И неважно, идет ли речь об «официальной» религии, или о том, что официальная религия считает ересью. Если уж на то пошло, христиане тоже изначально были сектой и подвергались гонениями со стороны официальной религии.

Собственными глазами видел, как в 90-е годы секта трезвенников всего за пару лет вытащила из нищеты мой родной поселок Сямжу и превратила его в поселок миллионеров.

Итак, поскольку сериал «Last of us» можно считать чем-то вроде Манифеста Мировой Закулиски, давайте посмотрим, как они раскрыли тему религии.

Спойлер алерт, если не смотрели 8-ю серию, лучше не читайте дальше.

В предыдущей серии нам показали, за что борются главные герои, нам показали их, что называется образ рая.

Рай, по мысли авторов – это огромный торговой центр, в котором нет людей, и в котором две девочки-лесбиянки, белая и черная, играют нон-стоп в «Мортал комбат», отрывая друг другу головы и оплачивая игру монетами из взломанного банкомата.

Идея ваша понятна.

Что же этому мешает?

Не зомби-апокалипсис, он как раз скорее позитивный фактор – уменьшает население и очищает природу.

Мешает небольшая религиозная община.

Сначала нам показывают внешне благополучный мирок под руководством священника.

И сразу же мелькает мысль – ага, священник, наверняка окажется, что он маньяк и педофил. Ну не может же человек искренне стремиться к добру.

И он – тадам! – оказывается маньяком и педофилом. А его община – людоеды.

Вот вам еще один кирпичик в фундамент убеждения: все верующие – педофилы и каннибалы.

Получите и распишитесь.

Любопытно вот что.

В целом для человека некомфортна ситуация, когда он находится в ситуации нестабильности или вражды с кем-то, или в ситуации, когда на вас постоянно оказывается давление.

Мне с детства приходилось годами существовать в состоянии нестабильности, вражды и давления.

И, конечно, поначалу мне это было очень и очень некомфортно.

Когда в 14 лет ты понимаешь, что у тебя нет ни одного друга, кругом враги, каждый твой шаг отслеживается и каждое твое действие будет использовано против себя, а самое главное, что ты точно знаешь, что у тебя нет никакого будущего, кроме ничтожного шанса на то, что ты в одиночку победишь всех.

Когда мне было 22 года я присоединился к маленькой, но гордой газете «Русский север», которая воевала против всесильного губернатора Подгорнова, которого назначил и поддерживал сам президент. Редакцию поджигали, журналистов избивали, угрожали, убивали наших информаторов. Ничего. Мы победили. Губернатора сняли, потом посадили.

В 30 лет я начал борьбу за то, чтобы изменить положение сценаристов в России. Сейчас мало кто это помнит, но тогда сценаристов назвали «бесплатными ублюдками». Кинуть сценариста на гонорар – это был национальный вид спорта. Сказать в интервью, что у нас нет сценаристов или что в том, что у нас такое плохое кино – это было общим местом. Было непросто, но мы справились. Тогда появился «черный список продюсеров», он же «Список Молчанова», куда мы заносили продюсеров, кидавших сценаристов. Помню, когда мне позвонил один редактор, сказал, что продюсер Такой То ищет сценаристов. Я отказался с ним работать и редактор сказал – что-то странное. Ты уже пятый автор, который отказывается. Я засмеялся и сказал – твой продюсер в черном списке. Пусть ищет другую работу, с ним никто не будет работать. Так и было. Но, конечно, была не только война. Были фестиваль «Кино без пленки», журнал «Сценарист», справочник «Сценаристы России», сотни организованных мной бесплатных мастер-классов, Сценарная конференция, десятки учебников для сценаристов. Мы изменили лицо индустрии и ее суть, подняв и профессиональный уровень сценаристов и престиж профессии. Ну и конечно, мне приятно видеть, что большинство новых хитов в кино и на ТВ делают именно мои ученики.

В 40 лет я запустил новую волну, которая изменила индустрию сценарного образования. Наша крошечная мастерская была первой сценарной онлайн-киношколой, но по нашим следам пошли все остальные. Как нас хейтили в самом начале, господи. Но ничего, сегодня никто даже не пытается спорить с тем, что наша мастерская – лучшая в индустрии. И что именно мы создаем тренды, показываем направление, в котором пойдет вся индустрия.

К чему это я.

Нестабильность делает меня сильнее.

Вражда в мой адрес делает меня сильнее.

Давление на меня делает меня сильнее.

Когда мне пытаются объявить войну и говорят, что нас много, а ты один – ребятки, силы неравны.

Один я против вас всех – у вас нет ни малейшего шанса.

Кому надо, тому этот пост передадут.

Удивительно, насколько все-таки внутренняя, духовная жизнь человека отражается на его лице.

Допустим, был молодой, симпатичный актер, писатель, телеведущий. Умный, начитанный, целеустремленный. А потом – пьянство, блядство, обжорство, подхалимство. И смотришь – вместо лица рожа. Пустые глаза, заплывшие щеки. И ничего не помогает, ни пластика, ни спортзал.

Да, есть такие персонажи, за которых стареет портрет, спрятанный на чердаке. Но глаза не обманешь. Выдают внутреннюю труху под внешним глянцем.

А бывают люди, которые даже стареют красиво. И морщины и волосы седые. А глаза – горят.

Не знаю, от чего это зависит. Может быть, все дело в постоянном умственном усилии. Но умственное усилие не утомляет, а развивает только при наличии этического обоснования этого усилия.

Не выстраивание «правильной» биографии, а постоянная оглядка на свои ценности. На свои этические ориентиры.

А самое страшное, что самому по себе не видно и со стороны не всегда видно и не всем. Видишь фото в ленте – «Мы с прекрасным Таким-то». И видишь какого-нибудь тщеславного, эгоистичного, ленивого и явно хитрожопого мужичка, который явно собой в этот момент любуется.

Я понимаю, что я в этом мужичке в этот момент себя вижу. В очень даже нередкие моменты моей жизни.

Именно эта мысль подбрасывает меня в семь утра с постели и гонит работать.

Не сдаваться лени. Не сдаваться лести. Не сдаваться тщеславию.

Работать. Работать. Работать.

А все-таки удивительно.

Живешь в деревне, выходишь вечером за водой к колонке, стоишь, пока набирается вода в тару, смотришь на луну над деревьями.

Открываешь репринт «Тяжелой лиры» Ходасевича и вдруг среди отличных стихов натыкаешься на нечто, что не сразу понимаешь – (якобы) безделушку про «леди долго руки терла» – и вдруг понимаешь, о чем это он.

Сидишь на телеге посреди леса и читаешь статью про Жириновского в газете «Совершенно секретно».

Идешь с полными ведрами в руках по тропинке, а вокруг – трава в человеческий рост.

Сидишь на балконе с потухшей сигаретой в руках.

Показываешь маленькой дочке поезда на вокзале.

Стоишь на станции «Чкаловская» с книжкой Мураками в руках.

Смотришь из окна отеля в Барселоне на самолет, заходящий на посадку.

Какое-то очень простое действие, которое делал много раз. Более или менее привычная обстановка. Никаких важных событий в жизни. Никаких особо значимых мыслей в голове.

И вдруг понимаешь, что этот момент запомнишь на всю жизнь.

И запоминаешь.

На всю жизнь.

У вас были такие моменты?

Самый страшный грех – заставлять или учить других делать одно, в то время как сам делаешь что-то совершенно другое. К сожалению, это самый распространенный грех среди учителей.

Как же все-таки тонка грань, отделяющая школу от секты.

Вот у Пифагора была школа или секта?

И где та грань, отделяющая великого педагога от чокнутого фанатика?

Мне кажется, что педагогика весьма чревата накоплением эмоциональной отравы.

Нужен непрерывный психологический детокс.

В среднем раз в три месяца я ставлю нашу мастерскую на грань самоуничтожения. На самом деле это и есть наш секрет выживания. Поэтому мы и существуем уже почти десять лет. Так создается антихрупкость.

Я думаю, Треплев не застрелился. Выстрелил в лампочку, а сам потихоньку ушел огородами, на станцию, сел на проходящий в Петербург, оттуда на корабле в Копенгаген, а затем – в Америку. Изучил язык, взял псевдоним, начал писать для газет, стал собкором в Париже, писал рассказы и романы. Воевал, влюблялся, охотился на львов в Африке. Отпустил бороду, получил Нобелевскую премию. Сбежал от ФБР на Кубу. И застрелился из охотничьего ружья. Потому что от судьбы не уйдешь.

Не надо путать трагизм и уныние. Трагическое мироощущение – это весело!

Самая главная разница между писателем и сценаристом состоит в том, что писатель – рефлексирует. А сценарист – смотрит.

«ЗЕМЛЯ КОЧЕВНИКОВ» – ОДА КАПИТАЛИЗМУ ПОД ВИДОМ КРИТИКИ

Сразу оговорюсь, что фильм хороший. Рекомендую – получите огромное зрительское удовольствие. Тем не менее, на мой взгляд, этот фильм дает повод для чуть более серьезного и глубокого разговора, чем просто боже, как прекрасна Фрэнсис Макдорманд (и да, она прекрасна!).

Фильм сняла американская режиссерка китайского происхождения – на мой взгляд, это важно. Помните, как у Бернарда Шоу в «Пигмалионе» – «Как хорошо она говорит по-английски. Наверное, она иностранка». Вот здесь то же самое. Хлоя Чжао говорит на американском образном и идейном языке лучше, чем сами американцы.

Итак, это история про женщину, которая после закрытия шахтерского городка и смерти ее мужа путешествует по Америке в фургоне и работает сезонным рабочим.

Первая ассоциация – «Гроздья гнева» Стейнбека. У человека нет постоянной работы, и он снимается с насиженного места, чтобы отправиться туда, где эта работа есть.

Однако есть большая разница. Герой Стейнбека борется за выживание. Во время Великой депрессии удар по экономике был нанесен всей стране.

В «Земле кочевников» люди вынуждены мотаться по стране для того, чтобы компании не несли расходов на их социальное обеспечение. Логика капитализма очень простая – если мне нужны только твои руки, почему я должен оплачивать все остальное? Не случайно начинается все с работы на складе «Амазона» во время предновогоднего вала заказов.

На одной чаше весов – тысячи людей, которые ночуют в трейлерах. А на другой – богатейший человек мира Джефф Безос, который давно уже бесит весь мир своим демонстративным богатством и презрением ко всему остальному человечеству. Например, он один из немногих миллиардеров, которые почти не занимаются благотворительностью.

Вообще, миф о современном герое-миллиардере заслуживает отдельного изучения. Джобс, Безос, Цукерберг, Илон Маск – стали настоящими кумирами молодежи. Мы все глядим в Илоны Маски. Но мало кто понимает, что волна, которая подняла наверх всех этих героев (победа Америки в холодной войне, глобализация и открытие ранее закрытых рынков), поднялась всего один раз и больше уже не поднимется. Первое поколение героев-миллиардеров будет и последним. Ни одного нового Маска мы больше не увидим. Скорее нам будут показывать истории про Элизабет Холмс, Адама Неймана, Софию Аморусо, которые тоже пробовали оседлать волну, но получили по разбитому корыту.

Во всем мире происходит потрясающая и совершенно необъяснимая вещь. Человечество достигло уровня прогресса, при котором можно очень быстро решить все проблемы человечества. Обеспечить людей бесплатной или очень дешевой медициной, питанием, образованием, жильем. Однако этого не происходит. Наоборот, людей загоняют в неподъемные кредиты, которые они выплачивают всю свою жизнь. Люди становятся рабами корпораций на всю жизнь для того, чтобы получить то, себестоимость чего не очень велика. Реклама промывает мозги, заставляя покупать то, что людям не нужно на деньги, которых у них нет. Ради чего? Ради того, чтобы Безос пририсовал еще один нолик к своему стомиллиардному состоянию.

И начинается встречное движение – отказ от потребления. Раз мы не можем этим владеть – значит, нам это не надо. Давайте снимать квартиры вместо того, чтобы их покупать. Давайте отказываться от образования вместо того, чтобы добиваться снижения его стоимости.