– Вон там точка встречи, – объяснил он команде. – Ко мне выйдет высокий мужик, передаст одну вещь, как большое яйцо. – Клюев на несколько секунд задумался. – Предмет этот – экспериментальное оружие. Очень мощное. Ваша задача такая: не допустить, чтобы мужик воспользовался этим оружием. Он этого и так не сделает, но на всякий случай держите его на прицеле. Как только предмет окажется у меня в руках – уничтожьте того человека. Все ясно?

– Так точно, – сухо ответил за всех Яковцев. И они пошли дальше.

Зинаида кивнула Глебу, отстала от них и свернула с тропинки. Клюев посмотрел ей вслед. «А ведь ей ничто не мешает спрятаться вдалеке, спокойно перестрелять нас всех и забрать камень себе, – подумалось ему. – А то и два камня». Глеб обругал себя за то, что так необдуманно рассказал Железновой о несостоявшейся сделке с Петровичем.

«Следовало пообещать ей свободу. И миллион евро после выполнения задания. Раскатала бы губу и потеряла бдительность. Легче было бы прибить ее» – с досадой подумал он.

Не доходя до валуна, Клюев вытащил из кармана ярко светящийся камень. Покосился на бойцов, крепко сжал артефакт в руке и медленно двинулся вперед, пытаясь разглядеть за деревьями что-нибудь подозрительное. Но все выглядело спокойно.

Глеб на всякий случай спрятался за гранитной глыбой. Присел, переводя дух. Мысленно просканировал периметр. Почувствовал впереди, за поляной, Зинаиду. Стрелки рассредоточились за деревьями. Сергей Петрович остался с ним. Клюев потихоньку коснулся его сознания, прощупал разум. Там бесилась грязного цвета злоба и липкая зависть, направленные на него, Глеба. И он порадовался, что приказал Зине убрать Петровича первым.

Ему быстро надоело сидеть в укрытии. Вокруг по-прежнему было тихо, и Глеб решился выйти. Взглянул на время: без четверти час. Никита уже где-то недалеко. Плохо, что у того отрубился телефон.

Легкий порыв ветра прошелся по земле. В соснах ухнула сова, и через поляну порхнула яркая птица. Глеб проводил ее взглядом, чувствуя, как усиливается напряжение в воздухе. Видимо, Сомов совсем близко. Он поправил галстук, застегнул пиджак.

Петрович поглаживал кобуру и поворачивался из стороны в сторону. Клюев отошел от него на пару шагов, зацепился туфлей о корягу и выругался. Нагнулся, чтобы вытащить попавшую в обувь веточку хвои, а когда поднял голову, то увидел перед собой девушку.

Инга, Лена и Никита молча рассматривали Серп, пока она убирала пустую шкатулку в рюкзак. Воительница печально улыбнулась.

– Немногим доводилось взглянуть на его, и я должна радоваться, что вы из их числа. Но не в добрые времена выпадает людям такая возможность.

Инга, уже видевшая оружие Морены в действии, не сильно удивлялась. По лицу Никиты казалось, будто он сталкивается с Серпом каждый день. И лишь Лена, сжав ладони, покачивала головой и что-то изумленно шептала себе под нос.

– Таким я его и представлял. Вы не думайте, я очень поражен, просто не привык открыто выражать эмоции, – объяснил Никита.

– Зато наша Леночка вся на показ, – погладила по ноге подругу Инга.

Клюева в избытке чувств махнула рукой, но промолчала.

– Что ж. Я пошла, пожелайте мне удачи, – Березка поднялась.

– Я помолюсь за тебя всем богам! – всхлипнула Лена и прижалась к ее коленям. Воительница присела и обняла девушку.

– Вы заберете Камень, мы верим в вас. И не только мы, – серьезно сказал Сомов.

Инга встретилась взглядом с Березкой. И никакие слова им двоим не были нужны.

Троица смотрела, как воительница спускается наискосок по склону к гранитному валуну. А потом они потеряли ее из виду.

Березка, пригибаясь, перебегала от дерева к дереву, достигла узкой гряды камней, легла на землю и осмотрелась. С ее места хорошо просматривалась поляна и часть сосен с тропинкой. Гранитная махина располагалась метрах в десяти, у склона.

Воительница положила Серп перед собой, нутром улавливая в воздухе звенящее напряжение. Закрыла глаза и подумала о маме, представила их кров, мастерскую, проказницу Подушку. Перенеслась мыслями в свое далекое прошлое, которое только могла вспомнить: гроза, ливень, ступеньки и большой дом. Все, что простиралось до того воспоминания, не существовало. Вернее, будто не было ее самой в этой жизни.

Она сжала Серп и почувствовала острые лучи энергии, стремящиеся проникнуть в каждую клеточку тела. Сердце забилось сильнее, чаще. Кровь пульсировала в венах, сливаясь в ритме с зовом Белого Камня. Жарко! Невыносимо жарко, словно ее затолкали в русскую печь и задвинули заслонку. Огонь нарастал, сердце запекалось, легкие горели, не давая сделать вдох. Кожа дымилась.

«Я не выдержу!» – прокричал голос внутри. Но пекло, или это была только его иллюзия, отступило, пламя в теле исчезло, и Березка с блаженством провалилась в мягкий океан ласкающего холода.

Она перевела дух, приходя в себя. Оружие Морены уже не ощущалось таким ледяным. Хотя, возможно, причина крылась не в Серпе, а в ней самой.

Воительница вдруг поняла, что нужно делать. Знание полностью открылось и перешло в умение.

Инга положила руку с пистолетом на плоский камень и напряженно смотрела в сторону, куда ушла Березка. Никита и Лена подползли к ней и примостились рядом.

– Она возвращается, – встревожилась Инга.

– Не может быть! – Лена привстала. – Точно!

Березка нырнула к ним в укрытие.

– Вы изменились, – сказал Никита. – Не пойму… Что-то произошло, да?

– Все в порядке, – успокоила воительница. – Мне нужно позаботиться о вас. Садитесь в круг, прикройте глаза и держитесь за руки.

– Ой, мамочки! – разволновалась Лена.

Они расположились вокруг Березки. Та подняла Серп, сконцентрировалась, позволяя первозданной воле руководить собой. Легкая сумрачная дымка окружила ее, разделилась на части и окутала друзей. Воительница улыбнулась: теперь все надежно скрыты от взора Белого Камня и защищены от пуль. Сквозь темный кокон мир вокруг выглядел тусклым, краски природы приглушили яркие тона, словно скорбя о предстоящей битве.

– Можно смотреть, – разрешила она.

– Ух, ты! – восторженно протянула Лена. – Как вечером стало. И холоднее.

Инга улыбнулась Березке и понимающе кивнула. Никита кашлянул в кулак, на этот раз он не смог скрыть удивления.

– Вы под защитой, – объяснила воительница. – Но постарайтесь быть осторожнее. Не знаю, насколько ее хватит.

Она перебралась через вал и снова скрылась за деревьями внизу. Притаилась на прежнем месте. И вовремя.

Через минуту на тропинке появилась маленькая вооруженная группа. Березка увидела Глеба. Он шел впереди, держа светлый дар в руке, настороженный, угрюмый, но решительный.

Не доходя до гранита, группа распалась. Четверка стрелков побежала за сосны. Глеб и его напарник присели за валуном. Березка всмотрелась в окружающие поляну кустарники: возможно, где-то там прячется снайпер, если, конечно, Клюев взял его с собой. Но банкир определенно чувствовал опасность.

Березка решила не спешить и дать противникам успокоиться. Ей не хотелось, чтобы они открыли огонь, едва завидев ее.

Видимо, Клюев немного расслабился. Он вышел из укрытия. Показался и его напарник.

Воительница ползком спустилась почти к самому валуну. Схоронилась за елью. Увидела, как Глеб зацепился ногой за торчащую из земли ветку. Быстро скользнула к гранитной глыбе, крепко прижала Серп к руке лезвием вверх и шагнула навстречу Клюеву.

Глеб уставился на высокую светлую девку, приняв ее сперва за простую туристку. Но странная темная пелена окружала нежданную гостью. И он почувствовал: все гораздо серьезнее.

Клюев нервно оглянулся. Петрович встал рядом и положил ладонь на кобуру. Девка что-то прятала в руке, но была настроена мирно. Глеб сильно сжал почти горячий камень, создал перед собой невидимый плотный поток энергии и оскалился.

– Ты кто такая?

Она печально смотрела ему в глаза. Тихо сказала:

– Глеб, меня зовут Березка. Нужно поговорить. Только спокойнее, я не желаю тебе зла.

Клюев понял: случился худший из вариантов! Таинственные преследователи все-таки добрались до Никиты. Возможно, Сомова уже нет в живых, а второй артефакт у этой бабы.

– Петрович, готовься, – шепнул он. Яковцев кивнул, не сводя взгляда с девушки. Один из бойцов вышел из-за дерева и встал справа от Глеба.

– Значит, это ты искала камень! Как тебя там? Дощечка? А, нет, Березка, – нехорошо улыбнулся Глеб. – Молодцы, оперативно сработали. Признаю. А теперь отдай мне то, что забрали у Никиты.

– Ты не понимаешь, – покачала она головой. – Я хочу рассказать одну историю. Это не займет много времени.

«Зубы заговаривает» – подумал Клюев и снисходительно ухмыльнулся.

– Толкуй! Только без глупостей, или здесь ляжешь.

Глеб лихорадочно соображал: «Что тебе нужно? Забрать мой камень? Конечно! Иначе зачем бы ты пришла». Но, вслушиваясь в ее слова, он почувствовал подвох. Болтала девка о какой-то Морене и Берегине, говорила, что призвана защищать людей от владельца светлого дара, что такое в истории уже происходило…

До Клюева вдруг дошло: да его просто развели! Как лоха! Второго камня нет и быть не могло! Лицо налилось кровью.

– Ах ты, сука! И Никита, падла, провел меня! Ну я доберусь до него! Кишки свои жрать будет! Нет никакого другого артефакта!

Девка кивнула.

– Конечно, нет. Мы его придумали, чтобы ты приехал сюда и мы могли спокойно поговорить. А Никите ты не причинишь вреда. Ты никого больше не убьешь. Я даю тебе выбор. Ты сам определишь свою судьбу: вернешь светлый Камень или погибнешь.

– Это ты сейчас сдохнешь! – прошипел Клюев и оттолкнул от себя острый поток энергии, направив его клинком в грудь этой бабе. Яркая стрела метнулась к ней, но, к удивлению Глеба, та спокойно продолжала стоять, лишь на миг дымка вокруг нее посветлела.

«Слабо ударил! Но что это за темная хрень такая?» – удивился он и враз собрал второй, очень мощный, поток.

– Подожди! – остановила она его и подняла руку. Глеб теперь увидел предмет, который был спрятан за ее спиной: странный черный серп. Пахнуло сильным холодом.

– Я не хочу губить людей. – Березка посмотрела на Яковцева. – Забирайте своих и возвращайтесь назад.

– Какое благородство! Но мы, пожалуй, останемся, – Петрович усмехнулся. Он уже держал пистолет наготове. Его боец перехватил оружие и стоял, широко расставив ноги, ловя Березку в прицел. Глеб довольно осклабился и упер руки в бока.

– Слышала Петровича? Ты или блаженная, или дура. Что одно и то же.

Он заметил, как слева от нее что-то вспыхнуло и погасло в дымке. Издалека донесся тихий короткий звук. Березка повернула голову и посмотрела на деревья за поляной.

«Зинка стреляет, – понял Клюев. – Пули ее не берут. Хреново. Значит, придется рассчитывать только на себя». Он попытался залезть в голову опасной противнице, но темная защита отталкивала все усилия.

– Стойте, стойте! Глеб!

Березка оглянулась. Со склона спускалась Лена. Клюев с изумлением уставился на сестру.

– Ну и ну! А ты что тут делаешь? Вы что, заодно?

Лена, тяжело дыша, остановилась. Глеб увидел дымку и вокруг нее.

– Ты… убил папу! Я все знаю… – она заплакала. – И Гену ты тоже уничтожил. Ты превратился в чудовище! – Лена вытирала рукавом слезы, глядя на брата. – Отец дал нам все, у тебя была власть, деньги, сила. Но ты захотел больше и разрушил семью. Я знаю, что ты задумал. С этим даром Берегини ты наполнишь всю Москву кровью и страхом. А потом и весь мир, – она задохнулась, хватая ртом воздух. Посмотрела с жалостью. – Но я прощаю тебя. Да, да, прощаю, ради тебя самого, ради нашей мамы и того, что ты еще не успел разрушить. – Лена сделала к нему шаг и протянула руку. – Брат, отдай то, что не принадлежит тебе, и мы вернемся домой. Хватит смертей.

Лицо Глеба изменилось. Оскал исчез, и губы дрогнули. Он закрыл глаза и застонал:

– Не-е-т! Значит, я был не прав? Я же не знал, что так делать нельзя! Бедный папа! Ой, что же я натворил! Конечно, конечно, я отдам камень. Я ведь хороший, – Клюев взглянул на девушек и расхохотался.

– Вы бы сейчас свои рожи видели!