Я у мамы зельевар. Книга 2. Держись, столица! (страница 7)
Фыркнув, я выползла на безопасное расстояние от всех выступающих элементов мебели и поднялась на ноги. Откинула волосы назад и осмотрела с ног до головы Айвараса. Ого, какие мы стильные. Прямо глаз не отвести, ему удивительно идут эта тёмно-синяя рубаха, чёрные штаны и пояс с пряжкой-черепом. Ты глянь какой!
Была бы свободной от всех обязательств и моральных принципов ведьмой, обязательно бы заинтересовалась таким щёголем. Но так как нас связывали отношения более крепкие, чем романтическо-плотские, только приподняла бровь.
– Кого я вижу, – хмыкнула я. – Ишь какой! Среди бела дня решил очаровать невинную панну?
– Если ты о себе, то шутка не удалась, – заметил он.
Я закатила глаза. Зануда. Не оценил моих слов, совсем не оценил.
– Слушай, помоги сестре, а?
– А что надо? – насторожился Айварас.
Я захлопала ресницами:
– Достань девочке котика.
«Девочка» его заставила фыркнуть, но, поняв, что я всё равно не отстану, он перевёл взгляд на торговую стойку. Точнее, на нижнюю её часть. После чего щёлкнул пальцами, в воздухе соткалось нечто бледно-зелёное, похожее на призрачную медузу, и метнулось под стойку.
Спустя секунду донёсся дикий мяв, и Муррис стремительно вылетел прямо на меня, запрыгнув на руки.
– А-а-а, помогите! Ядвига, спаси! Там… там…
– Там всего лишь мортальные силы, – хмыкнул Айварас, движением руки убирая «медузу». – Фамильяр ещё, боишься таких элементарных вещей.
Муррис ощерился:
– Я – фамильяр нормальной ведьмы, а не какого-то некроманта.
– Ну, с нормальной ты явно погорячился.
Муррис тут же насупился, глянул на меня, мол, будем его бить или нет? Потом сообразил, что всё же оказался в моих руках, и тяжело вздохнул.
– Не стоит реагировать на слова всех подряд, – невозмутимо произнесла я и мягко нажала на влажный нос Мурриса. – Если обижаться на каждое из них, то просто не будет времени на всё остальное.
Я посмотрела на Айвараса.
– Спасибо. Ты тут как, по делу?
Он поколебался, словно не зная, что именно ответить. Что… Айварасу нужно для ответа больше, чем три секунды? Воистину творятся дивные дела в Кошачьем переулке. Обычно прямо от зубов отлетало, он даже не забывал улыбнуться так, что можно было ослепнуть. А тут…
Он поставил передо мной белый бумажный пакет с ярко-красной эмблемой.
– Да, Ядвига, у меня просьба: можешь это передать Раде?
– Могу, – кивнула я. – А почему сам не передаешь?
– Дела, – коротко ответил он, и пока я пыталась сообразить, почему именно, Айварас был уже у выхода. – Хорошего дня! Пани Василине привет!
– Айварас! – крикнула я.
– Смылся, – удовлетворённо произнес Муррис. – Слава Златовласой, что и зелёную свою гадость забрал с собой. Кстати, Ядвига, в следующий раз давай договариваться, а не сразу подло вступать в сговор с некромантами?
Я хмыкнула:
– Ты первый начал, поэтому теперь не изображай оскорблённое достоинство.
Кот хотел было что-то сказать, но потом явно передумал. В данном случае я права по всем статьям, поэтому лучше не выпендриваться.
Прижимая к себе Мурриса одной рукой, я спрятала пакет для Рады, как вернётся с пани Василиной из похода на рынок, так отдам. А пока что…
– Дорогой мой Муррис, готов ли ты отдаться в мои нежные руки во имя науки и грязного обогащения?
Кот уже собрался было принять позу, но тут раздалось хихиканье Бунжика. Сифиздилла сделала вид, что её это и вовсе не касается, а Жужа живенько зашуршала за нами. Потому что моя метла – натура интересующаяся!
В итоге ушло около сорока минут, чтобы засунуть Мурриса в формовой гель. Он совершенно безвреден, на шерсти не остаётся, но кот был свято уверен, что я собралась его убивать.
Он царапался, кусался, призывал на мою голову все кары небесные (в том числе почему-то и про шерсть, которая не должна быть мягкой и шелковистой) и… короче, всячески и напоказ страдал.
При этом печалью для него был не гель, а миска с тёплой водой, в которой я отмывала своего фамильяра.
– Спасибо, шерстью богиня не наградила, – выдохнула я, заматывая его в полотенце в цветочек.
– А это рыжее что? – ехидно вопросил он.
– Волосы, – спокойно ответила я.
Уф, тяжёленький. Кто-то стал жрать в два раза больше с тех пор, как мы перебрались в столицу. Объяснял это тем, что тут очень много неизведанного, поэтому надо как можно быстрее всё изучить. А на изучение уходит много энергии!
– Волосы – это тоже шерсть, – не растерялся он. – Кстати, Ядвига, если захочешь, чтобы у тебя родились рыжие котята, очень тщательно подходи к выбору их отца, дабы не попортил окрас.
Спорить бесполезно, у него все дети – котята. И не переубедишь. Однако меня озадачило другое:
– С чего это ты так забеспокоился об этом?
– Ну я же не такой бесчувственный и чёрствый, как ты, – сообщил Муррис и тут же зашипел, когда я ткнула его в бок.
– Начистоту давай!
Фамильяр внезапно перестал выделываться и, выбравшись из полотенца, устроился рядом со мной на лавке и начал вылизываться.
– Я о мужчинах, Ядвига. Знаю, что есть как минимум двое, которые тебе симпатичны. И нет, говорю это не потому, что ты обязана бежать, роняя башмачки, в объятия сильного волосатого самца, а потому что…
Я напряжённо замерла, ожидая, что он скажет дальше.
– Что?
– Ты же помнишь, что ведьминская сила расцветает после ночи с мужчиной? – спросил он.
Хорошо, что я сижу. Даже в лице не изменилась, только в бедное полотенце вцепилась так, что того и гляди – раздеру на лоскутки.
То есть… когда-то помнила. Мама рассказывала, что есть определённый возраст, до которого нужно всё это сделать, если хочу увеличения силы. У нас, ведьм этого края, невинность как раз наоборот – препятствие для роста, хотя знаю, что, например, на западе совсем иные порядки, там после ночи с мужчиной ведьма теряет все силы.
– Благодаря тебе вспомнила, – проворчала я. – Вот зачем было настроение портить?
Муррис недоуменно уставился на меня. Кажется, он ни о чём таком и не думал.
– Не собирался. Это ж так, чтобы просто не забывать.
– А у меня тут очередь из женихов стоит, – мрачно заметила я.
Фамильяр несколько растерялся, не понимая, чего это у меня настроение так изменилось. А я очередной раз вспомнила, что ни Илмар, ни Линас за всё это время не попытались показаться. А раз мужчина не показывается, значит что? Значит, женщина ему неинтересна.
Я уже практически приготовилась страдать и жалеть себя, но тут раздались голоса Рады и пани Василины. Вскочив с лавки, я быстро отправилась к ним, чтобы помочь выгрузить покупки.
Возбуждённые и довольные, бабушка и внучка шумно обсуждали сегодняшнюю торговлю. День явно удался.
– Ох, Ядвига, столько интересного было! – Рада, закатив глаза, прижала руки к груди. – Я искренне жалела, что у нас не было повозки. В Ридзене готовятся к ярмарке местного значения, но товаров – Ельнясу не снилось.
– Если приедут покупатели из других городов, это будет хорошо, – кивнула я, аккуратно доставая овощи из сумки. – О, морковь и тыква, отлично. Приготовлю сегодня пирог.
– Это может испортить фигуру, – хмыкнула пани Василина.
– Нашу фигуру ничто не испортит! – бодро ответила я.
Рада рассмеялась, целиком меня поддерживая. Она тоже считала, что девушка – это не суповой набор, поэтому выглядеть должна так, чтобы окружающие не пытались определить, какого же пола перед ними человек.
Пани Василина, нужно отметить, подкалывала нас по-доброму, не пытаясь как-то навязать модные стандарты. Она достала мешочек с табаком и любовно пристроила его у себя на поясе.
– За что вас люблю, за то, что обе девки сообразительные и имеете свою голову на плечах. Ибо у нас сейчас много тех, кто учит всех вокруг, как правильно жить.
Надо отдать ей должное, будучи в таком возрасте, пани Василина аккуратно и очень мудро направляла нас на путь истинный, при этом никогда не вздыхая и не говоря что-то вроде: «Вот в наше время… Молодёжь, да вы никуда не годитесь». За что ей большое человеческое спасибо.
Рада захихикала:
– Ой, да, проходим сегодня мимо одной из лавок, а там вывеска: «Курсы для молодых панночек. Как выйти замуж за два месяца».
– И как же? – лениво поинтересовалась я.
– За это надо платить золотом, – хмыкнула пани Василина. – Только вот научить сей науке уж никак нельзя. То есть заключить брак-то можно, а дальше?
– А дальше искать курс: «Как жить с мужем и не убить его на третий месяц», – заметила я и тут же спохватилась: – Ой, совсем из головы вылетело!
И метнулась к шкафчику.
– Ядвига, что случилось? – осторожно поинтересовалась Рада, не понимая, чего это я так кинулась открывать дверцы.
Я достала пакет Айвараса и поставила перед Радой на стол.
– Вот! Это тебе просил передать один красивый и богатый некромант!
Рада хлопнула ресницами, замерев. Она явно не ожидала такого. Потом подошла ко мне и аккуратно взяла пакет. С интересом осмотрела со всех сторон.
– Это от Айвараса, да?
– Да, – ответила я и тут же поинтересовалась: – А ты уже успела привлечь несколько других некромантов?
Муррис тем временем нарисовался в комнате и тоже с большим интересом смотрел в нашу сторону. Жужа по стеночке передвинулась, чтобы было больше обзора. Кажется, остаётся только дождаться, пока Сифочка начнёт двигать горшок, а Бунжик – свою крышку. Если кто-то считает, что ведьма – нелюдимое существо, то он очень глубоко ошибается. Ведьмы в наше время практически не бывают в одиночестве: всегда есть тьма помощников, которые обязательно будут рядом.
– Ну раскрывай давай, – с улыбкой произнесла пани Василина. – Мне самой интересно, что там.
Кажется, Рада была немного не уверена, что для неё совершенно нехарактерно, однако шумно выдохнула и дёрнула за верёвочку, связывающую бумажный пакет.
Вмиг нас ослепил золотистый блеск.
– Ох, – услышала я шумный выдох Рады. – Ничего себе.
– Там что, драгоценности? – ошалела я, глядя, как она запускает руку в золотистый порошок и осторожно ссыпает его назад. Крупинки блестели так, что невозможно отвести взгляд.
Я не сразу сообразила, что смотрю на это всё, затаив дыхание. Красиво – глаз не отвести. Только вот что это?
Видимо, вопрос был написан на моем лбу, потому что пани Василина хмыкнула:
– Щедро.
– Что это? – всё же хрипло спросила я.
– Это пыльца золотого чернолистника, – ответила Рада, бережно закрывая пакет. – Очень редкое растение, его можно использовать где угодно. Пыльца принимает на себя свойства любого зелья и усиливает его.
– Не слышала о таком, – призналась я.
– Он здесь не растёт, – сказала пани Василина. – К тому же найти его – очень большая удача. Чернолистник предпочитает расти на кладбищах, либо возле нор бялтов. Поэтому далеко не каждая ведьма сунется в такие места.
– На кладбищах нет ничего страшного, – возразила я. – Бояться надо не мёртвых, а живых.