– Нейтан… – я подаюсь к другу, но не успеваю ничего сказать, как в комнату вихрем возвращается Вэл, неся в руках две коробки с пиццей.

– Она пахнет просто потрясающе. Нейтан, ты же не забыл заказать сырную?

Нейтан покорно кивает, а я ловлю себя на желании, как следует стукнуть слепую Валери. Нейтан не мог не заказать ее любимую пиццу, ведь он сходит с ума по Вэл вот уже второй год. Правда она этого не замечает. Или делает вид, что не замечает…

Когда, наконец, пицца оказывается на тарелках, Вэл задумчиво поворачивается ко мне. Я инстинктивно прижимаясь к Нейтану, понимая, что чтобы не сказала сейчас Валери, мне это не понравится.

– Как там Эван? – невозмутимо спрашивает подруга, делая вид, что это именно то, что она хотела у меня спросить.

Я хмыкаю, а затем вгрызаюсь зубами в жирное тесто. Тягучий сыр почти тает у меня во рту, и я закатываю глаза от удовольствия. Может мы с Вэл и разные почти во всем, но любовь к сырной пицце у нас одна на двоих.

– Эван довольно неплохо, – прожевав, произношу я. – Передавал тебе привет.

– А больше ничего не передавал? – Валери тянется за вторым куском пиццы, и пока она меня не видит, я не могу удержаться и показываю ей язык.

Нейтан позади меня издает какой-то странный звук, а потом начинает кашлять.

– Ты чего? – оборачиваюсь я к нему, понимая, что он скорее всего поперхнулся от смеха.

– Все нормально, – сдавленно отвечает друг, а затем принимается жадно пить колу из стакана.

– Так что там с Эваном? – напоминает о себе Вэл, не замечая, как мы странно переглядываемся с Нейтаном.

Я медленно выдыхаю и убираю тарелку на журнальный стол. Валери хочет узнать про билеты, и я понимаю это. А еще понимаю, что кроме билетов и Бобби в баскетбольной форме моя подруга ни о чем не способна думать, а это обижает меня. Я говорила Вэл, что Эван разозлится, если я попрошу у него билеты на матч, но она словно забыла об этом. Ей нужны билеты, а какой ценой они мне достались для нее совершенно не важно.

– Эван ничего не передавал, – резче, чем собиралась, бросаю я. – А вот Бобби был так любезен, что пригласил нас на матч. Так что можешь не волноваться, Вэл, билеты на игру у тебя есть.

Совершенно не замечая моего тона, Валери подается вперед и восторженно уточняет:

– Ты виделась с Бобби? И как он? Такой же сексуальный, как по телику? Боже, Стеф, я так завидую тебе! Ты и правда знакома с Робертом Уоллесом, а еще встречаешься с его братом. Это же просто…

– О, спасибо, что спросила про Эвана, – перебиваю я Валери. – Мы, кстати, из-за этих билетов сильно поссорились. И знаешь, в пятницу мы тоже поссорились, именно поэтому я не хотела вообще говорить с ним про эти чертовы билеты на этот чертов баскетбол!

Валери шокировано отшатывается от меня, и в этот момент я понимаю, что почти кричу. Мне становится стыдно, горячий жар спускается по моей шее на грудь, и я обреченно прикрываю глаза. Вэл не виновата в том, что у нас непростые отношения с Эваном и уж точно не виновата в том, что не знала про нашу пятничную ссору. Это я ей не рассказала. Я решила, что поговорю с Эваном про баскетбольный матч, так что кричать на Вэл неправильно.

– Прости, – я провожу рукой по лицу и откидываюсь на спинку дивана. – Просто…

– Просто твой парень абьюзер, – цедит Вэл, снова подаваясь ко мне. – Он доводит тебя до вот этого, – она выразительно обводит меня рукой, очевидно имея в виду мою истерику. – А ты какого-то черта, терпишь его вот уже пять лет. Я правда не понимаю зачем ты с ним. Нейтан, может ты понимаешь? – Вэл смотрит поверх моей головы на друга и скрещивает руки на груди. – Ты же знаешь их куда дольше, чем я! – добавляет она, прищурившись.

– Ну, вероятно это любовь, пожимает плечами Нейтан. – По крайней мере, в школе мне казалось именно так.

– А сейчас? – не сдается Вэл.

– А сейчас мы не будем обсуждать Стефани так, словно ее здесь нет, – отрезает Нейтан и со стуком опускает пустой стакан на столик.

Я с благодарностью киваю ему, а затем вопросительно смотрю на Вэл, давая ей возможность вернуться к разговору, но она лишь обиженно поджимает губы и отворачивается от нас.

Какое-то время мы сидим в гнетущей тишине, и меня начинает мучать чувство вины. Я отлично знаю это ощущение – оно царапает где-то в районе солнечного сплетения и отдает горечью на языке. Я так свыклась с ним за последние годы, что уже не представляю свою жизнь без этого ощущения. В тот момент, когда я понимаю, откуда оно у меня взялось, Вэл громко вздыхает, и я тут же отмахиваюсь от неприятных мыслей.

– Стеф… – примирительно произносит Валери. – Пожалуйста, просто подумай об этом. Эван… Он и правда слишком давит на тебя, и это ненормально. Так не должно быть.

Я киваю, не в силах вымолвить ни слова. Меня душит непонятный комок в горле, который подозрительно похож на непролитые слезы. Вэл что-то понимает по выражению на моем лице и обнимает меня за плечи, притягивая к себе, а я позволяю себе одну единственную слезинку, которая медленно ползет по моей щеке.

– Стефани, – как-то слишком осторожно произносит Нейтан. – Вэл, конечно, бывает слишком прямолинейна, но ты никогда не думала о том, что выбрала не того брата?

Я со свистом втягиваю воздух сквозь стиснутые зубы и молча закрываю глаза. Нейтан неправильно задает вопрос, но я ни за что не признаюсь в том, что он должен звучать иначе. Как часто я думала о том, что выбрала не того брата?

Глава 4

Я сажусь в новую и чертовски дорогую тачку Иэна и в знак приветствия хлопаю друга по плечу.

– Здорово, бро, – кивает Иэн, при виде меня, улыбаясь так, словно я долбанный кубок Ларри О'Брайена.

– Привет, – отвечаю я, но не успеваю даже пристегнуть ремень, как Иэн нажимает на педаль газа, и его тачка рвет с места. Долбанный позер.

В этом весь Иэн – дорогие машины, красивые женщины, в общем, сплошная показуха. Глядя на его ангельскую внешность, никто не может даже предположить, что этот парень сущий дьявол. Причем, как на баскетбольной площадке, так и в жизни. При виде его светлых кудрей, карих глаз и обаятельной улыбки люди обманываются, думая, что Иэн Миллер отличный вариант в мужья их дочерям, но будь у меня младшая сестра, я бы предпочел держать ее от Иэна как можно дальше, несмотря на то, что он мой лучший друг.

Миллер лавирует между машинами, а мне, наконец, удается пристегнуть ремень. Если мы врежемся куда-то, я хочу иметь хотя бы крохотный шанс выжить.

– Что с твоим лицом, Боб?

Иэн бросает на меня заинтересованный взгляд, но тут же снова поворачивает голову в сторону дороги, как раз вовремя для того, чтобы резко затормозить. Шины свистят, а сзади раздается возмущенный гудок. Я едва успеваю упереться ладонью в приборную панель и, стиснув зубы, совершенно не стесняюсь в выражениях.

– Иэн, твою мать! Постарайся не упечь в больницу двух основных игроков команды, будь так добр, – цежу я, откидываясь на сидение.

Вместо ответа Иэн издает звук, подозрительно напоминающий смешок, а затем снова переводит взгляд на меня.

– Какого хрена ты такой нервный, Боб? Неужели ты в самом деле думаешь, что я смогу разбить эту крошку?

Иэн ласково проводит ладонью по оплетке руля, а я закатываю глаза. Красивые тачки – слабость Иэна, и пусть со стороны кажется, что он водит, как психопат, на счету Иэна и правда нет ни одной аварии.

– Дело не в твоем дерьмом стиле вождения. Просто отвык жить с семьей, – нехотя признаюсь я, не желая вдаваться в подробности.

Иэн вопросительно приподнимает брови, а затем понимающе хмыкает.

– Неужели, этот мелкий говнюк портит тебе жизнь?

Я издаю тихий смешок. Вряд ли Эван на самом деле способен испортить мне жизнь. Он ни за что в открытую не станет враждовать со мной, слишком труслив. Но тот факт, что почти все в Бостоне знают, какой на самом деле говнюк мой младший брат забавляет меня. Все знают это, но похоже, кроме его девушки. Я мысленно возвращаюсь к Стефани и той неприятной сцене в прихожей, свидетелем которой стал. Эван реально вел себя, как придурок. Я слышал каждое долбанное слово их ссоры, но так и не смог заставить себя выйти из кухни на задний двор. Мне было любопытство. Я ждал, что Стефани даст отпор Эвану, скажет, что он придурок и свалит из этого сумасшедшего дома, но вместо этого она принялась успокаивать моего истеричного братишку. И это почему-то вывело меня из себя. Энжи никогда бы не позволила так с собой обращаться. В голове тут же раздается ее ровный голос, и я с силой сжимаю кулаки.

– Эй, чувак, ты случаем не думаешь, что сел в такси, а? Вообще-то я не планировал молча везти твою задницу на тренировку.

Голос Иэна сочится сарказмом, и я невольно усмехаюсь, потому что знаю, что он издевается. Иэн из тех парней, которые готовы прийти на помощь по первому зову. Эдакий шестифутовый Чип в баскетбольной форме. Проверено на себя. Какое бы дерьмо не случалось в моей жизни друг всегда оказывался рядом и находил нужные слова для меня. Шутил, когда мне было нужно именно это и подставлял плечо, когда шутки оказывались неуместны. Именно Иэн был рядом со мной, когда погибла Энжи, видел все то дерьмо, что со мной творилось. И я охренительно рад, что Бостонский Селтик решил заполучить нас обоих. Для клуба это оказался выигрышный обмен, а для нас – возможность не просрать нашу дружбу.

– Эван портит жизнь своей подружке, – пожимаю я плечами, наконец, отвечая на вопрос Иэна.

– Причем тут ты?

– Я слышал, как он ведет себя с ней. Как редкостный говнюк.

– Тебя это беспокоит? – Иэн бросает на меня внимательный взгляд, но на этот раз мы обходимся без риска врезаться в чей-то бампер.

– На самом деле, не особо, – отмахиваюсь я. – Просто я не понимаю, какого хрена она терпит его столько лет. Они начали встречаться еще до моего отъезда из Бостона, и уже тогда было очевидно – Эван – придурок.

Иэн присвистывает и резко поворачивает руль влево. Мне приходится ухватиться за ручку на двери, чтобы уберечь свою голову от столкновения со стеклом.

– Кто-то способен выдержать твоего брата больше двух дней? – спрашивает Иэн, не обращая внимания на гримасу на моем лице.

– Ну, видимо, да, – хмыкаю я. – Не знаю, может Стефани мазохистка. Я вот готов сбежать из дома прямо сегодня. Эван ведет себя, как мудак, а родители решили задушить меня своей заботой. Кстати, об этом, – я поворачиваю голову и пристально смотрю на Иэна. – Может ты на время пустишь меня к себе?

Друг в притворном ужасе таращит глаза, а затем громко смеется, отчего его лицо становится еще более привлекательным. Девчонки просто млеют, глядя на улыбку Миллера, но меня не купить на его смазливое личико. Я знаю о чем сейчас думает Иэн.

– Прости, бро, но нет, – выдает Миллер очевидный ответ. – Я слишком сильно ценю свое одиночества.

– Ты слишком сильно ценишь телок в своей кровати, – парирую я, совершенно, не рассчитывая на другой ответ.

– И это тоже, – ничуть не смутившись, отзывается друг. – Но я думаю, Дилан ускорится с поиском квартиры, если ты посмотришь на него своим фирменным взглядом Уоллеса.

– Каким взглядом?

Я скрещиваю руки на груди и хмуро смотрю на друга. Совершенно не понимаю о чем он.

– Ну тем самым, который обещает скорую смерть.

– Серьезно? У меня есть такой взгляд?

– О, да, поверь мне, Боб.

Иэн многозначительно шевелит бровями и снова ржет, а я решаю не продолжать этот идиотский разговор. Что бы там они не болтали обо мне, это не является чем-то достойным моего внимания. Вот только с квартирой и правда стоит что-то решить, как можно быстрее. Эван может ссориться со своей подружкой каждый день, и тогда меня не хватит надолго, а мама точно не простит мне, если я разукрашу Эвану его смазливое личико парочкой фингалов. Так что, мне срочно нужно свалить из родительского дома. А Стефани взрослая девочка, она сама разберется, что ей делать со своей жизнью.

Я снова думаю про Стефани и внезапно вспоминаю кое-что.