– Чтоб вас всех… – прошипел он. – Я вынужден откланяться.

– Что случилось? – участливо поинтересовался Канис.

Сергей Вячеславович не проигнорировал вопрос, не исчез, несмотря на важность ситуации. Нет, он замер и дал ответ.

– Кто-то провернул диверсию на моих владениях. Я должен разобраться с последствиями.

«Готов поспорить на миллион, что этот кто-то – князь».

– Интересные дела творятся, мальчик, – обратился к Роману Канис, когда Белогрудов переместился. – Пойдём. Здесь нам пока делать нечего.

***

– Ты какой-то сам не свой, – заметил Матвей, когда надевал костюм.

Нам пора было выходить, чтобы успеть на линейку по поводу начала учебного года.

– Да и ты тоже, – парировал я.

– Лето прошло не так радужно, как хотелось бы, – признался парень.

– Вот и у меня также.

– Ясно, – хохотнул сосед.

На этом мы тему и закрыли.

Был один существенный минус в том, чтобы вернуться на учёбу. И нет, это не риски, связанные с раскрытием моего инкогнито. Костюмы – вот настоящая беда. За лето я привык ходить в свободной одежде, какой захочется, а сейчас нужно опять возвращаться к более официальному стилю.

Весь свой прошлый гардероб пришлось отдать на перешивку. Быстро это сделать не могли, поэтому я купил новые костюмы, так как старые оказались малы. За лето я вытянулся на три сантиметра, прибавил килограмм десять, раздался в плечах, да и в целом стал мощнее. Ничего не имею против этого. Повезло, что одежду заранее примерил и узнал о проблеме, а то вышел бы конфуз.

– Идём? – спросил Матвей.

– Идём.

Мы вышли и пешком направились в сторону института. Можно было бы доехать на машине, но тут идти всего ничего.

Дошли молча, а там началось… Я отвык от такого количества студентов в одном месте. Собирали нас в большом конференц-зале, но до этого мы встретили всех знакомых. Матвей откинул свои думы о прошедшем лете где-то по пути и быстро включился в общение. У меня так не получилось. Мысли нет-нет да и крутились вокруг насущных проблем и угроз.

– Эдгард! – на меня буквально напали сзади.

Я и так был напряжен, поэтому было чуть не дёрнулся, но удержался. Нападающим оказался всего лишь Виктор Моржов. Его широкие ладони упали сзади мне на плечи, а имя он выкрикнул прямо в ухо. Шутник, блин.

– Привет, привет, – ответил я.

– Ты чего такой дёрганый? – оглядел он меня. – Зная тебя, это повод волноваться нам всем?

– Просто отвык от общества, – нашёл я отмазку.

Кажется, у меня и так закрепилась репутация нелюдимого человека, поэтому можно к ней и обратиться. Хуже не будет. Куда уж хуже…

В следующие полчаса моя нелюдимость пошла трещинами. Я не удивился, когда подошёл Моржов. Мы с ним более-менее общались. Не удивился, когда подошла Настя Софо. Точнее, я сам к ней подошёл, и мы мило пообщались пару минут. Но вот когда многие другие начали здороваться сами и завязывать беседу…

Без шуток, путь от входа в институт до места в конференц-зале был наполнен таким количествам общения, которое раньше и за неделю не происходило. А может, и за все две.

«Что за дела?» – удивился я, а потом дошло.

Последствия… Они бывают не только плохие, но и хорошие. Я побывал на празднике Кати, проявил там себя, засветился, как в хорошем, так и подозрительном смысле, ну и получал то, что сейчас наблюдаю. Мой статус с отметки «Никому неизвестный и не нужный аристократ» сместился на «Он может быть интересен».

– Ты стал популярнее, – ткнул меня в плечо Матвей, с которым мы снова встретились, когда усаживались по местам.

– Видимо, так, – не отрицать же очевидное.

– Такими темпами к концу года совсем большим человеком станешь. Аж завидно.

В каждой шутке есть доля шутки. Вот и Матвей завидовал, пусть и по-дружески, но всё же завидовал. Он пахал всё лето, но по обмолвкам получилось не так хорошо, как парень ожидал. Если бы не отношения с князем, я бы оказался в таком же положении. А может, и хуже. Не зная никого в городе, пришлось бы крутиться. Или нет, я ведь с ювелирами задружился, так бы реализовал себя и заработал.

На сцене появилась Ольга Владимировна, и разговоры сразу стихли. Опустилась такая тишина, что я слышал, как бьются сердца тех, кто рядом. Ещё одна «побочка». Сильнее всего у меня зрение изменилось, но слух и обоняние – тоже.

– Поздравляю всех с началом учебного года, – начала женщина. – Нам с вами предстоит много работы, поэтому надеюсь, настрой у вас соответствующий. Сейчас выйдет ректор, а в конце появится князь.

Вот таким коротким вступлением Ольга Владимировна подготовила почву. Предстоит много работы… Как много смысла я видел в этой короткой фразе.

Что дальше происходило, я не особо слушал. Другим занимался. Днём ранее я размышлял над тем, как решить вопрос перемещений сквозь пространство. Ну и какие ещё устройства придумать, чтобы выжить и помочь княжеской семье победить.

Идей много, но к некоторым из них без исследований я не знал, как подступиться. Область для меня полностью новая и неизученная. В этом случае был лишь один путь, как продвинуться. Надо выдвигать гипотезы, проверять их и постепенно нащупывать рабочую модель. Для начала я собрал «анализатор ходоков и остаточных проявлений после перемещений».

Те ходоки, которые сидели среди студентов, в институт попали с помощью перехода. Анализатор я настроил так, чтобы он собирал сразу большой поток данных. Радиус у него пока метров тридцать, но это только кажется, что мало. Сейчас-то здесь пара тысяч человек собралось, плотность большая.

– Что ты всё время записываешь? – шепнул Матвей, наклонившись ко мне.

– Поверь, тебе лучше не знать, – так же шёпотом ответил я.

Сосед заглянул в блокнот, но, естественно, ничего не понял.

– Что за язык?

– Шифр.

– У тебя секреты такого уровня, что их надо шифровать? – улыбнулся он.

Я промолчал. Слишком много ушей вокруг с прекрасным слухом, чтобы вдаваться в подробности.

***

После общего собрания нас ждала вводная первая лекция. Никакого обучения, лишь рассказ про план учебного года и прочие вопросы. Настоящая учёба начнётся завтра.

Но не это стало самой интересной новостью дня.

Утром, как говорится, ничто не предвещало. А между общим собранием и первой лекций, пока студенты разбредались по корпусам, кто-то узнал и сообщил новость, которая разнеслась, как лесной пожар.

Об это я узнал не сразу. Услышал, как люди обсуждают, а подробности выяснил, когда встретился с Матвеем на пути домой.

– Нет, ты слышал? Ну ты слышал? – поражался он. – Ох, чую, запахло жареным.

– Да что случилось? Ты можешь нормально рассказать?

– На землях Белогрудовых случилась большая драка. Помнишь того паука, которого мы видели? На них такой же напал. Да не один, а несколько.

– И что?

– А то, что пауки разнесли целый промышленный район. Ещё и до города добраться успели, пока Белогрудовы с ними разбирались.

– Много пострадавших?

– Я не знаю. Но они наверняка есть. Константин Белогрудов, кстати, сегодня отсутствовал. Как и самые приближенные к его семье роды.

– Из-за происшествия?

– Может. А может, и нет. Знаешь, что я думаю? Один раз – это случайность…

– А два – закономерность, – закончил я фразу за него.

Снова пауки.

***

Когда зашли домой, Матвей отправился к себе в комнату, а я к себе, где и застал гостью. София сидела на моей кровати и приложила палец к губам, когда я вошёл.

– Тссс, – шикнула она.

– Спасибо, что не с ногами, – глянул я на её ботинки.

– Ты бы тоже обулся. Да пойдём.

– Куда?

– Сам просил выдать тебе ходока для изучения.

– И ты выступишь подопытным кроликом?

– Всегда знала, что ты догадливый парнишка, – подмигнула девушка.

Или молодая женщина? Сейчас София была одета в кожанку и джинсы, с черной подводкой глаз, что добавляло ей дерзости и пару лет возраста.

– Мне бы переодеться, – намекнул я.

На что она развела руками. Вздохнув, взял вещи, вышел в ванную, быстро переоделся, подхватил из прихожей кроссовки и вернулся. Оставил костюм на вешалке, протянул руку, и София нас перенесла в мастерскую.

– Прости за то, что вломилась, но времени сейчас и правда мало.

– Не сомневаюсь. Ты, случаем, не в курсе, что там у Белогрудовых случилось?

– Случаем в курсе. Но мы будем делом заниматься?

– Будем.

Взяв вторую версию анализатора, которые приготовил специально для изучения ходоков, если вдруг кто согласится на эксперименты, протянул девушке амулет.

– Что это? – спросила она.

– Анализатор, – честно ответил я.

– А что он делает?

– Анализирует.

– Продолжаешь секретничать?

– Продолжаю практиковать искусство лаконичных ответов.

– Зануда… – протянула она, но амулет взяла. – И как только тебя Катя терпит.

С девушкой я сегодня не виделся, но переписывался. Мать, то есть Ольга Владимировка, припрягла дочку на организацию мероприятия, и та, пока мы спокойно просиживали задницы на удобных креслах, бегала за кулисами.

– Перед тем как начнём, – предупредила София, – отец просил обозначить один момент.

– Какой же?

– Надеюсь, ты понимаешь, что изучение ходока из правящей семьи – это вот такая, – развела она руки в стороны для наглядности, – уступка?

– Я бы поспорил, но допустим.

– Что значит поспорил?! – возмутилась София. – Ты изучаешь княжну! Это, между прочим, очень интимный процесс!

– Ага, – показательно зевнул я. – Что там ещё обсудить надо?

– Да ничего. Просто знай, что это большой вклад с нашей стороны.

– И?

– И это будет заложено в цену.

– Ясно. А я-то думал, что мы как бы совместно воюем и вкладываемся в общее дело. Но раз торговые отношения продолжаются, то я не против.

То, что озвучила София, в принципе, нормально. Я бы и без этого как-то продвинулся в своих исследованиях, но так однозначно проще будет. Вариант действовать путём обмана, вкладывая в свои устройства недокументированные функции, мне не нравился. Одно дело изучать ходоков со стороны, пусть и без их ведома, с этим я ещё готов смириться, а другое – обмануть тех, с кем работаешь. В первом случае нет никакого предательства доверия, а во втором есть.

– Эм… – на секундочку замешкалась София. – Ладно, замяли. Что мне делать?

По ней было видно, что она смутилась. Кажется, Медведевы сами не определились до конца, как нам дела вести. Или князь не донёс свою позицию до дочери. А может, она что-то не так поняла.

С точки зрения торговых отношений нормально учитывать вклады двух сторон. И действительно, предоставить мне Софию для изучения – это большая уступка со стороны княжеской семьи. Очень большая. Потому что мало ли, что я смогу придумать, изучая её. Не другого ходока, а именно её. Аналогию можно провести с семейным врачом. Тот тоже имеет доступ к самому интимному, поэтому постороннего человека не допустят. Только того, кому доверяют. Поэтому здесь ещё и этот пассаж – князь показал, что мне доверяет. Но тогда тем более непонятно, к чему была ремарка Софии.