Он размеренно и спокойно набивал ее табаком, поглядывая на «смутьянов и баловников», что опять вышли на небольшую площадь, образованную просторным перекрестком в ремесленном квартале.

На нём маг со своим учеником в очередной раз устраивали свои тренировки, на которые сбегалась вся окрестная детвора. Пару раз получив по шапкам, они перестали шуметь и, обступив площадь по краям, молча наблюдали за происходящим.

Чего уж греха таить, многие взрослые тоже из любопытства приходили посмотреть. Не каждый день можно увидеть мажескую ворожбу, причём с комментариями от опытного мага.

С недавних пор это вообще превратилось в традицию, и после обеда, когда городской колокол отбивал три часа пополудни, многие устремлялись к этому перекрестку.

Развлечений и работы в городе зимой было слишком мало, чтобы упускать такое зрелище.

Зараб не стал сопротивляться данной традиции.

Тем более, что его кузница находилась как раз на этом перекрестке, и чтобы поглазеть на работу ученика, ему ходить никуда не надо было. Достаточно просто выйти во двор.

А тут ещё и знакомые, и друзья наведывались. Кто поболтать, а кто и с угощением, которое приносили с собой. Кто квасу кувшин принесет, а кто и пирогов каких.

Дошло до того, что кузнец наскоро поставил перед входом в мастерскую стол со стульями и небольшим навесом. Правда, крышу пришлось сделать из старой парусины, которую он промазал раствором из земляного масла. Досками было бы больно дорого, да и плотники зимой цену ломили. Сухая древесина была сильно в спросе в порту. Корабли на приколе проходили ремонт.

Рецепт раствора ему подсказал кожевник, живущий вниз по улице. Он, кстати, тоже регулярно захаживал на представления ученика.

– Удержит, думаешь? – задумчиво спросил кожевник, поглядывая на Рэя, что стоял напротив учителя и кивал его объяснениям.

– Должон, – отозвался плотник, что сидел за столом. – Вторую неделю эту магию мучает.

– Удержит, – пробасил Зараб, поднеся уголек ветки, что принёс собой из кузни. – Он и вчера почти удержал. Если бы не повело его – точно бы удержал.

Ученик же тем временем взял корзину с поломанными палочками размером с его палец и принялся рассыпать их по каменной мостовой.

– А я все боялся – подожжет что-нибудь, – подал голос гончар с кружкой кваса.

– Маг не даст, – покачал головой кузнец и пыхнул раскуренной трубкой. – Чай не дурак. Не будет гадить там, где живет.

– Другим одаренным такое правило не писано, – вздохнул кожевник. – Сестрица у моей жены приехала. В Даграде жила почти пять лет, пока не овдовела. Брат мужа изживать ее стал. От муженька то детей не вышло.

– И чего тамошний маг? Лютует?

– Лютует, – кивнул плотник. – И спалить кого может, ежели не в настроении, и на наместника наорать, и в рожу плюнуть. В край берега потерял.

– Сильный поди? – спросил Зараб, выпустив облако дыма.

– А кто его знает. У него на лбу же не написано… Но то, что сестрица жены моей рассказывает – вроде как, и не сильнее нашего.

Зараб шмыгнул носом, затянулся и задумчиво уставился на ученика, что встал посреди перекрестка с опущенными руками и, сосредоточившись, прикрыл глаза.

Под его ногами начал подниматься дымок. Веточки начинали тлеть, пока не появился огонь. Сначала робкий, едва заметный. Спустя несколько секунд он занялся капитально и взмыл до пояса парнишки.

Ремесленники и другие зрители притихли.

В этот момент Рэй поднял руки до уровня плеч, и вокруг него закружил ветерок, ещё сильнее распаляя пламя. Секунда, вторая, и ветер резко усилился и подхватил веточки, что принялись вращаться вокруг мальчишки, создавая подобие огненной сферы.

– Не удержит, – встревоженно произнёс кожевник, уже всей душой болея за рыжего мальчишку.

– Не болтай под руку, – не сводя взгляда с огненного вихря, произнёс кузнец.

Рэй же тем временем поднял руку над головой и сжал кулак.

Ветер резко рванул, ускоряясь. Ветки и не думали разлетаться. Они словно притягивались внутрь. Пламя разгоралось и, внезапно, всё смешалось.

Вихрь вытянулся вверх и сомкнулся над головой мальчишки во вращающуюся огненную сферу. Пламя стало сплошным, а ветки совершенно исчезли.

Перекресток наполнился гулом от пламени, а в стороны полетел пепел. Веточки уже давно прогорели, но пламя и не думало покидать сферу огня, в которой укрылся ученик.

Учитель же всё это время стоял с недовольным выражением лица. Руки его были сложены на груди в замок, но как только сфера замкнулась, на его лице появилась довольная улыбка. Руки он сложил за спиной и подошёл к пылающей сфере. Протянув руку, он оценил жар и кивнул.

– Достаточно! – послышалась его команда, чётко разлетевшаяся по окрестностям.

Ветер начал утихать, и через секунду пламя с хлопком ушло вверх, выплюнув в небо последний пепел.

В центре, где только что бушевала огненная сфера, стоял счастливый Рэй. Рыжие волосы во все стороны, улыбка до ушей, глаза блестят и беспечно-счастливое выражение лица.

– Что скажешь? – спросил Фил, с лёгкой улыбкой осматривая ученика.

Мальчишка шмыгнул носом, вытер кровавую каплю, что появилась на носу, и совершенно не обращая внимания на неё, словно это уже вошло в привычку, счастливо произнёс слово, что слышал от учителя на русском языке:

– «Заебись»!

Фил тихо рассмеялся. Среди зрителей нашёлся кто-то, кто начал хлопать в ладоши, аплодируя новому заклинанию совсем ещё юного ученика, едва тянущего по виду на деревенского отрока. Тут же подключились другие зрители и отдельные хлопки превратились в настоящие овации. Кто-то залихватски свистнул.

Рэй закрутил головой со счастливым лицом. Люди ему улыбались, а он был полон счастья и всей душой улыбался им. Огонь, наконец, ему покорился.

– Раз у нас тут получилось представление, – произнёс Фил с довольной миной. – То в конце принято кланяться. Не в пояс. Нагибают спину ровно на сорок пять градусов. Это уважение и благодарность, но не покорность.

Рэй оглянулся, выбрал самую большую толпу и поклонился, как сказал учитель, заметив, что тот тоже повторил за ним.

– Пойдём, – положил ему на плечо руку Фил. – Сегодня для тебя хватит.

– Я ещё могу…

– И окажешься, как с ветром, на пару недель в постели. Хочешь повторить?

– Нет, – тут же замотал головой мальчишка.

– Тогда будь добр, усмири свое рвение. Тем более тебе есть чем заняться.

– Чем?

– Тебя ждут. В ювелирной лавке.

– Бли-и-и-ин, – протянул Рэй, тут же опустив голову, и поплёлся за учителем, что направился в сторону центральной улицы с довольным выражением лица.

* * *

Фил шёл спокойным шагом, сложив руки за спиной.

Небо было ясное, и солнце светило так, что приходилось щуриться.

Маг же спокойно с легкой походкой и слабо скрываемым отвращением шёл к огромным баракам, где размещался невольничий рынок города.

– Рэй, – обратился он к своему ученику. – Ты знаешь, откуда берутся дети?

Мальчишка, что вышагивал рядом и бережно поглаживал нашивку на своей куртке, непонимающе поднял взгляд на учителя и спросил:

– Чего?

– Ты знаешь, чем я занимаюсь с Зардой? Той вдовой, что иногда приходит к нам и остается на ночь?

– Тут глухим надо быть, чтобы не знать, – хмыкнул ученик.

– Хорошо. Объяснять суть любовных утех – это последнее, чем мне хотелось бы заниматься.

– Это вы к чему сейчас? – с подозрением спросил ученик.

– Сколько тебе лет, Рэй?

– Эта весна будет четырнадцатой. А что?

– Да? Я почему-то думал, тебе двенадцать.

– Ну, мне много никто не дает, – согласился мальчишка.

– А день рождения у тебя когда?

– В смысле, когда родился? А кто его знает. Весной. У нас, как тут в городе, день рождения отмечать не принято.

– Ну, весна близко, – задумчиво произнёс Фил и кивнул своим мыслям. – Будем считать это твоим подарком на четырнадцатилетие.

– Каким подарком? – недоверчиво уточнил Рэй.

– Видишь ли, – сложил руки за спиной маг. – Есть небольшой нюанс у нас, одаренных. Рано или поздно, когда ты войдёшь в силу, ты получишь в руки деньги, власть и… кое-какие обременения.

Заметив, как ученик нахмурился, Фил пояснил:

– Если ты думаешь, что с наличием денег или власти в твоей жизни исчезнут проблемы – нет. Проблемы с тем, что поесть и как добиться желаемого, уйдут, но появятся другие. Те, о которых ты даже не подозревал, когда был слабым и никому не нужным. Проблемы и обязанности будут подстерегать тебя везде. Даже у королей своих проблем хватает. Понимаешь, о чем я?

– Угу. Только, при чём тут…

– При том, мой юный ученик, что одной из таких проблем станет наследование всего, что ты успеешь собрать за свою жизнь. Если ты продолжишь в том же темпе – я уверен, твоим детям будет что делить. Это понятно?

– Понятно.

– Так вот, чтобы не создавать проблем, присущим всем любителям и почитателям женского тела, надо держать себя в узде. Не лезть каждой встречной под юбку и иметь волю отказаться от явного намека на подобную связь. Не только из-за того, что ты можешь подцепить какую-то заразу. Для нас это не проблема. Проблема в детях, которые могут появиться на горизонте в любой момент и потребовать свою законную долю того, что ты успеешь собрать за свою жизнь.

– Так, бастарды ведь… нет?

– Да, но с магами в наше время всё было сложно. Не интересовался, как обстоят дела сейчас, но… сути это не меняет. Надо уметь держать себя в узде. Это понятно?

– Понятно, – кивнул Рэй, все ещё силясь понять, что происходит, и куда клонит учитель.

– Так вот. В твоём возрасте, я уже заглядывался на всё, что носило юбку. Был нетерпелив и ненасытен. Это породило довольно много… трудных ситуаций, в которые тебе лучше не попадать. Однако, это же обстоятельство дало возможность положить начало такому явлению, как ты. Поэтому… Я много думал и решил, что тебе не помешает иметь возможность спустить пар и напряжение, дабы подобные ситуации тебя миновали. Это понятно?

Рэй кивнул, но ответил:

– Нет.

Фил вздохнул. Подобная беседа с подростком выбивала его из колеи, и он не придумал ничего лучше, чем махнуть рукой.

– Пойдём. Поглядим, что тут и как.

Фил кивнул и направился за учителем. Они подошли к бараку, чуть в стороне от которого на столбе в петле висел раздетый догола мужчина, и довольно быстро разыскали хозяина невольничьего рынка – высокого худощавого мужчину лет тридцати.

– Господин маг, – поклонился он, сам явившись к Филу и ученику, как только услышал, что его ищет городской маг. – Меня зовут Алекс. Чем могу быть полезен?

– Добрый день, Алекс, – кивнул ему Фил. – Как видите, у меня подрастает ученик. Молодой, горячий. Я боюсь, что он может наделать глупостей с молодыми девушками в городе, поэтому я хотел бы прикупить ему кого-нибудь. Вы понимаете, о чем я?

– Безусловно, – кивнул хозяин рабского рынка. – Однако дабы мы правильно поняли друг друга, я должен предупредить. Продажа подданных Гальшталя в этих краях запрещена. Поэтому из местных я не имею права вам кого-либо предлагать. Также хочу вас предупредить, что появляться в городе с рабом без клейма – категорически запрещено. Мы, если вам будет угодно, ставим клеймо.

– Спасибо за предупреждение, – кивнул маг. – Прекрасно вас понимаю. Клеймо мы поставим сами.

– Что же, – кивнул Алекс. – Что же касается товара, то… вы должны понимать. Зима. Весь хороший и дорогостоящий товар мы продали по осени. Сейчас у нас в наличии нет наложниц. Увы, товар слишком ходовой, но если вы согласитесь подождать, когда возобновиться судоходная торговля, то при первой же свежей партии, я для вас что-нибудь подыщу.

– Ждать два месяца минимум? – поджал губы Фил и взглянул на ученика, что растерянно хлопал глазами. – Нет. Думаю, затягивать с этим не стоит.

– Увы, выбор тогда будет невелик, – признался торговец. – Да и качество оставляет желать лучшего.

– Всё настолько плохо?