– Для начала, – с удовольствием выговорила Магрэнь, – это можно расшифровать как то, что для женщины сильно за тридцать я выгляжу очень даже неплохо, но красота моя весьма сдержанна, – ладонь Дерека встретилась с его лбом, – что, впрочем, не мешает тебе выражать своё восхищение и желание лицезреть эту красоту вновь. Ах да, ты так же жалуешься на мою холодность и сетуешь, что я заставляю тебя тосковать, – Дерек тихо засмеялся. – Но самое интересное, – постучала себя пальчиком по губам Магрэнь, – с учётом значения твоего анжельского имени, так это, пожалуй, то, что в Либерии камелия является символом солнца.

Пораскачивав головой, Дерек вынес вердикт:

– Ну что ж! В целом, для начинающего соблазнителя вполне удачно.

– Начинающего? – скептически выгнула бровь Магрэнь, которая полагала, что для человека, неискусного в таком деле, Дерек действует уж слишком уверенно. Наивный одуванчик, которым он зачем-то пытается казаться, точно принёс бы собственноручно нарванный на обочине шиповник!

Тот полностью отзеркалил её гримасу и насмешливо переспросил:

– Такая похвала, и из твоих уст! Я могу расценить скепсис в твоём голосе как лесть? Неужто настолько хорош?

Он получал от этого разговора и этой игры дикое удовольствие. С Магрэнь он действительно чувствовал себя взрослым, уверенным в себе мужчиной – и ему бесконечно нравилось это чувство. Нравилось выступать на равных с женщиной такого уровня, нравилось удивлять её, нравилось видеть, что от разговора с ним она получает не меньше удовольствия, чем он сам.

Печально вздохнув, Магрэнь принялась демонстративно перебирать стебли камелий, после чего отметила:

– Не припомню, чтобы хоть кто-то руководствовался при выборе цветов моими профессиональными интересами.

Честно говоря, ей даже в голову раньше не приходила мысль, что ей могут подарить цветы не как обязательный атрибут типичных ухаживаний, а как сырьё для её парфюмерных опытов. Она даже на секундочку засомневалась, точно ли ей стоит воспринимать жест Дерека как ухаживания – уж очень он отличался от того, к чему она привыкла.

Между тем, на лице Дерека отразилось искреннее недоумение.

– Помилуй Бог, Рэнь! – воскликнул он. – Я всё же не могу поверить, что тебя действительно окружали исключительно одни идиоты!

Магрэнь выразила взглядом и мимикой вопрос.

Дерек раздражённо махнул рукой на полки с книгами:

– Тут даже не нужно быть соблазнителем. В любом – абсолютном любом из тех, что мне попадались! – учебнике по этикету в разделе, посвящённым ухаживаниям, написано, что подарок даме следует выбирать с учётом её интересов.

Магрэнь выглядела слегка обескураженной. Потом в глазах её мелькнули смешинки и она, наклонившись, доверительным шёпотом поинтересовалась:

– Хочешь знать, что мне дарят чаще всего?

Поглядев на её ироничное лицо, Дерек, не поверив мелькнувшей в его голове очевидной догадке, ужаснулся:

– Только не говори, что!..

Она весело рассмеялась и кивнула:

– Да! Духи, Дерри! – он тоже не удержался от смеха. – Все они дарят мне духи!

– Хорошие хоть?.. – сквозь смех выдавил Дерек, гадая, что за редкостным идиотом нужно быть, чтобы подарить готовый стандартный аромат женщине, которая способна в своей лаборатории смешать на свой вкус всё, что ей угодно.

– Хорошие? – вопрос этот вызвал у Магрэнь новый приступ веселья, и, с трудом сдерживая смех, она всё же ответила: – Я тебе так скажу… большая часть из них бывает куплена в одной из моих лавок, так что да, хорошие.

– Нет! – в весёлом ужасе замотал головой Дерек. – Они правда?..

– Да, – со смешинками в голосе кивнула она.

– Это ужасно, – спрятал лицо в ладонях он, что вызывало у Магрэнь очередной смешок.

Когда приступ немного истеричного веселья, наконец, их оставил, Дерек изобразил лицом самый философский вид и отметил:

– Что ж, вот так и узнаёшь, что для того, чтобы стать успешным соблазнителем, достаточно просто быть внимательным.

Магрэнь ответила ему задумчивым взглядом, в котором исследовательский интерес мешался с какой-то досадой. Дерек в ответ вопросительно приподнял брови. Она, не желая высказывать свои мысли прямо, неопределённо повела плечом. Он наклонил голову набок и хмыкнул: мол, ты можешь, конечно, промолчать, но это будет скучнее, чем говорить. Она скорчила гримаску, признавая этот невысказанный аргумент, затем отметила:

– Гадаю, что подарить тебе в ответ, чтобы подтвердить мою славу опытной соблазнительницы.

Он сочувственно покивал и с благородной грустью в голосе согласился:

– Да, тебе придётся непросто, – и на вопрос в её взгляде ответил: – Ты совсем меня не знаешь, Рэнни.

Она прищурилась с азартом и предвкушением, чувствуя в этом вызов:

– Посмотрим, – пообещала она.

…Ей потребовалось несколько дней, но она вполне справилась и лично принесла подарок на квартиру Дереку.

– Это же… – с удивлением выдохнул он, трепетно перелистывая страницы тяжёлого тома.

– Священное Писание, да, – со смешком согласилась она. – На анжельском.

Лицо Дерека выражало совершенно беспомощный восторг.

Он не читал эту книгу с юности – в Ньоне она была запрещена, все экземпляры сжигались. В Анджелии, если поставить себе такую цель, то, конечно, можно было и найти, хоть и не без труда, и, скорее всего, на ниийском или райанском. По совести сказать, Дерек и не подозревал, что существует анжельский перевод.

– Впервые вижу, – с благоговением в голосе отметил он, – чтобы Писание использовали как способ соблазнения.

– О! – беспечно отозвалась Магрэнь, усаживаясь на стол и покачивая ногой в воздухе. – Просто я – мастер!

– В самом деле, – совершенно серьёзно согласился он.

Впрочем, к её досаде, он так и не заметил, как красиво её ножка мелькает в вырезе платья – его внимание было полностью обращено к страницам книги.

Тихонько вздохнув, она посетовала внутри своей головы, что снова всё идёт не по её сценарию, и быстренько переключилась, попросив:

– Почитаешь мне?..

– Что? – он растерянно поднял было голову, но по взгляду его стало ясно, что он в упор ничего не видит и пребывает мыслями не здесь. – А, да, конечно, – наконец, осознал он суть вопроса и, не глядя усевшись на другой край стола, принялся вдохновенно читать прямо с того места, за которое теперь зацепился его взгляд.

Спустя пять минут она с ещё большей досадой осознала, что не столько слушает, сколько вслушивается в выразительный глубокий голос, в котором дрожали восторг и благоговение.

«Кто тут ещё мастер по использованию Писания как метода соблазнения», – фыркнула про себя она, впрочем, в глубине души признавая, что получает от этого странного соперничества неизмеримое удовольствие.

4. Как сделать научную карьеру?

– Цветы? – глупо переспросил Илмарт, выслушивая горячившегося Дерека, который, заявившись к нему в университет, теперь рассказывал о своей гениальной идее.

Ему, видите ли, потребовалась большая карта мира, на которой будут в миниатюре изображены основные цветы, распространённые в разных областях.

– Если бы я был Тогнаром, – складывая мускулистые руки на груди, флегматично отметил Илмарт, – я бы спросил, в каком месте я похож на человека, который будет рисовать цветы.

Он хотел добавить что-то ещё – конечно же, категорично отказаться, – но Дерек рассмеялся так заразительно, что Илмарт и сам невольно улыбнулся.

– Ну! – наконец, махнув рукой, внёс коррективы в свой план Дерек. – Давай ты нарисуешь карту, оставив промежутки для цветов, а я попрошу собственно цветы нарисовать кого-нибудь другого?

Илмарт медленно моргнул.

В такой формулировке предложение его почти устраивало. Не считая всего одного, но принципиально важного нюанса.

– Дер… – с некоторым сочувствуем в голосе решил он озвучить это препятствие. – Не хочу тебя огорчать, но я попросту не знаю, где какие цветы распространены.

Вопреки его опасениям, тот ничуть не огорчился, а вместо того вытащил из-за пазухи стопку исписанный листков и бегло объяснил:

– Да я уже всё наметил!

Листки бодрым вихрем были сброшены на стол, и Илмарт, действительно, обнаружил, что Дерек уже успел проанализировать, какие цветы и на какие области каких стран нужно нанести.

– Ничего себе! – присвистнув, принялся он перебирать записи, затем спросил: – Это ты сам собрал?

– Да ерунда! – отмахнулся Дерек. – Всего-то пару справочников полистал.

Илмарт хмыкнул и пояснил:

– Я думаю, наши ботаники тоже от такой не отказались бы.

Дерек беспечно улыбнулся:

– Ну, значит, нужно сразу в двух экземплярах делать!

…заинтересовались не только ботаники, но и зоологи, геологи, религиоведы и… в общем, Дерек даже не представлял себе до этого, сколько же в Кармидерском университете направлений.

Неожиданно для себя, он заделался вдруг здесь авторитетной личностью, которую все знали в лицо. Его подстерегали в самом университете, его отлавливали на улицах города, его упрашивали, за ним таскались со стопками справочников… Учитывая, что сессия постепенно подошла к концу, преследования эти стали вконец невыносимы – у педагогов образовалась уйма свободного времени, которое они тратили на отлавливание Дерека.

Профессор Линар узнал об этих затруднениях почти случайно – когда обмолвился, что не отказался бы от карты минералов и нарвался на бурную негативную реакцию. С минуту понаблюдав раздражённого Дерека, который яростно жаловался на заваленное справочниками крыльцо своего дома (преподаватели додумались оставлять книги на крыльце, в расчёте на то, что у Дерека духа не хватит их там оставить и, во всяком случае, он примет их в работу), профессор заявил, что этот хаос требуется возглавить – и потащил Дерека в университет, на очную встречу с ректором.

Ректор, который был уже в курсе ситуации и втихомолку мечтал о карте, на которой будут отмечены все учебные заведения Анджелии, засуетился и незамедлительно оформил господина Деркэна Анодара как внештатного научного сотрудника при кафедре географии. Ошеломленный Дерек со свеженаписанной ксивой в руках был незамедлительно водворён в кабинетик при архиве, а бойкий секретарь ректора уже принялся составлять список – в какой, мол, очерёдности подбирать материал для карт.

Узнавший вечером о карьерном взлёте Дерека в мире науки Райтэн лишь удивлённо присвистнул и сказал:

– Ну, хвала Великому Пламени, теперь хоть отстанут!

Не имея возможности добраться непосредственно до Дерека, ушлые учёные осаждали иногда и Райтэна, за что и бывали безжалостно поливаемы потоками отборнейшей брани.

Сработало со всеми, кроме филолога. Тот, восхищённо подскочив, жестом фокусника извлёк почти прямо из воздуха блокнот и карандаш и начал лихорадочно записывать, возбуждённо уточняя:

– Это в Аньтье так говорят?.. а вон там всегда гласная проглатывается?.. а что ещё за?..

В общем, филолога Райтэн возненавидел искренне и незамутнённо. Бить старичка, конечно, было недопустимо, на дуэль тоже не вызовешь, а на всякое слово у него находилось десять вопросов! Райтэн сдался на том месте, где филолог на его фирменную, приправленную отборным ядом фразочку ошеломлённо распахнул глаза и с благоговением выдохнул:

– Великое ты моё Пламя! Интонационная конструкция номер шестнадцать! Так вот как звучит эта легенда! – и взглянул на Райтэна так, словно тот был спустившимся на землю божеством.

В итоге старичок-филолог отвязался только после того, как Райтэн пообещал осенью явиться на лекцию и продемонстрировать владение этой интонационной конструкцией студентам.

Так что, так или иначе, все были довольны, что преследования со стороны профессуры университета перешли из хаотичных атак в упорядоченный рабочий процесс.

В кабинете при архиве закипела работа. Дерек собирал и сортировал материалы – в этом ему охотно помогали заинтересованные учёные. В соответствии с получаемыми от этой команды указаниями Илмарт рисовал карту с пробелами для иллюстраций, которые после заполняла Руби.