S-T-I-K-S. «А» – значит атомиты! (страница 7)
Границу кластера не пропустил бы и пьяный в дым – на пригорке стоял маяк – высоченная такая башня с прожектором наверху. Ясно что сейчас прожектор не светил, указывая путь кораблям. Самый натуральный, обычный маяк. Вроде ничего необычного, вот только моря никакого вокруг видно не было. К кластеру с маяком вплотную подходил антрацитовый–черный кластер и уходил вдаль насколько хватало глаз. Про это я ничего не читал, так как об этом ничего не было сказано. Просто говорилось о черных, серых, обычных и стабильных. Вот небольшой треугольник, с торчащим посреди него маяком я и определил как стабильный кластер – то есть не перезагружающийся. Или перезагружающийся , но очень медленно, например один раз в сто лет, а может и много больше. Я к маяку пришёл со стороны города, а с третьей стороны к нему прилегало то, что про себя я назвал пригород. Границы кластеров были четко обозначены, словно отрезанные по линейке. Я бы продолжил своё путешествие, так как мне не нравилось соседство с чернотой, но уже светало и я решил остановиться на днёвку в старом маяке.
10. Увольнение
Погремев ключами, Ремор отворила прозрачную дверь в свой кабинет и жестом пригласила пройти внутрь. Через минуту Арк и Катя сидели друг напротив друга. Под прозрачной столешницей было видно как она закинула одну стройную ногу на другую. Стены кабинета также были прозрачными. У него точно такой же прозрачный крохотный кабинет.
Арк понимал для чего так всё сделано. Мол, смотрите, босс вот он. Босс бдит. Босс видит всех вас. Не могите распивать чаи, толпиться возле кулера с водой и в туалетную комнату ходите пореже. Иначе… Всевидящее око вас увидит, а могучая длань босса настигнет и жестоко покарает.
Есть во всей этой схеме один маленький нюанс. Стекло прозрачно в обе стороны. В этих прозрачных помещениях так напоминавшие террариумы Солнечников не мог как следует сосредоточится на собственных задачах. Как чувствуют себя сотрудники в опенспейс, пребывая в постоянном гвалте он догадывался, но как им удается хоть что-то делать оставалось для Арка загадкой.
Вот и сейчас он почувствовал, а затем ощутил несколько скрещенных на собственной персоне взглядов. Это было не очень-то приятно. Чтобы чем-то занять себя Солнечников взял стаканчик и отпил кофе. Латте. Вкусный. Натуральный. В меру сладкий.
Он с удивлением поднял взгляд на Катю, та довольно усмехнулась.
– Нормально фитнес, – ответила она откидываясь в кресле и делая глоток из своего стакана, – Рядом есть кофейня «У Измаила». Всегда там завтракаю. Кофе там всегда натуральный.
Арк кивнул, не зная что ответить. Кофе он не любил, предпочитая чай. Чай был почти всегда натуральный, в отличие от кофе, который лет пять поразил какой-то грибок. Сначала его стало меньше, а потом и вовсе стало исчезающе мало. Цены стремительно и неприлично взлетели, делая напиток уделом богачей. Солнечников мог себе позволить кофе, но не любил.
– Катя, не думаю, что вы пригласили меня, для того чтобы разделить утренний кофе…
Арк разглядывал след от яркой помады оставшийся на бумажном стакане. Начала утомлять эта игра. Разговоры о погоде, транспорте, кофе – всё это приём под названием «расколоть лёд» – то есть вызвать доверие собеседника, прежде чем переходить к основной теме. Его эти условности раздражали. Вся эта ненужная суета жрущая время, которое можно потратить с пользой.
– Мне правда приятно общаться с вами и пить кофе, но давайте перейдём сразу к делу…
Ремор сделала ещё один глоток кофе, обожгла взглядом чёрных глаз и кивнула.
– Хорошо. Некоторые обеспокоены тем как обстоят дела в вашем отделе и просили меня провести эту беседу.
Некоторыми могли быть только совет директоров или сам президент. В отделе было все нормально.
– И что не так с моим отделом? – едва подавляя раздражение спросил Солнечников, изо всех сил стараясь придать своему голосу ледяное спокойствие.
Интересно, это тоже какая-то психологическая уловка? Конечно уловка. Зачем бы ещё так строить фразы, чтобы вынуждать собеседника задавать уточняющие вопросы?
– Продажи нейрочипов «Н12/Линк – П» сократились на двадцать процентов. Вы руководитель отдела «холодных» продаж, сможете пояснить?
Как не пыталась Катя изображать позитив и жизнерадостность, голос лязгнул сталью.
– Очень просто могу пояснить, – набрав в грудь воздуха, начал Арк, призывая всё свое спокойствие, – «Н12/Линк – П» как вы наверное знаете являться персональным чиплинком, они ориентированы на розничные продажи. После совещания с заместителем директора департамента маркетинга, пришли к выводу, что заниматься разовыми продажами частным лицам это не задача для отдела продаж.
Солнечников отпил из своего стакана немного остывший латте. Катя молча не сводила с него глаз.
– Все кто хотел новинку и имел на неё деньги уже купили её. Я твёрдо уверен, что эффективность работы отдела продаж обусловлена прибылью. Вы согласны со мной?
– Я согласна с этим утверждением, – энергично кивнула Ремор, – Однако, коммерческий отдел должен справляться со всеми поставленными перед ним задачами, касающимися продаж.
– Глобальная задача отдела продаж заключается в формировании ожидаемой прибыли, вы согласны со мной, Катя? – снова вежливо поинтересовался Арк.
– С этим я также согласна…
– Тогда давайте посмотрим на показатели прибыли.
Он поместил свой коммуникатор на стол и активировал большой голографический экран.
– Чтобы не быть голословным…
Солнечников вывел показатели по месяцам.
– Смотрите. Вот февраль. Я только пришел. Рост прибыли в десять процентов в сравнении с аналогичным периодом прошлого года. Март – двенадцать. Апрель – сорок. Май – тридцать восемь. Июнь – двести семь. Июль – триста один. Август ещё нет показателей, но будьте уверены, тенденция роста никуда не делась.
Она внимательно изучала лицо Аркадия, сквозь прозрачную голограмму. Показатели её не очень-то интересовали.
– И рост показателей вы относите на свой счёт верно? – уточнила Ремор.
Он погасил экран и убрал коммуникатор в карман брюк, пожимая плечами.
– Конечно, цифры говорят сами за себя. Вы относите рост продаж насчёт рептилоидов с планеты Нибиру?
Внезапно Катя улыбнулась, но её глаза остались грустными.
– Нет, я так не считаю, но многие считают, что рост продаж и ваше появление не связаны между собой.
– То есть как это? – пришла пора удивиться Арку, – Значительное увеличение продаж случилось в июле. Мы в этом месяце прекратили заниматься розничными продажами «Н12/Линк – П» и занялись вплотную продвижением «эмок», «ишек», «вешек». Насколько успешно судите сами. Показатели вы видели.
– Боюсь, что судить об этом не мне, Аркадий, – сухо ответила Ремор, – Совет директоров и президент компании считают, что вы недостаточно хорошо справляетесь с возложенной на вас задачей.
Арк сидел как громом поражённый. Как так-то?
– Я не понимаю, Катя…
Она хлопнула по столу ладошкой. Надетое на безымянном пальце правой руки обручальное кольцо звонко щёлкнуло по пластиковому покрытию столешницы, словно ставя жирную точку в конце обсуждения.
– Меня попросили принять от тебя заявление об уходе по собственному желанию. Если не подпишешь, тебя уволят за несоответствие занимаемой должности.
Кровь бросилась к лицу Арка, а брови поползли на лоб. Первым побуждением было вскочить и пойти в кабинет Альберта Кузнецова занимающего должность президента «Адамоса». Но досчитав про себя до десяти он попросил лист бумаги и по старинке размашистым почерком написал заявление.
В данный момент раздражение и огорчение взяли главную скрипку в оркестре эмоций молодого человека. Он хороший руководитель отдела продаж. Чёрт! Да, он прекрасен в этом деле. Работу с такими навыками он найдёт, а вот «Адамос» останется без такого перспективного кадра как он.
Вопреки своим ожиданиям, с Ремор он увиделся снова и очень скоро. Собрав под ошарашенными взглядами сотрудников немногочисленные личные вещи бывшие в кабинете в большой мусорный пакет, который попросил у сотрудника клининговой компании, попрощался со всеми и отправился на подземную парковку, где оставил машину.
Арк не курил, потому запах табачного дыма витавшего в большом гулком сумрачном помещении почувствовал почти сразу. Несколько позже увидел, стоящую у ближайшей стены к машине стройную женскую фигурку.
Катя. Она была здесь. В руках блондинки дымила тонкая сигарета.
Молча он миновал женщину, открыл машину и закинул пакет на заднее сидение.
– Аркадий…
Он сел и положил руки на руль.
– Арк…
– Я думал мы уже поговорили. Что-то ещё?
Солнечников не без удивления посмотрел на Ремор.
– Ты сейчас расстроен, но я бы хотела сказать пару слов, если позволишь.
Приглашать женщину в салон не хотелось. Хоть запах табачного дыма ему был приятен, но ездить в прокуренной машине… Вылез сам. Говорить через опущенное стекло, почему-то показалось неправильным.
– Зачем? – спокойно глядя женщине в глаза, задал единственный вопрос волновавший его сейчас.
– Зачем я тебя уволила? Мне сказали это сделать…
Зачастила прямая, как струна Катя.
– Зачем, ты начала так издалека? Показатели, продажи… Зачем?
11. Орда
Маяк стоял не одной башней, его окружало с десяток разнообразных зданий. Тут был и вполне жилой двухэтажный каменный дом под красной черепичной крышей с просторным подвалом, и два лодочных сарая, несколько хозяйственных построек. Разглядывать особо хлев и курятники, проводить ревизию в мастерских и погребе я не стал, удовлетворившись тем, что там никто не прячется.
Утро уже раскрасило горизонт в красный цвет, и я поспешил укрыться в башне маяка. Забравшись на последний этаж перед выходом в фонарь, где были установлены прожекторы, я раскатал каремат, бросил на него спальник и наконец от пуза наелся. Запив всё живуном и гороховкой, устроился отдыхать. Ноги устали и болели от проделанного расстояния, но я был рад, что покинул кластер до того, как произошла перезагрузка.
Проснулся только ближе к обеду от пришедшего яркого то ли от ярких воспоминания, то ли видений из чьей-то чужой жизни. Хотя… Почему чьих-то? Я знаю чьи это воспоминания – Аркадия Солнечникова. Вопрос только в том, я – это он или нет? Некоторое время я лежал поглощённый захватывающими впечатлениями и эмоциями от чужой жизни, размышляя, в чём смысл продолжать моё нынешнее существование. Какой смысл? Ведь ясно, что теперь мне путь назад заказан. Придётся теперь тут жить – в мире называемым местными Улей. Что я тут испытал с момента как начал себя помнить? Голод, лишения, боль, предательство, гнев… Нужна мне такая жизнь? Какой в ней смысл?