Глава 18. Ложь.

Паша

– Лик, отстань, – отмахиваюсь от девушки, от прожигающего взгляда зелёных глаз – контактных линз.

Иду дальше по коридору. Меня ждёт её отец, сама так сказала. А теперь пытается залезть мне под кожу. Ненавижу это.

Тело передёргивает.

– Паш, подожди, – цокающий звук каблуков следует за мной по пятам.

Вздыхаю. Останавливаюсь.

– Лик, давай просто проедем уже!? Что ты хочешь от меня?

– Ну Котя, – протягивает сладким голоском. Её рука уже готова лечь мне на грудь, но замирает, и опускается вниз. Девушка насторожено меня разглядывает и, возможно, наконец улавливает в моем голосе угрозу.  – Что происходит с тобой, Паш? – на этот раз говорит серьёзно, без сюсюканья.

– Я говорил тебе. У меня друг в больнице.

– Я чем-то могу помочь? – опять эти нотки притворства.

– Нет, – отрезаю, – не можешь. И никто не может, – тяжело вздыхаю. В глазах стоит образ бледной девушки с кислородной маской на лице. – Она в коме, – зачем то добавляю.

– Она? – сразу цепляется Лика, – Кто она?

– Я же сказал, друг, – выплевываю. Отстраняюсь. Ухожу.

Какого хрена я должен объяснять?!

– Милла, верно? Этот друг Милла? – доносится мне в спину. – Не сразу я свела дебит с кредитом! И не сразу узнала её на вечеринке. Она и есть эта таинственная Милла!? Твоя единственная любовь…

Дальше я не слышу. Рывком, без стука и правил приличия, открываю дверь кабинета большого босса этого заведения. Под взволнованным взглядом Степанова прохожу внутрь и так же рывком захлопываю дверь за собой.

Однажды я уже врывался в эти стены с подобным настроем. Но тогда я просил отпустить меня, расторгнуть контракт. А сейчас я никуда не собираюсь,  всего лишь хочу расставить все точки над «и». Избавить себя от общества его дочери. Хватит уже. Финита ля комедия…

Чуть больше трёх лет назад

Милла

– Проходи, Милл. Садись.

Быстро, так, чтобы никто не видел, шмыгаю в кабинет первого тренера.

– Доброе утро, Сергей Иванович, – уверенно сажусь напротив мужчины. – Я по делу.

– Я уже понял,– хмыкает тренер. – Что там Пашка опять натворил?

– Ничего, – такой настрой Иваныча сбивает и расстраивает одновременно. Почему сразу натворил?

– Ничего, – бурчит себе под нос и снова хмыкает, – ну ещё не вечер.

– Почему вы так с ним? – не могу сдержать возмущение.

– А нечего растрачивать себя попусту, – грозно рычит Иваныч, сверкая недобрым взглядом. В один миг его лицо приобретает бордовый оттенок. – Или ты думаешь, я не знаю про клетку?

– А он ничего и не скрывает! – повышаю голос.

– То есть ты на его стороне? Ты поддерживаешь этот… спорт?

– Нет, это я не поддерживаю. Но я всегда буду на стороне Паши.

– А могла бы наоборот мозги ему вправить.

Он даже не знает, о чём просит.

– Сергей Иванович, – говорю спокойно, размеренно, но с нотками мольбы, – не списывайте его со счетов. Он старается. Весь этот месяц, практически не вылезает из спортзала. Он даже бои не посещает.

– Не посещает, говоришь? – тренер отводит взгляд в сторону, несколько секунд разглядывает настенную полку со всевозможными кубками. Но смотрит туда пустым взглядом, просто обдумывает что-то. – Это он тебе сказал?

– Что? – не понимаю.

– Он сказал, что не посещает?

– Да.

– Милл, я сейчас, конечно, лезу не в своё дело, но на что вы тогда живёте? Той зарплаты, что я тебе плачу, не хватит и на половину месяца. Спонсоров у Пашки больше нет…

– Как это нет? – вскакиваю, но под пристальным взглядом Иваныча сразу падаю обратно.

– Спонсоров у него уже давно нет, и если так пойдет и дальше, то и не будет,  – тренер говорит так, как будто подводит черту. – Вся его карьера висит на волоске. А он тратит своё время на чёрти что.

– Но он здесь всё время, до поздней ночи задерживается…

Замолкаю. А здесь ли он по ночам задерживается?

Иваныч с пониманием кивает.

– Поговори с ним, Милл. Бой через два дня, и уже в принципе невозможно что-либо поменять, но… Пусть хотя бы понимает, что будет, если он проиграет.

– Что будет? – спрашиваю с тревогой.

– Я не буду его задерживать, – в голосе тренера звучат стальные нотки, – и своё время тоже больше тратить не буду.

– Вы его выгоните? – встаю, но на этот раз не собираюсь садиться обратно. – Да как вы можете? Он четыре года уже здесь.

– Вот именно! – Иваныч тоже на ногах, руками упирается в стол, телом подаётся вперёд, чтобы приблизить ко мне своё гневное лицо. – Четыре года! Четыре! Да за этот срок он уже должен быть чемпионом мира!

– Но он же никогда не проигрывал, – цепляюсь за это как за соломинку.

– Всё когда-то бывает впервые.

– Это не тот случай, – отступаю от стола. Пячусь к двери, разворачиваюсь, – Он и сейчас не проиграет, – бросаю через плечо, выхожу и с силой захлопываю дверь.

Несправедливо. Боже, как же это всё несправедливо.

Но злость на Иваныча быстро утихает, возможно, я даже могу признаться, что он отчасти прав.

Но Пашка… Как он мог врать мне? Он до сих пор участвует в боях? Он обманывает меня!? Говорит, что тренируется здесь, а сам…

Вихрем несусь обратно в зал, застаю Пашку в спарринге с Владом. Они так увлечены, что меня пока не замечают. А когда замечают, Пашка сразу заканчивает бой. Пытаюсь контролировать мимику, не показывать ему, что я злая или недовольная, но у меня это плохо получается.

– Что случилось, Милк-Милк? – это меня спрашивает Влад. Даже ему всё понятно.

– Не называй её так, – рычит Пашка. Подныривает под канаты и приближается ко мне.

Влад остаётся на ринге и явно не хочет участвовать в нашем конфликте. Но я не собираюсь конфликтовать. Всего лишь хочу узнать, какого чёрта происходит?

– Что-то случилось? – спрашивает настороженно Пашка.

– Да, случилось, – говорю спокойно. То есть стараюсь говорить спокойно. – Я только что была у Иваныча, и он всё знает. Он знает, что ты участвовал в боях.

– Но я не делал из этого тайну.

– Он сказал мне… что ты до сих пор в них участвуешь.

– Да? Хм, – кривая полуулыбка на губах, – да что он может знать, этот Иваныч,  – Паша не смотрит мне в глаза. Наклоняется, быстро целует в висок. – Не обращай внимания, Милл, – отстраняется. Устремляет взгляд в пол. – Я же сказал тебе, что бокс сейчас на первом месте.

Влад, словно безмолвный свидетель нашего разговора, наблюдает с ринга, и я говорю очень тихо:

– Иваныч сказал, что если ты проиграешь, он тебя вык… отпустит.

Я чувствую, как Пашка напрягается, но лицо остаётся невозмутимым.

– Я не проиграю, – ещё один поцелуй в висок. Лёгкие успокаивающие объятья. – Я останусь сегодня. Ещё потренируюсь.

Ложь.

Бегло смотрю на Влада. И пока друг не видит, его голова покачивается из стороны в сторону. Этот жест подтверждает мои сомнения.

Пашка лжет.

– Хорошо, оставайся, – с трудом выговариваю слова.

Не хочу ругаться. Наша, последняя и единственная сора, до сих пор отдается ноющей болью в сердце.

– Я домой тогда поеду, – смотрю на наручные часы. Рабочий день подошёл к концу.

– Хочешь, я отвезу тебя, Милл? – Влад будто издевается. Паша никогда ему это не позволит.

– Не надо, – жестом останавливаю выбирающегося с ринга Владика, –  меня Маша отвезёт, – поворачиваюсь к своему чемпиону. – Во сколько ты вернёшься?

Он пожимает плечами.

– Я не долго, обещаю. Может, пару часиков.

Опять ложь. Пашка всегда возвращается глубоко за полночь.

– Хорошо, – сухо соглашаюсь. Тянусь к его губам и коротко целую. – Пока,  – говорю обоим. Смотрю на Влада, жду, что он что-то скажет, помашет рукой, но замечаю его странный обжигающий взгляд на своём теле. Этот взгляд буквально раздевает, проходится по моим бедрам, скользит к груди и только потом останавливается на моих глазах.  Какой-то секундный немой контакт, от которого бросает в дрожь.

Да что это с ним?  Влад, конечно, всегда добр ко мне и участлив, но последние несколько месяцев, как-то даже чересчур.

Поспешно иду на выход, старательно не показывая свою нервозность.

– Люблю тебя, Милк Милк, – доносится в спину весёлый голос Пашки.

– Пока, Милл, – и запоздалое прощание Влада.

Делаю вид, что не слышу обоих, и быстро выхожу из зала.

Машу нахожу в зале по занятиям пилатесом – её последнее увлечение. Руслана в комплексе нет, он последние две недели находится на сборах в другом городе. Дожидаюсь, когда подруга закончит, и она с радостью соглашается меня подвести, ссылаясь на скуку в отсутствии бойфренда. И конечно, она рада со мной поболтать, потому что последнее время у нас  очень редко это получается.

А я как-то не настроена на разговор. Всё ещё думаю о Павле и его лжи. О Владе с недвусмысленными взглядами и ещё о чём-то…

– База вызывает Миллу! Приём! Как слышишь меня? –  задорный смех Машки врывается в мысли. Вздрагиваю. Возвращаюсь в реальность. Мы стоим в пробке и, кажется, не сдвинулись ни на метр. – Да что с тобой, Милл? Я уже двадцать минут рассказываю тебе о том, что Руслан сделал мне предложение. А ты только угукаешь. А теперь ещё и угукать перестала.

– Предложение? – я и вправду впервые слышу. Ох, как неудобно-то.

– Да, предложение, – бурчит подруга, – но ты меня не слушаешь.

– Прости, Маш, – тяжело вздыхаю.

– Ладно, твоя очередь. Говори что случилось.

– Да всё как всегда. Паша и бои. Паша и бокс.

– Одним словом, Паша, – подводит итог девушка. – Чего ты боишься, Милл? Что его выкинут из клуба?! Но в городе полным-полно других клубов. Согласна. Может, не таких хороших, как этот. Но всё же… Он всегда сможет начать сначала.

– В том-то и дело. Если с боксом будет покончено, он никогда туда не вернётся. Он выберет… клетку, – последнее слово говорю с ненавистью.

– Ну а что плохого в этой клетке?

– Ты была там? – в лоб спрашиваю у подруги.

– Нет. Что я там забыла!?

– Вот именно… ты не поймёшь, раз не была. Одним словом, это не спорт, это самоубийство.

– Хорошо. Ситуация неоднозначная. Теперь всё зависит только от Пашки. Ему нужно побеждать. Но ты говорила, что он весь месяц усиленно тренируется, поэтому дело в шляпе. Он выиграет.