Профессор Смородинцев, автор вакцины от полиомиелита, в первую очередь опробовал своё изобретение на себе, потом на своей внучке, и лишь потом на остальных людях. А чуть позже, на второй своей внучке испытал вакцину от кори. Добрый такой дедушка…

Жак Понто протестировал на себе сыворотку от укуса гадюки, перед этим позволив смертельно опасной змее трижды укусить себя. Луи Пастер успешно провёл испытание вакцины от бешенства на своём друге и коллеге Эммерихе Ульмане, вызвавшегося добровольцем.

Федор Талызин, ради научного эксперимента, заразил себя бычьим цепнем, коровьим глистом по-простому, и за четыре месяца экспериментов вырастил в своём организме два прекрасных здоровеньких паразита. Здоровеньких и в плане здоровья, и в плане размеров – оба экземпляра достигали десять метров в длину.

Список можно продолжать до бесконечности, учёные были страстными приверженцами и фанатиками своей работы, и Лиза Гордеева – не исключение.

Для начала, девушка провела испытания на обезьянах, осуществила компьютерную симуляцию и, убедившись в полной безопасности препарата, вколола его себе.

«Всё хорошо, пап. Всё под контролем!» – утешила она своего родителя тогда.

Ну да, конечно. Всё под контролем… Сраный препарат воздействовал на мозг приматов совсем не так, как на мозг человека. И компьютерная симуляция этого не учла. Это всё спешка. Сраная спешка и юношеский максимализм Лизки!

Лиза порезала себе руку в экспериментальных целях, вколола лекарство, села за стол с ручкой в одной руке и секундомером другой, готовясь фиксировать процесс заживления, успела отметить начало действия препарата, когда края раны начали стягиваться прямо на глазах, и… И всё! Что было дальше – она помнила какими-то урывками. Злость, ярость, раздражение, словно на неё накатил усиленный в тысячу раз ПМС, и смутные обрывки, образы, чувства…

Пришла в себя Лиза, сидя всё в том же положении на стуле за рабочим столом. Вот только что-то неуловимо изменилось вокруг неё. В её окровавленных почти по локоть руках не было ни секундомера, ни ручки, зато рядом лежал окровавленный скальпель, стол был забрызган каплями крови, а вокруг словно прошёлся маленький ураган. Лиза встала из-за стола и растерянно огляделась – разбитые колбы, мониторы, стёкла, перевернутые столы и стулья, мигающая лампа под потолком, будто в каком-то дешёвом фильме ужасов.

Троих лаборантов, ассистирующих ей сегодня вечером, она обнаружила лежащими обезображенными манекенами на полу лаборатории, аккуратно сложенными в одну кучку у стены. У одного были выколоты глаза, и второго чем-то хирургически острым вырезан член, у третьего живьем вырван язык, парень захлебнулся своей же кровью.

Лиза присела перед телами несчастных на корточки, проверила пульс у всех троих, не особо на что-то надеясь и растерянно попыталась стереть пятна крови со своего белого лабораторного халата. Через несколько секунд опомнилась, взяла себя в руки, поднялась, хладнокровно развернулась и уверенно пошла к своему, на удивление, уцелевшему компьютеру. Включила запись с камер наблюдения и уставилась в монитор. Через минуту просмотра воспоминания накрыли её с головой. Это всё сделала она – последние сомнения, если они ещё и оставались, рассеялись как зыбкая дымка.

Дрожащей рукой Лиза достала телефон из металлического экранированного ящика стола, набрала номер и коротко бросила в трубку:

– Вась, нужна твоя помощь. Срочно!..

Старший брат примчался через пятнадцать минут, без лишних слов и вопросов. Хмуро оглядел кровавое побоище, вызвал своего человека, ожидавшего его на улице, и коротко приказал тому вывезти трупы и обставить всё как несчастный случай.

– Не проще порубать их на куски и утопить в озере? – поинтересовалась бледная Лиза, всё ещё не отошедшая от шока и кутающаяся в плед, стуча зубами от нервного озноба.

– Угу. И три пропавших без вести человека никто не заметит, – вздохнул брат Лизы. – Начались бы вопросы.

– А так вопросов не будет? – ехидно и немного нервно заметила девушка, на секунду показав свой характер.

– Не будет. Не переживай, сестрёнка. Одна небольшая инсценированная автокатастрофа, и всё будет в ажуре. Мой человек знает своё дело. Кстати о вопросах. Как это произошло?

– Я сама не знаю. Вернее… Это всё сложно, Вась, – Лиза потупила взгляд, стараясь не смотреть на то, как из лаборатории вытягивают тела её коллег, дождалась, пока они с братом останутся наедине, и продолжила. – Это побочка от моего препарата, вызывает кратковременное помутнение рассудка, приступы злости и ярости. У меня как будто провалы в памяти. Помню только, как эта троица меня жутко злила и бесила. И как я припоминала все их грешки, и злилась всё сильнее и сильнее, пока не потеряла контроль.

– Что за грешки такие, способные спровоцировать кровавую мясорубку? – усмехнулся старший сын Гордеева.

– Один постоянно глазел на мои ноги, второй дрочил на меня в туалете. Я видела это по камерам.

– У вас есть камеры в туалетах? – удивился Вася.

– У меня есть камеры везде. У нас засекреченный объект!

– Ясно. А с третьим что?

– Да ничего. Он начал визжать как резанная свинья. А я просто хотела, чтобы он заткнулся.

– Поэтому у него вырван язык, разорвана пасть и перерезана глотка?

– Да, наверное. По-другому он не хотел умолкать. Представь, что у тебя ПМС…

– Мне это сложновато представить, – хмыкнул Василий.

– А ты представь! – упрямо повторила Лиза. – А под препаратом эти чувства усилены в десять, в сто раз. Хочется не просто кого-то убить, а убить с особой жестокостью. Я потеряла контроль и очнулась через три часа. Получается, его действие длится сто восемьдесят минут, – тяжело вздохнула брюнетка. – Вась, я же не хотела. Я бы никогда…

– Да знаю я, знаю. Не переживай, всё будет хорошо, – Василий прижал измазанную грязно-алыми пятнами сестру к себе, крепко обнял и абсолютно равнодушно, отстранённо отметил про себя, что одежду придётся выбрасывать. Чужая кровь безнадёжно испортила его дорогой, эксклюзивный костюм.

И только после того, как тела забрали, брат с сестрой вызвали в лабораторию отца. Гордеев-старший должен был знать, что здесь произошло и как, но уже по факту. Никто из детей Гордеева не хотел тревожить отца по мелочам и тем более просить прибрать за ними.

После этого случая отец запретил Лизе две вещи: испытывать препарат на себе и запускать его в производство без испытаний на людях. Без нормальных, полноценных испытаний по всем правилам и писанным кровью протоколам.

– Да где я возьму столько добровольцев? Да ещё по всем правилам, – фыркнула тогда Лиза, отойдя от шока и оседлав своего любимого конька – науку и расчёты. – Нужны несколько групп, как минимум по десять человек в каждой, нужны разные возраста и разный пол. Это как минимум. Да и как мы тогда будем соблюдать секретность, если втянем столько человек в процесс?

– Добровольцев найти не проблема. Приговорённых к смертной казни в тюрьмах хватает, а договориться с нужными людьми проблемы не составит, – задумчиво пробормотал Гордеев, кивнул своим мыслям и уверенно резюмировал. – Материал будет! Работай!

* * *

Наши дни

Семейство Бельских находилось на пике своего могущества и славы. Власть, деньги, уважение. И всего этого Бельский Роман Борисович к своим пятидесяти двум годам достиг сам. Ни связями, ни наследством, ни знакомствами, ни родословной. Всё своим умом и своими руками – как говорится, из грязи в князи. Хотя нет, не совсем сам. У Бельского были друзья, прошедшие с ним это длинный тернистый путь.

Друзья! Настоящие, преданные верные, под стать Роману Борисовичу, с которыми он прошёл и огонь, и воду, и медные трубы. Которые никогда не предадут и всегда придут на выручку, с которыми он столько всего преодолел, что и вспоминать страшно! И за все эти годы Роман Борисович Бельский ни разу не нарушил Закон, не переступил эту черту и по праву мог гордиться своей безукоризненно чистой совестью и безупречной репутацией.

Международный бизнес, большая, стремительно развивающаяся корпорация, умница и красавица-дочь, талантливый сын, помогающий отцу вести дела. Что ещё нужно человеку для счастья? Пожалуй, хорошего мужа для единственной дочери, и идеальную жену для сына. А потом можно уходить на покой, растить внуков и наблюдать, как его дети приумножают достижения его рода и благосостояние семьи.

Первую часть задуманного Роман Борисович уже почти исполнил – для своей дочери он нашёл идеального мужа. Хотя, скорее, парень нашёлся сам, или дочка нашла – но это не так важно. Чем-то Костя напоминал Бельскому его самого в молодости. Злой, голодный, сильный, умный, справедливый, честный – парень поднялся с самых низов, как поднялся когда-то сам Роман Борисович. Выучился, разработал компьютерное приложение, продал его и не спустил деньги на девочек и выпивку, а вложил в новое дело, которое за последнее несколько лет развил из скромного стартапа в очень крупный и перспективный проект с сотней сотрудников и офисом на последнем этаже самого высокого здания в центре города.

И что самое главное – Костя боготворил дочь Бельского. Парень сдувал пылинки с девушки, носил её на руках, заглядывал в глаза, дарил небольшие подарки и потакал ей во всём. Даже сам Роман Борисович не баловал так свою дочь, как баловал её Константин. Хотя, Аннушка никогда и не была избалованной девушкой.

Да, были свои тараканы в голове жениха Анны, никто не идеален в нашем современном мире. Константин любил азартные игры, особенно покер, хотя, никогда не терял голову и был невероятным везунчикам. Придя в казино и сев за покерный стол с тысячей, парень через час мог уйти с миллионом, оставляя за спиной плачущего директора игрального заведения.

Помнится один смешной скандальный случай, когда с ним отказались играть крупье, мотивируя это тем, что Костя выигрывает даже тогда, когда они жульничают с раздачей. Чего несчастные работники игровой индустрии только не делали – передёргивали карты, раздавали ему откровенную чепуху и мелочёвку, обдирали почти до нитки, но в какой-то момент парню приходил удачный расклад, и тот отыгрывал всё назад, не только возвращая своё, но и забирая в несколько раз больше, чем потерял до этого. Костя был невероятным везунчиком!

Он мог пойти в казино как на работу, когда заканчивались деньги, взять там ровно столько, сколько ему было нужно, ни больше ни меньше, и пойти по своим делам.

– Блин! И меня нет налички, пошли в казино, я быстро сниму денежку, и пойдём гулять, – задумчиво бросил он однажды, собираясь с Аней в ресторан.

– В смысле «сниму»? Это же не банкомат! – растерялась девушка. – Я могу дать тебе, если нужно…

– Не нужно. Пошли, пошли. Я покажу.

Везунчик, с этим ничего не поделаешь. Немного импульсивный и слегка ревнивый, хотя, учитывая, как сильно Константин любил дочь Бельского, последний склонен был записать эту черту характера в положительный столбик. Да и парень никогда не перегибал палку, не устраивал сцен ревности, не ругался, а просто старался оградить Аннушку от чрезмерного внимания папарацци и назойливых кавалеров. Молодость! Со временем это пройдёт. Бельский сам был ревнивым в юности, но с годами это чувство атрофировалось.

Но было то, что действительно беспокоило Романа Борисовича. Его дочь всё ещё была девушкой. В современном мире это скорее недостаток, чем достоинство. Да и отношение Кости к этому немного выводило Бельского из себя. Что значит – секс после свадьбы? Что за старомодные, архаичные принципы? Не восемнадцатый век на дворе, как никак. В разум Бельского закралось подозрительная, навязчивая мысль – уж не импотент ли его будущий зять, не извращенец, или, не дай бог, не заднеприводный ли? Нет, к людям с нетрадиционными вкусами Роман Борисович относился вполне терпимо, толерантно, но предпочитал, чтобы те держались подальше от него и его семьи как можно дальше.

Пришлось даже напрячь свою службу безопасности, чтобы покопаться в грязном белье парня. Да, было немного стыдно это делать, но счастье дочери и её судьба всегда была для Бельского в приоритете.