Когда заявилась местная полиция с шокерами и дубинками, из местных на ногах стояло не более двадцати. «Наши» же были все в строю несмотря на то, что лицо Савельева напоминало свежеотбитый стейк. Один глаз заплыл, из рассечённой брови текла кровь, но второй, пока целый глаз светился адским весельем. И когда командир патруля попытался оторвать прайм-лейтенанта от его жертвы, которой он твёрдо решил проломить пластобетонную стену, то не сразу достиг успеха.

Когда же коп достал из кобуры пистолет и сделал предупредительный выстрел в воздух, то получилось ещё хуже. На рефлексах Сергей отпустил несчастного трудягу и идеальным апперкотом отправил командира патруля в глубокий нокаут, «на автомате» отобрав заодно пистолет.

– Прайм-лейтенант Савельев, отставить! – Тарнавский вовремя заметил опасную ситуацию и поспешил вмешаться, чтобы предотвратить трагедию. Ведь патрульные судорожно полезли в кобуры за своим оружием. – Брось пистолет немедленно! Это приказ!

Сергей завис на несколько секунд, но потом положил пистолет на пол и ногой подтолкнул его в сторону растерянных патрульных. Тут прибыло подкрепление в виде еще какого-то количества стражей порядка. На это раз ими командовал гауптман. На рукаве под знаком полиции располагался «лев» Линии Габсбург.

– Всем лечь на пол лицом вниз! – сходу заорал офицер, размахивая пистолетом.

Местные «трудяги» все, как один, привычно бухнулись на пол и даже завели руки за спину. Мы же остались на ногах, ожидая развития событий.

– На пол, немедленно! – гауптман театрально передёрнул затвор, выкинув патрон на бетонный пол.

– Господин гауптман. – осторожно начал Тарнавский, настороженно косясь в сторону Савельева, опасаясь его реакции. – Я – прайм-лейтенант Тарнавский, командир 134-го гвардейского Имперского пехотного полка. Произошло недоразумение.

– Командир полка? Гвардейского? Прайм-лейтенант? Вы сколько выпили, офицер?

– А вот это не ваше дело. Вызовите военную полицию, мы готовы сдаться им. – окрысился Алексей.

– Здесь нет военной полиции. – отрезал полицейский. – Указом его светлости герцога Рудольфа Габсбурга функции военной полиции переданы полиции муниципальной.

Он презрительно осмотрел нас.

– На планете вообще нет военной полиции, в принципе. – он повысил голос. – Повторяю ещё раз, немедленно на пол! Лицом вниз.

– Господин гауптман. – наконец, подал голос я. – Эти офицеры со мной, и мы сейчас тихо и спокойно отсюда уйдём, компенсировав заведению убытки. Всё, мы уходим.

Осторожно, держа руки на виду, я стал пятиться к нашему столику, где оставил свой меч.

– А ты что за хрен? – скривился офицер, прищурившись и пытаясь разглядеть мои опознавательные нашивки.

– Курсант Имперской военной академии им. Густава Шавацкого. Прохожу практику в 134-м гвардейском Имперском пехотном полку. – я дошёл до стола и протянул руку в ножнам.

– А ну не трожь! – взвизгнул гауптман, направив на меня пистолет.

Я увидел, как напряглась спина Эрика, а рука, сжимающая металлическую ножку стола, отошла чуть назад, замахиваясь для броска.

– Вы не можете указывать Одарённому, офицер. – скривился я в гримасе, пытаясь показать свою несуществующую уверенность и мысленно прикидывая расстояние до ближайшей колонны, за которой можно укрыться от выстрела в случае худшего развития событий.

У полицейского на лице отразилась работа мысли и он испуганно, рывком, опустил оружие. Он нахмурился, осмысливая ситуацию. И судя по бегающему взгляду, ему было трудно принять решение.

– Вы можете идти, но пехотные офицеры будут задержаны. – наконец, он принял решение.

Я облегчённо вздохнул про себя. Коп прогнулся. Дальше – дело техники.

– Господа офицеры, – я сказал я преувеличенно бодрым голосом. – мы уходим.

– Но, курсант… – начал было гауптман.

– Господин курсант, я вас попрошу. – одёрнул я его. – Вы забываетесь, полицейский.

Офицер бросил на меня немного растерянный взгляд. В нём виднелась целая гамма чувств: от праведного негодования до страха. Я мог быть из любой Линии. В том числе и близких союзников Гатсбургов. А сказать, что Одарённые не любили, когда простолюдины вмешиваются в их дела, это было ничего не сказать. Дела Линий – это дела Одарённых. Только так и никак иначе.

– Но ущерб… – сделал ещё одну попытку офицер.

– Мы полностью компенсируем. Первый сержант Картер!

– Да, сэр. – повернулся ко мне Эрик, который всё ещё держал железную палку в руках.

– Расплатитесь с заведением. – кивнул я на испуганного бармена, который выглядывал из-за частично целой барной стойки.

– Слушаюсь. – Тень отложил палку и направился к бармену. Счёт у нас был общий, но, похоже, после компенсации этого погрома он сильно «похудеет».

Подобрав свои вещи, мы направились к выходу. Дагор слегка придерживал Савельева, то ли боясь того, что избитый прайм оступится, то ли, наоборот, оберегая полицейских от возможного членовредительства.

– Господин курсант! – окликнул меня полицейский.

Я медленно обернулся.

– Я подам рапорт и у вас будут проблемы.

– Ваше право! – пожал я плечами и вздохнул. Что за планета такая? И почему мне все угрожают? Я размазал кровь из разбитого носа по лицу и ухмыльнулся.

– Я люблю проблемы, гауптман. И умею их решать быстро и эффективно.

Хотел похлопать его по плечу, но увидел, что рука разбита в кровь и не захотел пачкать полицейскому мундир. Просто показал средний палец, широко улыбнулся и зашёл в лифт.

На меня смотрели три виноватых лица разной степени «побитости». У Тени же, как всегда, на лице не было ни одного следа прошедшей драки, он просто радостно улыбался каким-то своим мыслям.

Взрослые мужики, боевые офицеры, и я, семнадцатилетний пацан, должен учить их жизни? Я вздохнул и постарался изобразить глубокие беспокойство и озабоченность, которые всегда были на лице у Хокуса, когда он отчитывал меня после очередного «залёта».

– Господа офицеры, какого хрена вы там устроили, пожри вас Хаос?

Глава 25

Высоченный темнокожий мужчина, широко улыбаясь, раскинул руки для объятий. И если я говорю «высоченный», то имею в виду действительно высокого человека. Рост примерно два тридцать, а масса- если сравнивать здорового Эрика с сержантом, то это было примерно, как дохлый подросток и взрослый мужчина-атлет. Да к чёрту! Мужчина-гора!

Первый раз я видел космодесантника вживую. А в том, что этот мужчина-космодесантник, не было ни одного сомнения. Всё было понятно с первого взгляда. Сама структура тела была немного «нечеловеческой». Кроме слишком массивных для нормального человека мышц и гигантского роста, фигура также была совсем немного «чуть-чуть». Чуть более длинные руки, чуть более широкие плечи. Да, были ещё внутренние изменения, такие как: сверхпрочный скелет, усиленные мышцы, прочные кровеносные сосуды и крепкая кожа.

Всё это было сделано с помощью направленных «изменений», если придерживаться официальных источников, или «мутаций», если слушать критиков.

Космодесантник был идеальным оружием Императора. Быстрым, мощным и преданным. Да, космический десант был только в Имперских войсках. Точнее, космодесант был НАД имперскими войсками. Над командиром полка космодесанта был только Император. Даже Инквизиция, карающая длань Императора, имела ограниченное влияние на космодесов.

Это была элита вооружённых сил Империи, беспощадных к её врагам и способных противостоять, при определённых условиях, даже Одарённым. Они были лучше всех вооружены и экипированы и несли ужас и смерть врагам Императора.

Прайм-лейтенант Тарнавский по сравнению с сержантом выглядел вообще ребёнком. Однако они с жаром обнялись, и было видно, что сержант старается быть максимально аккуратным, чтобы ничего не повредить своему другу.

Алексея отпустили через пару секунд, в приступе радости пару раз так хлопнув по спине, что прайм сморщился и попытался незаметно её потереть.

– Знакомьтесь, сержант Бенсон Унифред Пейн.

Бритый здоровяк с поломанными ушами и слегка расплющенным носом добродушно усмехнулся, протягивая ручищу.

– Курсант Антон Ноунейм. – протянул я руку, которую гигант осторожно тряхнул в приветствии.

– Это тот самый Одарённый, про которого ты говорил, Лёха? Который спас твою тощую задницу? – голос у гиганта был под стать ему, такой же гулкий и глубокий.

Тарнавский немного смущённо утвердительно кивнул.

– Да, это он.

Эрик показал мне большой палец и улыбнулся.

– Спасибо, парень, что сберёг будущего героя-космодесантника! – оглушительно рассмеялся сержант, ещё раз слегка хлопнув прайма по спине. Тот скривился, но продолжил представление.

– Прайм-Лейтенант Марк Дагор, прайм-лейтенант Сергей Савельев, первый сержант Эрик Картер.

Гигант по очереди пожал всем руки, придержав руку Эрика и с интересом его разглядывая.

– Почему не в космодесанте, сынок? С твоими данными тебе там самое место.

– Спасибо, сержант, но нас и здесь неплохо кормят.

– Он – Тень нашего юного друга. – пояснил Тарнавский.

– А, ну тогда всё понятно. – Рейн отпустил руку и даже убрал её ко второй за спину. – Тёплое местечко и долгая здоровая жизнь подальше от неприятностей?

– Это не про меня, сержант. – усмехнулся Эрик, посмотрел на меня и добавил. – И точно не про него.

– Да я без обид, Картер. Просто жалко смотреть, как такой перспективный кандидат пропадает.

– Ну, не всем так везёт, как вам, сержант. Кстати, я первый раз вижу космодеса в отставке. Обычно, они…эээ…редко увольняются.-замялся Эрик.

– Дерзишь? – широко улыбнулся Пейн безо всякой злости в голосе.

Я ткнул Тень в бок локтём.

– Ну что вы, сержант, просто завидую! – отчеканил Картер.

По пути сюда Алексей кратко рассказал историю майора Пейна. Да, когда-то он был начальником штаба 134-го гвардейского Императорского пехотного полка, полка покойного барона фон Шагера. Бенсон Унифред Пейн Манделла был из Линии Манделла. Неодарённый, но перспективный военный, за карьерой которого Патриархи Линии следили и даже несколько способствовали.

Когда молодой лейтенант Тарнавский пришёл на должность командира первого взвода первой роты первого батальона, в командирах роты у него был прайм-лейтенант МакАрен, а командиром батальона как раз капитан Пейн.

Так получилось, что у зрелого капитана и молодого лейтенанта была одна общая мечта – стать космодесантниками. Она была настолько сильной и искренней, что они сдружились на этой почве, и капитан стал оказывать своего рода «протекцию» Алексею. «Протекция» заключалась в том, что молодому лейтёхе выпадали самые сложные задания, его взвод в составе роты и без посылали затыкать самые критические направления и выполнять практически неосуществимые задания.

Так вырабатывался, по словам капитана, характер и убивался страх. Как говорил капитан, посылая взвод Тарнавского в очередную «жопу»: «Или ты убьёшь страх, или страх убьёт тебя». Лейтенант справился. Первая рота получила звание «самой отмороженной» в полку, даже Одарённый командир полка выделил молодого взводного и вручил ему парочку имперских наград.

Через несколько лет они все поднялись на ступеньку вверх, получив очередные воинские звания. Майор Пейн занял должность начштаба полка, капитан МакАрен взял на себя командование первым батальоном, ну а прайм-лейтенант Тарнавский, соответственно, получил первую роту.

Ещё через три года майор Пейн всё-таки добился своего и попал в космодесант.

Тепло попрощавшись с сослуживцами, а в особенности с прайм-лейтенантом Тарнавским, Майор отбыл на новое место службы, пообещав Алексею напоследок придержать для него местечко и не убивать всех врагов Императора в одиночку.