Семерка Кубков

– Да кто она такая, что ты так по ней убиваешься? – Эрик откинул ногой лежащую у него на пути пустую пластиковую бутылку. – Насколько я понял, она просто старая хозяйка лавки с пыльными книгами.

– Она не старая! – глухо произнес Стефан, лежа на кровати лицом в подушку.

Субботним утром его лучший друг не дал ему поспать, нагло вломившись в квартиру и разбудив Стефана, а на такое не решался даже Жан.

– Она тебе в тетки годится! Какая у вас разница? Лет десять? Боже, почему я пропустил момент, когда тебе начали нравиться старухи?!

– Заткнись, Эрик. Иначе я в тебя что-нибудь кину.

– Нельзя драться! Нельзя! – воскликнул вошедший в комнату Жан. – Друзья не должны драться! Драться плохо!

– Никто не дерется, – успокоил его Эрик. – Я просто пытаюсь привести твоего брата в чувства, но он хочет лежать и хандрить.

Оглядев комнату, Жан покачал головой и произнес:

– Стефан – грязнуля! Разве я учил тебя разбрасывать мусор?! А ну-ка убирайся!

Брат схватил одеяло, которым был накрыт Стефан, и рванул его на себя.

– Отстань, Жан. Я позже все уберу, – пробормотал юноша.

Сегодня был его первый выходной после долгой и напряженной рабочей недели в книжной лавке. Стефан страшно устал, но не физически, а морально. Устал от сурового взгляда Эмили и от их сухих разговоров. После признания она отдалилась от него, и Стефан начал думать, что все же поспешил с этим. Наверное, надо было сначала подружиться с Эмили, а потом уже признаваться в любви.

А еще ее пребывание в этом мире закончится меньше чем через год…

– Надо убрать сейчас! Несносный мальчишка! – Жан включил режим старшего брата и принялся вытаскивать Стефана из постели.

– Отстань от него, Жан, – вмешался Эрик. – Я сам все уберу, хорошо?

Друг принялся подбирать с пола разбросанную одежду и складывать на стул. Понюхав толстовку, Эрик сморщился и объявил:

– А вот это уже пора стирать! Если ты ходил в этом к своей Эмили, то не удивительно, что она тебя отшила.

Стефан хотел было произнести в адрес друга нехорошие слова, но вовремя вспомнил, что рядом был Жан.

– Зачем ты приперся с утра пораньше? Тебе делать нечего? – спросил он у друга, чуть приподняв голову, чтобы видеть его.

– У меня творческий кризис. – Эрик брезгливо поднял носки Стефана и сунул их в капюшон толстовки. – Я в поисках вдохновения. Мне нужно свидание. И, кстати сказать, одно как раз сегодня наклёвывается!

– Тогда что ты здесь забыл?

– Оно двойное, – Эрик надул губы. – И я хочу, чтобы ты пошел со мной.

– Найди кого-нибудь другого. – Стефан отвернулся к стене, тем самым давая понять, что свидания его не интересуют.

– Другого друга у меня нет! – воскликнул Эрик.

– А как же я? – произнес Жан, усевшийся на край кровати Стефана. – Разве я не твой друг?

– Ну и кроме тебя, разумеется! – исправился Эрик.

Жан сложил руки на коленях и покивал, мол, да, так-то лучше.

– Я никуда с тобой не пойду, – пробубнил Стефан.

– Значит, ты мне не друг? – с обидой в голосе произнес Эрик. – И вообще, тебе сейчас полезно развеяться.

– Я не изменю своим чувствам к Эмили.

– Да никто тебя не просит изменять! Просто развеяться, отвлечься, понимаешь? Помочь другу подцепить красивую девушку. Ее зовут Марго, и у нее такие пухлые и сочные…

– Избавь меня от похабных подробностей!

– …губы! А ты о чем подумал? – весело закончил Эрик.

Стефан простонал и отмахнулся от друга, который принялся щекотать его бок.

– Марго стеснительная девушка и боится идти на свидание без своей подруги Элеоноры. – Эрик взглянул на Жана и произнес: – Ты же ее знаешь, она ходит с нами в художку. Ты с ней хорошо ладишь, может, пойдешь со мной на свидание?

– На свидание? – задумчиво повторил Жан.

– Рано ему по свиданиям ходить! – Стефан резко сел и, взлохматив черные волосы, с неохотой добавил: – Черт с тобой, пойду на твое долбаное свидание!

Жан округлил глаза и закричал:

– Стефан Легран! Я тебе сейчас язык с мылом вымою!

***

Время на свидании тянулось, как моцарелла на пицце. Стефан то и дело поглядывал на часы, будучи уверенным в том, что прошел уже целый час, но на деле лишь пятнадцать минут.

Эрик рассказывал веселые истории из университета, а Марго сдержанно смеялась. Она была миниатюрной и красивой, как куколка. Как Дюймовочка. Длинные светлые волосы спадали кудрями на худенькие плечики, обтянутые нежно-голубым платьем с длинным рукавом и высоким воротником. Кажется, она упоминала, что ее родители – глубоко религиозные католики.

– Ты куда-то опаздываешь? – тихо спросила Элеонора, заметив, что Стефан постоянно смотрит на часы.

– Не люблю оставлять Жана одного надолго, – так же тихо произнес он, чтобы не мешать громкому рассказу Эрика.

– Ты мог бы взять его с собой.

– Думаю, это неуместно. – Стефан отрезал кусочек остывшего стейка средней прожарки и положил его в рот.

– Почему? Я соскучилась по нему.

– Вы же видитесь в художественной школе, – удивился юноша.

Элеонора вздохнула и принялась гонять по полупустой тарелке помидор черри.

– В школе он полностью сосредоточен на учебе. Даже в перемены. – Она подняла на Стефана печальные голубые глаза. – Может, ты бы мог отпускать его иногда на прогулку со мной? Обещаю, мы не будем задерживаться допоздна!

Стефан отложил столовые приборы и немного резким тоном спросил:

– Что тебе нужно от моего брата?

Эрик прервал свой рассказ и посмотрел на друга. Марко тоже перевела свой взгляд на Стефана.

– Чаще видеться, общаться, – озадаченно глядя на юношу, произнесла Элеонора.

– Для чего? Хочешь показать всем, что ты мать Тереза? Тебе нужны баллы за волонтерство?

– Что? О чем ты?

– Стеф, остынь. – Эрик коснулся руки друга, но тот скинул его ладонь.

– Жан – больной человек, умственно отсталый. Он только с виду кажется взрослым, но разум у него как у десятилетнего ребенка! – чересчур громко произнес Стефан, глядя на испуганную и одновременно удивленную Элеонору.

– Да, но ведь он может… – заикаясь, пробормотала она.

– Он таким и останется! Ничто не поможет ему поумнеть! Ему всегда будет десять лет, как бы взросло он не выглядел! Поэтому я не верю в искренность твоей дружбы с ним! Я не верю, то ты хочешь с ним общаться просто потому, что он тебе нравится.

– Но Эрику же ты веришь. – В глазах Элеоноры заблестели слезы, однако Стефан этого не замечал.

– Эрик нам как брат. Он – часть семьи. – Юноша скомкал салфетку, что лежала у него на коленях, кинул ее на стол и поднялся. – Прошу меня простить.

– Стеф… – Эрик попытался схватить его за руку, но не успел.

– Не ходи за мной, – попросил Стефан и направился к выходу из ресторана.

– Его просто девушка отшила, – донеслись до него слова Эрика.

Да, Эмили отшила его и почти перестала обращать на него внимание. Да, он думал об этом каждое мгновение, в особенности, сидя в этом треклятом ресторане и слушая глупое хихиканье Марго. Разговор с Элеонорой просто подлил масло в огонь, и Стефан вспыхнул. Причем где-то в глубине души он верил Элеоноре. Жан может быть любим и другими людьми, которые никак не относятся к его семье. Но эту мысль подала Стефану Эмили, и поэтому он сорвался на бедную Элеонору.

Стемнело. На улице шел дождь. Стефан сделал глубокий вдох и громко выдохнул. Каждая секунда его жизни была связана с Эмили. Все его мысли были о ней, каждая обстановка вокруг напоминала об Эмили, в каждой женщине он видел ее.

– Боже, за что мне все это? – прошептал он, глядя в темное небо.

Никто ему не ответил. Лишь дождь продолжал капать на лицо юноши, холодя разгоряченную кожу.

Дома было темно и тихо. Жан лежал в своей постели и в наушниках смотрел мультфильм на телефоне. Стефан помахал брату, и тот вяло махнул ему в ответ, полностью поглощённый сюжетом.

Приняв душ, Стефан упал на кровать и попытался уснуть, но сон долго не шел. Мысли об Эмили и о том, как глупо он себя повел в ресторане, мешали Стефану успокоиться и провалиться в забытье. Промаявшись с час, он воткнул наушники и включил музыку для медитаций. Вскоре Стефан уснул, однако проспал недолго.

Очередной сон о его прошлой жизни не был приятным. Стефан увидел войну: летящие с неба снаряды, взрывы, крик людей, падающих под пулеметными очередями. Тело юноши пронзил жгучая боль, будто в него воткнули сразу несколько раскаленных прутьев.

Проснулся Стефан в холодном поту. В кровати напротив мирно посапывал Жан. На нем все еще были наушники, а телефон лежал на краю кровати.

Стефан подошел к брату, осторожно снял с него наушники, взял телефон и положил все на прикроватную тумбочку. Затем заботливо поправил на нем одеяло и направился на кухню за водой.

После кружки холодной воды из-под крана сон как рукой сняло. Стефан сидел в темной кухне и думал об Эмили. Во сне она была медсестрой в госпитале, и он влюбился в нее с первого взгляда. Она была с ним холодна и молчалива, и всегда отправляла к нему других медсестер. Когда раны Стефана зажили, то он начал оказывать Эмили знаки внимания, но она была незыблема, как и в нынешнее время. Когда Стефан признался ей в своих чувствах, Эмили их не приняла. Когда она говорила об этом, в ее серых глазах сквозила печаль.