– Ладно. – Лили обняла ее. Странно как-то. – Только… Матушку твою ведьмы вон не спасли.

– Не успели, – уверенно ответила Фая. – Все равно больше никто не пожалеет. Девчонки боятся, их самих родня заест, коли в беспутстве уличит… А ты…

– Оставайся. – Лили поднялась с сундука, прошла через комнату к двери. – Но когда скажу, что надо уходить – уйдешь без споров, ясно?

– Ясно, – радостно закивала Фая и впервые за весь разговор улыбнулась.

***

До Нерки они доехали к вечеру следующего дня.

Погода стала еще хуже. Небо затянуло сизая хмарь. У западного горизонта сквозь нее мутно проглядывали размытые кляксы ржавой зари.

Лошади еле шли. Спотыкались в грязи, поскальзывались, норовили и вовсе упасть, попадая в глубокие ямищи разбитой колесами телег дороги.

Дорога текла через вымокшее насквозь поле. В ее конце черным гребнем стояла деревня, сверкала жгучей вереницей поздневечерних окон. Оранжевые огни сообщали, что тут есть жизнь. И бурливый дым, что поднимался из труб в сырое небо, намекал на сытный ужин.

От стройки, ведущейся чуть в стороне – судя по острому, тянущемуся ввысь шпилю становилось ясно, что возводят храм, – двинулись навстречу две фигуры в алом.

– Эвгайские псы, чтоб их. – Здоровяк плюнул под ноги Лейфовой лошади. – Чего они прутся сюда?

– Поприветствовать нас, – ухмыльнулся в ответ Кьярр. – Не волнуйтесь. У них тут свои интересы, у нас свои. Переговорим и разойдемся.

– А я-то уж думал срубить пару алых голов, – разочаровался Здоровяк. – Ненавижу их не меньше, чем Тарховых солнечных прихвостней.

– Тихо себя веди, пустоголовый, – ругнулся на соратника Лейф. – Сказано тебе – в бой не вступаем. Говорим.

Флоки, двигаясь в хвосте процессии, смотрел на приближающихся конников без особого интереса. Эти вояки в красных хламидах встречались ему прежде, и всегда были годны лишь на то, чтобы пугать недостаточно набожных крестьян.

А бойцы никудышные.

По сравнению с северянами – уж точно!

Даже если их тут не пара, а десять – беспокоиться не стоит.

Даже если пятнадцать…

Кьярр бросил через плечо остальным:

– Притормозите и ждите здесь.

Когда все послушно встали, пустил лошадь рысью навстречу алым плащам. Махнул рукой, приветствуя. Воины махнули в ответ. Где-то на середине поля они пересеклись с Кьярром, о чем-то коротко переговорили, после чего разбойник вернулся к соратникам.

– Ну? Чего? – нетерпеливо поинтересовался Здоровяк. – Чего там тебе эти псы налаяли?

– Ничего, – отмахнулся Кьярр. – Пожелали хорошего дня. Да посоветовали бабу одну, у которой на ночлег можно остановиться и пожрать от пуза. Вроде и Регер уже там.

– Ба-а-аба! – сладострастно протянул Здоровяк.

– Старуха, – оборвал его Кьярр, – мужем брошенная.

– А-а-а-а, страшная, выходит, или больная, – донеслось в ответ разочаровано.

– Ну так как сбудем полукровку с рук, по соседям пройдемся, – успокоил приятеля Лейф. – Чего ты разнылся тут? Сначала дело, не забывай. Потом развлечения.

Когда они спешились возле означенного дома и забарабанили в дверь, открыла вовсе не старуха. Девица! Не скажешь, что жгучая красотка, но им всем сейчас хватило бы и того, что она молода.

Флоки поймал ее взгляд, тревожный, злой, холодный из-под рыжей пряди, павшей на лицо там, где шевелюру девушки не удержала серая косынка. В душе полукровки шевельнулись нехорошие предчувствия.

Что-то не так.

За густым неухоженным садом дробно прозвучал чей-то тяжелый топоток и растворился в ночи. Кто-то еще тут был да сбежал?

Флоки хотел толкнуть в бок Лейфа, предупредить, а потом подумал, что даже если и случится с местными какой-то конфликт – то эта не его проблемы. Он даже лезть туда не станет – пусть Кьяррова компашка сама разбирается с всем.

Дело Флоки добраться поскорее до Йоремуне…

Дева улыбнулась широко, блеснула зубами.

Кьярр заговорил с ней:

– Что, красавица, пустишь на постой? Деньги есть. Заплатим хорошо. В долгу не останемся.

Рыжая улыбнулась еще шире и согласилась без вопросов:

– Конечно. Ваш друг предупреждал, что вы придете.

Кьярр, привыкший, что его не слишком симпатичная физиономия обычно в таких случаях вызывает у людей сомнения, удивился такой сговорчивости.

– Регер уже тут?

– Да, – кивнула девица, жестом приглашая войти в дом. – Милости прошу.

– Так зови его, рыжая, – рявкнул Здоровяк. – Хочу на морду его поглядеть, давно не виделись.

– Он отлучился по важному делу, – без тени сомнения сообщила молодая хозяйка дома. – Но ужин уже готов. Так что можете его не дожидаться. Вы ведь, я вижу, устали с дороги.

– Устали! Еще как устали!

Оттолкнув Кьярра, Здоровяк первым ввалился в дом и протопал, не снимая грязных сапог, прямо в комнату. Плюхнулся за стол, вытер руки о скатерть и демонстративно плюнул на пол.

– По какому такому делу? – недоверчиво осведомился Лейф, разглядывая накрытый стол и лежащую стопкой посуду.

Белая скатерть. Свечи в кованом медном подсвечнике – все прямо роскошно.

– Откуда мне знать? Расспрашивать гостей об их делах в нашем доме не принято, – спокойно ответила девушка.

Из-за занавеси, закрывающей проход в соседние комнаты, выглянула женщина с осунувшимся, больным лицом. Бледная, как смерть.

– Мама, подай гостям еду, а я позабочусь об их лошадях. И плату за постой возьми вперед. Мало ли что.

Кьярр хмыкнул и небрежно бросил на стол тощий кошель. Денег было жаль, впрочем, разбойник не сомневался, что спустя какие-нибудь сутки, все до монеты вернется к нему обратно.

Осталось только встретиться с Регером…

Вся компания расселась за столом. Испуганная женщина принесла лепешек, каши и вина.

– А мясо где? Где нормальная жратва, я спрашиваю? – заорал на хозяйку Здоровяк, швырнув на пол надкушенную лепешку. – Ты мужика своего тоже этим дерьмом кормишь? За что мы заплатили тебе, карга старая!

– М-мясо еще не сготовилось… Скоро б-будет…. – дрожащим голосом залепетала женщина, пятясь от стола к занавешенному проходу. – Вина выпейте…

– К демонам!

– Наливай вина, – потребовал Лейф, сердито бросив соратнику: – Заткнись уже. Хватит орать и буянить. Надоело.

Женщина подняла со стола кувшин, разлила по стареньким кружкам мутноватый кровавый напиток.

– П-пожалуйста…

Прижав кувшин к груди, она отступила к печи и стала смотреть на разбойников испуганными, вылупленными из орбит глазами.

– Да что с тобой, бабка? – рыкнул на нее Здоровяк. – Чего таращишься, как овца безмозглая? Будто демона увидела?

– Да сумасшедшая она, – махнул рукой Кьярр. – Дура.

Разбойники чекнулись вином – за славное дело! – и громкими глотками опустошили кружки.

Флоки тоже выпил.

Напиток оказался на удивление приятным и сильно хмельным. Спустя пару минут на комнату будто опустилась пелена, размыла краски и острые углы, сгладила фигуры, приглушила голоса.

Влив в себя еще четыре кружки, Здоровяк снова принялся требовать мяса:

– Эй, дура, давай неси людскую жрачку. Эти ваши бабьи крохи себе оставь. Корми мужика по-божески, мож потом и приголубит. – Он мерзко расхохотался, добавив: – Тащи уже мясо!

– Хрен тебе, а не мясо, свинья, – раздалось от входной двери звонко и дерзко.

Вернулась рыжая девушка.

Как ни в чем не бывало прошла к столу и села во главе, широко разложив на столешнице локти. На ней была красивая мужская куртка с широкими рукавами. На шее блестела подвеска-звезда.

– Чего? Это ты мне, прошмандовка рыжая? – оторопел Здоровяк. – Ар-р-р-р…

Язык его заплетался, а веки сами собой падали на глаза. Он что-то еще хотел прореветь в конце, но не смог.

– Эта куртка… Ре… – прохрипел Кьярр, падая лицом в тарелку.

– Регера… – закончил за него Лейф, неуклюже вскочил из-за стола, пошатнулся и с грохотом рухнул на пол, опрокинув на себя тяжелый табурет, попытался подняться, уцепился за скатерть и стащил ее вниз.

Зазвенела о половицы разбитая вдребезги посуда.

Флоки отчего-то стало смешно.

Хмель захватил его, лишив воли и возможности соображать, отбросил от происходящего в сторону, обратив все комедийным фарсом. Полукровка улыбнулся, чувствуя, как улыбка застывает на губах, прирастает к лицу. Перед глазами заплясали цветные пятна. Сквозь эту веселую муть проступил голос рыжей:

– А ты сомневалась, мама. Я же сказала, что это сработает.

– Прости нас, Эвгай! Прости и помилуй, – тихо отозвалась испуганная женщина. – Что же это? Смертоубийство?

– Нет, – льдисто зазвенел голос девушки. – Это справедливость. Справедливость и лунный аконит.

Слово «аконит» рассмешило еще сильнее. Флоки залился нервным хохотом, отчего рыжая подскочила на месте и уставилась зеленющими злыми глазами.

– Живой… – процедила сквозь зубы.

– Твою ж… – выругался в ответ Флоки, попытался подняться, но не вышло.

Ноги подкосились, и он завалился навзничь, уронив попутно стул, на котором сидел. Опять попытался подняться, хватаясь за хлипкую занавеску, но лишь сорвал с окна карниз. Вцепившись в подоконник, парень все же встал на ноги и шатаясь шагнул обратно к столу. Он посмотрел на размытые силуэты спутников, застывшие в нелепейших позах, и его в очередной раз скрутило спазмом истерического веселья.

– Чего ты ржешь? Ты сдохнуть должен был, – резанул по ушам пронзительный голос молодой хозяйки дома.

– Я в порядке. Со мной все хорошо, – непонятно зачем ответил Флоки, всеми силами пытаясь вернуть контроль над телом.

Прежде такого с ним никогда не случалось. Даже после излишне крепкого вина…

– Подыхай уже. Хватит пытаться…

– С чего я должен подыхать? Эй… – Рвотный позыв комом застрял в горле и на миг лишил возможности нормально дышать. – Проклятье… – Флоки уперся ладонями в стол, и его вывернуло остатками еды. – Вот дерьмо… Да что же это…

Не удержавшись на ногах, полукровка опять упал на пол. Ткнулся лицом в безжизненно распластанную ладонь Здоровяка. Кожа соратника оказалась холодной и воняла мерзко.

Флоки второй раз вывернуло, после чего шею и грудь скрутил спазм такой силы, что вдохнуть стало невозможно. Полукровка схватился за горло, захрипел и после титанического усилия все же вдохнул. Воздух обжег все внутри. Легкие пронзило болью.

И все-таки он дышал.

Дышал и боялся пошевелиться. Казалось, стоит двинуться, и будет новый спазм, после которого выжить уже не получится…

Затылок болел. Тело леденело. В поле зрения попадал лишь квадрат закопченного потолка. Но вот на его фоне возникла рыжая. Она склонилась, пристально вгляделась в лицо упавшего навзничь парня. Поставила ногу ему на грудь.

– Странно, – произнесла холодным тоном. – Ты самый худой и легкий из всех. Доза была рассчитана на самого здорового… Что с тобой не так?

Флоки попытался скинуть с себя ее ногу, но не смог. Подошва дешевого деревенского башмака девчонки давила ребра так, будто наступил закованный в броню боевой конь.

– Что тебе нужно? Золото? Возьми… – выдохнул Флоки. – Все возьми… Плевать…

Он попытался подтянуть руку к поясу. Меч все еще был при нем, ножны не отстегнуты, но…

…пальцы мягко проехались по рукояти, так и не сомкнувшись. Последние силы стремительно уходили.

– Мне не нужно ваше золото. Мне нужны ваши жизни, – прозвучал резкий ответ.

– Жизни… берут за другие жизни… Когда я тебе задолжал, напомни? – Флоки не узнал собственный голос.

Слова еле тянулись.

– Регер и вы четверо убили жену Тарха и всех, кто с ней был.

– Это не я… Меня там не было… – Флоки снова попытался столкнуть с груди ногу рыжей. Опять не вышло. – Убери… Мне тяжело дышать…

– Плевать. Я не хочу разбираться. Хочу отомстить.

Девица навалилась сильнее. От ее тяжести потемнело в глазах.