Босиком за ветром. Книга 2 (страница 12)
Декан, беспрестанно зевая, изучил карту метро и погнал студентов на «Третьяковскую станцию». Доехали до «Таганской», там пересели на кольцевую, по ней добрались до «Комсомольской». Именно с этой станции уезжали рано утром. Крис не отходил от Славки ни на шаг, хотя поймал несколько красноречивых взглядов Кати и подозревал, что Аня вместе с сувенирами получит букет слухов. Правда, Криса это больше не волновало. Он принял решение. Славке он не будет навязываться, пусть любезничает со своим рыжим, хуже некуда – ощущать себя слабохарактерной тряпкой, но с Аней расстанется в любом случае.
Во дворе многоэтажек Демьян Станиславович вспомнил про ужин.
– Давайте пиццу закажем сразу на всех. По два куска на лицо хватит?
– По три!
– Жирно будет. Хватит штук пять на всех.
– Шесть! – выкрикнул тот же голодный голос.
В хостел вернулись уставшие и наполненные впечатлениями. Пока ждали пиццу, звонили домой и отправляли фотографии. А потом ужинали на общей кухне, перебрасываясь фразами и строя планы на завтра.
Крис ел стоя, в беседе почти не участвовал, поглядывал на Славку и переписывался с Вадимом. Тот снова требовал фотоотчёт.
«Давай хвастайся, что там ещё наснимал».
«Я тебе весь день фотки отправляю. Не надоело ещё?» – Он откусил от пиццы и пристроил тарелку на краю подоконника.
«Надоело. Но давай ещё парочку».
Крис пролистал галерею, выбрал самые свежие кадры из Третьяковки и отправил Вадиму.
«Это что за дева?»
«Княжна Тараканова, вообще-то», – ответил Крис.
«И не только. Судя по оранжевому шарфу, там ещё и Славка бродит. А есть девочка с персиками?»
«Есть».
Крис снова пролистал галерею и нашёл упомянутую картину. Но и на этом фото, кроме девочки, обнаружилась Славка. Он хмыкнул, пропустил этот снимок и нашёл другой. Чуть обрезал попавшие в кадр чёрные кудри и только потом отправил.
«Девочку не нашёл. Лови “Всадницу”».
Почти минуту Вадим набирал ответ. В итоге пришло не сообщение, а серия снимков. Арбат, кафе, метро, галерея и Красная площадь. На всех фотографиях в центре кадра была то Катя, то девчонка с четвёртого курса, имени которой Крис не запомнил. Но не это привлекло его внимание. На заднем плане или на общих фото был он сам, и везде рядом со Славкой.
Он рассмотрел все снимки, но не ответил, ждал, что ещё добавит Вадим, а в том, что тот добавит, не сомневался. Телефон снова тренькнул сообщением.
«Катькину инсту просмотрел и ещё парочку, даже к Демону заглянул. Ты мне ничего не хочешь объяснить? Что-то тебя прямо примагничивает к одной особе».
Крис выключил экран, немного выждал, когда пульс успокоится, и набрал ответ:
«А что я должен объяснить?»
Вадим не ответил. Вместо этого позвонил. Крис приглушил звук и вышел на лестничную площадку. Только потом принял вызов.
– Алло.
– Раз ты сам не колешься, придётся тебя расколоть насильно.
Крис оглянулся, убедился, что рядом никого нет, и никто не подслушивает.
– На что ты намекаешь?
– Я тут узнал кое-что. Славка-то не из Краснодара, а из Старолисовской. Той самой деревни, в которую тебя пару раз ссылали на лето. И знаешь, там не такой уж огромный мегаполис. Не верю, что вы с ней за три месяца ни разу не пересеклись. И почему ты не сказал, что вы знакомы?
– Какая разница? Она явно дала понять, что знакомство продолжать не планирует.
– Что вы там такое натворили, черти?
– Ничего, – Крис вздохнул. – Это всё в прошлом.
– Ну конечно! Поэтому тебя так плющит, тащит и таращит?
– Возможно, – осторожно согласился Крис.
– И что ты думаешь теперь делать?
– Во-первых, я расстанусь с Аней.
– Окай. А раньше почему не расстался?
– Думал, что смогу забыть Славку.
– Не смог, – Вадим даже не спрашивал, произнёс уверенно и немного задумчиво.
Крис прошёлся от стенки до стенки, постучал носком кроссовки по стене.
– Ты прав. Но Славке я не нужен. У неё есть Лука.
– С Аней нехорошо получается.
– Я же сказал, расстанусь. Она точно не заслуживает такого отношения.
– Ты же ей не изменяешь? Или уже?
– Ты глухой, что ли? Славке я на фиг не нужен. Но я устал притворяться. Вообще дурацкая ситуация. Не представляю, как буду смотреть в глаза Милене Евгеньевне, отцу… Как вообще буду сидеть с ними за одним столом.
– Можешь у меня пожить. Матуха тебя обожает.
– Давно пора съехать, сниму на время что-нибудь недорогое, но спасибо за предложение.
– Погоди, не благодари. Помогу тебе и с Аней.
– В смысле?
– Ну, чтобы тебе легче было с ней расстаться. Хочешь, обработаю её?
– Аню? У тебя не получится.
– С чего ты взял? – возмутился Вадим.
– Она не такая. Кстати, никогда на тебя внимания не обращала.
– Это потому, что я никогда не обкатывал на ней свою харизму. Всё-таки она была твоей девушкой.
Крис хотел сказать, что раньше Вадиму это не мешало, но промолчал, не хотел снова ссориться и ворошить прошлое.
– Почему ты вообще будешь мне помогать? Тебе же Славка нравится?
– Если бы до сих пор нравилась, не предлагал бы. Помнишь наш уговор? Бабы не должны мешать нашей дружбе.
Крис задумался.
– Всё равно ничего не получится.
– Получится. Если Аня будет чувствовать себя виноватой, отпустит гораздо легче. Может, вообще на меня переключится.
– Мне кажется, ты себе льстишь. Она меня любит.
– Это ты себе льстишь. В общем, ты даёшь добро?
– Ну, попробуй.
– Окай. Потом чтобы без обид.
Крис отключился и ещё какое-то время бродил на лестничной клетке. Почему-то чувствовал себя как-то гадко. Аня не игрушка и не переходной кубок, его разрешение соблазнить – мерзость какая-то. Всё равно ничего у Вадима не выйдет, ещё и по морде получит.
Возбуждённые впечатлениями студенты долго не ложились спать. Демьян Станиславович не уходил в свой номер, сидел на кухне, словно паук в центре сети, и отслеживал перемещения подопечных из комнаты в комнату. Не читал нотаций и не припугивал, но менял градус взгляда и воздействовал им на совесть лучше, чем высокоморальные фразы.
Большая часть студентов разделилась на два номера. В одном резались в карты, в другом играли на гитаре. Душевая не просыхала от пара, купались, готовились к завтрашнему дню, надеясь не пролететь его как предыдущий, а накопить впечатлений.
В закутке между двухместными номерами стоял отпариватель и утюг. Девушки первыми воспользовались им и выгладили наряды для завтрашних экскурсий. Крис дождался, когда закуток опустеет, и принёс туда свои вещи. Сначала выгладил рубашку, когда приступил к джинсам, в проёме дверей показалась Славка с тёмно-фиолетовой тканью в руках. Она недоумённо оглядела слегка помятую брючину, разложенную на гладилке.
– Не знала, что джинсы гладят.
– Гладят.
Славка оглянулась, хотела уйти, но передумала и приблизилась ещё на шаг, неуверенно расправила ткань.
– Боюсь спалить. Никогда не гладила.
– Там должен быть ярлычок, посмотри.
Смотреть было бессмысленной затеей. Ни на одном платье мамы не было фабричных ярлычков. Она протянула его Крису. Он ощупал ткань вдоль швов и уверено заключил:
– Это шёлк. И кружева тоже из шёлка. Красивая вещь.
Славке тоже нравилось это платье. Хотя оно было непривычно тёмным, почти чёрным. Раньше она брала у мамы только светлые сарафаны, да и не было у неё других. В голове вспышкой мелькнул образ алой струящейся по ногам ткани, местами насыщенно-бордовой, будто влажной. Странно, таких платьев точно не было в их шкафу, да и Славка этот цвет не любила – цвет крови, вины и боли. Он шёл только снегирям, помидорам и божьим коровкам.
Убрав джинсы на стул, Крис сам разложил платье на гладилке, настроил температуру и принялся гладить. Для него это было привычным занятием, Славка же не дружила ни с утюгом, ни со стиральной машинкой. Уже в Краснодаре поняла, насколько она не приспособлена к самостоятельной жизни в городе. Её знания о тонкостях сбора трав и умение различать голоса птиц оказалось абсолютно бессмысленным за пределами деревни.
Забрав выглаженное платье, Славка поблагодарила Криса:
– Спасибо, оно теперь как новое.
– В этом платье ты идеально впишешься в усадьбу Шереметьевых.
– Ты там был? – удивилась Славка.
– Был в Останкинской усадьбе. Удивительное место, а в Кусково не был.
Позже в усадьбе Славка не раз вспоминала слова Криса. Это место действительно оказалось удивительным и волшебным. Но сначала их группа посетила ВДНХ, и Славка узнала, что боится не только трамваев, но и любых громадин, созданных человеком. Особенно её поразила гигантская арка главного входа. Однокурсники фотографировались, внимательно разглядывали и восторгались, она стояла, поражённая и обездвиженная рукотворным гигантизмом.
Прогулка на ВДНХ тоже напоминала забег. Фонтаны ещё не работали, но они и без воды произвели оглушительное впечатление: огромные, позолоченные, – но что больше всего поразило Славку – лица у девушек, символизирующих республики, не повторялись. Некоторые павильоны, как паутиной, затянуло строительной сеткой. Демьян Станиславович загнал студентов туда, где за вход не надо было платить, остальное оставил на собственное усмотрение. Разрешил свободно бродить, но не теряться и к трём часам быть у фонтана «Дружбы народов».
В итоге культурного забега посетили меньше трети павильонов и всё равно дико устали. Расположившись на скамейках, пообедали трндельниками6 с корицей и хот-догами. Марина Игоревна предлагала пиццерию или какую-нибудь бюджетную кафешку, но большая часть проголосовала за пикник на свежем воздухе с видом на фонтан.
К обеду распогодилось, солнце пригрело почти по-южному, рассыпало искры на позолоте статуй и засверкало на стеклянных плафонах фонарей. Славка убрала шарф в рюкзак и расстегнула пальто. Крис сидел напротив. С самого утра они не разговаривали, но его молчаливый пригляд не ослабевал ни на минуту. В метро он как-то незаметно оказывался рядом, брал за руку и едва заметно улыбался. Славка не пыталась понять его поведение, он всё так же вызывал странную смесь эмоций и оторопь, но при этом сама искала его взглядом и тянулась к нему, чтобы поделиться эмоциями и разделить впечатления. Почему-то ей было важно, как он воспринимает все эти достопримечательности и какой видит Москву.
Славка почти ничего не фотографировала, когда накануне вечером Лука попросил прислать пару снимков, она поняла, что может только рассказать, доказательств не осталось. Решив исправиться, Славка исправно фотографировала павильоны ВДНХ, но в усадьбе Шереметьевых снова забыла про телефон.