Ирка с Пашкой сидели за кухонным столом и трапезничали. Берсенев, правда, частенько заглядывал к нам в надежде чем-нибудь перекусить, так что его присутствие меня не удивило. Удивительным было другое: изобилие еды. Начиная от всевозможных буженин, окороков и прочих мясных деликатесов и заканчивая буржуйскими конфетами и разнокалиберными причудливыми пирожными, больше всего похожими на произведения искусства, а не кулинарии. Столом вся эта роскошь не ограничивалась. На дребезжащем с такой натугой, словно был забит под завязку, холодильнике угнездились фрукты. И даже с посудной полки свисал серпантин сосисок.

Увлеченные последовательным истреблением продуктового изобилия, мои друзья даже не сразу меня заметили. Такое впечатление, что в тот момент что-то несъедобное они вообще заметить не могли. Оправившись от первого шока, я крепко задумалась, откуда нам такое счастье привалило. Если отвергнуть версию о доброй студенческой фее, то вариант был только один: Пашкин родитель обнаружил у себя еще не до конца атрофировавшуюся совесть и вспомнил о своем голодном чаде. Ну а то, что разместилось все это в нашей с Иркой комнате, легко объясняется Берсеневской феноменальной жадностью. Сам бы он это за раз не слопал, пришлось бы делиться, и выбирая между двух голодных зол, Пашка предпочел угостить нас, а не своих соседей-проглотов. Впрочем, логично, две девушки явно съедят меньше, чем три здоровых парня.

Все эти мысли пронеслись у меня в голове за доли секунды.

– Ой, Лерка, сокровище ты наше, – расплылась в радостной улыбке Ирка, – ты вообще в курсе, что я тебя обожаю? – она потянулась за шоколадным пирожным.

– Теперь в курсе, – я малость оторопела. Сняла ботинки и пальто и поинтересовалась: – Откуда столько счастья-то? Паштет, у твоего предка изменились взгляды на жизнь?

– Причем тут мой папаня? – прошамкал Берсенев с набитым ртом, прожевал и не без ехидства добавил: – Не знаю, Лерка, что ты сделала Толмачеву, но сделала ты это хорошо, – он впился зубами в солидный кусок ветчины.

Съесть он его не успел. Ирка отвесила ему такой подзатыльник, что Пашка аж подавился.

– Дурак ты, Берсенев, и юмор у тебя дурацкий! – она сверкнула на него убийственным взглядом.

Я же была так ошарашена, что даже на Паштетовский «тонкий» намек забыла обидеться.

– Вы что этим хотите сказать, – пробормотала я, – что это все Максим притащил?

– Не, принес это все курьер, – ответила Ира, – но сказал, от кого.

– Между прочим, с фирмы моего папани, – снова с набитым ртом добавил Пашка. – У них там несколько разновидностей продуктовых корзин на заказ. И эта самая крутая, так и называется «элитная». Сказать, сколько стоит?

– Да какая разница, сколько стоит! – возмутилась я. – Зачем вы взяли?!

Друзья дружно посмотрели на меня, как на последнюю дурочку. Впрочем, их ответ был и так очевиден.

Я взвыла, схватившись руками за голову.

– Да в чем проблема-то? – Пашка был невозмутим.

– Не надо было ничего брать! – я едва не заорала.

Но продолжение моей гневной речи так и замерло еще на языке – я заметила стоящую на столе у окна плоскую коробку.

– Это тоже от него? – я помрачнела еще больше.

Ирка с Пашкой дружно кивнули. Даже на время жевать перестали, наблюдая за мной.

При ближайшем рассмотрении коробка оказалась уже вскрытой. Причем, зуб даю, моими любопытными друзьями.

Ноутбук… На крышке эмблема в виде надкусанного яблока… У меня словно бы на миг даже сердце остановилось. Как же мне нужен был свой компьютер… Вот просто архинеобходим… Со стороны Максима это было нереально жестоко. Прямо удар поддых…

– Лерка, не дури! – Ира мгновенно раскусила мой замысел и схватила ноутбук со стола.

– А ты что думаешь, я его себе оставлю?! – ну вот, мои нервы окончательно сдали, все-таки я заорала.

– Кузнецова, ты чего такая нервная? – Пашка уже вовсю что-то опять жевал.

– Ну да, действительно, и чего это я нервная с такими-то друзьями?!

– Лер, ну правда, подумай ты трезвомысляще, – буквально взмолилась Ира.

– Да что тут вообще думать? – не преминул вмешаться Пашка и мечтательно добавил: – Эх, вот бы и мне какая-нибудь симпатичная девушка такие подарки дарила, чтобы в постель меня затащить… – он снова подавился, едва встретился со мной глазами.

По моему лютому взгляду Ирка поняла все без слов.

– Баран ты, Лерка, – она тяжко вздохнула, – счастья своего не понимаешь… Если для тебя так принципиально важно ноут вернуть, то давай я сама его Максиму отвезу?

– Но еду смысла нет возвращать! – перепугано добавил Пашка. – Тем более мы все равно уже половину сожрали. А остальную половину понадкусывали.

– Значит, выкинуть, – отрезала я.

– Паш, унеси все к себе, – в Иркином взгляде открыто читалось сомнение в моих умственных способностях.

Берсеневу дважды повторять не пришлось. В несколько ходок утащил все остатки роскоши, так что теперь о вероломстве Макса напоминал только красавец-ноутбук.

– А может… – снова заныла Ира.

– Нет, – я устало села на свою кровать. От радужного настроения не осталось и следа.

– Ну ладно, я еще успею ноутбук отвезти к нему на работу, – она начала спешно переодеваться, – и все-таки зря ты, Лер, Макс такой шикарный.

– Меня это никаким боком не интересует. И вообще, я завтра с Сережей встречаюсь.

– Да ну, – Ирка ахнула, – правда, что ли?

– Ага, у фонтана на площади Ленина в семь часов.

– С ума сойти! Во дела творятся! Так, ладно, сейчас быстро ноут отвезу, и поболтаем, – она поспешила прихорашиваться.

– Слушай, – спохватилась я, когда Ира, при полном параде, уже собралась уходить, – у нас пожевать чего-нибудь нету?

– Было. Но к Пашке переехало.

– Я имею в виду без привкуса чужой корысти.

– Нет, ну ты точно ненормальная, – она усмехнулась и уже серьезно добавила: – Мой батя утром картошку привез, сообрази чего-нибудь.

Пока Ирка занималась транспортировкой ноутбука, я успела дважды сжечь жареную картошку, которая упорно отказывалась становиться съедобной и упрямо пригорала к сковороде. Выползший покурить на общую кухню Пашка соболезнований моим мучениям не высказал, зато не преминул многозначительно поржать и один раз даже пальцем у виска покрутить.

– Чего бы ты понимал, – фыркнула я и гордо ушла в комнату вместе с дымящейся сковородкой.

Но голод творит чудеса даже с произведениями моей кулинарии, так что загорелое яство я съела, не поморщившись. И о чудо, жизнь сразу же стала прекрасней. Я даже попыталась порешать задачи по логистике, но никак не могла сосредоточиться. Радужные мысли о завтрашней встрече с Сергеем упрямо сменялись злостью на Максима. Если честно, я ведь была уверена, что тогда в кофейне он просто так говорил, бросал слова на ветер. И у меня даже мысли не возникло, что он серьезно намерен воплощать это в жизнь. Точнее, что у него хватит на это наглости. Но как оказалось, наглости у него было с избытком.

Ирка вернулась, когда я с горя раз в третий решила попить чаю. Моя подруга сияла от радости. Мало того, что ноутбук никуда не делся, так к нему еще добавился букет из темно-красных роз. Точнее букетище, потому что цветов в нем было десятка четыре, не меньше – без какой-либо упаковки, просто охапка цветов. Комната мгновенно наполнилась легким ароматом. Я не успела нахмуриться, как Ира категорично заявила:

– Лерка, спокойно, без истерик, это мои. На, подержи, пока я разденусь.

Букет перекочевал ко мне. Причем какая-та противная роза умудрилась кольнуть меня шипами.

– Ты прикинь, пока я с этой красотой шла, все встречные тетки от зависти головы чуть не посворачивали, – смеясь, она разулась и скинула куртку.

– Так а откуда вообще цветы?

– А вот, – Ирка была сама загадочность, – подарили.

– Ну а с ноутом что? – я помрачнела. – Максима не было?

– Почему, был, – Ира переоделась в легкий халатик. – Я ему твое мнение не понимающего своего счастья барана передала.

– А он что?

– А он сказал, что если ноутбук тебе не нужен, то можешь его выкинуть, – она схватила мою кружку с чаем, отхлебнула и поморщилась, – блин, Лерка, чего сахару-то пожалела?.. В общем, будем считать, что ты ноут выкинула, а я подобрала. Но не переживай, буду давать тебе им пользоваться, я добрая, – она захихикала.

Продолжить этот разговор мы смогли только поздно вечером. Просто нагрянула Иркина одногруппница Юля, которая жила этажом ниже, и пока не рассказала нам все сплетни, не ушла. Да и то если бы не моя многозначительная зевота, она бы еще долго приседала на уши.

Уже когда мы с Ирой разбрелись по кроватям, моя подружка сказала:

– Знаешь, так странно, он даже не удивился.

– Кто? – не поняла я, закончив печатать Сергею пожелание сладких снов.

– Ну Максим. Я же подробно рассказала, как ты отнеслась к его щедрости. Даже процитировала по памяти все твои высказывания. Но лично у меня сложилось такое впечатление, что другой реакции он и не ждал. И вообще его именно эта твоя ненормальная истеричность как раз устроила.

– Да ну его в топку, Ир, – я закуталась в одеяло, надеясь поскорее согреться.

Вытащенный из-под кровати колченогий старинный обогреватель еще толком не нагрелся, так что в комнате было ощутимо холодно. Если бы не запрет и постоянный контроль коменданта, то не приходилось бы на день единственный источник тепла отключать и уж тем более прятать под кроватью. Мол, проводка слабая, пожар может быть. Легко так коменданту говорить, когда живет не в общаге, а в теплой квартире, где батареи не для красоты навешаны.

– Лер, – прервала Ира мои мрачные мысли, – ты ведь не обиделась на меня? – в голосе сквозило легкое чувство вины. – Ты бы все равно ведь цветы выкинула, а мне жалко очень.

– Да нормально все, Ир, – отозвалась я в полумрак комнаты, – я сразу поняла, что это тоже от него.

– Я его, кстати, предупредила, что ты не возьмешь. А он сказал все равно тебе передать. Ну а возьмешь или нет – ему, мол, неинтересно. В общем, не догоняю я чего-то.

– Он просто хотел меня позлить, – я вздохнула. – Видишь ли, я в его теорию мироустройства не вписываюсь и даже имею наглость ее опровергать. Вот он и хочет доказать, что я такая же, как и все.

– Кому доказать? – не поняла Ира.

– И себе, и мне. Да только бессмысленно это. И вообще, – я не сдержала счастливой улыбки, – завтра я, наконец, встречусь с любимым.

Глава четвертая

Я так нервничала из-за предстоящей встречи, что всю ночь не сомкнула глаз. В итоге уснула лишь под утро и поход в универ благополучно проспала. Проснулась, только когда с пар пришла Ира и своим топаньем по комнате меня разбудила.

– Времени-то сколько? – пролепетала я, нехотя высовываясь из-под одеяла.

– Четвертый час уже! – обрадовала меня подруга.

Я тут же нашарила под подушкой телефон. Не помню, как я вчера додумалась выключить звук, но факт остается фактом – будильник будил меня молча. Пока я, все еще не вылезая из теплой постели, читала лавину сообщений, которой успел завалить меня обеспокоенный Сергей, Ирка сгоняла в соседнюю комнату и теперь хрумкала отвоеванную у Пашки палку колбасы из вчерашних остатков роскоши.

– Лерка, ты вообще вставать собираешься или как? – поинтересовалась Ира, включив чайник и раскачиваясь на и без того хлипком стуле. – Забыла, что ли, что у тебя сегодня стрелка с твоим нищим принцем?

– Не забыла, конечно, – я села на кровати и потянулась. – Ты чего меня утром не разбудила?

– Я тебя будила, – фыркнула моя подруга, – а ты мне из-под одеяла заявила, что у тебя сегодня пар нету.

– Блин, ничего не помню, – я все-таки заставила себя встать с кровати. – Ладно, фигня, сегодня по расписанию были только лекции. Ты не смотрела, стипендию дали?

– Смотрела, нету нифига, последние две сотни с карточки сняла. Кстати о деньгах, – Ира побултыхала в кружке с кипятком чайным пакетиком, – Лерыч, ты же не будешь против, если я с Максом замучу?

– А что, – я усмехнулась, – он тебе предлагал?

– Если бы все девушки ждали, когда парни первыми проявят инициативу, то человечество уже давно бы вымерло. Тебе чаю налить?