– Знаю, – фыркнула рыженькая. – Если ты думаешь, что сможешь обыграть меня в «Три туза», то ты рискуешь остаться без штанов!

– Ну, даже не знаю, – изображая сомнения, произнес Руди. – Предлагаю пари!

– На что?

– А ты как думаешь? – спросил неупокоенный воришка и снял штаны, демонстрируя свое достоинство.

– Удиви меня! – язвительно произнесла девушка и подалась вперед.

* * *

– Олу, как там молоденький? – спросила огромная толстая тетка, сидевшая за столом.

Из-за того, что кабинет управляющей публичным домом было держать невыгодно, своё место она расположила в подвале, рядом с помывочной для своих работниц.

– Милый мальчик, – ответила русая девушка из огромного корыта с теплой водой. – Совсем еще юнец, ничего не умеет. Наивный, неумелый, но очень симпатичный. Подрастет – отбоя у девок не будет.

– Он в послушниках. Он может себе в грех вино выбрать, – хмыкнула старуха.

– Он, может, и не сунется в церковники. Вон, Юсиф уже двадцать лет в послушниках и ничего. Может, послушником и помрет.

– Юсиф – торгаш, – хмыкнула женщина и, закончив писать что-то в огромной книге, отложила ее в сторону. – Если он станет церковником, то грех его будет – деньги.

Управляющая подняла взгляд и остановила его на рыжей работнице, сидящей в ступоре.

– Что случилось, Бена?

– Послушник второй… – пробормотала та.

– Бил? – строго спросила женщина.

– Нет. Сделал всё и…

– Не туда присунул?

– Везде присунул, – хмурясь, ответила девушка.

– Ну, если доплатил, то в чем проблема? Работа есть работа.

Рыженькая подняла взгляд на управляющую и растерянно произнесла:

– Я ему еще и должна осталась…

* * *

Цэк недовольно закончил чтение донесения и взглянул на благодарственное письмо из мужского монастыря.

– Почему эти идиоты постоянно ввязываются в какое-то дерьмо? – обратился он к тишине кабинета. – И ладно бы, сложили там голову, но нет! Каждый раз выкручиваются.

Он встал и подошел к большому шкафу, откуда достал кожаную папку и сложил в неё донесение.

– Ладно, – вздохнул он. – Возможно, из них и вышел бы толк, но их поведение не лезет ни в какие ворота…

Он подошел к столу, взял благодарственное письмо и взглянул в окно, прикидывая время до полудня. Оставалось совсем немного.

– Спокойно, Цэк. Спокойно. Пусть они редкостные кретины, но дело они сделали большое, – попытался усмирить гнев внутри инквизитор.

Он глубоко втянул носом воздух и медленно выдохнул, беря под контроль эмоции.

Успокоившись, он вышел из кабинета, спустился по лестнице и оказался в зале, где его уже поджидала команда из одного клирика и паладина.

– Какого?.. – произнёс Цэк, но тут же поправился: – Почему вас четверо?

Перед командующим отдельными группами ордена Янтарного света стояла все команда. Первым стоял Ари, зеленеющий от последствий алкоголя. Он был покрыт холодным потом, покачивался и выглядел больным.

– Этот мелкий – одаренный. Наш послушник. А тот чмырь, – указал Гош на Руди. – Тоже наш послушник. Он нежить.

Цэк перевел взгляд на стоявшего справа. Одетый в дорогую одежду, с золотыми перстнями молодого парня с кудрявой шевелюрой.

– Здрасти, – с алкогольным амбре произнёс он и облизнул пересохшие губы.

Руди был настолько пьян, что с трудом стоял на ногах. Его вело в правую сторону, поэтому он наклонился влево, тем самым заняв косую позу.

– Это очень необычная ситуация, – подал голос Снек, шея и лицо которого было покрыто последствиями ночных приключений. – Это уникальный экземпляр нежити, имеющий полный иммунитет к свету и сохранивший сознание. Более того, все жизненно важные функции…

Дзинь-дзилинь!

На пол из рукава Руди выпала позолоченная вилка.

– Простит, это мье… – пьяно пробормотал он и нагнулся за вилкой, в результате чего рухнул на землю лицом вперед и выронил серебряный колокольчик, который покатился по полу. – Эт тож…

БУ-У-УЭ!

Ари, не смогший удерживать содержимое желудка, извлек его прямо под ноги Цэка.

Тот опустил взгляд, еще раз оглядел команду перед ними, молча поднял руку с благодарственным письмом из монастыря и на глазах у подчиненных разорвал ее в клочья.

– И че? – спросил покачивающийся Гош. – Че ты пялишься? Тебе одного раза мало было?

– В пустыню. Всех четверых, – сквозь зубы процедил Цэк. – В Картар! И не дай Единый, я прочитаю о вас хоть что-то, кроме сводок потерь!

Глава 10

Снек вошел в полуподвальное помещение и взглянул на старушку, сидевшую за большим, грубо сколоченным столом. За спиной пожилой женщины находились стеллажи, шкафы и большие сундуки, заполненные артефактами и книгами.

– Доброго утра, – поздоровался клирик, подойдя к ней.

– М-м-м-м? – старушка оторвалась от записей в книге и по-доброму улыбнулась. – Снек, мальчик мой! Рада тебя видеть!

– Я тоже рад, бабушка Феола, – кивнул в ответ мужчина. – Как вы? Как здоровье?

– Слава единому, все хорошо! – ответила та и вышла из-за стола.

Она подошла к клирику и обняла его, как родная.

– Я уже слышала, что вы устроили в городе, – произнесла она с ехидной улыбкой. – Говорят, что ты притащил нежить и одаренного, создал очередь к девочкам пышной Ивлеи, а Гош снова с кем-то подрался.

– Гош пьяным рухнул на стол в «Чистой чарке». А драться он ни с кем так и не дрался. Только на словах цеплялся, – принялся развеивать слухи Снек. – А на счет очереди… так когда ее там не было? У пышной Ивлеи самые лучшие девочки в Альме.

– Ну, на счет лучших – это ты погорячился. Я бы сказала – самые популярные, – хмыкнула старушка и вернулась за стол. – А вообще я так поняла, что слухи про нежить и одаренного – это правда.

– Да, – кивнул клирик. – И это вообще ни в какие ворота не лезет.

– То есть ты признаешь, что нежить…

– Дело не в нежити, – вздохнул мужчина. – Дело… Дело в том, что эта нежить – не нежить. В смысле ее не берет свет. Вообще. Никак. Кроме кишечного спазма, я не добился ничего. Ни изгнанием, ни чистым светом ее не взять.

– Хм-м-м… Проверял на защитные чары темных?

– Да. Я три раза его перерывал. Тремя кругами истины обкладывал и ни-че-го.

– Такого быть не может, – нахмурилась старушка. – Может, он… А может, он не нежить? Сердце бьётся? Дышит?

– Сердце стоит, дышит он, только когда говорит, – покачал головой Снек. – Вдобавок жрет за троих и тащит всё, что не приколочено.

– Очень необычно, – задумчиво произнесла старушка.

– Я поэтому и пришел к вам, – пояснил клирик. – Хотел спросить у вас совета, как к нему подступиться. Я понимаю, что полную длань Единого мне никто не даст, но разобраться с ним надо. Мне же его учить и вести на «Клятву совести».

– Только не говори, что ты его принял в послушники, – сморщилась Феола.

– Он сам изъявил желание и настаивал на этом, – развёл руками Снек и, видя, как морщится старушка, добавил: – Я понимаю, что он, скорее всего, ищет защиту от своих… коллег. Насколько я понял, он попал к тёмным неслучайно. Его продали с условием обязательного жертвоприношения. Успел кому-то перейти дорогу.

– И ты собираешься втянуть в орден эту нежить, – вздохнула старушка. – Ты хоть понимаешь, что с тобой сделает глава ордена?

– Вот для того, чтобы я не сделал неправильного вывода, я и хотел узнать, как так получилось, что этот мертвый не мертвый, – опустил плечи Снек и потупил взгляд. – Он хоть и вор до мозга костей, но за собой смерти не несет и как ни странно… В его душе есть свет.

Старушка вздохнула и замотала головой.

– Снек, мальчик мой, ты постоянно ввязываешься в сумасшедшие дела. Каждый раз, когда вы возвращаетесь, то приносите полный раздрай и суматоху в Альму. Все помнят ваше сопровождение сына короля. Я, конечно, рада, что он принял Единого, но он же теперь отца в грош не ставит. На нас уже откровенно косится весь двор. Вас отправили к черту на кулички. В Гельшат! Ну, что там могло случиться? Пять лет прошло, как прошлась по ковену гвардия короля. Как вы умудрились устроить там переполох? Говорят, что род Гельшат чуть не пресекся.

– Мы тут не причем, – тут же поднял руки Снек. – Темные действовали уже несколько месяцев, задолго до того, как мы там появились. И вообще, барон сам начал жрать людей.

– И поэтому вы нашли одаренного и живую нежить и вернулись обратно, чтобы снова устроить попойку и переполох в квартале красных дверей, – съязвила старушка.

– Нет, последнее получилось…

– Как обычно, – с досадой покачала головой Феола. – Ладно, Единый с ней, с нежитью. Что вы там за одаренного нашли? Вода? Воздух?

– Свет, – ответил клирик. – Чистый, белый и очень сильный одаренный света.

Брови старушки взмыли вверх.

– Ты уверен?

– Мальчик принял имя Ари. Когда мы двигались, сопровождая караван, на заставу, то на нас напал отряд нежити. Он с перепугу начал читать благословение и… – тут Снек сбился, припоминая те события, задумался на несколько секунд и продолжил: – Я видел людей, которым перерубили шею. Они не умерли. Голова держалась на добром слове, но они продолжали жить.

– Это был чистый свет?

– Да. Белоснежный свет, которого он вбухал в молитву столько, что я подумал, на нежити начнет заживать мертвая плоть. А потом… Мы допустили ошибку, когда хотели взять тёмного. Он нас провел вокруг пальца и подсунул вместо себя лича. А сам напал на нашего ученика. Тот каким-то образом умудрился завязать бой на чистой силе.

– И?

– Резонанс. Они оба вылили столько силы, что устроили резонанс и на несколько часов погрузили целый лес в туман.

– Это слишком большая сила, – задумчиво произнесла старушка. – Что сказал Цэк?

– Даже слушать не стал, – стушевался Снек. – Наорал и отправил в пустыню. Теперь нас приписали к Картару.

– Неудивительно, – тихо рассмеялась старушка. – Если бы вы сначала доложили бы ему, то может, и пронесло бы. А теперь он не то что слушать, он донесения от вас читать не будет.

– Знаю, – кивнул клирик. – Потому и пришел к вам. Парню надо начинать учить настоящие молебны, а я…

– Ты только по инквизиторским ритуалам да по лечебный словам, – кивнула Феола. – Хочешь его учить?

– Выбора нет, – пожал плечами клирик. – Понимаю, что по-хорошему его надо в монастырь, к настоящим мастерам, но…

– Никто тебя слушать не станет. Очень уж вы разозлили Цэка, – закивала старушка и отправилась к полкам. – Так… Вы в пустыню пойдете… В Картаре нашего брата хоть и любят, но жизнь там тяжелая… Вот. Малый свод молебнов и наставлений по целительскому делу от Шумера Асмийскиго… Так. Еще наставление от Демьяна Харатира…

– Кого? – нахмурился Снек.

– Харатир в боевой инквизиции дурень был, за что и поплатился, но в быту был мастак со светом работать. У него хорошие выкладки есть по добыче воды и обустройстве людского быта. Он как раз из Катара родом, – пояснила старушка. – Куковать вам в пустыне долго. Как-то обустраиваться надо. Полезно будет ему… и тебе заодно.

– Ну, если так, – пожал плечами Снек.

– Так… Еще наставления от Жера «Праведно пламя»…

– Не надо. Я его наизусть знаю, – вмешался клирик.

– Не надо, так не надо… Что у нас еще… – старушка прошлась вдоль полок и остановила взгляд на одной из полок. Засмотревшись на старый кожаный переплет без названия, она кивнула своим мыслям и вытащила его. – И вот это, раз уж дури много.

Она подошла к столу и выложила перед клириком стопку книг.

– А по поводу твоей нежити… есть у меня одна мысль, – она отправилась вглубь помещения и принялась копаться в сундуке, что-то бормоча себе под нос.

Снек взял в руки книгу и непонимающе уставился на пустую обложку. Открыв первую страницу, он прочитал название: «Обстоятельства, сопутствующие факторы и способы призывая явления воли Единого».

– Единый не проявлял воли уже не один век, – пробормотал он и начал листать книгу.