Бывший лучший друг (страница 15)
– Джаннини, – с трепетом говорит Милка и срывается с места навстречу тренеру. Он тоже рад видеть её здесь. Милка для него как напоминание о доме, потому что он так же как и я скучает по родному городу.
После недолгой беседы Луциано устраивает для Миллы показательное выступление. Разыгрывает спарринг, на котором девушка должна ему во всём помогать. Зовёт на ринг Руса, и мы немного разминаемся.
– Всё как всегда, Милл. Двенадцать раундов, каждый по три минуты, – объясняет тренер девушке, которая стоит по ту сторону канатов. – До нокаутов не доводим, но и не симулируем, – смеётся Джаннини, – работаем почти в полную силу. Понятно? – дожидается наших утвердительных кивков, – подойдите к секундантам.
В роли секунданта у Руса, выступает сам Луциано. А я ныряю под канат и подхожу к Милле. С детским трепетом наблюдаю, как она неумело затягивает мне перчатки и вставляет в рот капу.
– Удачи, – смущённо улыбается.
С капой говорить не реально, поэтому подставляю ей кулаки в перчатках, а она, не задумываясь, бьёт по ним своим миниатюрными кулачками.
Подмигиваю девушке. Возвращаюсь на ринг. Я готов к бою, впрочем, как и всегда. Рус знает, что у него нет ни единого шанса.
– Бойцы, подходим, – просит нас тренер поприветствовать друг друга. – И-и …бой!
Все присутствующие в зале, изображая интерес, стекаются
к рингу. Такие спарринги проходят каждый день, и никто и никогда не смотрит, занимаясь исключительно своей физподготовкой. Но не в этот раз. Они подходят не глазеть на меня или Руса, они окружают Миллу, буквально дышат ей в затылок.
Очень вяло отбиваю удары противника, всё своё внимание, растрачивая на том что происходит за пределами ринга . Тренер делает мне бесконечные замечания, и я вроде как пытаюсь сосредоточиться на бое. Решаю сделать всё быстро, свалить Руса и вернуться к Милле, но сегодня парень на удивление силён и не податлив. Блокирует мои удары, даже посмеивается от того, как они слабы. Это заводит меня ещё больше, слышу своё утробное рычание и набрасываюсь на Руса с новой порцией ударов.
– Гонг, – орёт тренер. Три минуты прошли.
Тяжело дыша, ухожу в свой угол, а Милла выставляет для меня стул. Сажусь, выплевываю капу ей в руку, отмахиваясь от воды, судорожно осматриваясь по сторонам.
– С тобой кто-нибудь говорит? – спрашиваю девушку.
– Нет, – недоумевает подруга, также оборачиваясь по сторонам. – В чём дело, Паш?
– Ни в чём, – отрезаю, тяжело вздыхаю, – дай капу.
Девушка подчиняется, но во взгляде беспокойство.
Я встаю и, не дожидаясь команды тренера, иду в центр ринга. Всё повторяется снова. Мои «никакие» удары, превосходство Руса, его смешки и толпы недоумков, которые решили посягнуть на моё. До кучи на сцене появляется Владик, он, в отличие от остальных, знаком с девушкой и в открытую с ней флиртует. Я уже не понимаю, где нахожусь и что делаю, сопротивляюсь противнику по инерции, потому что тело ещё сопротивляется. Но мой мозг уже готов сдаться, проиграть, лишь бы увести Милку с глаз долой.
Это была очень плохая идея – приглашать её на работу в этот комплекс.
Прежде чем тренер орёт "гонг", получаю прямой удар по лицу, после чего последние крупицы рассудка покидают мою голову. Нет, мне совсем не больно. Вместо боли я начинаю испытывать другое чувство – гнев.
– Это что, черт тебя дери? – Луциано орёт мне в лицо, пока Милла суетливо обрабатывает кровоточащую рану на скуле. – У тебя бой в считанные дни, – тренер становится бордовым от гнева. – Я вместо тебя Руслана поставлю, у него хотя бы техника есть и мозги. А ты похож на вонючий мешок дерьма. Соберись! – рявкает на весь зал, после чего разворачивается и уходит в угол противника.
– Что с тобой, Паш? – слышу тихий шепот Миллы. Она смотрит с негодованием. Наверное, разочарованна.
– Он, как и всегда, сдерживается, – вставляет свои три копейки Влад. Парень стоит непозволительно близко к девушке, моей девушке.
– Отвали, – рычу на друга.
– Что значит сдерживается? – Милла смотрит то на меня, то на Влада.
– Боится выпустить внутренних демонов, – смеётся приятель. – Ему тренер не разрешает. Говорит, что боец должен руководствоваться техникой, а не эмоциями.
– Отвали, я сказал, – гневно смотрю на парня, который уже кучу всего наговорил. Ещё не хватало, чтобы Милла подумала, что у меня не в порядке с головой.
– Паш, – зовёт меня девушка, привлекая рассеянное внимание. – Не слушай никого, просто сделай это. Не удерживай… беса.
Проще сказать, чем сделать, потому что не знаю, где находится этот чёртов переключатель.
– Бой, – командует тренер, и я получаю новую порцию ударов. Сознание совсем заволакивает плотной пеленой, а я с остервенением трясу головой, рассеивая эту дымку.
Боль! Я испытываю её. Сильная, давящая, она в моей груди. Живо представляю себе картины, как Милла уходит, как Милла не приезжает на том поезде. А ещё представляю, как она в объятьях другого. Тело покалывает, адреналин гонит кровь по венам, от самого сердца к плотно сжатым кулакам. Дыхание застревает в груди, но мне совершенно не нужно дышать. Робот не дышит. Машина не дышит. Отсчитывая собственные удары сердца, которые бьют по ушах, делаю два широких шага в сторону противника. Врезаюсь в него, выбиваю всю дурь – его, свою. Не замечаю, как тренер оттаскивает меня, с остервенением скидываю его руки и продолжаю наносить удары куда придётся. Контроль утерян, связь с этим миром утеряна, потому что отчётливо представляю, на месте Руса другого человека. Этот человек без лица, но я точно знаю, что он прикасался к моей Милк-Милк.
Не удерживай беса.
Нет, сейчас я его не удерживаю, он поглотил меня.
Глава 12. Потанцуй со мной.
Милла
Не могу смотреть, как Пашку бьют, и никогда не могла этого видеть. Я знаю, он отвлекался из-за меня. Его раздражают все эти косые взгляды и шепотки. Так всегда было, он всегда меня опекал. И спустя долгий срок ничего не изменилось.
Но я не хочу видеть, как его бьют, и сказала ему то, что должна была сказать.
«Не удерживай беса».
А теперь он, как разъяренный тигр в клетке, мечется по рингу и пытается добраться до Руслана. Того уже оттаскивают за канаты, его лицо разбито и всё в крови, но он тоже в бешенстве. Машет кулаками по воздуху и хочет дотянуться до моего друга. Пашку держат и тренер, и Влад, и ещё двое парней, и постепенно он приходит в себя. А я стою, зажимая рукой рот, подавляя крики, рвущиеся из груди.
Что же я наделала?
Он изменился! Мой друг изменился! Теперь он действительно страшен в гневе, потому что совершенно себя не контролирует.
Что с тобой случилось?
– Марш к Иванычу! – орёт Джаннини прямо Пашке в ухо. И не дожидаясь реакции, выпихивает с ринга, потом берёт его за локоть и тащит на выход. Пашка оборачивается, пытается поймать мой взгляд, но я упорно разглядываю свои ноги. Успеваю лишь увидеть, как он подавлен. Чувство вины буквально написано на его лице.
Он сожалеет.
Я тоже сожалею. Но и не сожалею. Не знаю. Не хочу видеть, как его бьют. Для меня он был и будет непобедимым чемпионом.
Тренер выводит его через распашные двери, и в них тут же влетает Маша, девушка Руслана. Когда она видит разбитое лицо своего парня, на её лице отражается буря всяких эмоций: негодование, беспокойство, злость, жалость и… смирение. Ну конечно, это же бокс. Всё что угодно может произойти.
Руслан отмахивается от девушки, всем своим видом показывая, что всё в порядке. Она протирает его лицо, суетится, и видно, как переживает, но в конечном счёте оставляет его в покое.
А я совершенно забыла о своих обязанностях. Я помощник врача и должна оказать помощь.
Спохватываюсь, направляюсь к покалеченному по моей вине парню и присаживаюсь на маты рядом с ним.
– Дай я заклею, – прошу, а наготове держу специальный клей. Руслан не сопротивляется, позволяет мне выполнить свою работу, и я благодарна.
После нехитрых манипуляций раны над бровью, под глазом и на подбородке больше не кровоточат.
– Жить будешь! – говорю бодрым голосом, стараясь улыбаться.
– Спасибо, – хмыкает Рус, он почти успокоился.
– Что произошло? – подает голос Маша. Она стояла немного в стороне, дожидаясь, когда я закончу.
– Ничего, – вздыхает Руслан, с предостережением смотрит на меня, а потом улыбается своей девушке. – Это всего лишь спарринг, детка.
– Пашка опять взорвался, – не спрашивает, а утверждает Маша.
– Опять? – в недоумении смотрю на Руслана. – И часто у него это случается?
– Так, всё, закрыли тему, – отрезает спортсмен и поднимается на ноги. – Всё нормально. Если Иваныч спросит, то для него тоже всё нормально. Пашку до боя не допустят, – говорит жёстко и смотрит только на меня. Как будто я собираюсь бегать к Иванычу и рассказывать ему о Пашкиных срывах. Мне самой важно понять.
– Но…
– Никаких но, Милла. Забудь. И проследи, чтобы он больше не срывался, – улавливаю стальные нотки в голосе. – От тебя многое зависит.
После чего разворачивается и уходит.
– И что это значит? – бросаю я в спину парню.
– Ты его секундант, – не оборачиваясь, отвечает мне.
Мы с Машкой долго стоим в замешательстве и гробовой тишине.
– Ты же знаешь в чём дело, да? – девушка первая нарушает эту тишину.
– Он всегда был немного вспыльчив… но теперь, – мямлю немного неуверенно.
– Он любит тебя, – огорошивает меня девушка.
Долго смотрю на её улыбающееся лицо и не могу сформулировать ответ.
Любит? Нет. Не то чтобы я этого не знала. Мы любим друг друга с детства.
– Любит, в смысле любит… или влюблён? – говорю, запинаясь, и с нетерпением жду ответа.
– И любит, и влюблён. Милл, ты что, совершенно ничего не видишь?
– Он что-то говорил обо мне? – вонзаю свой взгляд в девушку. Пропускаю её вопрос мимо ушей, потому что действительно ничего не вижу. Пашка всегда ко мне хорошо относился, но любовь…
– Говорил, но я тебе ничего не скажу, – лукаво улыбается Маша. – Спроси у него сама.
Нет. Ну уж нет.
Что, если он действительно влюблён?! Но мы не можем быть вместе.
– Почему ты грустишь? – вижу, как Маша в один миг становиться серьезной. – Ты не любишь его?
– Люблю, – поспешно отвечаю, – конечно, люблю.
– Так в чем дело-то?
– Это сложно.
– А ты расскажи.
Рассказать?
Эта идея мне кажется хорошей. Прежде я никому не рассказывала о наставлении бабушки Вали, и может, если выговорюсь, мне полегчает?!
Увидев на моем лице смешанные чувства, Маша берёт инициативу в свои руки и тянет меня через весь зал к дверям.
– Пойдём, кофе выпьем, – улыбается, настойчиво игнорируя мой неуверенный шаг.
– А как же…? – оглядываю спортсменов.
– Не умрут за пять минут, – отмахивается девушка.
Не препятствую её натиску, позволяя себя увести. К тому же Пашки нет рядом, а без него я пока не могу расслабиться в этом мужском коллективе. Потому что собравшиеся всё так же меня разглядывают.
Маша покупает для нас кофе в автомате, и мы выходим на улицу.
Долго не решаюсь начать разговор, старательно делаю вид, что поглощена обжигающим напитком, но и тут моя новая знакомая приходит на выручку.
– Итак, Паша и ты, – растягивая слова, начинает девушка, – что между вами? Почему ты не признаешься ему и себе, что любишь его? И почему он не признается тебе? Он ведь не признается?
– Нет, он никогда мне этого не говорил, – пожимаю плечами, устремляя свой рассеянный взгляд вперед.
– Ты сказала, что это сложно. Почему?
– Ты никому не расскажешь? – на этот раз я смотрю девушке прямо в глаза. Они голубые, почти как мои, но немного светлее. В этих глазах заметно неподдельное участие и, может, даже волнение.
– Нет, не скажу. Даже Руслану не скажу, если пожелаешь, – и я верю ей, хоть это и кажется нелепым.