Несмотря на всю свою доверчивость, Чжун Чжэнь почувствовал что-то неладное. Он вкрадчиво подошел к сестре и с нескрываемым любопытством спросил:

– Ты от кого-то прячешься?

Девушка холодно улыбнулась и, откинувшись на спинку стула, невозмутимо посмотрела на него.

– А от кого мне прятаться?

– И то правда…

Брат почесал в затылке и простодушно сказал:

– Ты очень рассудительная и прекрасно понимаешь, что вечно прятаться невозможно, правда?

Сердце девушки дрогнуло. Она взглянула на брата, но тот явно ни о чем не догадывался и говорил именно то, что думал. Кажется, она стала чересчур подозрительной. Поймав себя на этой мысли, Цун Жун немедленно прогнала брата в ванную.

Как только он вернулся, девушка горестно вздохнула.

Юрист, тоже мне! Ну почему она все время прячет голову в песок, как страус?!

Закончив работу, девушка размяла затекшую шею и выключила ноутбук. Захотелось пить. Она вышла из комнаты и увидела свет на кухне. Там, за стеклянной дверью, маячил мужской силуэт.

Она застыла на месте. Затем медленно подошла и открыла дверь. Брат увлеченно готовил лапшу.

Сбитая с толку девушка постояла несколько секунд и, уняв сердцебиение, сердито крикнула:

– Иди сюда!

Как профессиональный юрист, в общении с людьми Цун Жун всегда держалась строго и бесстрастно, но с братом неизменно была ласкова, поэтому Чжун Чжэнь страшно перепугался:

– В чем дело? Я готовлю лапшу.

Девушка повернулась и на ходу бросила:

– Не стой там, выйди поговорить.

В этой квартире явно плохой фэншуй, иначе с чего вдруг ей померещился Вэнь Шаоцин?

Юноша вышел из кухни и, увидев расстроенную сестру, обиженно заныл:

– Ладно тебе, я есть хочу…

Ее злость быстро улетучилась, и она поняла, что чересчур разошлась. Выпив воды, девушка окончательно успокоилась.

– Все в порядке. Иди готовь лапшу. Как поешь, ложись пораньше спать, ладно?

Она вышла на балкон, чтобы немного подышать и прийти в себя. Почувствовав навалившуюся внезапно усталость, облокотилась на перила.

Чжун Чжэнь выждал некоторое время, затем, осмелев, вышел на балкон и заботливо спросил:

– Сестра, что с тобой?

Цун Жун понимала, что сорвалась без всякого повода. Чтобы не выдать глубоко запрятанные чувства, она смотрела на крошечные огоньки далеких звезд и молчала.

– Все в порядке. – Когда она наконец ответила, ее голос звучал, пожалуй, слишком уж спокойно.

Брат облокотился на перила рядом с ней и пробормотал:

– Если у тебя проблемы, скажи мне. Я ведь мужчина, я помогу тебе.

Его фраза «Я ведь мужчина» позабавила девушку.

– Детям нечего лезть в дела взрослых.

– Я больше не ребенок! – возмутился Чжун Чжэнь. – Мне уже за двадцать!

Сестра усмехнулась.

– В таком случае задам тебе вопрос, как мужчине. Может, мне перестать давать тебе деньги?

– Нет!

Он тут же приобнял ее за плечи и виновато произнес:

– Сестрица! Я больше не буду задавать вопросов! Пойду спать!

Он действительно пошел к себе, бормоча под нос:

– Кажется, мне и правда придется помочь тебе найти парня. Девушке вредно долго быть одной…

– Чжун Чжэнь! – внезапно окликнула его сестра.

Он чуть не подпрыгнул от испуга:

– А?

– Я не хотела на тебя кричать. Прости меня, пожалуйста. В последнее время так много дел навалилось, что я постоянно на нервах. Не принимай близко к сердцу, ладно?

У ее двоюродного брата был и впрямь золотой характер. Даже когда сестра в гневе говорила ему что-то неприятное, обижался он всего пару минут, а потом снова разговаривал с ней как ни в чем не бывало.

Он снова подошел к ней.

– Ты помогла мне изменить заявление втайне от всех… Уступила мне лучший шанс, хотя сама так долго готовила свой план. И у меня все получилось только потому, что никто такого не ожидал. А после того первого случая вся семья уже была настороже, и тебе с большим трудом удалось устроить свою собственную судьбу. Все-таки родители не очень любят, когда дети идут против их воли.

Девушка взглянула на него с удивлением. Брат был серьезен как никогда. Она улыбнулась и ласково потрепала его по волосам, пока аккуратная прическа снова не превратилась в нечто похожее на птичье гнездо. Но юноша даже не шелохнулся и с блеском в глазах продолжил:

– В детстве я был таким хилым. Никто из братьев и сестер не хотел со мной играть, кроме тебя.

Действительно, тот слабенький, недоношенный ребенок стал теперь совсем взрослым. Она помнила, как в детстве донимала тетю расспросами: «Почему мой братик живет в коробке? Когда братик откроет глаза? Когда он будет со мной играть?»

Задумавшись, Цун Жун почти не слышала, что говорит брат, но потом почуяла неладное. И тут он, сжав кулак, торжественно заявил:

– Не волнуйся! Я помогу тебе найти достойного парня!

Она в отчаянии закатила глаза.

– Таким образом ты мне отомстишь, а не отплатишь добром.

Девушка еще немного постояла на балконе и вернулась в дом. Она решила занять кабинет, пока брат читал в гостиной. В какой-то момент ей показалось, что он уже уснул. Когда Цун Жун вошла в комнату, то увидела, как юноша, облокотившись на низенький столик, изучает какую-то книгу. Перед ним громоздились толстые учебники по медицине.

Цун Жун подошла и полистала книги. Ничего не понятно. Она заметила несколько рукописей и потянулась за ними.

Увесистые, в мягких переплетах, рукописи были довольно старыми, но хорошо сохранились. Раскрыв одну, девушка увидела ровный бисерный почерк на листах, исписанных кистью. Одна книга оказалась по китайской медицине, а другая – по западной. Та, что рассказывала о традиционной медицине, была написана иероглифами. Там были разные рецепты и рисунки лекарственных трав – больше она ничего не поняла. В книге по западной медицине девушка увидела анатомические диаграммы, нарисованные от руки схемы и рисунки с письменными пояснениями на китайском и английском языках. Почерк, которым были сделаны подписи на английском, был очень красив.

Рассматривая рукопись, Цун Жун спросила:

– Откуда они у тебя?

– Моего наставника! – с нескрываемым восхищением ответил брат. – Потрясающие, да? Многие в группе хотели у меня их одолжить, чтобы почитать! Представляешь, он из семьи потомственных медиков и с раннего детства изучал медицину. Это его конспекты. Такое ни за какие деньги не купить!

Почерк у профессора был очень изящный. Несомненно, так может писать только действительно интеллигентный человек.

– И правда… сейчас редко кто пишет иероглифы кистью, – согласилась девушка, – тем более в таком количестве. Этот способ уже устарел, он требует слишком много усилий.

Она посмотрела на брата, откашлялась и неуверенно спросила:

– А эту… можно взять?

– С ума сошла?! – Брат с ужасом взглянул на сестру, затем важно поднял палец и сказал: – Однажды какой-то богач хотел купить эти рукописи за очень большие деньги, но мой наставник даже слушать его не стал!

Девушка прекрасно понимала, что брат откажет ей, но все равно решила попробовать. Попытка не пытка. Она рассмеялась:

– Что ж… этот старик – крепкий орешек.

– Я уже говорил, что профессор молодой, – возмутился юноша, – никакой он не старик!

Сестра улыбнулась. Она не придала значения словам брата. Человек с такими старомодными привычками просто не мог быть молодым.

Вэнь Шаоцин несколько дней не видел Цун Жун после их разговора. Как-то утром, выйдя в коридор, он посмотрел на плотно закрытую дверь соседки и наклонился к своему псу:

– Неужели снова сбежала? После явки с повинной взяла и скрылась от следствия?

Жан-Иди-Прочь с мячом во рту приветливо завилял хвостом и выжидающе уставился на хозяина.

Молодой человек приподнял брови.

– Ладно, давай спустимся вниз и поиграем в мяч.

В это же время Чжун Чжэнь завтракал у себя в квартире. Он уже не мог спокойно смотреть на страдальческое лицо сестры.

– Что у тебя болит?

– Зуб, – с трудом ответила она.

Брат невольно поморщился.

– Зуб мудрости?

Она молча кивнула.

– Сколько можно откладывать? Удалить его надо и не мучиться!

Зуб мудрости уже давно мучил девушку. Он болел каждый раз, когда она нервничала. На этот раз причиной был Вэнь Шаоцин.

Сделав глоток воды, что стоило ей немалых усилий, она ответила:

– Я подумаю.

Цун Жун несколько дней пила обезболивающие. Она ожидала, что зубная боль, как обычно, пройдет сама.

Но в этот раз ей, наоборот, становилось все хуже. Девушка пробовала увеличить дозу, но это не помогло. Вдобавок у нее опухла половина лица. Пробежавшись взглядом по расписанию судебных заседаний, она все же достала телефон и написала брату.

Получив сообщение, Чжун Чжэнь поднял голову от кипы медицинских карт и спросил:

– Профессор Вэнь, вы знаете кого-нибудь в стоматологическом отделении?

– У тебя зуб болит?

Юноша показал на телефон.

– Не у меня, у моей двоюродной сестры. Такая энергичная и решительная, а с зубом мудрости все тянет. Сменила уже несколько больниц, но удалять отказывается. Теперь у нее воспаление.

Вэнь Шаоцин задумался.

– В стоматологическом отделении работает моя однокурсница. Попозже свяжусь с ней. А твоя сестра когда собирается подъехать?

Юноша еще раз заглянул в телефон.

– После обеда.

– Хорошо, тогда сходи в стоматологию и предупреди врача.

– Спасибо, профессор Вэнь.

После обеда Цун Жун отправилась в больницу и позвонила по номеру, который дал ей брат.

Встретившись с доктором, девушка, сощурив глаза, прочла на бейдже ее имя – Хэ Вэньцзин. Это означало «спокойная и скромная». Она стала внимательно рассматривать врача: ростом выше нее на полголовы, на вид прямодушная и решительная. Имя явно не соответствовало ее реальному характеру.

Хэ Вэньцзин взяла медицинскую карту и прочла вслух имя:

– Цун Жун? Значит, двоюродная сестра Чжун Чжэня? Он предупредил меня.

Девушка с трудом открыла рот:

– Да, доктор Хэ.

Хэ Вэньцзин помолчала, затем сказала:

– Мне не нравится, когда меня называют доктором Хэ. Зови лучше Хэгэ.

Девушка пристально посмотрела на доктора, но та действительно ждала ее ответа. Тогда Цун Жун, сильно смутившись, повторила за ней:

– Хэгэ.

Хэ Вэньцзин рассмеялась и вдруг, понизив голос, спросила:

– Цун Жун? Чжун Чжэнь? В вашей семье всем дают имена в таком стиле?

Потом доктор Хэгэ снова громко рассмеялась:

– Ха-ха… Имя «Чжун Чжэнь» такое смешное. Если к нему добавить «Бую», получится известное выражение «верный до конца»! Может, у него есть брат или сестра по имени Бую?

Девушка удивленно кивнула.

– А как ты узнала? У него действительно есть сестренка по имени Бую.

Вспомнив о Чжун Бую, об этой чертовке, Цун Жун тихо вздохнула.

Доктор Хэгэ вдруг перестала улыбаться.

– Знаю я одного ненормального по имени Женьшень. Надо вас как-нибудь познакомить.

Цун Жун снова внимательно посмотрела на доктора. Они уже слишком долго разговаривали, и девушка вдруг засомневалась, к хорошему ли врачу она попала.

Доктор Хэгэ уловила подозрение в ее глазах и откашлялась:

– Ну, ложись вот сюда. Дай мне посмотреть, что у тебя там.

Она надела маску и начала осмотр.

– Лицо уже опухло, значит? Да еще и температура поднялась?

Попытавшись открыть рот, девушка ощутила острую боль. В ответ она смогла только хмыкнуть, затем с огромным трудом спросила:

– А можно его не удалять?

– Сейчас я не смогу его удалить при всем желании. Подождем, пока спадет отек.

Доктор Хэгэ внезапно вскочила.

– Подожди минутку.

«Спокойную» докторшу вдруг словно ветром сдуло в коридор. Она что-то крикнула во все горло, и процедурный кабинет внезапно заполнился студентами. Доктор Хэгэ, указывая в раскрытый рот девушки, сказала: