Глава 15

– …три, – прервал чуть затянувшуюся паузу сухой, без смеха, голос Дэна Леканова. – Три из двадцати семи.

– Чего три? – не понял Роблен.

Из-под своего мешка я по-прежнему ничего не видел, но в голове почему-то моментально всплыло лицо Дэна, его свинцово-тяжёлый взгляд.

– Столько костей я сломаю в твоей руке, – спокойно и весомо пояснил бандит. – За то, что ляпнул такое о моей дочери.

В ответ Роблен только прыснул смехом.

– Кто вообще пустил сюда этого колхозника? – провозгласил он. – Давно не слышал подобной наглости от всякой черни.

– Кхм-кхм, – раздался с другой стороны голос старика Зимина; вроде и спокоен, но это спокойствие было сродни ожиданию бури на море. Раздражение ощущалось с первой секунды. – Наглость, говоришь?..

– Он что, правда позволил себе…

– …я бы тоже был не прочь обсудить наглость, – дед не ждал, пока Роблен закончит. – Например, узнать о том, какого дьявола ты припёрся сюда, Роблен?

Кажется, я только что на звук уловил, как Роблен моргнул?

– Погодите, я же… – сбившись, он заговорил быстрее, пытаясь сделать голос уверенным. – Я тут подумал… в общем, я решил, что нашу сделку нужно ускорять, вот я и…

– Ускорять что? – коротко и железобетонно припечатал его старик. – У нас ещё нет Сферы, Роблен. Ускорять нечего.

– Эээ, но это же мои люди украли для вас эту фиксершу! – обиженно возразил мой братец. – Я сделал всё, чтобы вернуть вам этот шарик…

– Твои люди, – отозвался старик. – По нашей наводке.

В комнате как будто стало холодней на несколько градусов. Хех… не хотел бы я сейчас оказаться на месте Роблена. А когда на вашем месте не хочет оказаться тот, кто стоит на коленях, со связанными за спиной руками и мешком на голове… знаете ли, это повод задуматься.

– Да, но…

– Ты на себя слишком много берёшь, парень, – старик говорил, как ножом резал. – От того, что самую простую часть работы выполнили люди Грачёвых, ты ещё не получил право заявляться сюда и что-то там «ускорять».

– Но я же ведь…

– Знай своё место.

Эх, красота. Слушал бы и слушал.

– Место?! – не выдержал Роблен; уязвлённое самолюбие моего кузена наглухо убивало инстинкт самосохранения. – Именно для этого я и пришёл сюда – закрепить место моего рода. Место ваших основных партнёров!

А, ну-ну.

Как и Зимины, Грачёвы тоже относились к Светлым аристократам. Вот только уровень неравен – Грачёвы, хоть и выделялись в среднем по больнице, не дотягивали крутизной до Зиминых. А хотелось… всегда хотелось.

И, разумеется, теперь – когда в воздухе ощутимо запахло надвигающейся войной между Светлыми и Тёмными – они засуетились, сразу пытаясь занять место возле тех, кого считают победителями. Постоять рядом с ними, особо ничего не теряя, а затем разделить с победителем награду. Неудивительно, что Роблен так заторопился.

Больжедор – что бы он там ни говорил с честными глазами – никогда особо не переживал за имя семьи; больше всего его волновали собственная шкура, да шкура его придурка-сыночка. Он готов загнать клан в положение шестёрок Зиминых, чтобы лично они двое стали влиятельней.

Да, впрочем, любой из Грачёвых на их месте сделал бы так же. Мажоры, привыкшие жить на всём готовеньком, имевшие с детства всё и всё равно желавшие ещё большего… им даже в голову не приходило, что есть иные способы получить силу, кроме как став шестёркой кого-то по-настоящему могущественного. Единственным в семье, кто это понимал, был дед – настоящий аристократ духа, человек-глыба, не представляющий себя в роли приспешника и никогда не ставший бы прислуживать кому-либо.

Он и научил меня тому же. Жаль лишь, что меня одного, хотя пытался – всех.

– Говорите, много на себя беру? – продолжал тем временем Роблен, пользуясь тем, что старик его не перебивает. – А как насчёт вас? Слухи о Зиминых ходят даже на улицах… говорят, что от вашей прошлой силы остались лишь воспоминания, что наследник не назначен… казалось бы, говорят и говорят, но мы-то с вами знаем, что это правда.

Он мерзенько усмехнулся.

– Так что не стройте из себя недотрог. Грачёвы – один из сильнейших кланов страны, и мы нужны вам в качестве партнёров ничуть не меньше, чем вы нам.

– Не морочь мне голову и не отвлекай меня от дел, – отрезал старик в ответ (хм… но и гнать прочь пока не стал). – Что до силы и наследника, то я как раз сейчас, прямо здесь, решаю этот вопрос. Кстати, о нём!

Голос зазвучал чуть иначе; старик повернул голову.

– Не знаю, что за парня ты сюда притащил, Леканов, но он только что взял на себя смелость ляпнуть, что знает что-то о Сфере. Смотри… если окажется, что врёт – отвечать будет не только он, но и ты со своей болтливой дочуркой.

В ответ послышалась очередная порция сдавленного мычания Алисы.

– Ха! – сухо отозвался Дэн. – Ну давай, рискни, старый хрен. Я ведь тоже могу твою девчонку без лица оставить.

Раздался звук взводимого курка.

– Зачем лицо-то портить? – тупой смех Роблена меня всегда бесил. – Стреляй в живот, так симпатичнее!

Да уж, он бы и правда порадовался, посмотрев на такое; садистские наклонности Роблена порой даже Больжедора пугали. Слегка.

– Что ж, – усмехнулся Зимин. – Это ты сделать можешь, пожалуй; далеко не факт, что у этой бездарности получится поймать пулю, хех. Но тебе-то чем это поможет?

Ситуация опять превращалась в балаган с размахиванием пушками и взаимными наездами… чёрт. А ведь реальной информацией о Сфере в этой комнате обладают только два человека. Один из них сейчас мычит с кляпом во рту… а другой – я.

– А может, не будете пороть горячку раньше времени? – осведомился я сквозь мешок. – Я говорю правду. Сфера у меня… но мне будет нужен Серебряный Янтарь.

На этот раз в ответ рассмеялся старик.

– Паренёк, а тебе не кажется, что мешок на голове – не тот аксессуар, с которым можно ставить условия?

– Ну, – не стал спорить я, – конечно, этот аксессуар немного мешает моему красноречию, но… мы ведь ещё даже не успели поговорить толком, объясниться. Что, если я скажу, что не крал у вас Сферу, а наоборот, хотел помочь?

– Чего ещё? – включился возмущённый Роблен. – А это вообще кто такой? С каких пор у чуваков, стоящих на коленях, есть право голоса? Послушайте, Октябрь… мне уже потихоньку начинает казаться, что вы попросту затеяли этот спектакль, чтобы кинуть меня. А Грачёвым не нравится, когда их кидают, поверьте…

– Не нравится – так и не хнычь, никто тебя не кидает! – с раздражением отозвался старик. – А теперь заткнись, я хочу понять, что говорит этот парень.

– Я говорю, – кое-как пожал я плечами, – что, зная Роблена Грачёва хотя бы немного, вы должны понимать, насколько это некомпетентный идиот.

– Чего?!

– Заткнись, я сказал! – старик раздражался всё больше. – А ты продолжай, но чётко и по делу.

– …вы могли в этом сами убедиться, когда он не справился с простой доставкой чемодана, – продолжал я. – Да ещё и взяв с собой на сделку людей, которые ранее, в тот же день, уже запачкались в «мокрухе».