Молча позволила увести себя в поместье и, только когда много минут спустя мы очутились в спальной комнате и Тиана заперла дверь, задала уточняющий вопрос:

– Неужели настолько секретно?

– У меня есть иная причина быть здесь, как и у тебя. А моё поведение с Витони – прикрытие. Мне нужно казаться здесь в доску своей. И только. Между нами ничего нет, поверь.

– М-м-м?

Округлости моих глаз наверняка сейчас позавидовал каждый четвертак королевства.

– Витони не любит женщин, а женщин-эльфиек на дух не переносит. Я небольшое исключение, потому что с той самой пигалицей мы были врагинями. Так и сдружились с ним в Велансисе, перемывая ей косточки.

Я молча внимала и не спешила перебивать. А Тиана немного смутилась.

– Ты так странно смотришь на меня, потому что я где-то ошиблась? Неправильно объяснилась на вашем языке? Слово не то подобрала? Врагиня – у вас есть это слово? Или тебя смущает выражение «свой в доску»? Хм…

– А, нет, ты правильно сказала, я лишь пытаюсь переварить услышанное.

Ти кивнула и продолжила:

– Таурия – та самая эльфийка, что прилюдно втоптала чувства Витони в грязь. Она из старого велансийского рода консервативных взглядов, противящихся прогрессу. А отец Вита в душе изобретатель и не смущается высказывать довольно смелые идеи в широкой публике. Частенько мелькает в новостных свитках. В этом вся проблема. Витони не знал, что Таурия собиралась его унизить, и признался ей в любви.

Когда до меня дошло, я скривилась как от лимона.

Ох… Наверняка это было очень больно… унизительно… Но сейчас меня возмутило другое. Я укоризненно посмотрела на подругу.

– И ты зло пошутила над его чувствами? Затронула тему поездок в город так запросто? Намеренно его обидела?

– Это всё Оша! – Тиана отвернулась и скрестила руки на груди, поэтому пришлось разговаривать с её спиной. – Ей не стоило начинать тему про мою родню. Витони поддержал и подставил меня под удар. Я… вспылила.

– Ранее ты казалась такой невозмутимой, когда рассказывала про отказ, – я решила сойти с кривой дорожки и начала примирительно-оправдательную речь. Не хватало ещё поссориться на пустом месте. – Наверное, дело в этом. Она сочла эту тему возможной для шуток.

– А мне было не до шуток, когда я уезжала.

Она повернулась и хищно улыбнулась, из-за чего показалась немного безумной.

– Знаешь, я ведь никому ещё не рассказывала, но мой отец – начальник Тайной канцелярии. Так что я хорошо обучена врать. А Вит после того случая не переносит лжецов. Поэтому-то я на кухне вас разделила. Я лишь хотела предупредить тебя заранее, чтобы ты не оступилась. И с Джульеном тоже, как ты понимаешь.

Так вот оно что?..

Секунда, другая, третья. Когда до меня дошло, я долго не думала, прошла вперёд и обняла подругу, которая на самом деле старалась для меня. Она не ревновала, а наоборот, переживала за мои чувства!

– Спасибо!

Непрошенные слёзы выступили в уголках глаз. Вытерла ребром ладони и шмыгнула носом. Напряжение спало, и я улыбнулась Тиане.

Вовремя.

В следующий миг ручку двери дёрнули и снаружи послышался недовольный голос орчанки.

– Эй, я слышу, что вы там, открывайте!

Эльфийка молча прошла к двери и повернула щеколду.

– Лара собралась переодеваться, мы поэтому закрылись, она хочет поскорее отдать мне платье. Боится испачкать.

Мне осталось лишь подыграть и превратить маленькую ложь в правду. Поэтому подошла к своей кровати и начала раздеваться.

А вообще… Ну ничего себе скорость мышления?

Я моргнуть не успела, а она уже готова с ответом. С другой стороны, кто я и кто она? Дочь начальника Тайной канцелярии!

– Ага, оно и видно, – Оша фыркнула.

Показалось, что в руках она держала цветочек в горшочке, какой – отсюда не видать. Она поставила его на тумбу, после чего вопросительно на меня посмотрела, мол, и чего застыла?

– Да тут сложно очень, помогите, а? – оправдалась я.

– О, не, я мимо. Порву ещё.

Раздался громкий скрип и хруст. Слава богам, это было не платье, а кровать орчанки, на которую она нещадно плюхнулась, чтобы разуться и тоже снять верхнюю одежду.

– Нам эти балахоны выдали издевательства ради, не иначе. Как вы такое носите?

Она попыталась поскорее снять с себя через голову большое платье, которое даже на ней висело мешком. Видимо, шили с запасом. Изрядным таким запасом.

– Мне кажется, Пеппер просто хотел от вас избавиться, – Тиана хихикнула, разглядывая скорее шар из лоскутков с узкой горловиной и рукавами, нежели платье.

– Эм, помощь… – намекнула я.

– Иду.

Эльфа наконец вняла моей просьбе. А Оша вдруг удивила:

– Я, конечно, мало чё смыслю в ваших интригах, но слух у меня отменный. И разговор ваш я услышала тоже. Нет, это ваше дело – держать от меня тайны всякие, но на ответную не надейтесь, на помощь тоже.

Ого!

Перевела изумлённый взгляд с одной на другую. Решила не вмешиваться – не моя тайна.

– Ладно, ладно! – эльфа примирительно подняла руки. – Я отказала принцу, но это ещё не всё. Я растоптала его чувства. Ах, бедняга! И это тоже не всё. Он поднял настоящий ор, мол, как я могла, без роду, без племени, ему отказать? Ну, я и вспылила.

– Что ты с ним сделала?

– Немного поколдовала…

– И? – Оша прочла мои мысли.

– Что «и»? Обратно эльфом он станет месяца через два. А пока что пусть побудет гоблином, ушастеньким, высоким таким…

Тиана скрестила руки на груди и надменно опустилась на кровать, будто ждала, что её начнут отчитывать, и заранее защищалась.

– А я Улагу фонарь поставила под глазом, когда узнала, что он мне изменил и с кем. Ещё и поэтому уехала. Заодно и родителей моих выгнали.

– Да уж, – это была я, каюсь. Два недовольных взгляда устремились в мою сторону, пришлось спешно добавить: – Сложное п-п-положение.

Чудом не икнула. Вообще, я не из пугливых, но если Ти с женихом такое сотворила, неизвестно, что сделает со мной, если я стану одной из её врагинь. Про Ошу вообще молчу, завяжет в бараний рог одной левой и не поморщится.

– Так что там с платьем? – Тиана заметно повеселела.

А я справилась с застёжкой и нехотя призналась:

– Уже всё.

– Ну и ладушки. Тогда остаётся вопрос с цветочком. – Она прошла к тумбочке и ненадолго застыла. – А что-то Мэри всё нет и нет. Пойдём её искать, или сама вернётся?

Тиана обвела нас многозначительным взглядом. Я застыла на пятой по счету застёжке и призадумалась. Оша брезгливо посмотрела на платье.

– Ой, да кто там увидит тебя в ночи? Идёмте. Я могу вызвать поисковые чары, если уж сильно потребуется…

На том разговор был окончен, я поспешила застегнуться. Оша достала из тумбы пластинчатый нагрудный доспех и накинула поверх кожаного короткого одеяния, больше похожего на укороченную сорочку и панталоны с юбкой.

Пожала плечами. У них подобный вид – норма. Наверное…

* * *

– Пос-с-стой, – заплетающимся языком попросил Этьен. – Да пос-с-стой же ты!

Мэри гневно шагала по темноте, отчаянно злясь на одного пьяницу, над которым сжалилась и решила проводить, ушла с мероприятия вслед за ним. Точнее улизнула, если называть вещи своими именами.

Нагнала упавшего в кусты бедолагу, помогла встать, а он… он… вот нахал! Попытался её поцеловать!

– Да, я в-в-виноват. Да с-с-стой же ты!

– В чём виноват? – не удержалась Мэри, обернулась и смерила тёмный силуэт пьяни подзаборной злым взглядом.

Во всяком случае она искренне верила, что взгляд был таковым. Однако темноте было виднее. А ночь стояла глухая. И магические фонари остались позади.

– Е-если пойдёшь туда одна, точно за-заблудишься, – бросил веское младший сыночек Пеппера. – Отвечаю, так и будет.

– Вот вечно вы, вечно!.. – начала было Мэри. – Ещё в Истленде облапали меня, обдали перегаром, а сейчас? Что сейчас?

– А что с-сейчас? Сейчас я почти трезв и при п-памяти.

Вопреки утверждению Этьен громко икнул.

– Ага. Ну-ну.

Мэри развернулась и собралась было двинуться дальше, но передумала. Зашагала назад по тропе и обошла его, чтобы вернуться в винодельню. А этот наглец схватил её за талию и увлёк вместе с собой на траву.

Девушка только и успела охнуть – а уже вдруг прижата к земле весом мужского тела.

– Один поцелуй, большего не прошу, – вполне трезво попросил Этьен. А когда заметил удивление репортёрши, усмехнулся. – Сколько мне лет, по-твоему, чтобы пьянеть от двух рюмок?

– И трех бокалов.

– А я их не пил. Делал глоток и подменял пустым бокалом, пока никто не видит.

Этьен хмыкнул.

– Это я у Джульена научился. Он, паразит, бросил меня на произвол судьбы, пришлось самому выбираться. Я прикинулся, будто мне очень надо.

– Куда? – удивилась Мэри. – И вообще, встань с меня!

– Будешь кричать, поцелую без спроса, – пригрозил нахал. – А кстати, хорошая идея. Кричи, и работа твоя в Истленде закончится в тот же миг. Я скажу, что не при делах. А ты со своей сестрёнкой окажешься на улице.

– Подлец… – На этот раз Мэри была вынуждена говорить шёпотом.

– Ну что так сразу? Один поцелуй… Тебе жалко, что ли?

– Будто он решит проблему.

Толкнув руками в грудную клетку взрослого и вполне трезвого мужчины, репортёрша попыталась выползти из-под него.

– Тут очень удобное местечко, не находишь? – поехидничал он, сильнее придавливая пленницу к земле. – Я так могу лежать целую вечность, или же мы можем с тобой договориться.

– О чём?

– Поцелуй или…

– Или?

– Ты будешь молчать о моей тайне и никому ничего не скажешь.

Мэри гневно выдохнула, не думая ни секунды:

– Уж лучше поцелуй.

– Это почему? – Этьен удивился.

– Не уверена, что смогу сдержать слово. С нами в комнате поселилась, будет тебе известно, одна очень проницательная эльфа. Мне кажется иной раз, что она читает мысли.

Младший из братьев Стоун задорно хохотнул, а когда прекратил, пользуясь отвлечением внимания, склонился к Мэри с поцелуем, жадным, горячим, неистовым.

Девушка была удивлена – мало сказано, поначалу она открыла глаза, но тотчас их закрыла, наслаждаясь настоящим чувственным ураганом, случившимся с ними столь неожиданным образом. И если бы не шорох в кустах, неизвестно, чем бы это могло закончиться.

Но к облегчению обоих, это оказался всего лишь растревоженный заяц, который выглянул наружу, подёргивая ушками. Он ненадолго застыл. Его глаза блеснули в темноте. И вдруг дал дёру в лес, оставляя после себя целую какофонию звуков.

– Мне кажется, или нам пора возвращаться?

Этьен поднялся на ноги первый и галантно подал руку Мэри, будто ничего не случилось между ними. Девушку подобный манёвр заметно оскорбил. Она ожидала чего угодно, но только не безразличного поведения после того, что он себе позволил.

– Каков нахал, – выдохнула она и оттолкнула руку сына аристократа. – Теперь-то я уж точно расскажу подругам всё о вашем уговоре с Тониасом.

– И тогда тебя уволят, – нахал пожал плечами. – Валяй. А я позлорадствую.

– Ха!

Поднявшись с земли без помощи рыжего несносного мужчины, Мэри устремилась обратно к винодельне, но в последний момент свернула, оставаясь в тени, и решила обойти здание по кругу, чтобы выйти к подъездной аллее.

– Идём, я покажу, где срезать, – Этьен махнул рукой, указывая совершенно другое направление. – Так ближе.

– Ну уж нет!

В этот раз она не повелась. В этот раз она решила больше не идти у него на поводу и оправилась дальше сама искать обходной путь назад в поместье. А всему виной валяния на земле, из-за которых платье сильно испачкалось, и вряд ли у неё найдётся достойное оправдание подобному факту, если учесть, что с дегустации они улизнули вслед друг за другом.