– По-всякому. Но сегодня мы просто отдыхаем, а не совокупляемся, как животные, – упрямо заявляет диковинка и тычет тонким пальцем мне в грудь: – Ты обещал провести со мной выходной за пределами спальни. На себя плевать, подумай обо мне. Я так скоро из строя выйду.

Блядь. Это нечто. В мозгах искрит от желания. И ощущения угрозы. Ничего подобного я раньше не испытывал. Если только к Ксанте. Но слишком много лет прошло – разве точно сейчас вспомню, что тогда на самом деле чувствовал?

– Мне нравится ход твоих мыслей. – Опять лапаю Тоню, прижимаясь теснее. – Выйдем из строя вместе.

– Невыносимый… Когда ты уже уедешь!

– Ты правда этого хочешь?

Целую ее за ушком, и она дрожит сильнее. Сдает позиции.

– Да… Нет… Не знаю, – выдыхает с отчаянием и обнимает в ответ. – Я начинаю к тебе привыкать. А секс с тобой… Если бы знала, что это так классно, занялась бы им гораздо раньше. – Антонина касается губами моей щеки. Ее тело расслабляется.

Нежности в диковинке – как воды за бортом. И дерзости. Всего через край.

– Но сегодня, Леон, ты обещал мне подводную рыбалку, прогулку по острову и ужин на берегу океана. Умей держать слово, – ловит она меня на слабо.

Решаю сдаться. Ладно. Вечером наверстаем. Хотя взгляд сам съезжает на пышную грудь, что никак не помогает успокоиться, скорее наоборот. Особенно когда я вижу, как соски Антонины проступают через мокрую ткань темно-бордового лифа.

– Знаешь, что такое чудо? – Обнимаю диковинку, вдыхаю ее запах и ослабляю хватку.

Падение в пропасть набирает скорость. Я увяз в девчонке.

– Без понятия, – отзывается она, не переставая дрожать в моих руках.

– Это ошибка бога.

– Все-таки ошибка, да? – уточняет Тоня с безысходностью в голосе. – Выходит, я твой неправильный выбор? – В ее глазах появляется смятение.

Что я должен сказать? Правду?

Не хочется портить наш последний день на острове. Предстоит еще определиться, брать Антонину с собой или же оставить все как есть. Хотя как есть оставлять опасно. Если не принять решение, его примут за меня. И гарантий, что оно мне понравится, нет.

Отпускаю Антонину и иду к штурвалу. Мы отчаливаем от берега.

Давно я не выходил в океан. Последние два года похожи на бесконечную гонку. Работа, работа, ответственность, проблемы, работа, проблемы. А стоило расслабиться и забить на все хер, как на голову свалилась еще и диковинка, ухудшив и без того патовую ситуацию.

– Смотри! Смотри! – кричит Антонина и показывает рукой на дельфинов. Визжит от радости.

В следующее мгновение она стягивает с себя тунику и прыгает в воду. С разбега.

Я глушу двигатель и подхожу к краю носа. Наблюдаю за этой сумасшедшей, мечтая вытащить ее из воды и отхлестать по заднице. Но пока не в состоянии пошевелиться: давление скакнуло от ужаса. Диковинку бы сейчас на винты намотало. И это разом бы решило часть моих проблем. Пиздец…

Антонина подплывает к дельфину и хватает его за плавник, что-то тихо приговаривает. Она явно знает, что делать и как себя вести с океанским жителем. Ее уверенность немного успокаивает и приводит в чувство.

– Кто тебя научил? Колиф? – догадываюсь я.

– Майса.

От упоминания детей Зифы сводит зубы. Не подростки, а отчаянные чертенята. И диковинку учат безрассудствам. Надо бы им лодку добрую купить, а то и впрямь однажды потонут на своей развалине. Нет никаких сомнений, что, оставь я Тоню на острове одну, она продолжит заниматься подводной рыбалкой.

Антонина дурачится с дельфинами, упрашивает к ней присоединиться, но я пас. Смотреть на это куда приятнее, чем участвовать. Спустя полчаса мы продолжаем движение. Рыбачим до гудения в мышцах и с богатым уловом возвращаемся на берег.

– Вот эту часть я отдам Колифу и Майсе, – показывает диковинка на огромную кучу тушек в углу палубы. – А эту мы пожарим на костре. Сейчас переоденемся и поедем вглубь острова. В прошлый раз я заприметила один магазинчик с амулетами, хочу чтобы ты мне какой-нибудь сам выбрал.

– Амулет? Ты же скептик до мозга костей.

– До недавнего времени была им. А потом встретила тебя. И уже подумываю обратиться к местным шаманам, чтобы сняли с меня это проклятое наваждение. – Тоня обводит глазами свободное пространство между нами.

Кажется или она действительно бросает мне вызов?

– Они не помогут, – с уверенностью заявляю, ведясь на провокацию. – А я да.

Дергаю Антонину к себе и за подбородок приподнимаю ее голову. Прижимаюсь своим лбом к ее, а затем жадно целую свою диковинку.

Ничего не могу с собой поделать. Тянет.

32 глава

– Может, ну их, эти прогулки по острову и амулеты? – шепчу в мягкие вкусные губы.

– Нет, поедем, – упрямится диковинка, пытаясь выбраться из моих объятий.

Опять уступаю. И делаю это намеренно. Давно я так близко к себе никого не подпускал, но и случай с Антониной исключительный. Держать ее на расстоянии не получается.

– Тогда дай мне полчаса, нужно разгрести почту и сделать пару звонков.

Отдаю распоряжение Ганонгу, ждавшему нас на берегу, чтобы разобрался с уловом, и, взяв за руку, веду Тоню к вилле. Мы по очереди принимаем душ, я бегло просматриваю документы от Дана, распечатываю их и складываю в папку. Во всем важен порядок, однако в последнее время я существую будто в хаосе и не знаю, откуда ждать следующего удара.

Когда имеешь дело с такими, как Маршалл или Версаль, нужно быть готовым ко всему. Но это хотя бы можно спрогнозировать. Жадные до денег люди, потерявшие человеческий облик, редко придумывают новые схемы сотрудничества. У них все завязано на наказании и ограничении. И что удивительно, именно такие люди обычно и приходят к власти.

Набираю Дана и уточняю, когда будут остальные сведения.

– Пробиваю, – отвечает он. Вкратце рассказывает, как у них дела.

Пока все складывается более чем удачно. Работа с Шаповаловым сдвинулась с мертвой точки. Мы вышли на главного. Теперь надо выработать стратегию, как подловить компанию «Тайм ту Гроу» на какой-нибудь незаконной сделке. Точнее, создать все условия, чтобы наверняка уничтожить всех причастных к отмыванию денег. Тогда я наконец смогу избавиться от долгов перед Версалем. Надеюсь, в этот раз навсегда.

Антонина, в белом воздушном сарафане, появляется в дверях кабинета, когда я продумываю план действий, как провернуть все быстрее.

– Я готова.

Заметив пепельницу, наполненную окурками, она хмурится:

– Сорвался?

Захлопываю папку и поднимаюсь из-за стола.

– Дорвался. – Я подхожу к Тоне и обнимаю ее за талию.

Все мысли о работе отключаются будто одним нажатием кнопки, стоит прикоснуться к диковинке. И что самое приятное – это обоюдное помешательство. Которому я намерен поддаться после поездки в город.

Мы покидаем виллу на кабриолете. Антонина не пошутила и на самом деле просит остановиться возле небольшой лавки с амулетами. Сдув темную прядь, упавшую на лицо, она поворачивается и широко улыбается:

– Готов идти делать отворот? По слухам, это самое мистическое место острова.

– На все готов, – усмехаюсь я, выходя на улицу.

Мы направляемся к магазинчику. В нем мало места и разит какими-то тошнотворными благовониями. Едва сдерживаюсь, чтобы тут же не вернуться к машине.

– Этому мужчине под сто лет, представляешь? – будто не замечая едких запахов, шепчет Антонина, кивая на продавца за прилавком. – Хотя я бы ему и шестидесяти не дала.

Она подводит меня к стеллажу с украшениями.

– Вот этот браслет и то ожерелье хочу. Если Майса не обманула, им столько же лет, сколько этому человеку. – Диковинка опять смотрит на мужика с длинной белой бородой. – А сделаны украшения из зубов кита.

Прищурившись, рассматриваю побрякушки. Ни черта в этом не смыслю, но, как по мне, слишком грубые и массивные для такой нежной и красивой девочки, как Тоня.

Опять возникают мысли о достатке и роскоши. Ну ведь иначе ведут себя дети, которые ничего и никогда толком не имели в своей жизни. В последнюю очередь они стали бы таскаться по вонючим дешевым лавкам и собирать всякую бесполезную ерунду.

– Уверена? Может, все-таки в ювелирный? – предлагаю я.

– Потом можем и туда, а сейчас я хочу вот это и это. – Антонина снова тычет аккуратным пальчиком в украшения и хлопает длинными ресницами.

– Кулон похож на треугольник, – замечаю. – Какой смысл ты вложишь в обновку на этот раз?

– М-м… – задумчиво тянет она. – Ты, я и этот остров. Подходит?

– Удовлетворительно, – хмыкаю я, мечтая поскорее здесь со всем закончить и оказаться на улице, глотнуть свежего воздуха.

Пока Тоня о чем-то беседует с продавцом, поднимаю запястье и смотрю на часы. Скоро закат. А решения по-прежнему нет. Надо бы уже определиться. Может, еще на день задержаться?

– Все, расплачивайся. – Диковинка чмокает меня в щеку и не сводит сияющих глаз со своих побрякушек.

Внутри все оживает, когда вижу ее искреннюю улыбку.

– Красивая, – тихо говорит торговец на креольском, когда я рассчитываюсь с ним.

Похоже, не только у меня просыпается что-то при взгляде на диковинку.

– Если обидишь такую, навлечешь на себя беду, – продолжает старик с отеческими интонациями.

– Уже навлек, – отвечаю.

Он недовольно качает головой.

Повернувшись к Антонине, перехожу на русский:

– Подговорила дряхлого?

– Что? – Она отвлекается от своих браслетов и недоуменно смотрит на меня.

– Ничего, – прицокиваю языком и выбираю до кучи браслет из разноцветных ракушек. – Все? Джинн выполнил все твои желания на сегодня?

– Почти, – хитро улыбается диковинка и тянет меня из лавки прямиком на какой-то пляж.

Не сразу понимаю, что угодил в очередную западню.

– Закат, судя по всему, мы будем встречать вдали от виллы?

– Да, – улыбается Тоня.

Не знаю, когда она успела подговорить Колифа и Майсу помочь устроить что-то вроде романтического пикника, но получилось и впрямь неожиданно. Ребята накрыли стол и развели костер, чем упростили мне задачу.

Надо отдать Антонине должное, у нее хорошая интуиция. Как чувствовала, что после посещения лавки с дешевым барахлом я собираюсь отвезти ее домой и закрыть в спальне до утра.

– Правда красивое место? – спрашивает диковинка, заглядывая мне в лицо.

– Правда.

– Я в прошлый раз его увидела и больше не смогла выкинуть из головы. С тебя рыба, – кивает она на костер, – а с меня все остальное.

Засучиваю рукава рубашки, не в силах сдержать улыбку. И впрямь чудо.

От вечера на берегу океана я испытываю удовлетворение. Последний раз так безмятежно и спокойно проводил время, наверное, с братом и отцом, когда был совсем мальчишкой. Тогда все казалось простым и понятным. Сейчас с этим трудности.

Диковинка, прижавшись ко мне, смотрит на огонь и пьет вино. Волны с приятным шелестом плещутся о берег. Вокруг тишина и умиротворение. Как бывает обычно перед сильной непогодой.

– Завтра шторм будет, – озвучивает мои мысли Антонина. – Слышишь, как тихо? И закат красивый…

– Да. Похоже на то.

– Жаль. Я думала, еще раз провернуть подобную авантюру. Мне очень понравилось. И рыба у тебя получается изумительная! Ты вкусно готовишь. Где научился?

– Жизнь научила. И про повторение вечера спорно. Нужно возвращаться в Россию.

Повисает молчание. В глазах Антонины отражается огонь. Завораживающее зрелище.

– А я? Здесь останусь или с тобой поеду?

– А ты бы как хотела?

– Смотря что ждет в России, – помедлив, отвечает Тоня. – Если как в прошлый раз, то лучше здесь переждать. Я не готова к повторению того ужаса, который пережила…

Хочется закурить.

– Тогда оставайся. О том, что ты здесь, знают единицы. Да и вряд ли кто-то отправится в такую даль, даже если и узнает, где ты.