– Почему вы расстались? – я взяла с тарелки галету с икрой, откусила и, лопая икринки на языке, прикрыла глаза от удовольствия.

– Мы и не сходились, – вздохнул Морозов. – В конце ноября возвращался домой, услышал женский крик из кустов. Я туда. Смотрю там трое парней до женщины домогаются. Раскидал их. Она рыдает, по карманам шарит, ключи найти не может. Я со смены был. Устал как собака. Уже не было сил идти Ленкину дверь вскрывать. А Лена и не хочет домой идти. Типа, шок у неё. Привёл к себе. Чаем напоил. Постелил ей на диване. Сам вырубился в спальне. А она намылась и ко мне под бочок – страшно, не уснуть. В общем, как-то всё само собой случилось. Зачастила ко мне с борщами да котлетами, смотрю, вещи стала переносить. Но это полбеды. Начались сцены ревности. Как, например, сегодня. Почему это, мол, я со смены ушёл, а ей не сказал. Психанул, высказал всё, что думаю и все вещи её в один баул засунул. А ты как в постели с толстосумом оказалась?

– Подставили меня здорово…

В квартире Морозова звонит домофон.

– Готовность номер один! – Морозов щёлкнул мышкой, и на экране возник коридор.

Лена открыла дверь и впустила Винченцо. В первый момент на её лице мелькнуло разочарование, но она тут же натянула гостеприимную улыбку. Винченцо походил больше на итальянского гангстера из комикса, чем на Аль Пачино. Носатый и с весомым брюшком.

– Дана жить здесь? – шагнул Винченцо в квартиру, оглядываясь по сторонам.

– Лена жить здесь! – Лена, протиснувшись между гардеробом и Винченцо, закрыла дверь. Развернулась к нему, задев пышным бюстом и облизнула губы в красной помаде.

Винченцо чуть отпрянул и гневно зачастил на итальянском. Лена выслушала его, и толкнув грудью в грудь выдала не менее темпераментно:

– Грацо, рогацо, кретино, бамбино, путано, мамба!

Один из котов вытаращил глаза, выглянув из спальни. Винченцо выронил из рук сумку и ошалело заглянул в декольте Лены.

– Да ты раздевайся, проходи! – улыбнулась Лена и сняла с Винченцо кожаный котелок.

– Белла доннина! – опасливо улыбнулся он.

– Вот это другой разговор, – Лена расстегнула пуговицы на его дублёнке и одним рывком стянула её с плеч. – Хэппи нью ир! Или как там по-вашему будет с Новым годом?

– Дана жить здесь? – неуверенно спросил Винченцо и протянул Лене дублёнку.

– И Дана, и Лена. Снимай ботинки!

– Не понимать!

Лена кивнула на его ноги.

– Ботинки снимать! Я тут пол вчера мыть, – Лена достала из обувницы шлёпки и кинула под ноги Винченцо.

Он переобулся, одёрнул пиджак и подхватил сумку.

– У тебя там что? – кивнула на неё Лена. – Евро? Доллары?

– Презент…

– Презенты я люблю, – улыбнулась Лена.

– Я любить Дана! Она сказать, она здесь, – снова заверещал Винченцо. – Я лететь за ней. Она…

– Да что ты всё время орать? Мои уши от тебя уже болеть! – рявкнула Лена и добавила мирно: – Есть хочешь?

– Не понимать, – На Винченцо крик Лены действовал, как команда дрессировщика на тигра. Была бы рядом тумба – запрыгнул.

– Есть, кушать, – Лена изобразила, как люди едят.

– Хотеть, – признался он.

– За мной! – Она повернулась к Винченцо спиной и, призывно виляя бёдрами, прошла в гостиную. Винченцо проводил её оценивающим взглядом и поспешил следом.

Морозов переключился на камеру в гостиной:

– Знакомство состоялось. Ленка и мёртвого уговорит.

– Ты знаешь, а они по темпераменту очень даже подходят друг другу, – рассмеялась я.

Морозов освежил шампанское в бокалах и поднял свой:

– За нас мы пили. Давай за них!

– Давай!

Мы выпили и снова уставились в экран.

Винченцо огляделся в гостиной и ткнул пальцем в фото Морозова на стеллаже.

– Это кто?

– Мужчина Даны. Мафия. Страшный человек!

Винченцо побагровел и разразился таким потоком ругательств, что будь он лавиной, сшиб бы Лену с ног. Но она не растерялась и, подбоченившись, спустила собак в ответ.

– Последний день Помпеи, – заржал Морозов. – Давай, Ленка, жги!

– Она рисковая. Я ведь могла показывать ему фотографии «брата».

– Значит, ты в его глазах сейчас вдвойне обманщица, – Морозов обнял меня. – А у тебя, правда, есть мои фотографии?

– Нет.

Губы Морозова оказались так близко, что у меня перехватило дыхание.

– Чего ты такая пугливая? – взгляд серых глаз Морозова обволакивал.

– Слишком ты быстрый, Карл!

– А ещё смешной, небритый, пьяный, – пропел Морозов.

– Тогда убери лапы.

Мы снова вернулись к просмотру бесплатного шоу.

Винченцо с Леной уже наорались и раскрасневшиеся уселись за стол. Лена навалила Винченцо целую тарелку оливье, а он достал из сумки «Амаретто».

– Воды? – спросила Лена.

Винченцо кивнул. Лена взяла бутылку боржоми и в две секунды открыла её вилкой.

– Беллиссима донна! – восхитился Винченцо. – Амаретто?

– Лучше водки¹, – улыбнулась Лена и разлила её по стопкам доверху.

После третьей рюмки она пошла танцевать. Винченцо ослабил галстук, а потом вообще снял пиджак и присоединился к Лене.

Морозов погладил меня по спине:

– Всё, Дана! Дальше начинается кино для взрослых. Досмотрим?

– Не хотелось бы.

– Тогда давай тоже потанцуем? – он сделал звук в ноутбуке погромче.

Под жаркую мелодию и разрывы фейерверков на улице, мы танцевали, и я не могла наглядеться на Морозова. Когда вернулись к просмотру шоу. Винченцо с Леной уже расположились на диване.

– Теперь ты точно свободна от обязательств, моя прелесть! – объявил Морозов и включил запись. – Это на случай, если Винченцо снова начнёт качать права. Чтобы ты хотела?

– Танцевать на крыше от радости.

– На улице минус двадцать. Не смущает?

– Нет! Я так соскучилась по нашей зиме. А крыша открыта, Карл? – я прониклась именем Морозова.

– Для нас невозможного нет.

Мы выбрались на крышу и станцевали там под звёздным куполом родного неба. На утро Лена с Винченцо уехали в гостиницу. Через неделю мы её встретили во дворе, и она нам с гордостью сообщила о грядущей свадьбе. Мы её поздравили и не стали расстраивать, что тоже решили пожениться.

Одиночество внутри тебя

Была я как-то с творческим вечером в закрытом городе. Думала соберутся скучные домохозяйки, а пришли весёлые тётки. Встретили меня горячим испанским танцем. Потом они мне вопросы, я – им.

– Городок у вас маленький, закрытый. Не скучно ли вам тут живётся?

А дамы разулыбались. Кивают на красивую женщину, она бойчее всех танцевала.

– Скучно было, пока Карина студию Фламенко не открыла.

Мне интересно стало.

– Вы очень красиво танцуете, – не удержалась я от комплимента. – Словно, всю жизнь этим занимаетесь.

Карина мечтала всю жизнь не работать. Поэтому к выбору мужа подходила серьёзно. Благо к умнице и красавице с копной золотистых волос и зелёными глазами стояла целая очередь женихов. Николай ей понравился сразу, а вскоре она в нём просто утонула. Но молодой учёный заканчивал аспирантуру и собирался переезжать в закрытый научный городок у чёрта на куличках. Карина любила шумные компании, любила быть в центре внимания, любила гулять по старинным улицам родного города, но Николая она тоже любила. Когда разговор зашёл про совместную жизнь, Николай поцеловал Карину и сказал:

– Солнце моё! Хочешь трудись, хочешь нет. Денег я нам заработаю.

Карине хотелось пышной свадьбы, но время поджимало, а в закрытый город Николай мог привезти только жену. Расписались на скорую руку. Переехали. Карина с рвением взялась устраивать быт и готовить обеды. С ребёнком решили подождать.

– Поживём немного для себя?

– Поживём!

Вот уже и квартира обставлена, и в отпуск два раза в год на море ездят, но чего-то не хватает. Родители по телефону вздыхают:

– Кариша, доченька, хочется внуков понянчить.

– Успеется.

Год, другой и скучно стало Карине. У мужа – интересная работа, дебаты с коллегами, штанга в зале. А Каринины подруги – все в городе остались. Многие уже детей завели. У местных кумушек в городке тоже все разговоры про памперсы и детский сад.

Муж подойдёт, обнимет:

– Что мне сделать, чтобы ты улыбнулась?

А Карина лишь украдкой слёзы утирает:

– Зачем я институт оканчивала? Чтобы диплом на стенку повесить?

– Так ты же сама не хотела работать.

– Я и сейчас не хочу, – надувала Карина губы.

– И чего тогда ты хочешь?

– Уехать, сбежать отсюда!

– А как же я? Нельзя вот так всё взять и бросить из-за твоих капризов.

Карина обижалась, вынашивала планы и наконец решилась. Пока Николай был на работе, побросала вещи в чемодан и рванула на вокзал. До отхода поезда в цивилизацию оставалось три часа. Карина то радостно порхала по платформе, то сидела с мечтательным видом в здании вокзала.

Рядом села старушка в зелёной кофте и красной юбке. Разговорились.

– В отпуск едешь, милая!

– На свободу! – выдохнула Карина. – Как говорят, на свободу с чистой совестью!

– Так тут вроде и тюрьмы-то нет.

– Ой, бабушка, тюрьму я сама себе устроила. У мужа и друзья, и работа, а я за три года в кухарку превратилась!

– А зачем ты в неё превратилась? – бабушка посмотрела на Карину ясным светлым взором.

Карина растерялась:

– Я не знаю. У меня муж! Его кормить надо.

– Тогда, по твоей логике, все замужние женщины должны быть кухарками?

– Нет, но… Мне здесь скучно!

– А там, куда едешь, будет весело?

– Да, там я буду ходить в гости, общаться с подругами.

– Тебе быстро надоест. И ты снова утонешь в своём одиночестве.

– Что значит в «своём» одиночестве?

– Оно внутри тебя, девочка. И победить его ты должна сама. Ни твой муж, на которого ты взваливаешь вину, ни подруги, которые не смогут всё время развлекать тебя.

– А как его победить?

– Найди себе занятие по душе. Пой, вяжи, танцуй, не знаю твоих предпочтений. Быть может, пора подумать о детях. Настоящая семья там, где есть детский смех. Можно сколько угодно менять место жительства, но от себя не убежишь, а хорошего человека потеряешь. Дёрнешься потом назад, а нет, голуба, поздно. Подумай, как ты мужа крепко своим отъездом обидишь. Придёт он с работы, а шкаф распахнут и полки пусты. Неужели он заслужил такое?

Карина уставилась на табло с расписанием. Времени до отхода поезда оставалось совсем чуть-чуть. Николай вернётся домой через два часа. Голодный и холодный после своей лаборатории. А на столе – её обвинительная записка.

– До свидания, бабушка!

– До свидания, радость моя!

Карина подхватила чемодан и поспешила к выходу. Дома она быстро распихала вещи по полкам. Приготовила мужу гречку с курицей и села за компьютер. Когда-то она мечтала танцевать Фламенко. Карина нашла бесплатный урок, отыскала в своих нарядах длинную юбку-солнце и вскоре с упоением топотала по паркету, благо квартира на первом этаже. Карина так увлеклась, что не замечала мужа, пока он не захлопал.

Запыхавшаяся Карина подбежала к нему:

– Ну как тебе?

– Мне понравилось! И глаза у тебя сегодня сияют. Люблю тебя.

– И я тебя, – Карина обняла мужа.

– Какая ты у меня оказывается огненная! – Николай подхватил Карину на руки и отнёс в спальню.

После жаркой баталии, Карина положила голову на плечо Николая и с ужасом думала, что сейчас неслась бы навстречу неизвестности, обидев самого дорогого человека на земле.

Карина освоила Фламенко и открыла в городке студию танца. Пришло время, и у Карины с Николаем родился малыш. Молодая мама брала его всюду с собой, и, оказалось, он ни коим образом не мешает самореализации. Николай гордился женой. А Карина, нет-нет, да и вспоминала ту чудесную старушку и смеялась над своей глупостью.

[1] Чрезмерное употребление алкоголя вредит здоровью.