Мусины бусины (страница 5)
Муся доверчиво льнула к Миловице и думала: «Жаль, что она русалка. Она такая хорошая, милая. Вот бы её с дядей Лёшей познакомить». Дядя Лёша был папин друг, большой, светло-рыжий. Он работал геологом, поэтому появлялся в их доме редко. Но и эти редкие встречи оборачивались для Муси настоящим праздником.
Папин друг всегда привозил что-то интересное. То ископаемую ракушку, найденную на месте исчезнувшего океана, то серый камень с золотыми вкраплениями. Девочка подозревала, что эти крупинки – настоящее золото. И никому не открывала своей тайны: Муся мечтала, что они с дядей Лёшей поженятся, когда она повзрослеет. Но теперь решила познакомить его с Миловицей, ведь неизвестно ещё: вдруг дядя Лёша успеет состариться, пока она, Муся, вырастет?
– Миловица, я спросить хотела. А как я тебя потом смогу найти?
– Я тебе оберег дам, – улыбнулась русалка. – Захочешь меня найти, сожмёшь в руке и произнесёшь: «Вода-берега, несите меня сквозь реки-моря, где живут друзья». Запомнишь?
Муся прошептала слова про себя и кивнула.
– Миловица, а что это за оберег такой?
– Перстенёк с камушком со дна нашего озера. Сейчас к батюшке сходим, заодно и колечко возьмём.
Мусе очень понравилась идея с перстнем, но, когда русалка потянула её в воду, девочка резко остановилась.
– Ты что? Вода же холодная. Бр-р-р.
– Сегодня же русалочий день, малая. Не трусь, – и Миловица увлекла Мусю за собой.
Вода оказалась на удивление тёплой. Захлебнуться Муся не боялась, ведь на море она уже слушала рассказы русалок, и они не причинили ей никакого вреда, поэтому и теперь смело вошла в воду. С берега озеро казалось тёмным из-за отражающихся в нём деревьев, а внутри вода была удивительно прозрачной.
В глубине виднелись большие раковины с разноцветными жемчужинами, колючие ёршики, играющие в салки среди водорослей, дорожки, вымощенные мелкими изумрудными камешками. Посреди водяной поросли, похожей на траву, расположились мраморные статуи щекастых малышей с крылышками.
– Красиво у вас, – прошептала Муся. Ей захотелось остаться в этом замечательном месте.
– Это мой дом. Для меня он самый лучший, малая. Пойдём.
Отец Миловицы оказался нестарым дядькой смешной наружности: намечающаяся лысина розовела среди кудрявых волос, нос напоминал картошку, а щёки, казалось, виднелись из-за ушей. Он совсем не походил на водяных из сказок, которых Муся видела по телевизору, грозных и с огромными бородами. «И в кого у него дочери такие симпатичные?» – подивилась она.