– Слушай, а Картар ведь не принадлежит королевству. Это же свободный город, так?

– Да.

– Тогда почему нас сюда отправили?

– Потому что церковь вне политики и государства, – пожал плечами клирик.

– Но ведь есть Синод, есть церковники-политики…

– Это да, но мне без разницы, какой стране принадлежат земли и люди. Они ведь не перестают быть людьми, ведь так?

– Так.

– Церковь слишком большая, чтобы у власть имущих не было соблазна использовать её в своих целях, – пояснил наставник. – Так и у церкви слишком много власти и влияния, чтобы не использовать ее.

– Получается, церковь ничуть не лучше тех же правителей?

– Раньше я тоже так думал, – кивнул Снек. – А потом я оказался в ордене. И тут я впервые в своей жизни понял, для чего всё это.

– Распри, постоянные интриги и…

– Мы пришли с тобой в город полный чёрной язвы и смогли его спасти, – вздохнул клирик. – Ради того, чтобы спасти эти сотни людей… Я готов простить Синоду все его грехи.

Руди улыбнулся и поднялся с места.

– И я искренне рад, что в твоём сердце появилось что-то, помимо желания что-то украсть.

– Тоже мне, радость, – буркнул послушник.

Он оглянулся и, немного помявшись и кашлянув, произнёс:

– Слушай, мы уже давно вместе и… В общем, я подумал, что неплохо было бы выучить хотя бы одну молитву.

Снек, тщательно пряча улыбку, достал из складок мантии псалтирь и протянул его Руди.

– Молитва о усопших на двадцать третьей странице, – добавил он.

Руди тут же спрятал книгу за пазуху и поднял взгляд на молодого парня с девчушкой, подошедших к ним. Парня он не узнал, а вот девочку опознал сразу. Она была одна из самых тяжелых. Именно после её излечения пальцы на руках почернели.

– Доброго дня, – произнёс парень, к ноге которого жалась сестра. – Меня зовут Иса. Я… я так и не успел вас поблагодарить.

Он достал из кармана золотую брошку и протянул ее воришке. Тот взглянул на изделие и, хмыкнув, покачал головой.

– В тёмные времена золото теряет смысл, – ответил вместо послушника клирик. – Какой в нем прок, если оно не накормит тебя и не исцелит?

– У меня больше ничего не осталось, поэтому я…

– Просто постарайся выжить, – улыбнулся воришка. – Пережить эпидемию будет сложно. Это золото тебе ещё пригодится.

Руди потянулся и кивнул в сторону здания церкви, в котором осталась остальная часть команды.

– Хватит рассиживаться! Скоро полдень.

– Да, надо встретиться с торговцами, – кивнул, поднимаясь, Снек. – Нехорошо будет опаздывать.

* * *

– Страх черной язвы… – вздохнул Сармат. – Этот страх не может переломить ситуации.

Торговец обвёл взглядом собравшихся торговцев и церковников.

– Я изложил вам состояние дел и, судя по тому, что я слышал от служителей Единого – все произошедшее тут не случайно.

– Я против того, чтобы кто-либо, кроме указаных на адресате лиц, читал переписку церкви, – подал голос Снек, при этом не особо давя интонацией.

– Увы, грешен, – кивнул Сармат. – Но на то у меня была необходимость.

Снек на эти слова пожал плечами и спорить не стал.

– Тем не менее, мы должны понимать, что в течение нескольких дней здесь появятся отшельники, и многое указывает на то, что идут они сюда не просто так.

– Может, они узнали о черной язве и решили помочь? – предложил один из торговцев.

– А где они были, когда засуха превратила поля и сады в выжженную пустыню? – раздался голос с другой стороны.

– Их можно было бы воспринимать как спасителей, если бы не один нюанс, – уточнил торговец и указал на лежавшее перед ним письмо. – Здесь написан день, когда они выдвинулись. Это было за два дня до того, как в городе появилась чума.

В повисшей тишине Сармат обвёл взглядом всех собравшихся и продолжил:

– Вместо того, чтобы смириться с участью города, я предлагаю самим его вершить.

– Среди нас нет знати, кто будет главным и принимать решения? – спросил пузатый торговец.

– В городе вообще не осталось знати, – кивнул торговец. – Я не родился в этих краях, и среди вас нет таких же. Поэтому я предлагаю выбрать одного достойного мужа, который и станет новым халифом Картара.

– Просто выбрать простолюдина? – раздался удивленный голос.

– Так, – кивнул Сармат. – Того, кто тут родился, и родители которого родились здесь же.

По помещению пошли шепотки.

– Я считаю, что этот выбор правильный, – взял слово Снек. – Именно местные жители должны выбирать, и именно они будут жить с этим правителем. И если уж говорить про знать, то на западе в своё время она так и образовывалась. Династии не спускались с небес. Их выбирали люди.

Сармат благодарно кивнул клирику и хотел было уже что-то сказать, но Снек продолжил:

– Мы также премного благодарны за оказанную честь, но увы. Церковь вне политики… По крайней мере, в этих землях и вам, как торговцам других земель, я бы тоже советовал воздержаться от влияния на их выбор.

– Поступок несомненно правильный, – вставил своё слово торговец с южного побережья. – Но вы не думаете, что будет, если кандидатов будет… десятка два? Люди еще не отошли от эпидемии. Вчера в город пришла еда и открылись лавки… Те, чьи хозяева еще уцелели. А вы хотите, чтобы они сами выбрали достойного. А сроки-то капают. Отшельники всё ближе.

В комнате начались шепотки, но спустя несколько секунд голос подал худощавый торговец, до этого просто наблюдавший за происходящим.

– У меня есть, что сказать, – поднялся он. – Да простят меня предки за эти слова, но все мы знаем, что эмир Шахнаи хорошо правил городом и всегда жил в его интересах, но очень уж он любил женщин. Молодые красавицы всегда кружили ему голову.

– И этих красавиц ему поставлял ты, – с улыбкой произнёс Сармат. – Может, всё же расскажешь, где ты берешь этих красоток, Хебал?

– У всех свои тайны, – расплылся в улыбке худощавый торговец. – Но какую бы красавицу я бы не привез с востока или запада, Шахнаи увлекался ей не больше пары раз. А вот по-настоящему увлёкся он совершенно другой женщиной.

– Ты о его супруге?

– О супруге, но не его, – хмыкнул торговец. – Я о супруге бочкаря. Прекрасной Элоне.

– За такой слух до эпидемии можно было лишиться языка, – заметил сидевший рядом полный торговец.

– Так это или нет, но сын его выжил, – хмыкнул Хебал. – И это по сути кровь прошлого эмира Картара. Зачем усложнять, если можно взять этого юнца и сделать его эмиром? Кандидатура есть, и не нужно никаких выборов, совещаний и прочего. Просто. Быстро. Логично.

Торговцы начали переглядываться, и общую мысль озвучил Сармат:

– А что если он не имеет отношения к усопшему эмиру Шахнаи?

– Какая разница, правда это или слухи? Если этот слух знают все, то какой смысл проверять его правдивость? Нам нужен кандидат, а не настоящий отпрыск эмира, ведь так?

Сармат взглянул на церковников и остановил взгляд на Снеке. Тот лишь поднял руки, всем своим видом показывая, что не будет принимать участие в решении этого вопроса.

– Как его зовут? – в итоге спросил он.

– Иса. Слухи ходят про него. У него есть сестра и, судя по тому, что старый мастер бочек долго не мог заиметь детей, в ней тоже может оказаться кровь эмира.

Сармат вздохнул и слегка улыбнулся.

– Эмир Картара Иса, сын бочкаря, – пожал плечами он и посмотрел в глаза торговцев. – Неисповедимы пути предков. Никогда не думал, что сын бочкаря будет править городом.

* * *

Иса взволнованно взглянул на стоявшего рядом Снека, затем на Сармата и сглотнул.

– Я немного… – начал было он и прервался.

– Не в своей тарелке, да? – спросил Руди, уплетающий виноград с огромного блюда.

– Мягко говоря – да, – кивнул парень.

Они сидели в зале с белоснежными колоннами. Пол в этом зале был выполнен из розового мрамора. Стены и колонны у пола и потолка были украшены витиеватой голубой росписью. В зале все сидели на мягких зеленых подушках, а между ними стоял низкий стол из красного дерева, наполненный сладостями и фруктами.

– Моя мать и отец никогда мне не говорили о том, что мой настоящий отец… эмир.

– Справедливости ради, я бы тоже своему сыну не сказал, если бы он был не от меня, – кивнул Руди.

– Я бы сказал, – пожал плечами Ари.

– Если быть до конца откровенными, – улыбнулся Сармат, поднеся пиалу с чаем ко рту. – То я понимаю отца… Иса. Если предки не снизошли к нему и не дали детей, то стоило проверить, в ком вина. Думаю, он обеспокоился для проверки новой девушкой. Если бы другая женщина понесла от него, то дело было в матери Исы.

– Считаете, что мать Исы попала к эмиру не просто так? – задал вопрос Снек, так же сидящий с пиалой.

– Именно. Согласитесь, растить ребенка от торговца не тоже самое, что растить сына эмира.

Ари, слушавший это, хмурился и категорически не принимал душой проблему, но умом начал доходить до происходящего.

– Да и если судить по внешности, то они достаточно сильно похожи, – кивнул клирик.

– Как бы там ни было, но торговцы, работающие в этих землях, тебя приняли, – пожал плечами Сармат. – Мы считаем, что лучшей кандидатуры нам не найти.

– Я ведь сын бочкаря, – удивился парень. – Я ведь понятия не имею, что делать! Я никогда не… Я даже понятия не имею, что делает эмир.

– Основная функция эмира – принимать решения, – пояснил торговец и покосился на Снека.

– Да. Это кажется простым, но тебе еще во многом придётся разобраться, – кивнул клирик. – Сармат останется здесь с тобой и будет временным советником. Он расскажет тебе о том, что знает сам. За ним придёт Гудабл, с востока. Он так же будет у тебя наставником и расскажет то, что сможет узнать о тех землях. За ним придут торговцы побережья и запада. Ты не останешься один на один с целым городом.

– А вы? – спросил новоявленный эмир. – Вы ведь не уйдете?

– Мы отправили донесение в Альму. Мы не решаем, остаться нам тут или нет, но… у нас есть предположения, что мы тут надолго, – ответил Снек.

– Если бы кто-то не наблевал под ноги Цэку, то, может бы, и обошлось, – проворчал Гош, хмуро подглядывающий на виноград.

– Вообще-то, это ты меня напоил, – буркнул Ари, набравший в руки финики и с видимым удовольствием поедавший их.

– Да, грозить двинуть в глаз начальству было плохой идеей, – закивал Руди.

– Чья бы корова мычала, – фыркнул паладин.

– Хватит! – пресёк распаляющуюся перепалку клирик. – Вы в гостях у эмира! Что вы себе позволяете?

– Что? – возмутился Руди, на автомате закинувший виноградину в рукав.

– Фто? – возмутился Ари, набивший рот сладкими финиками.

– Что? – возмутился паладин и указал на Ису. – Он не напыщенный индюк, как все эти эмиры. Нормальный парень. Правда ведь?

В этот момент от стены поднялись две девушки.

Тонкая талия, высокая грудь, изящные черты лица и тёмные, почти чёрные волосы, сплетенные в косу. Одеты они были в достаточно откровенные наряды, для местных. В складках облегающих местами платьев можно было всё рассмотреть, но при этом эти же наряды не противоречили местным законам и не обнажали неприличные участни тела. У каждой девушки на шее висел широкий браслет с витиеватой гравировкой.

Они подошли к столу и принялись осторожно наливать чай. При этом каждая из них делала всё аккуратно и четко, словно их этому обучали. При этом они прогибали спины, выпячивали грудь и вставали так, чтобы продемонстрировать свои формы.

– Я сын бочкаря, – произнёс парень, не обратив внимания на девушек. – И я…

– Теперь ты эмир, – покачал головой Сармат. – И скажу тебе честно: эмиры очень… разные. Кто-то пытается строить из себя мудреца. Кто-то собирает мудрость по крупицам. Некоторые ничего не строят и просто живут своей жизнью, ни в чем себе не отказывая. Есть те, кто сами лезут в казну и считают золото. Есть и те, кто по духу воины, и вместе со всеми идут в бой. Эмиры… они тоже люди и они разные.