– У меня нет ответа, но есть чёткие данные от спящих древних из бездны. Это сделал именно он, – вздохнул Карл и с жалостью взглянул на друга. – Слушай, не моё дело, но… Ты ведь не собираешься его убить?

– Убить бога времени? Ты сейчас серьезно? – хмыкнул Фил. Он криво улыбнулся и взглянул на друга, что продолжал держать хмурое лицо. – А что? Мне теперь и богов убивать нельзя?

– Фил, слушай. Всему есть предел. Ты же понимаешь, что просто так тебе это не спустят. Никто. Ни светлые, ни темные, ни древние. Что в бездне, что в колодце мироздания. Смерть одного из них… Мягко говоря, их разозлит.

– Ты хочешь сказать, что когда мы спёрли священного агнца из поднебесной, они не злились?

– Это было другое, – кашлянул Карл. – Да и… Шашлык был что надо.

Фил кивнул.

– Барашек помер не зря.

– А тут ты не просто воруешь или шкодничаешь, а собираешься убить. Причем не сущность, не воплощение, а прям бога. Согласен, Кратос – тот ещё жук, да и сидит особняком. На прихожан он плевал, храмы ему не нужны. Он как истукан, сидит в своих часах. Но тебе его не простят, Фил. Никак и никогда.

– Знаю, – насупившись, произнёс маг.

Повисла пауза, после которой Карл попытался сменить тему.

– Слушай, что у тебя с этим Рэем? Ты ему уже давал основы?

– Какие основы? Ты сдурел? Он ведь даже читать не умеет. Счет ещё худо-бедно на пальцах.

– И что? Ты мог бы ему выдать руну огня. На железке какой-нибудь. Пусть тренируется и загоняет огонёк обратно.

– Это по-твоему основы? Бесполезная чушь.

– То, что тебе этот подход не зашёл, не означает, что это бесполезно.

– Знаю, – буркнул Фил.

– Тогда чего не сделал?

– Сделал, – нехотя ответил друг.

– Ну? И как?

– Дури много, только вот мозгов мало.

– Ну вот что ты заладил? В конце концов, нормальный парень… для современного общества.

– Я ему объяснил, что силой воли надо загнать огонёк обратно в руну на металлической пластине. Знаешь, что он делал? Он сунул её в бочку.

– А ты ему объяснил, что такое силой воли?

– А что тут непонятного? – возмутился Фил. – Дури столько, что он бочку вскипятил. Я утром встаю весь в поту. Дышать нечем, а этот засранец с рукой обожженной сидит.

– В кипятке сварил?

– Нет, додумался рукой огонек зажать.

– Ну, он перебирал варианты. Не будь к нему настолько…

В этот момент оба друга замерли и завертели головами. Вокруг начал нагреваться воздух. У земли начали виднеться миражи, а спустя пару секунд резко полыхнули соседние здания.

– Получилось! – выскочил на крыльцо Рэй со счастливым выражением лица. – У меня получи…

Тут он замер от вида пылающих домов. Раздался крик, люди начали выбегать на улицу, а где-то вдалеке послышался колокольный звон.

– Молодой человек, – вздохнул Карл. – Огонёк нужно было загнать внутрь руны, а не выпустить всю дурь, чтобы его сдуло к чёртовой матери.

Фил тяжело вздохнул, взял в руки чашку и поднёс ко рту.

– Мда. Надо было с воды начинать.

* * *

Рэй сидел у входа в ратушу на лавке.

Из ратуши доносились истеричные возгласы наместника и едва слышные спокойные ответы Фила.

Парнишка нервно потёр руки, затем встал и прошёлся вдоль лавки. Затем развернулся, прошёлся вдоль неё снова, сел и вжал плечи от очередного высокого визга, который резко прервался. Послышалась спокойная речь Фила, после чего все стихло.

Мальчишка обернулся, огляделся вокруг и подошёл ко входу. Нервно перебирая пальцами, он слушал, как нарастали шаги учителя, пока тот не вышел из здания.

– Ну, как? – спросил парень и пристроился по правое плечо от мужчины.

– Так себе, – ответил учитель с недовольной миной. – Этот хмырь меня жутко раздражает.

Они прошли пару перекрестков молча, после чего Фил успокоился и принялся объяснять:

– Во-первых, тебе запрещено жить и тренироваться в пределах города. Да, неудобно, но это общее прошение гильдии ремесленников. От необученного мага они предпочитают держаться подальше. Я этот пункт поддержал.

– Понятно, – хмуро кивнул Рэй и спросил: – А во-вторых?

– Во-вторых, ты был обязан отработать неделю на общественных работах.

– Это каких?

– Мести улицы или мыть окна в магистрате. Понятия не имею, – пожал плечами учитель. – И этот пункт я отверг. Ты маг, а не чернорабочий.

– Это поэтому наместник так истерил?

– Нет. Он истерил из-за моего отказа оплачивать ущерб.

Парочка прошла ещё пару улиц в молчании, которое нарушил мальчишка:

– У нас не так много денег, но ничего же капитально не сгорело. Так, снаружи немного. Там пару возов досок всего, и можно всё поменять. Серебрушек в десять уложиться… наверное.

– Дело не в деньгах. Всё дело в том, что я уже разговаривал с наместником по поводу системы предотвращающей пожары. Простая артефактная сеть тут ничего сложного. Её обслуживание уложится в две золотые в год. Он на меня смотрел, как на идиота. Теперь же, когда случился инцидент, он воротит нос и поливает меня грязью. Это, по-твоему, нормально?

– Ну, – смутился Рэй. – Со стороны это может выглядеть как… попытка заставить его установить эту… систему. Мол, мы специально подожгли, чтобы он раскошелился.

Фил остановился, взглянул на ученика и спросил:

– Я что, действительно, похож на скупердяя и пройдоху, который может устроить подобное?

Рэй отвел взгляд и произнёс:

– Нет, но… Со стороны это может выглядеть именно так.

Учитель недовольно вздохнул. Поджал губы, а затем продолжил путь. Пару минут он молча шел вперёд, сложив руки за спиной, а когда они вошли в квартал ремесленников, то всё же произнес:

– Возможно, ты прав. Это действительно могло показаться со стороны, как попытка навязать свои услуги. Тем более, что это был не спонтанный пожар.

Заметив мага с учеником, народ на улицах начал расходиться по домам. Люди отводили взгляд и старались не попадаться им на глаза. Однако, среди всех этих людей выделялся невысокий крепыш с выбритой до блеска головой, который направился к ним.

– О, а вот и представители местного пролетариата, – усмехнулся Фил и тут же нахмурился. – Пролетариат…

– Что такое пролетариат? – тут же поинтересовался Рэй.

– Это общее название всех ремесленников и рабочих, что добывают себе еду своими руками. Скажем так, общей термин, – пояснил Фил и снова произнёс: – Пролетариат…

– Господин маг, – поклонился подошедший мужчина. – Я представитель ремесленников этого города. Меня зовут Йонас.

– Рад знакомству, Йонас, – кивнул ему Фил. – И крайне огорчен вашим поступком.

– Вы должны нас понять, господин маг. Жить рядом с тем, кто может устроить пожар – редкое удовольствие. Тем более, что против вас лично мы ничего не имеем. Мы просим лишь проживание вашего ученика за пределами стен города, дабы исключить подобные происшествия. Поймите, наши мастерские – это всё, что у нас есть, и потерять это…

– Скажите, Йонас, когда у вас был последний пожар? Не считая происшествия с моим учеником.

Собеседник смутился, нахмурил брови и нехотя ответил:

– Три года назад.

– И много выгорело?

– Почти треть жилого квартала. У нас порядка десятка мастерских.

– И вас не смущает положение дел? Нет, с учеником понятно. Он виноват, я не досмотрел, и вышло то, что вышло. Однако… Вас не смущает сама возможность пожаров?

– К чему вы ведете?

– К тому, что я своими глазами дважды видел лучины. Вы пользуетесь преимущественно масляными светильниками, и не удивлюсь, что считаете пожары проявлением волей богов или какого-то проклятья. Вы хоть что-то за последние десять лет сделали, чтобы эти пожары не происходили?

– У нас есть дежурный, что может оповестить о начале и…

– Нет, уважаемый Йонас. Я сейчас не о ваших действиях, когда где-то что-то полыхает. Я о том, чтобы это не случалось… Ну?

– Я не совсем понимаю, о чём вы спрашиваете, но…

– Тогда вот вам мой ответ. Первое – за стеной города я не видел ни одного приличного места для жизни. Те хибары, что нагородили снаружи вдоль дороги, я считаю свинарниками. Насколько я знаю, там держат рабов, чтобы они не слонялись в городе.

– В городе рабов держать запрещено.

– Не в этом суть. Суть в том, что приличного жилья я там не видел. Ученика же без присмотра я оставлять не собираюсь. Огонь – это цветочки. Если он провернет такое же действие с водой, то часть города может оказаться смытой.

Крепыш занервничал и оглянулся назад, где у одной из мастерских, стояло несколько мастеров, наблюдающих за их разговором.

– В моей… в моей памяти есть одна древняя поговорка, – произнёс Фил. – Инициатива имеет инициатора. Хотите, чтобы мой ученик жил за стенами города? Без проблем, но будьте добры создать все условия, чтобы я и мой ученик могли спокойно там проживать. Я ясно излагаю?

– Ясно, господин маг, – помрачнел представитель гильдии.

– Что же… До того, как вы обеспечите условия для меня и моего ученика, мы будем проживать там, где жили. И ещё…

Тут Фил нагнулся к собеседнику и понизил голос:

– Я прекрасно знаю, почему ваш город имеет такие стены. И я прекрасно осведомлен о том, что с прошлого набега диких племен прошло уже пять лет. Молодые дикари подросли и жаждут крови. Если не этим летом, то следующим они точно заявятся. Знаете, что я буду делать, когда они придут?

Фил выдержал хмурый взгляд ремесленника и продолжил:

– Я куплю семян подсолнечника. Побольше. Залезу на крышу того домика, что вы мне состряпаете, и буду с интересом наблюдать, как вы в очередной раз будете отбиваться от них. Я-то буду за стенами, а значит, не буду являтся его жителем. Следственно… никто не имеет права заставить меня прийти вам на помощь. Понимаете, о чем я?

– Понимаю, – ещё сильнее помрачнел Йонас.

– Что же, – выпрямился Фил. – Думаю, нам пора.

Учитель подтолкнул в спину ученика и направился за ним следом.

– Господин маг, – нагнал его представитель гильдии ремесленников. – Не спешите с выводами. Думаю, мы можем что-то придумать. Дайте нам время до завтра.

– Оно у вас есть, – кивнул Фил не останавливаясь.

* * *

Глава 7

Знаете, Филимон был довольно… странным человеком.

Нет, не в том плане, что у него водились… как он сам говорил, «тараканы в голове». Хотя и это тоже было, но нет.

Я о другом.

На некоторые вещи он всегда смотрел очень… очень своеобразно.

Ну, вот в чем проблема была заставить ученика подметать улицы в наказание? Или почему нельзя было оплатить ущерб, который я нанёс по собственной глупости?

И деньги были, и я бы не переломился от метлы или тряпки, но нет. Фил упёрся. У него были свои взгляды на то, чем я должен был заниматься. Сейчас-то я понимаю, что он был прав. Вместо общественных работ он так нагрузил меня чтением и письмом, что я волком готов был выть.

Нет, он не сидел над моей душой, но он отвел меня к тому самому ювелиру. Он заплатил ему целый золотой, а так же вручил ивовый прутик. Нет, не простой. Он его заворожил так, что от легкого удара по спине у меня появлялся ожог с пузырями. Да, он проходил за пару минут, но вот боль… Боль была чудовищной.

Вы можете сказать, что он был жесток и категоричен, но поверьте, я никогда так не старался, как рядом с тем прутиком. На приличный уровень чтения, чтобы не по слогам и достаточно осмысленно, я смог выйти на третий месяц. Как раз к осени, когда небо стало регулярно серым, сверху шёл противный мелкий дождь, а местные готовились к зиме. Нет, снега в тех краях не было, а вот затяжные дожди, сырость и пронизывающий до костей ветер – да. Этого зимой в тех краях хватало.

Да, сейчас я вспоминаю ту зиму с улыбкой, но также во мне просыпаются те чувства. Чувства обреченности и постоянной усталости.