Ты мой вызов (страница 19)
На это я только рот открываю и закрываю обратно. Осознание приходит резко, внезапно, как свалившаяся на меня гранитная плита. Он специально! Всё подстроил! Заставил поверить, что он нормальный, а это была всего лишь перестраховка.
– Месяц, Хрустальная, – шипит, наклонившись к моему лицу. – Месяц тебе ещё стирать мои носки, – встав на ту самую плитку, он прыгает на ней, вдавливая меня в землю.
– Я лучше кредит у бандитов возьму, но от тебя уйду…
– Да что ты! Думаешь, тебе удастся? – он явно забавляется над моей безысходностью. – Я такой же бандит, и каждая собака в городе об этом знает. Так что займись своими обязанностями.
– Ты пожалеешь, – бросаю, и от досады даже ножкой топаю.
– Да-да, – отмахивается от меня и, пройдя мимо, усаживается за стол. – Кофе мне сделай, – говорит тоном барина, уткнувшись в телефон.
«Козёл! Урод! Чтоб ты подавился!» – мысленно злюсь, пока делаю чёртов кофе. Возникает мысль плюнуть в кружку, но не могу опуститься до такого. А вот соль вместо сахара добавить – запросто. Я ведь могу перепутать, первый день на «рабочем месте», все могут косячить.
– Прошу, господин, – ставлю чашку на стол. – Барин, пожелает что-то ещё? – не могу удержаться от колкости.
– Не паясничай, – бросает, продолжая таращиться в телефон, а я чуть не задыхаюсь от возмущения, когда понимаю, что это мой телефон.
– Что ты делаешь? – кричу и пытаюсь вырвать сотовый из его рук.
– Успокоилась и села! – рявкает, убрав руку подальше от меня.
– Это мой…
– Я завершаю заказ, – прерывает, и я захлопываю рот, присев на стул рядом с ним. – Так-то лучше, – довольно лыбится. – Это всё? – вопросительно смотрит на меня.
Киваю, жалея, что не стала бросать в корзину всё, что под руку попалось. Хоть какая-то месть за его обидные слова. Но ничего, у меня ещё будет шанс отомстить. Ему так надоест, что сам вышвырнет из своего дома, а деньги я как-нибудь верну.
– М-м-м, отличный кофе, – вырывает из мыслей его мычание. – Первый раз такой пробую, какая-то особая технология? – склонив голову к плечу, он наблюдает за тем, как краснеют мои щёки.
Мне одновременно приятно и стыдно. Перестарались мои родители с воспитанием, надо было им пропустить пару уроков, чтобы я не выросла такой совестливой. Я ведь ещё тогда, при первой встрече, извинилась, перед тем как его ударить.
– Ага, турецкая, – бормочу, прилагая большие усилия, чтобы не отводить взгляд.
– Отлично, с этого дня пью только такой, – заявляет, допив весь кофе и вернув на стол пустую чашку.
М-да, тяжело мне будет мстить такому, как Грозный.
Глава 18 Сюрприз, милый
Аля
Несколько дней я уже живу в чужом доме, готовлю три раза в день, стираю и убираю. Работа не пыльная, в переносном смысле, конечно. Квартира и так чистая, вещей не много, готовка мне самой приносит удовольствие. Но самое главное, самое приятное, что мне нравится больше всего – Грозного дома почти не бывает.
К моему удивлению, он встаёт рано, это я поняла на второй день, когда, встав в семь утра, его уже не обнаружила. Ушёл, бедный, без завтрака, ай-ай, какая плохая домработница. Шутки шутками, но мне придётся вставать ещё раньше, чтобы выполнить свои обязанности. На обед его не было, и меня это разозлило, о чём вечером и сказала.
– Если обедать дома не планируешь, сообщай заранее, – буркнула, накрывая стол к ужину. – Зачем готовить и потом выбрасывать? – добавила от злости.
Конечно я не собиралась ничего выбрасывать, мне попросту совесть не позволит.
– Где обед? – спросил Грозный, буравя меня взглядом.
– В холодильнике, – ответила едва слышно.
Парень встал из-за стола, подошёл к холодильнику и вытащил кастрюлю супа. Открыл крышку, принюхался и поставил на стол.
– Что ты делаешь? – смотрела на него с непониманием.
– Я есть буду в этом доме или зря тебе плачу? – проигнорировав мой вопрос, вернулся на свое место во главе стола.
После ужина он приказал разогреть суп и перелить его в какой-то контейнер с плотной крышкой. Я ничего не поняла, но, что мне сказали, сделала.
А потом произошло кое-что, из ряда вон выходящее. Вместе с этим супом, мы поехали сначала в круглосуточный магазин. Купили там хлеба, одноразовых глубоких тарелок, каких-то булочек в отдельных упаковках, очень много полулитровых бутылок воды и ещё кое-чего по мелочи. С этим всем мы поехали… к бездомным.
У меня шок случился, мне казалось, что я просто сплю. Даже когда сама суп наливала каждому, кто подходил с пустой тарелкой, я не могла в это поверить. Грозный ведь мажор, сын богатого отца, у него через раз новая машина, а тут… бездомных кормит по ночам. Не укладывается в голове никак, я молчала всю дорогу до дома, думала и думала, да так и не нашла ответа, что такого парня заставило подкармливать бомжей.
Последние два дня Грозный приходит на обед домой, я его уже не ждала, но всё приготовила. Он молча всё съедает и уходит, ничего не сказав. Казалось бы, никакой он не Грозный, обычный работающий парень. Но нет, вечером третьего дня, он поужинал и ушёл, опять же ничего не сказав. Он и не обязан, я всего лишь поломойка. Однако в одиннадцать часов ночи меня разбудил громкий хохот и не один. А когда вышла из комнаты и взглянула вниз, опершись на перила балкона второго этажа, увидела, что за столом сидят четыре парня, включая Грозного, и играют в карты, а рядом с ними стоят девушки полураздетые. Те куски ткани на них сложно назвать одеждой.
Они выпивали, громко слушали музыку, ржали и играли в карты до трёх часов ночи. Я глаз не сомкнула и утром была похожа на панду, в отличие от Грозного, который был бодр и свеж.
– Ты какая-то вялая, можно резче, – выдал он мне, пока ждал свой чёртов кофе.
Я едва не вылила ему на голову горячий напиток. Так разозлилась, что кровь закипела в венах. Но промолчала, я ведь поломойка, какое право я имею что-то высказывать хозяину. Но когда вечером случилось почти то же самое, я уже не находила себе места от злости. Вчера, правда, они не играли в карты, просто сидели и пялились на танцующих перед ними девок, которых привели с собой.
– Хрустальная, ты рассыпаешься, – с усмешкой вырывает из мыслей голос барина.
– Через два дня у меня заканчиваются каникулы, если ты собираешься устраивать оргии каждую ночь, я лучше съеду и просто буду приходить отрабатывать долг, – говорю на полном серьёзе.
Я не высыпаюсь уже два дня, организм у меня, конечно, молодой, но я не осилю университет, уборку и готовку с шести утра, если спать за ночь только три часа.
– Ревнуешь? – вопросительно выгибает брови.
– Чего? – уставившись на него, я округлила глаза до размера чайных блюдец.
– Признайся, и это всё прекратится, – проговаривает, и ко мне приходит понимание.
– Ты специально, – не спрашиваю, констатирую явный факт.
– Возможно, – усмехается, чем злит меня неимоверно. – Разве тебе приятно, что я с другими девушками развлекаюсь? Касаюсь их, целую, трахаю, – понижает голос, а меня начинает потряхивать.
От злости я готова вцепиться ему в горло, бросить в его голову всё, что под руку попадётся. И, нет, не от ревности, а от того, что он всё специально делает.
– Приятного аппетита, – подавив в себе всё раздражение, я притворно улыбаюсь и, развернувшись, иду наверх под ошеломлённым взглядом Грозного.
План в голове созрел моментально, и медлить не собираюсь. День проходит в привычном режиме, за исключением сопровождающего меня злорадства. Я покажу тебе, как надо портить вечер людям.
Всё идёт, как обычно: Грозный приходит, пока принимает душ, я разогреваю ужин, накрываю стол на двоих, потому что он так требует, мне не особо хочется сидеть с ним за одним столом, особенно после всего. Мы в тишине едим, я смотрю в окно, он смотрит на меня, ничего нового. Потом он уходит, а через час возвращается уже с компашкой из девушек и парней.
Ожидаю полчаса, пока все расслабятся, надеваю халат и наматываю на голову полотенце, словно только из ванной вышла. Сую босые ноги в тапочки и, специально шаркая по полу, иду вниз по лестнице. Предстающая перед глазами картина сегодня омерзительна. Парни сидят кто на кресле, кто на диване. Девушек насчитала пять, некоторые из них стоят и двигают бёдрами в такт музыке из динамиков, а другие ластятся к парням. Одного знаю, видела его ещё в том чёртовом клубе, когда меня накачали наркотиками. Других двоих первый раз вижу, надеюсь последний.
Грозный полулежит на кресле, на нём девушка в розовом платье ёрзает своей задницей на его паху, зарывшись пальцами в волосы. В груди что-то царапает, но я списываю это на злость за мои бессонные ночи.
Моего присутствия никто не замечает, они заняты, поэтому я хватаю с крючка кухонное полотенце, потом с пульта выключаю музыку и упираю руки в бока.
– Какого хера?
– Кто музло выключил?
Звучат одновременно голоса парней, и вся дружная компания поворачивает головы ко мне.
– Это кто? – слышу голос одной из девушек.
– Я кто? – громко начинаю. – Это вы кто такие? – пальцем на них показываю и шаг за шагом приближаюсь к ним. – Ты опять за старое? – перевожу взгляд на ошарашенного Грозного. – Что это за шлюхи, а? – замахнувшись, я бью полотенцем по его плечу, а потом девице на нём по заднице. – А ну, пошла вон отсюда! – кричу, и девушка вскакивает с колен Грозного.
– Ты что устроила? – ровным тоном интересуется хозяин.
– Я? Это ты что устраиваешь? Раз жены дома нет, можно попойки устраивать? Сюрприз, милый, я вернулась, – развожу руками и как начинаю махать полотенцем в сторону сгруппировавшихся девиц, будто мух разгоняю. – Пошли вон, я сказала! – завизжав, девушки ринулись к выходу. – А вы что сидите? Вечеринка окончена. Вон все! – очередной крик на всё ещё сидящих парней разрывает горло.
– Дав? – смотрит на Грозного знакомый мне парень.
– Вы слышали, что «жена» сказала, – пожимает плечами, едва сдерживая смех.
Когда хлопает входная дверь и в квартире остаёмся вдвоём, я будто по щелчку прихожу в себя. Осознание бьёт булыжником по голове – я на него всего лишь работаю. Чем я думала, когда затеяла этот концерт? Вернее, почему я не думала о последствиях? Они ведь точно будут, это Грозный, тот, кто без капли сожаления избивает собственных друзей до полусмерти. И как надо их запугать, что потом они делают вид, словно ничего не было?!
Кажется, я сегодня узнаю, на что способен Грозный во всей красе. Я опозорила его перед парнями, выставила его… подкаблучником, который подчиняется жене. Фальшивой жене, но не суть, в глазах его друзей и распутных девушек, это выглядит очень некрасиво. Прекрасно отдаю себе отчёт в сделанном, но поздно думать.
И даже учитывая, что его приятели знают, что он не женат, в любом случае, вся эта сцена выглядела плохо. Какая-то непонятная девушка выгнала их из дома, а Грозный молчал и кивал, мягко говоря.
– Хрустальная, – его голос в тишине комнаты пугает, и, вздрогнув, я перевожу взгляд на него.
Медленно встав с кресла, он надвигается на меня, склонив голову к плечу. Ну всё, самое время вспомнить все известные молитвы, чтобы моя душенька перешла в другой мир менее болезненно.
– Я… – и замолкла.
А что я? Что, Аля? У тебя есть ответ на вопрос: зачем ты это сделала?
– Есть, – киваю, сказав это в слух.
– Что есть? – интересуется опозоренный хозяин дома.
До моей не такой уж скромной персоны, ему остаётся три шага, не больше. Что он сделает? Придушит? Ударит? Угрожать будет? Или… супружеский долг потребует? Господи, Аля, ну вот где твои мозги? А если бы ты на другого человека работала, так же бы поступила? Кажется, ты совсем офонарела, такое вытворять в доме, где ты просто прислуга.
Но он ведь специально устраивал эти вечеринки, сам признался, и вообще, не похоже, что скрыть сей факт пытался. И всё равно, я выжила из ума, раз решилась на такое.
Это всё бессонные ночи, мозг потерял работоспособность.