Как мне это удавалось? Я брала у одной знакомой индеек, которых та держала прямо у себя на балконе, в особом утепленном загончике. Мой Петенька помогал мужу этой тетки строить этот птичник, и уж потом ей было не отвертеться – продавала мне тушки как миленькая, да еще и по льготной цене.

А дальше уже было просто. Индейка, если ее определенным образом приготовить, по вкусу и даже по виду ничем не отличается от свинины. Гостям подавались свиные отбивные, оливье со свининой, холодец из свинины – и никто не догадывался, что совсем недавно эта свинина хлопала крыльями и пугала прохожих истошными криками «балды-балды» с балкона. Свое вранье я оправдывала тем, что индейка гораздо полезнее любого другого мяса, так что пусть гости радуются, что их нежданно-негаданно оздоровили.

Но я бы никогда не подумала, что корень ядовитого веха, известного также как цикута, может напоминать брюкву – весьма популярный овощ, входивший в рецепты многих императорских блюд.

Пробовать отраву я, конечно, не стала, пришлось поверить на слово Главному Магистру – он увлеченно фаршировал птичек, которые оказались бекасами, сырыми устрицами вперемешку с очищенным и мелко порезанным вехом. Корневище и вправду казалось похоже на заслуженную невинную брюкву: кусочки в глиняной миске были крепенькими, желтенькими и наводили на мысли о здоровом образе жизни и долголетии. Какая ирония!

– Неужели эта ваша цикута настолько опасна? – поинтересовалась я, заглядывая в глиняную миску. – Выглядит безобидно.

– Посмотрите, я даже надел две пары перчаток! – Старичок был уязвлен. – Это одно из самых опасных растений на земле. Вызывает судороги и паралич. Именно соком цикуты, моя дорогая муза, отравился Сократ! Двести граммов вот этого «безобидного» корня за несколько минут убьют корову. Но чтобы действовать наверняка – мы еще присыпем бекасов ясенцем… – И он потянулся к одной из отмеренных специй на блюде.

– А это что еще такое?

– Ясенец многие выращивают в своем саду – людям нравится его свежий лимонный запах. И не ведают, глупые, что сок красивого многолетника вызывает сильнейшие ожоги, в том числе и пищевода… – Главный Магистр, гнусно хихикая, втер ядовитый порошок в бело-розовую кожу бекасов.

– То есть сначала ваши клиенты почувствуют боль в животе, а потом у них начнется припадок? – с ужасом уточнила я.

– Необязательно в такой последовательности, – отозвался старичок, раскалив в медной сковородке масло и бросая туда бекасов одного за другим. – Может быть, все их тело сперва сведет судорогой, а потом еще добавятся волдыри в пищеводе!

Батюшки-светы, вот мерзкая мартышка, подумала я, а вслух сказала:

– И как этот рецепт называется в вашей «Книге Пряностей»?

– Жареные бекасы, фаршированные устрицами и брюквой, политые соком лимона, – сообщил Главный Магистр. – И только мы, рыцари Ордена Королевской Кобры, знаем, что брюкву нужно заменить корнем цикуты, а сок лимона – горстью высушенного ясенца… Но это, конечно, не единственное блюдо, которое сегодня будет подаваться к президентскому столу.

– Что же сегодня значится в роковом меню? – Я должна была узнать все секреты Ордена.

– О, ну сначала – аперитивы. – Он кивнул на батарею разноцветных бутылок в углу. – Вот как раз эти напитки мы трогать не стали. Они абсолютно безопасны. Пусть алкоголь как следует возбудит аппетит наших жертв… Затем пойдут двадцать четыре средних антрме, то есть закусок, в том числе рулады из кроликов с болиголовом, пулярки (другими словами – жирные курицы) под соусом из лютиков, утята с подливкой из «вороньего глаза»… И сразу же мы ставим на стол еще тридцать два ордевра, или горячих блюда…

– Сколько-сколько? – поразилась я.

– Тридцать два, а в общей сложности пятьдесят шесть – это же обед в стиле Империи! – немного даже оскорбился за величие своей страны шеф-повар. – Президент утвердил меню самолично! Конечно, не зная о специфических добавках к каждому блюду… Итак, на горячее – рябчики по-испански с клещевиной (ее нельзя обрабатывать термически, иначе весь эффект потеряется, поэтому ее листьями украсим уже готовое блюдо), черепахи, маринованные в мадере и чемерице Лобеля, фазаны с фисташками и дурманом обыкновенным, куропатки с трюфелями и багульником, голубята с раками и безвременником осенним, семга глассированная в сиропе из аконита, зайцы молодые с вольчим лыком…

Мне стало плохо от одного этого дьявольского перечисления. Что касается Главного Магистра, то он, говоря о смертельных деликатесах, весь светился, смаковал их названия и только что не причмокивал.

Десерта в этом списке не значилось – ясно было, что до него гости Константиновского попросту не доживут.

Я кивнула на очаг, в котором крутился барашек:

– А его-то вы как испортите?

– О, это блюдо у нас будет отравлено наиболее изысканным способом, – снова потер ручки Главный Магистр, не забыв при этом перевернуть бекасов на другой бок. – На первый взгляд – обычная баранина с гарниром из каштанов. Но известно ли вам, моя дорогая муза, что за ветки горят в очаге?

Я пригляделась и пожала плечами:

– Обычный валежник.

Главный Магистр обрадовался как ребенок:

– Нет, нет и еще раз нет, милая Любовь Васильевна! Это ветки олеандра, сбивающего сердечный ритм. По легенде, солдаты Наполеона, высадившись на Крите, развели костер из веток олеандра и пожарили на нем мясо. Утром никто из них не проснулся! – Злобному веселью старичка не было предела. – Разве это не самое элегантное отравление в истории? И мы повторим его сегодня, уже через несколько минут… Старший Магистр, приведи официантов! – распорядился он весьма торжественно.

Черный Пес, похоже, был рад закончить свой любительский спектакль под названием «Байкер прикидывается профессиональным поваром» – по крайней мере, за дверь Голландского зала он выскочил как пятиклассник, которого строгая учительница наконец-то отпустила в туалет. Правда, не каждый пятиклассник будет на ходу вытаскивать из кармана пачку сигарет.

Я уже не думала о том, как мне раздобыть доказательства злодейских действий рыцарей Ордена. Теперь я лишь хотела остановить этот снежный ком отравлений. Там, в обеденном зале, сейчас собираются вкусно отобедать ни о чем не подозревающие сыновья французских, итальянских, португальских, бразильских, шведских и еще десятка матерей – и какая разница, из каких стран! Мамочки из любой точки мира говорят на одном языке.

Итак, в первую очередь, мне нужно выбраться из проклятой кухни.

Но как? До двери слишком далеко, а вокруг чересчур много пособников Ордена. Меня блокируют, я и вякнуть не успею. В окно же вылезать буду целую вечность – мне ведь уже не двадцать шесть и даже не пятьдесят шесть!

Я огляделась по сторонам, оценивая обстановку.

Пантера бродила по кухне туда-сюда, к счастью, не обращая на меня никакого внимания. Я не преминула отметить безвкусную черно-розовую бандану, которой она перехватила свои отвратительные дреды. И в таком виде она собралась выступать перед первыми лицами мира!..

Повара батрачили в поте лица. Рябчики, куропатки, голубята и утята порхали под потолком. Шипело ядовитое масло на медных сковородках. Со стуком взбивался губительный «Крем девичий жирный». Запекались в немецкой антикварной печи тарталетки с аппетитными смертельными ягодами. Дымилась в котелке похлебка из сладкой ягнятины с пармезаном, и дым от той похлебки разъедал краску на стене; плакала стена бежевыми слезами. Печально глядели говяжьи глаза из отравленного соуса «Поутру проснувшись».

Главный Магистр, нажарив отравленных бекасов, видно, притомился: оставив птичек пропитываться ядовитыми соками под фольгой, он с кряхтением опустился на резной стул под голландским натюрмортом, изображавшим вареных раков, лукаво выглядывавших из-за кистей зеленого винограда, – и, кажется, задремал. Старость не радость.

Тут у меня родилась отличная идея. А ведь Черного Пса рядом нет, остальные заняты готовкой; если я прямо сейчас привяжу спящего Главного Магистра к стулу, то смогу взять его в заложники! Потребую немедленно остановить все манипуляции с ядами и вызвать сюда полковника Орлова, хоть из-под земли его достать, а не то отравлю старичка его же бекасами.

Нет, поймите меня правильно – я бы, конечно, не стала пичкать пенсионера этими ужасными птичками; но остальные-то рыцари не знают о моем добросердечии. Побежали бы как ошпаренные за полковником, пусть даже и в Германию. Может, среди Кобр есть пилоты частных самолетов, которые могли бы оперативно доставить мне искомого полковника?

Вот только чем бы связать Главного Магистра…

Придумала!

Я тихонько расстегнула сумку с бабочкой и достала оттуда мягкий клубочек телесного цвета. Колготки спасут мир!

Вот какая же я все-таки умница – из любого, самого безнадежного положения найду выход. Если разобраться, я бы идеально подошла на роль супруги президента. А то и на роль самого президента. Уж я моментально вывела бы из кризиса страну, стоящую на краю пропасти: под моим мудрым руководством Россия поднялась бы с колен и шагнула вперед!..

Впрочем, я отвлеклась.

Итак, в моих руках были колготки – а значит, и контроль над ситуацией. Если это невесомое изделие толщиной всего в двадцать ден однажды сумело заменить нам ремень генератора в «Ниве» – мы проехали на капронках километров двадцать до дачи, а потом еще всю обратную дорогу до города, – значит, заменит и наручники.

Не забыть внести в свою «Энциклопедию мудрости»: «Всегда носите с собой запасные колготки, они могут пригодиться при задержании опасных преступников».

Приняв беззаботный и даже немного скучающий вид, я бочком подобралась к стулу Главного Магистра. Пенсионер наш совсем разоспался: рот приоткрыт, бороденка торчит вверх, нос тоненько посвистывает. Руки главный злодей двадцать первого века безвольно свесил вдоль туловища – его сучковатые пальцы почти касались толстой перекладины под сиденьем. Диспозиция идеальная.

Я наклонилась над рабочим столом – якобы для того, чтобы поглядеть в окно на подъезжающие представительские автомобили, а на деле – чтобы острым поварским ножом рассечь колготки по центральному шву, одним стремительным движением. Две руки – две веревки.

Однако тут же передо мной нарисовалась другая проблема. Ну хорошо, допустим, правую руку Магистра я схвачу и тут же привяжу к перекладине стула. Но левой-то рукой он в мои пивные кудри сам вцепится, проснувшись от моих манипуляций!

Пока я перебирала в голове одинаково тухлые варианты (бросить колготки в очаг, чтобы они тут надымили, а все испугались, что пожар и выбежали за дверь; надеть колготки на голову и заорать «это ограбление», как в кино, чтобы опять же все испугались и выбежали за дверь; и прочее в том же духе), Пантера, завершив очередной бессмысленный круг по кухне, остановилась в шаге от нас с прикорнувшим Главным Магистром и уперлась в меня взглядом. Ее глаза, подведенные черным, пылали каким-то скрытым огнем. Она то гипнотизировала меня, то ли пыталась мне что-то сказать.

Я подбоченилась и тут же вернула ей взгляд – надеюсь, в моем сердитом взоре она сумела прочитать все, что я о ней, предательнице, думаю! Вертихвостка бесстыдная!

Очевидно, мне удалось добиться передачи своих мыслей на расстоянии (может, стоит записаться на кастинг любимой мной телепрограммы «Призвание – телепат»? ), по крайней мере, Пантера округлила глазищи и отрицательно покачала головой, постучав себя при этом черным ногтем по одной из заклепок на кожаном чокере. Я истолковала этот жест, как наглое заявление «Вы у меня со своими упреками, тетя Люба, уже вот где сидите».

Следующим взглядом я бы испепелила ее на месте, но Пантера оказалась проворнее: она бесшумно выхватила из моих рук одну колготину и мгновенно очутилась по другую сторону от стула Главного Магистра, я и ахнуть не успела.

Секундочку, что происходит?

Пантера подавала мне какие-то знаки. Похоже… Судя по всему, она предлагала мне свою помощь!

Я подняла брови.

Она кивнула.

Ну ладно, подумала я. Попробуем. Выбора-то все равно нет.