Глава 13

Линаэль

Когда я проснулась, соседняя половины кровати была пустой и холодной. В комнате было тихо, из ванны не доносился шелест воды, из-за угла – стука посуды. Я перевернулась на спину и сладко потянулась, удивляясь своему прекрасному настроению. Эта ночь смыла мои страхи и беспокойства, оставив впереди лишь надежду на лучшее будущее. Райнер был прав, когда мы говорили с ним поздно ночью о моём будущем: даже если я не доучусь в академии, навыки, которые получу здесь, пригодятся в жизни и помогут выбраться из глухой деревни, в которую меня занесла судьба.

А ведь изначально мне было уготовано что-то иное. Что именно? Возможно, это я узнаю совсем скоро, ведь мистер Ноа пообещал, что постарается отыскать моих родителей, кем бы они ни были. Да и навестить отца мне позволят, как только появится возможность. А пока – у меня первый день учёбы!

Внутренне содрогаясь одновременно от страха и восторженного ожидания я встала и побежала в ванную, чтобы быстро привести себя в порядок. Почистила зубы, умылась, расчесала волосы и заплела их в длинную тугую косу. Среди вещей, которые мне позволил осмотреть завхоз, я нашла тонкий шёлковый платок, но он был драный и вряд ли сошёл бы за приличный головной убор. Поэтому я разрезала его на более узкие лоскуты и сшила их вместе, сделав две красивые ленты для кос.

Я только разделась, чтобы перевоплотиться в адепта айсхолла, как в комнате зазвонил будильник. Улыбнулась сама себе в зеркало и совершенно раздетой на носочках побежала обратно, чтобы выключить будильник.

Что-то было в этом особенное. Хулиганское. Словно я всю жизнь хотела этого, но никогда не могла себе позволить. Свобода, простота, обнажённость не столько тела, сколько внутри. Мой взгляд упал на собственное тело в зеркале, стоявшем в углу, и я подошла к нему, рассматривая саму себя – впервые так близко и так детально. Тяжёлая грудь, обтянутая тонкой бледной кожей, сквозь которую просматриваются вены. Крепкие шарики сосков и ярко-красные, словно губы, круги с крошечными пупырышками. Прямая линия живота, плавно переходящая в рёбра и треугольник тонких светлых, едва заметных волос ниже…

Сердце застучало глуше. И в этот момент я будто услышала чей-то голос глубоко внутри. Слов разобрать было невозможно – настолько тихий и далёкий этот голос, но его звук вызывал во мне что-то непривычное… непонятное.

Я провела ладонью по груди и осторожно, чуть опасливо сжала один из сосков, и наслаждение пронзило меня насквозь. Великая Праматерь, почему я никогда не знала, что такое наслаждение вообще существует в этом мире?!

Будильник зазвонил снова, заставив меня отвлечься. Кровь пульсировала в висках. Хотелось сделать с этим что-то, выпустить на волю, успокоить этот голос, который будто звал меня погрузиться глубже в…

Во что?

Я вспомнила, что Райнер сделал со мной ночью и закусила губу, издав короткий стон.

И именно в этот момент дверь открылась. Внезапно испугавшись и застыдившись, я схватила со спинки кресла покрывало и попыталась замотаться в него.

Вид в зеркале при этом был настолько нелепый, что я покраснела до самых кончиков ушей.

– Прости, я просто переодевалась в… в ванной, и тут будильник… я… я сейчас.

И, опустив глаза в пол, поспешила обратно, но Райнер сделал пару шагов вперёд и, поймав меня, прижал к себе. Волнение снова охватило меня.

– Если будешь ходить в таком виде по дому, я не против, – прошептал он, склонившись над моим ухом. – Могу сделать потеплее, если тебе холодно.

Его дыхание обожгло мою кожу, и мурашки побежали по ней от макушки до самых пяточек. Он мягко взял в руку мою ладонь, которой я удерживала на груди покрывало – и оно соскользнуло на пол. И мне было всё равно. Привстав на носочки, я потянулась к нему, надеясь встретить губами его губы, но вместо этого почувствовала на губах прикосновение. Он провёл по ним большим пальцем и скользнул внутрь между губ. Я растерянно приоткрыла рот и чуть сжала зубами его палец.

В этом было что-то… особенное.

– Если хоть одна живая душа узнает, что между нами что-то есть, – проговорил он, и голос его не был спокойным, – мы вылетим отсюда оба.

Я понимающе кивнула, а Райнер сделал глубокий вдох и медленный выдох.

– Бездна… сопротивляться этому – пытка, честное слово, – он мягко отстранил меня от себя. – Но за пять минут мы точно не управимся. Беги скорее одевайся, и я отведу тебя на первую пару.

Я протестующе застонала – и он, властно схватив меня за подбородок, поцеловал с такой одержимостью, что, казалось, одного этого поцелуя хватит, чтобы вновь пережить ту вспышку, которая случилась ночью.

Но этого не произошло. Когда он выпустил меня, дыхание было тяжёлым, надрывным, а мыслей в голове не было совсем. Только страстное желание чего-то… чего я ещё не знала.

– Быстро, – прохрипел он. – Я подожду снаружи.

Он вышел, сбросив огненную защиту с двери, а я чуть не разлилась лужицей на том самом месте, на котором стояла. В чувство меня привело ощущение медленно стекающей по ноге капельки.

Великая Праматерь, неужели все люди обречены испытывать это наслаждение… и это страдание?

С трудом взяв себя в руки, я всё-таки дошла до ванной. Райнер прав. До пары осталось совсем мало времени.

Через несколько минут мы с Райнером шли по длинному ледяному переходу в большой учебный корпус. Он стоял отдельным зданием, намного более приземлённом, чем замок Айсхолла, хотя также высечен в скале. Переход вёл на верхний этаж учебного корпуса, и из него открывался вид на полигоны. Несмотря на ранний час, на них уже царила жизнь.       Среди снегов то и дело виднелись вспышки, потоки яростного пламени и другие проявления магии стихий. У меня от восторга замерло сердце. Магией здесь было пропитано всё. Каждый встречный нёс в себе могущественную, опасную силу, – и никто не придавал этому факту никакого значения. Конечно. Они с этой силой всю жизнь. Они родились и выросли среди таких же.

– Мистер Райнер, – тихо обратилась я к задумчивому профессору. Он опустил на меня взгляд с высоты своего внушительного роста. – Вы ведь Саргон, значит, родились и выросли в Виригии, так?

– Так, – он поднял взгляд прямо перед собой. – Почему такой вопрос?

– В Виригии ведь довольно мало драконов…

– Куда больше, чем было до Великих Перемен.

Я кивнула, признавая его правоту.

– Однако, и по сей день в Виригии не много драконов. На всех хватает трёх академий, в которых также обучаются и гости из других миров. А в Истхелльгене принимают даже людей.

– Не понимаю, к чему ты клонишь.

– Каково это… всю жизнь быть драконом в нашем мире?

Он вскинул бровь, снова с интересом посмотрев на меня.

– Даже не знаю, как на это ответить. С одной стороны, драконы правят этим миром, в наших руках все основные институты, финансовые потоки, силовое превосходство. С другой стороны, знаешь, не сильно-то мы от людей отличаемся. Те же чувства, мысли, проблемы. Да ты и сама до сих пор не до конца веришь, что являешься драконом.

– Уже верю, – тихо возразила я. – Сегодня мне удалось… услышать его зов.

– В самом деле? – Райнер, впервые за всё утро, улыбнулся. – Это же прекрасно! Полдела сделано! Надо только дожать немного. Может даже хватило бы обычного переливания силы, но потери слишком большие, может не получиться…

Он закинул руку за голову и резко почесал затылок, растрепав свободно спадавшие на плечи волосы.

– Значит, со мной всё нормально?

Райнер усмехнулся. Сузил глаза и едва заметно подмигнул:

– Конечно. Я же говорил.

Я прижала крепче к груди папку с письменными принадлежностями – всё, что у меня пока что было для учёбы. Тетради, карандаши, ручки и прочую мелочь этим утром Райнер привёз из города, и мне по большому счёту теперь нужны были только учебники. В какой-то момент мне даже показалось, что до поступления в Айсхолл у меня не было как таковой жизни: за эти пару дней я ни разу не хватилась никаких вещей, оставшихся дома, кроме, разве что, одежды.

Столько лет прожила на свете – и вот, за душой не осталось совсем ничего.

Когда мы подошли к аудитории номер триста два, где у меня должна была проходить пара по магии стихий, Райнер огляделся. По коридору шла девушка в учебной форме. Окинув нас любопытным, но не особенно выразительным взглядом, она вошла в аудиторию – и в коридоре воцарилась тишина. Лишь голоса доносились издалека.

– О том, что живёшь у меня – никому ни слова. Называй меня только “мистер Райнер” или “профессор Саргон”. Сегодня я у тебя пар не веду, но даже при случайных встречах старайся делать вид, что мы незнакомы. Всё ясно?

– Да, мистер Райнер, – пролепетала я, чувствуя, как краска вновь приливает к щекам, потому что впервые за утро позволила себе рассмотреть его и вдохнуть притягательный запах.

– Бездна, – выдохнул он, качая головой. – Держите себя в руках, мисс Линаэль.

Дракон развернулся на каблуках высоких кожаных сапог и, не прощаясь, ушёл прочь. Стук его шагов ещё долго разносился по коридору.

Адептов в коридоре становилось всё больше. В основном все направлялись в триста вторую аудиторию, и почти все бросали на меня странные выразительные взгляды. Надо было, наверное, тоже войти, но мои щёки горели, а по звенящему от напряжения телу то и дело пробегали волны мучительной тоски.

Что-то не так с этим местом. За всю жизнь никогда со мной ничего подобного не было, а теперь все эти чувства – будто река, прорвавшаяся сквозь плотину и готовая затопить меня с головой.

– Мисс Линаэль, – из омута ощущений меня выдернул строгий женский голос, и я резко обернулась. – Занятие вот-вот начнётся, опоздавших я на порог не пускаю, так что рекомендую вам поторопиться и занять своё место в аудитории.

– Простите, – я спешно скользнула в дверной проём, не сразу даже сообразив, что она обратилась ко мне по имени. Сделав несколько шагов обернулась, но даже не узнала эту женщину.

Потом сделала глубокий вдох и огляделась. Наверх тянулись ряды одноместных деревянных столов со стульями, и на каждой столешнице виднелась надпись с именем и фамилией. Присмотревшись, нашла парту с надписью “Линаэль Варгас”. Она оказалась на самом верху, в самом последнем ряду, где кроме моей стояла ещё лишь одна: “Теодор Артас Младший”.

Место пустовало.

Пару раз чуть не поскользнувшись на ступенях из полированного льда – ботинки были поношенные, и подошвы здорово поистёрлись – я поднялась на пятый ряд и села на своё место в волнительном ожидании.

Наконец, все места были заняты.

Почти все. Не хватало только Теодора Артаса, который должен был сидеть рядом со мной. Я почему-то стала посматривать на дверь, искренне переживая за своего соседа, ведь профессор могла и претворить в жизнь свою угрозу… но тот вбежал ровно с ударом колокола, который возвещал о начале занятия.

Словно ворон, он был весь в чёрном. Насмешка над формой: хотя он был абсолютно в том же, в чём и остальные адепты, вместо благородно-коричневой вся ткань и даже ремни, на которых виднелись какие-то артефакты, были выкрашены в чёрный. Чёрными же оказались и волосы, собранные в высокий хвост, который подчёркивал его высокие острые скулы на худом лице, а глаза сияли жидким серебром.

По залу прошёлся шепоток – и он с улыбкой махнул всем в знак приветствия, после чего взбежал по ступеням и сел рядом со мной.

– Привет, красотка, – сдержанно улыбнулся он. – Как настроение?

– Хорошо, спасибо…

– Мистер Теодор, – окликнула его профессор. – Если думаете, что я вас на галёрке не вижу и не слышу, то вы глубоко заблуждаетесь. И, поверьте, вылетите из аудитории в любой момент, если будете мне мешать!

Теодор хмыкнул и, проигнорировав профессора, протянул мне руку под партой:

– Тео.