала воздуха, чтобы разразиться очередью:

– В сегодняшней перестрелке на набережной Тараса Шевченко погиб специальный корреспондент американского журнала Forbes Пол Хлебников. Его имя стало известно в России благодаря скандальной публикации, которая была посвящена предпринимателю Борису Березовскому…

Тут Екатерину прорвало. Она заплакала навзрыд, вместе со слезами пытаясь излить стресс и ужас этого вечера. Андрей отвернулся от экрана и бережно обнял ее.

– Катя, ну ладно, не надо. Его не вернешь.

Голос у помощника депутата был подозрительно напряженный.

Лариса деликатно кашлянула.

– Ребята, а если перекусить чего-нибудь? Можно и по сто граммов.

Бутылка водки ушла влёт. У Ларисы раскраснелись щеки и заблестели глаза, а Катя с Андреем почти ничего не ощутили. Хозяйка пробормотала: «А я по сусекам поскребу», покачнувшись, встала из-за стола и скрылась в комнате. Она куда-то полезла, что-то с шумом уронила и вернулась, неся перед собой, как переходящее знамя, початую бутыль без этикетки.

– Ч-чистый спирт. Применялся только в медицинских целях, – заявила Кольцова.

Она щедро плеснула в кружку каждому. Рюмками сотрудница «Тумбы» пока не обзавелась.

Андрей разбавил спирт водой из чайника.

– Такая вот фигня получилось. Его нет, а мы живы, – сказал он вместо тоста. – Я и виделся-то с ним один раз, а статью читал в виде цитат. Но, мне кажется, он был хорошим человеком. Глаза у него умные были… и добрые. Эх, грязное это дело! А как быть? Как, я вас спрашиваю?

Лариса смотрела на него с немым обожанием. Ей уже можно было взять паузу, а то и подвести черту под мероприятием. Екатерина чертила что-то пальцем по клеенке.

– Я не знаю, зря он погиб или не зря. И мы всё это делаем зря или не зря, а? Как там говорил Портос? Я дерусь просто потому, что дерусь. И я никакой не идейный борец. Нет больше идейных борцов, перевелись на земле русской! – тут Андрей запнулся. – Короче, хватит слов. За Пола. Не чокаясь.

Спирт был ядреным, настоящим. Андрея с головы до пят будто окатило горячей волной. Он взял со стола обрезок колбасы, зажевал выпитое.

– Это ведь мы виноваты, – очень тихо произнесла Екатерина. – Может, даже лично я. Если бы я тогда не позвонила…

– Нет, Катя! – отрезал Андрей. – Нет. Если бы ты не позвонила, если бы он не поехал в Россию, если бы он вообще родился другим человеком… Мы все выбираем то, что нам по нутру. Мы – это мы. Может, и наша пуля нас где-то ждет.

– Может, ты меня сегодня спас, – еще тише продолжила она.

– Да ну! – махнул он рукой и чуть не сшиб вазочку с подоконника. – Они все мимо стреляли.

У Ларисы глаза округлились просто до неприличия. Андрей привстал и потянулся через нее к телевизору, чтобы прибавить громкости. Тему подхватил канал ОРТ:

–…по горячим следам задержаны несколько участников столкновения. Кроме Пола Хлебникова, еще два человека убиты и двое пострадали: у одного пулевое ранение, у другого тяжелая травма. ГУВД города Москвы разыскивает свидетелей преступления. Вот их имена и фотографии.

Андрей остолбенел. На экране телевизора появились он и Екатерина. Его изображение с усами было несколько размазанным и представляло собой увеличенную копию фото со служебного удостоверения. Сообщнице повезло больше: она весело улыбалась с цветного портретного снимка.

– Теперь нас найдут, Андрей, – серьезно сказала его спутница.

– Не найдут, если Лариса не выдаст, – он икнул и прикрыл рот ладонью.

– Андрюша, да ты что! Живите у меня, сколько хотите, – после дозы спирта хозяйка явно была готова на всё.

– Ну и чудесно, значит. Будет, значит, у нас трио. Трио бандуристов, – говоря это, Андрей не без труда пробрался к выходу из кухни.

«Хватит пить», – мысленно повторял он, закрывшись в ванной и умываясь ледяной водой. Взгляд сделался острее, ощущение жара перетекло куда-то в затылок и ниже. Но собственные движения всё равно казались замедленными. Требовался новый план, а для его разработки нужна была ясность ума.

Чтобы прогнать хмель, Андрей разделся и быстро принял душ. Когда он, наконец, добрел до комнаты, в ней, как и во всей квартире, было уже темно. Стараясь не наступить на милейшую кошечку Елену Валентиновну и не опрокинуть стул, он ногой нащупал матрас на полу и лег.